Однажды в Хадрамате..основной файл (раб.назв)

— Ваше Императорское Величество... — начал напыщенно де Альда.

— Я же ясно сказал — сегодня никаких аудиенций! — отрезал император.

— Но Ваше Величество, это Верховный Направляющий Амадей* — сенешаль сделал ударение на последних словах.

— Да, Ваше Величество, это я. Спасибо, Орман — сказал, войдя в комнату, маг.

Император неслышно выругался, но сумел выдавить:

— Ну что ж, Амадей, ваше присутствие будет очень кстати. Я собирался послать за вами. Так вот, — продолжил император, разлаживая карту перед усаживающимся магом.

— Я думаю, полки под командованием герцога Ормэ ударят отсюда — гномий карандаш* в руке Грейса ІІ прочертил прямую от имений герцога к западной части ордена — и осадят западные командории, сковывая основную часть их войск. С востока по Второму тракту пойдет герцог Эрбо и атакует шесть оставшихся командорий — на карте появилась еще одна линия.

— Мы же, — продолжал император — естественно, с помощью Совета, силами трех гвардейских полков* ударим в сердце ордена — на карту легла линия, заканчивающаяся на замке Азборк.

— Ваше Величество Грейс, у меня есть хорошее...

— Естественно, естественно я надеюсь на Верховный Совет, который и сам будет участвовать в кампании, и выделит выпускников Академии Начал, которыми мы укрепим войска Ормэ и Эрбо. Прекрасная практика, не правда ли, Амадей?

— Даже больше, мой император. Даже больше, — улыбаясь, промолвил маг.

— И что же?

— Конечно, если император одобрит план Верховного Совета...

— Это уже интересно, Амадей. Маги, планирующие войну! Продолжайте.

— Насколько я понимаю, изложенный вами план предвидит позиционную войну. Конечно наших войск хватит для победы, но ни Стража Знания, ни Верховный Совет не знают, чем ответят маги Капитула*...

— Против Капитула я планирую задействовать Олеон*.

— Так вот. На счет ожерелья. Совет подсчитал, что Силы, заключенной в камнях Ожерелья, должно хватить на переброску элитных частей императора прямо под Азборк. Если император позволит, конечно.

— Конечно. Но сначала подумает, — сказал Грейс. Подумал и добавил:

— И посоветуется с вами, Амадей.

— Да, да, император, — улыбнувшись, ответил маг.

— Допустим, силы Олеона хватит что бы телепортировать армию под нос Ордену. Но вы же сами сказали, что не знаете козырей Капитула — или вы предлагаете просто отдать солдат для избиения магам Азборка? Или Совет уже согласен опустошить Хранилище Кристаллов? Или, может, у Совета появилось новое оружие против магов Хадрамата? — Грейс намекал магу на отказ Совета участвовать в Лесных Войнах.*

— Нет, сир,— холодно ответил Амадей, — совет надеется наполнить Хранилище из запасов захваченного Азборка. Если император позволит, конечно...

— Проклятый торгаш, — на миг Грейсу даже почудилось, что перед ним стоит не Верховный Направляющий Амадей, а Магистр Саррантары Якоб де Руат, — совет слишком много берет на себя,— подумал император, но вслух сказал:

— Да, я согласен, Амадей. Пустое Хранилище — щербет кагану Хадрамата! Я думаю вам уже надо отправлять магов к Ормэ и Эрбо. Пусть они выдвигают армии,— добавил Грейс и слегка склонил голову, давая понять, что прием закончен.

Верховный Направляющий встал, чинно поклонился и направился к выходу.

— Да, и еще одно, Амадей! — улыбаясь, крикнул вслед император. — С каких это пор Совет планирует военные кампании? Это, конечно, дело ваше, но я...но мне как императору, очень интересно.

— С тех пор, как Церковь Пантеона объявила орден поклонниками культа Падших*, мы, как и подобает всем верноподданным, должны чтить интересы Маурена, — улыбнулся в ответ маг и вышел из кабинета.

-Улыбается все время харгово отродье!— в полголоса забормотал император и тут же крикнул, — Орман!

— Да государь,— невысокий и коренастый сенешаль возник как всегда тихо и незаметно за спиной.

— Скоро придет Верховный Прелат, задержи его под любым предлогом — мне надо подумать как дальше...с пауками в банке.

Орман понимающе кивнул и, поклонившись, тихо вышел.

Грейс ІІ, ломая гномий карандаш, потратил еще один полновесный сонтен из казны империи.

Глава 3.

В вечерний час великолепная площадь Сонтена Великого была заполнена людьми, которые собирались посетить праздничную мессу в Соборе Пантеона. Собор, гениальное творение Фэоре, который, говорят, свихнулся после завершения строительства, стремился к небу и тянул еще дальше свои купола, которые лениво сияли сейчас золотым цветом на фоне заходящегося солнца. Хоть люди равные пред ликами богов, как сказано в Заветах, но Церковь тоже чтила имперскую иерархию в виде двух входных врат: парадных — для магов и дворян и боковых — для неблагородной паствы.

Резидент хадраматской разведки, шалиф, 'очи и уши' кагана, по традиции второй помощник посла, а фактически заместитель — Ирем иль Анид, стоял у открытого стрельчатого окна на третьем этаже посольства и вздыхал на полную грудь прохладный вечерний воздух. 'Не то, все не то. Солнце не то, воздух не тот, — уныло думалось Ирему,— 'шофар' — тоска..'.Он на секунду прикрыл глаза, поглаживая роскошную завитую бороду, неотменный атрибут любого благородного орукхая. Вина выпить что ли? Мелодичный колокольный звон снова заставил взглянуть на площадь, а легкий ветерок донес до Ирема пение хорала и едва уловимый запах ладана.

Внезапно раздумья сиятельного шпиона было нарушено вежливым покашливанием из-за спиной. Оглянувшись, Ирем увидел маленького гоблина-секретаря, стоящего у одной из мраморных внутренних колон. Гоблины — никудышные воины, зато отличные чиновники, давно влившиеся в бюрократический аппарат каганата.

— Да Башид, чего там у тебя?

Чинно поклонившись, гоблин напыщенно начал:

— О, свет Кенута, опора кагана...

— Хватит Башид,— остановил шалиф, разошедшегося было секретаря,— Ты ведь знаешь, не люблю. Сохрани медовые речи для нашего десятипудового посла.

При упоминании высокородного Вахида иль Даббина, посла каганата и по совместительству самолюбивого дурака, гоблин мысленно поморщился, но виду не подал. Ирем вновь взглянул на площадь. Вечерняя стража медленно обходила Собор и зажигала масляные фонари. Народ вслед за вошедшими дворянами и магами начал входить в храм. Башид развернул свиток. Хоть память у гоблинов была прекрасная, но это был один из бюрократических ритуалов, за сохранение которых маленький зеленокожий народец бился бы до конца. Традиции есть традиции!

'Я, 'око' кагана, рекомый 'Стрела', докладываю: 'Сегодня были замечены перемещения в гвардейских казармах. Более того, 1-ая рота 2-го гвардейского полка вышла в полдень маршем через Серебряные ворота и направилась на восток. Цель их марша мне еще неведома. 2-я и 3-я роты оного же полка выйдут вечером. Весь 1-й гвардейский полк двинется ночью. 3-й гвардейский остается в столице. Я, 'око' кагана, рекомый 'Стрела', внемлю дальнейшим указаниям'

Третий доклад агентуры на сегодня. Это что же Грейс решил теперь поиграть в солдатиков. Или может рокош? Да ну, с каких это пор рокоши гвардия подавляет? — Ирем пробубнил себе под нос, чем сбил монотонно читающего гоблина.

— Хорошо Башид. Значит так, отправить гонца...хотя нет, не надо. Лучше пусть пара Тихих* из 'наших' людей проследят за войсками. А потом посмотрим. Что там еще у тебя?

— Там, какой-то оборванец в приемной требует немедленной аудиенции у посла.

— Оборванец? И охрана его еще не прибила? — иронично осведомился Ирем.

— Нет еще. Это тоже какой-то дворянин, но все же оборванец! — удаляясь, ответил гоблин, давая понять, что уразумел намек шалифа на годичный случай. Тогда какой-то мертвецки пьяный дворянин средь бела дня хотел пройти к послу, чтобы 'поговорить по душам', то есть узнать почему это орки зеленые, с клыками и носят безобразные бороды? Охране он заявил, что всем хадраматцам надо хорошенько помыться, утопить кагана в Дариде* и посадить у себя императора как нормальным людям и положено. Тролли, элитная рота которых в тот год несла охрану посольства, отличались каменным спокойствием даже среди их флегматичных соотечественников из Анклава*. Но после слов про троллей, как потомков сексуальной связи их матерей с харгами, один из взбешенных часовых хватил пьяного дурака древком секиры по голове. Этого хватило: не всегда пьяному море по колено. Хадраматское посольство, выразив глубочайшее соболезнования семье убитого, оплатило помпезные похороны и громадную виру за убийство. Троллей отослали в Хадрамат во избежание эксцессов, ибо имперское дворянство требовало крови и войны. Казалось, что на этом все закончится. Но не тут то было. Началась многомесячная бумажная волокита между секретариатом посольства и различными инстанциями империи. Бумажные битвы захватывали все больше и больше времени и денег, так как за разорванные гербовые бумаги и сломанные в сердцах гномьи карандаши гоблинская чиновная рать платила из собственного кармана. Слава Кенуту, хоть матюги были бесплатными. На пятый месяц гоблины дружно жаждали войны, обещая всем миром записаться в народное ополчение и воевать до последней капли крови. Потом все как-то стихло само собой, но чинуши с тех пор зорко следили за подобными инцидентами.

Все это Ирем, ухмыляясь, вспоминал, шагая по анфиладе богато украшенных коридоров посольства. В разные стороны, заканчивая рабочий день, сновали работники посольства: орки, люди, гоблины. На лестнице, которая спускалась двумя изящными стопами в приемный зал, он остановился, наблюдая за обычным для посольства диалогом.

— Молодой человек, я еще раз говорю вам, посла сейчас нет. И заместителя нет, — устало говорил еще один гоблин-секретарь, сидящий за огромным столом из мореного дуба.

— Если вы хотите записаться на прием...

— Да не хочу я записываться на прием, — нервно, видать в который раз, выпалил стоящий перед столом черноволосый и немного смуглявый юноша, теребя свой пропыленный плащ. Позади, у дверей, истуканами застили двое охранников-орков. — Мне нужен, хоть кто-то из...

— ....на прием, — секретарь как будто не слышал юношу, — необходимо заполнить анкету приема, форму документа А, форму документа пять дробь двенадцать, анкету данных и через три дня...

— Да вы что глухой что ли?! — сорвался посетитель.

— Па-а-а-прашу без оскорблений! — тоже вспыхнул гоблин — И вообще, предварительный прием окончен! Па-а-а-прашу удалится!

Посетитель, пробормотав ругательства, повернулся к выходу. Но Ирем, к концу диалога сообразивший кто пришел на прием, так как вспомнил утренний доклад об Испытании в Академии Начал, уже семенил вниз по лестнице, накинув маску дружелюбия и угодливо улыбаясь — Одну минуточку, господин посетитель! Подойдя к юноше, шалиф аккуратно взял его под руку. Охрана вместе с гоблином сделала огромные глаза — таким слизняком-чиновником сурового шалифа они еще не видели. — О, тысячи извинений, многоуважаемый и благородный господин за нерасторопность и тупость нашего служащего, у него недавно случилось страшное горе! Вся семья погибла! Помутнел рассудком бедняга, — продолжая плести кружева высокой речи, шалиф мельком глянул на гоблина. Тот, поняв, что делал что-то не то, уже посинел от страха, из-за потенциальной кончины всей семьи, хватал ртом воздух, и всем своим видом выражая скорбь по поводу утраты.

— Это знаете ли очень сильный шок, почтенный господин э-э-э...

— Ви...Лан дель Меро,— пробормотал Виго — мне бы с послом...

— Да конечно, конечно. — Ирем увлекал за собой юношу, ведя по малолюдным нижним этажам. Следовало опасаться имперских ушей, которых в посольстве было в избытке.

— Сейчас вы встретитесь с заместителем, посол на приеме у императора, но через несколько часов он вернется. Прошу сюда — шалиф открыл дверь в небольшую комнату отдыха для младших чинов.

— А где заместитель? — подозрительно спросил Виго, оглядывая роскошно обставленную комнату с маленьким фонтанчиком посередине. Чины, хоть и младшие, всегда неплохо устраивались.

— Он перед вами — прорезавшаяся сталь в голосе недавней размазни заставила юношу вздрогнуть.

— Я шалиф его светлого величества кагана Судата иль Шаддима уль Соннэ. А вы как понимаю благородный Виголан де Аркур, ученик и автор дерзкого трактата, выгнанный сегодня с Испытания.

— Но как вы... откуда? — охнул Виго.

— Я на то и шалиф, чтобы знать. Тем более ваш случай третий за последние сорок лет. Но те двое по отчётам моих предшественников были полными бёздарями, а вы, как я понял, занимались серьезными научными исследованиями, даже открыли новое направление магии. — опытный разведчик, Ирем сразу же нашел нужную струнку. Виго расцвел и сразу начал продолжать утренний доклад, благо в лице орка он нашел благодарного слушателя. — Таким способом, де Морбек в своих трудах... Ирем слушал вполуха, не забывая рассеянно кивать на реплики молодого мага, который потрясал своей тубой и с горящими глазами поведывал вовсе уж какую-то абракадабру. Для наших магов это клад, они только начали разбираться с камнями — а тут еще и новое направление. Какой уже к Кенуту* 'шофар'! 'Сокровище ты мое, умиленно думал шалиф, глядя на юношу, и улыбка на его лице становилась еще шире. Хоть от улыбки хадраматского орка у неподготовленного человека побегут мурашки по спине, Виго не замечал ничего — наконец его выслушали! Но тут бурчание в животе напомнили магу-недоучке, что он ничего не ёл сегодня.

— Уважаемый шалиф, мне бы...

— Господин Виголан, все будет к вашим услугам: средства, лаборатории, помощники, условия. Ёсли хотите, будете работать среди ваших соплеменников в Анклаве, естественно на благо науки и магии.

— Да конечно, но я с утра еще не ёл...

— Ах, вот в чем дело. Одну минуту, сейчас распоряжусь. Отдохните пока на диванчике — Ирем указал Виго на громадное ложе, где вольготно разместилась бы рота троллей.

Выйдя за дверь, Ирем поднялся на второй этаж в зал Высоких Приемов и поймал за ухо пробегавшего мимо гоблина — Быстренько найди мне Башида и пришли сюда. Через минуту невозмутимый Башид снова вырос за спиной шалифа — да господин шалиф, слушаю вас.

— Хватит Башид, рабочий день закончен. Ты понял, кто к нам в гости попал?

— Да. Но только ему положено быть покойником, дом его в квартале Кузнецов сразу после Испытания сгорел. Узнают, что маг жив и находится в посольстве — нам поджог припишут, мол мы это сделали, с целью конспирации.

— Ничего, главное его до границы переправить незаметно, а там пусть кусают локти! Значит так — он в комнате для младших чинов. Пришли к нему Улику, пусть накормит, вымоет, сделает массаж и все остальное, она в этом деле мастер, пусть из кожи вылезет, но чтобы этот юнец и помыслить не мог об уходе! Завтра направим его в караван Дорта, он как раз в полдень выходит на север Вторым трактом. По Десятинному отправим две отвлекающих группы — пусть задерживаются по дороге и 'шумят' в трактирах и постоялых дворах. Гоблин с серьезной миной кивнул и пошел давать указания. А резидент хадраматской разведки, шалиф — 'очи и уши' кагана развернулся к окну, глядя на магический салют по поводу окончания праздничной мессы.