Последний хронопоезд.

— А почему наш — последний?!...

— Реакционеры с самого начала предупреждали, что прокалывать могут, пока эта НИИшная хрень работает. А она долго работать не может, усталость материалов и тэ дэ. Вот и определили, сколько ещё хронопоездов возможно переправить. Наш ещё смогут, а потом между мирами не будет больше общей границы, и здешние уроды вздохнут спокойно, их мир не растаял...

— А как же ТАМ Сталин согласился?! То, что люди бегут и технику тащат, информацией снабжают, это одно; но вот то, что они свою партию организуют, да ещё и Реакционную, это уже что-то...

— А куды Иосифу деваться?!... Получить Послезнание, да технику, да технологии, да информацию, да специалистов — это же огого! Для такого можно попаданцам и свою партию позволить, тем более что она более просоветская и просталинская, чем ТАМошняя ВКП(б)... Ладно, в предвкушении ТАМошнего кваса выпьем здешнего швепса!

— За Реакцию!

Компания переглянулась. То, что говорили в соседнем спереди купе, было сказано про них. Все четыре парня, напрашиваясь в попаданцы, смогли вынуть и положить доказательство того, что в далёком августе 1991 года действительно клянчили у местных партократов пулемётов и безнаказанности, формально соглашаясь идти истреблять ненавистных демократов, а фактически — соглашаясь встать под любые знамёна, лишь бы против Новизны, перемен, реформ. Потому как для таких людей это аксиома, что от перестроек как таковых не будет ничего хорошего, кроме очень плохого... всякая новизна подобна старению!

А все четыре девушки были допущены в хронопоезд только потому, что кандидаты в полноправные попаданцы взяли их с собой, подружками. Если бы не возможность сбежать ТУДА — вряд ли молодые и притом красивые девушки обратили бы свою благосклонность на староватых для них мужчин, которые по возрасту им в отцы годятся. А так — парнишки очень хорошо устроились, верность их молоденьких спутниц им гарантирована, в противном случае это будет всеми реакционерами расценено как Чёрная Неблагодарность, непростительная...

Первое купе от выхода штабное, туда сходили по одному, по очереди. Рюмин пошёл первым. Сидевший там реакционер поздравил с получением статуса полноправного попаданца, достал из сейфа пурпурно-фиолетовое удостоверение личности попаданца, беспартийного, сочувствующего Реакционной партии Советского Союза, внёс туда рюминские данные, вклеил его цветную фотографию, прихлопнул печатью РПСС, вручил стоя и торжественно вместе с двумя нагрудными значками "Попаданец". Рюмин спросил:

— А что прежние паспорта, их как?

— А какие они у вас?

— Вот российский, а вот перфорированный советский. Ещё мой военный билет, комсомольский тех времён, а ещё...

— Ладно вам, что там у вас ещё. А что советский сохранили, это ТАМ может оказаться большим для вас плюсом. Так, вот вам ТАМошние деньги — и подал пачку дензнаков. Теперь на всякий случай противогаз и оружие — и вручил Рюмину сумку с противогазом, поясной ремень с тесаком в ножнах, с электрошокером и газовой пшикалкой в чехлах, с кожаной кобурой и пистолетом ТТ, две коробки патронов. И напоследок сказал:

— Будьте до конца пути в своём вагоне. Можно выйти на крышу. В другие вагоны не ходить. После перехода поезд сделает несколько остановок в достаточно безлюдных местах, если желаете сбежать и дальше ТАМ устраиваться самостоятельно — мы не мешаем. Главное — не вздумайте паниковать и ерепениться, что бы ни произошло... Вы свой Выбор сделали самостоятельно!

После Рюмина в штабное купе сходили остальные. Парни получили такое же оружие, а девушки — стилеты в ножнах и пистолеты Марголина в пластмассовых кобурах.

Расположились в купе, расслабились, достали из сумок колу и закуску. Провозгласили тост: "За успех Реакции!". В соседнее купе сзади потащила барахло ещё одна компания, эта оказалась стилизованная под ранние семидесятые, длинноволосые, в клёшах, в длиннополых пиджаках, в рубашках с огромными воротниками, в зеркальных очках-"велосипедах". Слышны были и шаги по крыше, похоже, скамейки не ней тоже кому-то пригодились.

— Заполняется поезд — сказала девушка Света.

— И почти все в нём — семидесятники... По причёскам видно!

Компания снова переглянулась и полезла проверять чемоданы с мылами и шампунями. Заглянули, и облегчённо вздохнули — все флаконы целы, не раздавлены. Уж это они предусмотрели — ТАМ до шампуней ещё далеко, и даже до мыла ароматизированного, а блох в причёске разводить никому неохота.

В динамиках под потолком зашуршало. И прогремело:

— До отправления последнего хронопоезда осталось 30 минут. Располагайтесь покомфортнее. На платформах — проверить надёжность креплений! В товарных вагонах — проверить надёжность упаковки! На крышах — проверить, всё ли привязано! На цистерне — проверить герметичность! Всем в поезде — табаком не вонять и спиртным не злоупотреблять! С оружием не играть! Последний вагон — на ходу не соскакивать, остановки будут произведены в известных вам местах! Предпоследний вагон, заячий — имейте в виду, что ТАМ вас проверят тщательно, и РПСС, и ВКП(б), на предмет что вы за типы, и не собрались ли ТАМ за бугор. Вам ещё не поздно сбежать с поезда. А побежите после прохождения Прокола — из пулемётов посекут! Двадцать девять минут до отправления, готовьтесь!

В последние незанятые купе пропихивались люди, тащившие всякую всячину. Высунувшись в окно, заметили, как автокраном на крышу соседнего вагона сзади поставили квадроцикл, снегоход и два мотоцикла с колясками, несколько больших тюков и начали там всё это поспешно привязывать к скамейкам и перилам. Трошин сходил на крышу своего вагона, вернулся и сообщил:

— А у нас крыша вся заставлена коробками. С микроволновками... И ещё ящиками с магнетронами к ним... А на соседнем спереди — вроде как с телевизорами...

Все переглянулись. Не менее, чем по одной микроволновке у каждого из этой компании (и почти у каждого в этом поезде) было запаковано в чемоданах. И не менее чем по одному ноутбуку, и по куче внешних жёстких дисков, да ещё и полный чемодан CD/DVD-дисков на восьмерых, да множество прочей всячины, типа шнуров да разъёмов, флэшек да мышек, да не менее чем по два трансформатора со стабилизаторами... А телевизоров на их голодранческую компанию было всего три маленьких, два с кинескопами и один плазменный. И ещё три мобильника с телеприёмниками. В дотелевизорной эпохе телевизор, разумеется, желателен, но не столь необходим, как микроволновая печь.

А в соседнем купе спереди, у поздних семидесятников, стоял на столе даже роскошнейший стационарный компьютер, а под столом аккумулятор с трансформатором для него, и огромный жидкокристаллический экран к нему лежал на средней полке. Через купе — на столе стоял великолепный музыкальный центр, способный проигрывать магнитофонные и видеомагнитофонные кассеты, а также диски и флэшки, и вроде бы даже грампластинки.

Последние зашедшие в поезд пассажиры сходили в штабное купе, вернулись при документах, деньгах и оружии.

— Пять минут до отправления! — провозгласило из динамиков — готовьтесь, попаданцы! Предпоследний заячий вагон — запереть! Кто оттуда ещё хочет остаться — быстро вылезать! Из остальных — также!...

Пассажиры смотрели в окна. Вокруг поезда до самого лягавого оцепления стояли брошенные автомобили и автокраны, пассажиров не осталось, и только последние реакционеры расходились по вагонам. Последними мимо окна мелькнули двое из них, тащивших большую коробку.

— Поезд отправляется! — загрохотало в динамиках — Вперёд, попаданцы! Вперёд, назад в Светлое Прошлое, в Великую Сталинскую Эпоху, в 1934 год!

Поезд тронулся. Два тепловоза медленно и натужно потащили громоздкий перегруженный состав. Разогнали до скорости где-то в 20 километров в час и далее потащили с такой скоростью. Пассажиры смотрели в окна, говоря что-то типа: "Последний прощальный взгляд мы бросаем на покидаемый мир". Многие щёлкали в открытые окна фотоаппаратами, жужжали видеокамерами, запечатлевая такой момент.

За окном проплывали грязные заборы, развалины сараев и кучи мусора. На одном из заборов мелькнула свежая надпись: "Попизд едет напизд!".

Девушка Виктория включила радиоприёмник, вмонтированный в мобильный телефон. Пошарила по эфиру, быстро поймала передачу:

— Наконец-то последний поезд хронопредателей покидает наш прекрасный мир. Скоро он канет в Прокол — и висящий над нашим миром ужас исчезнет. Уже три года наш мир живёт как под дамокловым мечом, под ужасной угрозой, что мерзостные отщепенцы, ностальгирующие по тёмному тоталитарному прошлому и не способные оценить и принять общечеловеческих ценностей демократического общества, включат не ими изобретённую технику и сотрут наш мир из ткани Вселенной. Или взорвут наши атомные реакторы. Но угроза эта исчезает вместе с последними из мерзавцев...

— Да, последний, и мы на него успели — сказал Кромов.

— Да, успели — ответил Рюмин и заглянул на всякий случай в один из своих чемоданов — Так, Мк-54, Мк-61, Мк-52... энергоблоки, инструкции, трансформаторы, аккумуляторы, тройники, переходники, зарядники... чайник! Ничего не забыл!

Поезд тем временем выехал из города и покатил через загородную природу, мимо мусорных куч. Динамики под потолком снова зашумели:

— Внимание, десять минут до Прокола. Готовьтесь, попаданцы!

В вагоне раздались голоса:

— Да все давно готовы!

— Быстрей бы! Подышим ТАМ экологически чистым воздухом!

— Отведаем чёрной икры, осетрины и белужины!

— Крабов и стерляди!

— И выпьем вина "Чёрный доктор"!

— За малую толику нашей техники нас ТАМ должны на руках носить!

— И содержать достойно и пристойно!

— Содержать!

— Каждому по хорошей квартире в здании сталинского барокко!

— Мы ТАМ — спасители и благодетели!

— Мы предупреждаем и предотвращаем! Хрущёвщину и горбачёвщину!

Динамики провозгласили:

— Одна минута до Прокола!

В вагоне раздалось:

— Похоже, мы успели...

— И нас выпустили ОТСЮДА, а могли бы и взорвать всем поездом, накрыть "Градами"...

— За нас бы отомстили, но нам от этого не легче...

Динамики торжественно провозгласили:

— Десять секунд до Прокола... внимание! Шесть! Пять! Четыре! Три! Две! Одна! Ноль! Вперёд, попаданцы! ... Первый тепловоз прошёл сквозь Прокол! Первый вагон прошёл! Второй вагон прошёл! Назад, в Светлое Прошлое!...

Динамики продолжали перечислять прошедшие сквозь Прокол вагоны, а пассажиры смотрели в окна. Их вагон подъехал к Проколу, они увидели из окон впереди туманный полупрозрачный полукруг, в который въезжали впереди едущие вагоны, а за ним были видны пустые рельсы. Ещё мгновение — и они проехали сквозь туманную плёнку, и пейзаж в окнах изменился — пригородные чахлые кусты там сменились высокими деревьями, воздух стал много чище и прозрачнее, из окон пахнуло свежестью.

— Вот мы и в Светлом Прошлом — раздались голоса в вагоне.

— В экологически незагаженном мире!

— В котором мы ещё и самые умные!

Когда последний вагон прошёл Прокол, динамики поздравили всех с прибытием в Великую Сталинскую Эпоху, в 27 мая 1934 года. Поезд на минуту остановился, в пятьдесят седьмой вагон, это четвёртый с конца, вошло несколько реакционеров, встречавших поезд. Они же затащили в тот вагон отработанную аппаратуру Прокола. Поезд снова тронулся с места и поехал дальше.

В динамиках прозвучала мелодия Интернационала, который в этом времени был гимном СССР.

А потом динамики зашумели:

— А теперь, попаданцы, слушайте самое главное. Самые первые из нас, основатели Реакционной партии Советского Союза, ничуть не врали, что тот, теперь уже для нас ТОТ мир, может исчезнуть, как туман. И не напрасно кремляди нас боялись. Но наши умолчали о главном...

Как известно, с самого начала Проколов нам стало интересно, куда они выводят — в наше прошлое или в параллельный мир. Все попытки это выяснить давали такой результат, что в параллельный мир. А потом оказалось — ничего подобного, это наше настоящее прошлое! Как-то так получилось, что если в прошлом произвести воздействие — дерево срубить, бутылку с запиской закопать, хорошего человека вылечить, не дать ему умереть, а плохому наоборот, помочь умереть — то всё это действительно изменяет будущее. Но вот в чём тонкость — от воздействия в прошлом до появления результата в будущем должно пройти сколько-то синхронного времени, для попаданцев это биовремя. И вот когда мы заметили, что срубленные деревья исчезают, а закопанные бутылки появляются, то быстренько определили, что наше воздействие на прошлое неминуемо приведёт к тому, что ТАМ пойдёт уже другой вариант истории, и наш прежний мир неминуемо исчезнет, как туман. И даже определили, сколько синхронного времени ему осталось. Потому и поезд этот последний! С его прохождением сквозь Прокол резерв синхронного времени исчерпался, мир Тёмного Будущего растаял, растворился, исчез! Как туман над вонючим болотом! А мир Великого Светлого Прошлого — вот он!

В минусе — Прокол больше не удастся включить никуда, никто из нас так и не понял, как работает это устройство. Мы уподобились людям, которые щёлкают электрическим рубильником, ничего не смысля в природе электричества, и не знают, как зарядить севший аккумулятор...

В плюсе — мы теперь сможем позаботиться, чтобы Светлое Прошлое никогда не превратилось в Тёмное Будущее! И кое-что для этого уже сделано. Кукурузник вычищен, меченый придушен, бесноватый и паралитик ликвидированы — и всё это ещё в тридцать первом. Вот сколько синхронного времени должно было пройти, пока дошло до изменения истории... сложная эта штука, время!

В Германии сейчас рейхсканцлером Штрассер, и немчура кричит: "Хайль Штрассер!". В Англии и Америке продолжается Великая Депрессия. А в Советском Союзе две партии — Коммунистическая и Реакционная, она только для нас, попаданцев. Кто из вас сочувствующий, советуем вступать в члены, кроме РПСС здесь никто не признает вашего попаданческого права жить на дивиденды с доставленной из будущего техники и не работать, если неохота... И вообще, между собой нам должно поддерживать такие отношения, как солидарность и взаимовыручку, иначе здесь не выжить, да и местные иначе нас не поймут. Очень здесь не любят таких, которые против своей кодлы работают!

Поезд наш сейчас едет в специально для нас строящейся город Хроноград в северо-восточном Подмосковье. По пути будет много коротких остановок, в том числе и в безлюдных местах. Кроме зайцев, все могут сбежать и устраиваться самостоятельно. Не советуем, разумеется, но и не возражаем...

В вагоне загалдели:

— Ищите дураков — устраиваться самостоятельно!

— Предложите ещё полевые работы!

— Или к станкам встать!

— Мы притащили технические изыски, нас должно содержать!

— Всех сразу!

Динамики зашумели уже другим голосом:

— А теперь, попаданцы, послушайте лекцию о политической линии нашей Реакционной партии, которая для нас единственная надежда и опора.

Итак, основная наша задача — не допустить развала Советского Союза, потому как нам без него не жить. А для этого нужно определить, по какой причине развалился наш Советский Союз?!...