Оборотная грань

-Я — давно, — Канда почему-то отвернулся. — Аллен — меньше двух лет.

"Меньше двух лет? — Лави лихорадочно соображал. — Что же это получается?"

-Заходи, — Канда толкнул дверь столовой. — Джерри! Эй, Джерри!

-Что?.. — высунулся повар, и Лави в очередной раз испытал потрясение: вроде бы внешне тот не изменился, но откуда это хмурое, недовольное выражение лица? — Чего вам?

-Накорми новенького, он с ног валится, — Канда облокотился на стойку.

-Сколько раз повторять: все по расписанию! — повар сделал движение, чтобы скрыться в кухне. — Обеденное время давно прошло, и...

-Джерри... — Вот сейчас можно было узнать прежнего Канду: от этого взгляда и бывалые экзорцисты, случалось, пятились, не говоря уже о поваре. А ведь он даже руку на рукоять меча не положил! — Не заставляй меня просить дважды. Пожалуйста.

Тяжко вздохнув, повар начал метать на поднос тарелки, с грохотом и звоном. Видно было, что он и рад бы воспротивиться, но опасается.

-Все остыло, — брюзгливо сказал он. — Разогревать не буду, плиту давно загасили!

-Ничего... — Лави попытался изобразить дружелюбную улыбку. — Спасибо.

-У него пунктик на тему того, что все должно делаться вовремя, — вполголоса сообщил ему Канда. — Иногда это страшно раздражает. Ну, я пойду. Увидимся.

-До встречи...

Лави молча давился остывшей едой — очень вкусной, как обычно, — под недружелюбным взглядом повара. Он вовсе не был голоден и, как ни заставлял себя, съесть все до крошки просто не смог.

-Спасибо, — еще раз сказал он Джерри, возвращая посуду.

-Что, не понравилось? — мрачно спросил тот.

-Нет, что вы, очень понравилось! — Лави улыбнулся, но отклика не почувствовал. Повар был подозрителен и не слишком-то добр. — Просто я не привык... к таким порциям. Спасибо...

-На здоровье, — ответил Джерри таким тоном, словно желал ему поскорее сдохнуть, и с грохотом захлопнул окошко на раздаче...

2.

...Найти отведенную ему комнату Лави смог без труда. Почти такая же, как была раньше...

Он упал, не раздеваясь, на кровать, уставился в потолок. Понять, что происходит, он по-прежнему не мог.

"Думай логически, — приказал он себе. — Ты уже решил, что это не Роад. Совсем не в ее духе, она выворачивает душу наизнанку, а не пугает такой вот... фантасмагорией. Это не сон: слишком уж все складно и длинно для сна. Бред? Опять-таки, чересчур связно... — Он повернулся, уткнувшись лицом в подушку. — Вроде бы все так, как должно быть. Управление на месте. Те, кого я знаю, — во всяком случае, некоторые, — тоже здесь. Я узнаю всех, а меня — никто. И время здесь другое. Сейчас мы бы должны быть в Ковчеге, а я только появился в Ордене. А Аллен пришел раньше меня и сдружился с Юу. И оба они не такие, какими должны быть... Стоп."

Лави рывком сел.

"Ковчег... — мысли проносились ураганом. — Юу точно погиб. Я тоже. Я же помню, как падал, выжить я не мог. Ковчег продолжал разрушаться и, очень может быть, разрушился окончательно, — Лави припомнил все, что знал о Ковчеге. Совсем мало, если честно, слишком уж загадочная штуковина. — А мы погибли в нем... Нет, чепуха получается. Аллен должен был что-то сделать. Зная его... Мог быть остановлен процесс разрушения? Наверно, мог. — Лави запустил руку в волосы. — А повёрнут вспять? Наверно, тоже мог... Что я знаю об этом? Ровным счетом ничего... Но допустим! Ковчег — сам по себе другая реальность, со своими странными законами. И процесс разрушения ли, восстановления ли, по идее, вполне мог... Вот оно."

Он опустил руки.

"Если сделать такое допущение, то многое становится понятным, — сказал себе Лави. — Это не сон и не бред. Это просто другая реальность, их же неисчислимое множество! Меня отбросило к началу этой истории... Вернее, к тому моменту, с которого я вступил в нее. Интересно, — задумался он, — в той реальности произошло то же самое, или нет? Впрочем, неважно, я уже здесь... Значит, для меня все началось сначала. Только здесь я пришел в Орден двумя годами позже Аллена. Здесь те же люди, но у них другие характеры и связывают их совсем иные отношения, нежели там... Одного не понимаю — почему я помню ту реальность, а не эту? Может, потому, что я Книжник? А если..."

Он попробовал сосредоточиться, и это ему удалось. Чувство оказалось омерзительным, сродни тому головокружению, что одолело его в коридоре. Будто воспоминания наслаивались одно на другое, как рисунки на полупрозрачной бумаге...

"Выходит, я могу припомнить и кое-что отсюда, — заключил Лави, доэкспериментировавшись до тошноты. — С трудом, но могу. И что мне это дает? Ровным счетом ничего. Я теперь в Ордене, и... Придется как-то жить здесь. Начинать все заново. — Он невесело усмехнулся. — Не переигрывать то же самое, и мечтать нечего! Тут все пойдет иначе... Любопытно, эта реальность уже существовала или возникла, когда начал рушиться Ковчег? А, какая теперь разница..."

Задаваться такими вопросами не было смысла. Вернуться назад вряд ли получится, значит, он вынужден жить здесь. И, по возможности, делать свою работу, как раньше. Вот только... Не сойти бы с ума, глядя на тех, кого так хорошо знал, и кто теперь тебя не узнает! "Не сошел с ума в гостях у Роад, значит, и здесь не сойдешь, — решил, наконец, Лави. — Не надо бежать впереди паровоза. Выбраться нельзя, значит, нужно приспосабливаться..."

От размышлений его отвлек удар гонга. За окном уже совсем стемнело, и путем нехитрых логических умозаключений Лави пришел к выводу, что наступило время ужина. Что ж... смотреть на экзорцистов лучше всего в столовой, там собирается весь личный состав Ордена, так что, хотя есть ему не хотелось, Книжник отправился вниз.

Джерри его явно запомнил, потому что сперва заставил ждать, потом обделил компотом, а в довершение посмотрел так, что Лави невольно устыдился, хотя его вины здесь не было.

Народу было много. Оглядываясь, Лави искал, куда бы присесть, пока, наконец, не наткнулся взглядом на знакомые фигуры. Канда и Аллен. За одним столом, надо же...

-Добрый вечер, — сказал он, подойдя к ним. Аллен что-то рассказывал с набитым ртом, бурно жестикулируя, Канда слушал, подперев голову рукой — он уже закончил ужин. — Можно к вам присоединиться?

-Мы, вообще-то, разговариваем, — недружелюбно ответил Аллен, оборвав монолог на полуслове и посмотрев на Книжника снизу вверх.

Лави заставил себя виновато улыбнуться. "Похоже, в этой компании ты окажешься третьим лишним," — невольно подумал он.

-Извини, — сказал он. — Просто я больше никого здесь не знаю, вот и...

-Вот и отличный повод познакомиться, — подхватил Аллен.

Его выпроваживали, это было ясно. Канда молча переводил взгляд с одного, то на другого, в загадочных черных глазах не читалось ровным счетом ничего. Лави очень надеялся, что на его лице не написано слишком явное огорчение.

-Ладно, я... — начал он, но договорить не успел.

-Садись, — Канда подвинулся на скамье, давая ему место рядом с собой.

-Спасибо...

Он сел, стараясь не смотреть на Аллена.

-Канда!.. — воскликнул тот.

-Что?

-Зачем?!

-Тебе что, места жалко? — спросил Канда.

-Нет, но...

-А раз нет, то иди, возьми себе десерт.

-Не хочу, — нахмурился Аллен. — Я сыт. Пойдем?

-Иди возьми десерт, — повторил Канда, и Аллен, как ни странно, послушался.

-Я... — Лави пытался подобрать слова, но не получалось. Что он мог сказать? Что пытается отыскать в них двоих хоть что-то, напоминающее о той реальности?..

-Не понимаю, что на него нашло, — задумчиво произнес Канда. — Ты не обращай внимания. Перебесится.

-Я не стану больше вам докучать, — губы Лави свело от неестественной улыбки. — Не следовало так вот влезать...

-Ты что? — Канда смотрел удивленно. — Ты думаешь, мы тут план захвата мира обсуждали, что ли?

-Нет, наверно, — Лави немного отпустило.

-Ты ведь в самом деле никого еще не знаешь, — произнес экзорцист. — И вот что...

-Что?

-Пока не суйся ни к кому.

Лави повернулся к Канде, но тот, похоже, говорил совершенно серьезно.

-Почему? Что-то не так?

-Мы тут все немного... — Канда криво усмехнулся, — с придурью.

-Ты тоже? — не сдержался Книжник.

-Я — особенно, — уже без улыбки ответил тот. — Любого спроси, скажет, что ко мне лучше не подходить. Я тоже чужих не люблю.

-Предупреждение запоздало... — пробормотал Лави.

-Точно, — кивнул Канда. — Я сам к тебе подошел. Эй, ну что такое?..

Он сильно хлопнул по спине закашлявшегося от неожиданности Лави.

-Все... нормально... — выдавил тот. — И зачем ты... подошел?

-Аллен возвращается, — сказал Канда, проигнорировав вопрос. — Тебя где поселили? Ага... Дверь не запирай. Я зайду. Поговорим.

Ужин закончили в молчании...

...Резкий стук заставил Книжника вздрогнуть. Поднявшись из-за стола, он распахнул дверь.

-Первая ошибка, — сказал стоявший за порогом Канда. — Никогда не открывай, не узнав, кто за дверью.

-Что?..

-Могу я войти?

-Да, конечно...

Канда, шагнув через порог, неожиданно сильно толкнул Лави в грудь, так что тот отшатнулся.

-Вторая ошибка, — сказал он, закрывая дверь. — Никогда не впускай никого, если ты не уверен в нем, как в самом себе. Ты можешь быть во мне уверен?

-Нет, — вынужденно признал Лави, отказываясь что-либо понимать. — Но...

-Это тебе первый урок, — сказал Канда, усаживаясь на кровать. — Запомни как следует.

-Запомню, — Лави придвинул стул поближе, сел напротив экзорциста. — Но, может, ты объяснишь, в чем дело?

Канда помолчал, глядя на Лави так, будто прикидывал, стоит ли вообще говорить с ним. Потом спросил:

-Ты про "прописку" слышал когда-нибудь?

Лави растерянно заморгал. Понятие как таковое было ему знакомо, но чтобы здесь, в Черном ордене...

-Новичок должен знать свое место и соблюдать кое-какие правила, — продолжил Канда, решив, видимо, что Книжник его не понимает. — Но поскольку он их не знает, инициативная группа обычно объясняет, что к чему, что можно делать и чего нельзя. Очень доходчиво объясняет.

-Что, и девушкам тоже? — ошарашенно спросил Лави.

-Они сами между собой разбираются, — ответил Канда спокойно. — Не о них сейчас речь.

-А директор... в курсе? — В голове не укладывалось, что в управлении может твориться такой беспредел, а Комуи ничего не предпринимает, чтобы это прекратить!

-Полагаю, да, — пожал плечами экзорцист. — Но пока никого не покалечили, он смотрит на это сквозь пальцы. Свою работу мы выполняем, и выполняем хорошо, а как мы разбираемся между собой, его не волнует.

Лави провел рукой по лицу. Это было что-то запредельное...

-Тебя тоже так?.. — тихо спросил он.

-Нет. Я в Орден попал еще ребенком. Тогда все было немного иначе... — Канда отвел взгляд, потом снова посмотрел на Лави. — А вот Аллену здорово досталось. Он ведь задиристый, так что... — он усмехнулся.

-Ты тоже в этом участвуешь? — слова не шли. Лави не мог представить, как это могло быть: Аллен, добрый, открытый Аллен, которому "доходчиво объясняют", как положено себя вести. Канда, к примеру, и объясняет...

-А что я сейчас, по-твоему, делаю? — спросил тот.

-Не понял...

-К тебе должны были прийти сегодня ночью, — спокойно пояснил Канда. — Директор предупредил, чтобы тебя не трогали, но только хуже сделал, сам понимаешь. Так что... — он неожиданно усмехнулся. — Я сказал, что сам тобой займусь.

-Зачем? — недоуменно спросил Лави. Ему было очень не по себе: чего ожидать от этого Канды, он просто не представлял. — И еще ты тогда не ответил — почему ты ко мне подошел?

-Захотелось, — а вот этот ответ очень даже в духе Канды. И косая улыбочка, не слишком-то добрая, тоже его.

-Ты же сказал, что не любишь чужих.

-Не люблю, — подтвердил он. — И не доверяю им.

-Тогда почему?!

-Сказал — захотелось. — И упрямство тоже прежнее. Если Канда не хочет говорить — из него слова не вытащишь!

-Ну ладно... — пришлось принять это, как данность. Впрочем, Лави не слишком огорчался по данному поводу: начинать знакомство с этим Орденом с "прописки" ему вовсе не хотелось. — И как же ты намерен мной... заняться?

-Я уже занялся. Слушай и запоминай. Учти, я не шучу, — предостерег Канда.

-Я понял...

Канда говорил коротко и четко. Как с кем нужно себя вести. С кем нельзя фамильярничать ни при каких обстоятельствах, а с кем, наоборот, можно вести себя, как заблагорассудится. Негласная табель о рангах, вот что это было, и, насколько понял Лави, Канда делил в ней верхнюю строчку с кем-то еще.

-И поосторожнее с сестрой директора, — сказал он напоследок.

-А с ней-то что? — безнадежно спросил Лави, у которого уже голова шла кругом от этих сведений.

-Увидишь, — загадочно ответил экзорцист и встал. — Просто — поосторожнее.

-А ты... — Лави сам не знал, о чем хочет спросить: можно ли ему надеяться на какую-то поддержку или нужно рассчитывать только на свои силы, а может, о чем-то совсем другом...

-А я на задание ухожу, — сказал Канда от двери. — Кстати... Попробуй завтра немного прихрамывать.

-Зачем?.. — Еще не закончив вопрос, Лави уже сообразил, в чем дело. — Может, лучше глаз мне подобьешь?

-Я не оставляю синяков, — ответил Канда без улыбки и ушел, не прощаясь...

...Выйдя в коридор, он остановился. Прислушался: за дверью было тихо. Канда терпеливо ждал. Дождался: что-то грохнуло, со звоном разбилось — скорее всего, стакан, что стоял на краю стола, а может, и кувшин с водой. И больше ни звука.

Странно. Совсем не та реакция, которой он ожидал от новичка. Он, скорее, мог броситься на кровать или начать бродить по комнате, соображая, что делать дальше, но... Это было чем-то другим. Жестом ярости или отчаяния, или того и другого сразу, и вот этого-то Канда как раз не понимал. Новичок вообще не вписывался ни в какие рамки, возможно, именно поэтому он им и заинтересовался.

Или не поэтому.

Канда видел, как новичка встречали. Он прибыл, не как остальные, Привратник его не видел. Его пропустили по подземному тоннелю, как если бы директор был заранее уверен в нем. Предположение подтверждалось тем, что новичок довольно долгое время провел в кабинете директора, — об этом сообщили любопытствующие, прекрасно умевшие не попадаться на глаза объектам слежки.

Собственно, этих сведений было достаточно на первое время, но вот потом Канда столкнулся с новым экзорцистом в коридоре и почему-то не смог не заговорить с ним, хотя обычно не проявлял никакого интереса к новичкам. Интереса, выходящего за рамки определенных негласных обязанностей, разумеется.

У юноши, назвавшегося Книжником, было очень странное выражение лица. Ему самому, наверно, казалось, что он хорошо владеет собой, и, в сущности, так и было, но Канда умел читать не только по лицам, но и по взглядам. Так вот, новичок смотрел так, будто только что похоронил всех родным скопом. Нет, это сравнение было не совсем верным. Скорее, так, будто на глазах у него рушился мир, а Книжник пытался удержаться, зацепиться хоть за что-то, только любая опора рассыпалась под его пальцами в ничто... Такого взгляда Канда никогда прежде не видел и видеть больше не желал.