Два в Одном (общий файл)

Хотя... Я же всё помню. И мерзкий день, и удар... теперь вот это непотребство.

Блин, ну не могли мне хоть какое-нибудь женское тело дать, да?! Ещё и крылатое! "Не везёт" продолжает действовать. Видимо это состояние души такое, по-другому назвать подобную пакость никак не получается. Только всеобщим законом невезения. Который некоторые умники называют красивым словом "Карма".

Ладно, лежи, не лежи, а делать что-то надо. Снова сажусь и с интересом принимаюсь рассматривать новое обличье обитания в чудом уцелевшем огромном зеркале.

Парень, что мы уже проходили. Лет двадцати пяти — двадцати семи. На вид, я имею в виду. Белобрысый. Точнее сказать не могу — весь перемазан сажей, пылью, расцвечен кучей синяков и ссадин. Крылья. Большие, пыльно-чёрные. Тяжелые. Немного общипанные, встопорщенные, подпаленные по краям. Не знаю, можно ли на них вообще летать, пробовать тоже пока не собираюсь. Глаза ярко-изумрудные. Никогда подобного цвета не видела. Такое впечатление, что они не настоящие. Линзы? Понятия не имею.

Одет во что-то мрачно-грязно-порванное. Когда-то, в далёком прошлом, это были штаны, рубашка и плотная куртка или пиджак... А! Тогда это камзолом называлось, так что ли? Ещё были сапоги на мягкой подошве и с мягким же голенищем, прихваченным на середине тремя ремешками. Неудобные до жути. Пояс.

Вроде всё...

Постанывая, ежеминутно поминая по батюшке-матушке всех и вся, я осторожно поднялась на ноги. Пару раз покачнулась, привыкая к странному балансу, и чуть встряхнулась, окончательно приходя в себя. Крылья помимо моей воли сложились за спиной довольно компактным теплым подобием плаща. Под ногами валялся поломанный то ли посох, то ли какая иная деревянная штуковина.

Я прислушалась к себе и поняла, что главной героиней романов мне не быть. Ведь по ним нужно ощутить в себе некую силу, предназначение, зов Пророчества или ещё какую лабудень. Мне же просто и прозаично хотелось есть и пить (причём очень хотелось, но будем вежливы). Поэтому, аккуратно переступая через раскиданные то тут, то там обломки (подошва мягкая, ощущаются все камешки и соринки) вышла через покосившуюся и висящую на одной петле дверь.

В коридоре, по всей видимости, пробежалась та же орда. Во всяком случае, подобный разгром наличествовал. Вот ведь, варвары! Такую красоту разнесли! Они что, своими силами это строили? Сомневаюсь. Иначе бы точно рука не поднялась. Поглядев налево и направо, я зажмурилась, провернулась на месте и отправилась в ту сторону, к которой развернулась лицом.

Ну да глупо, однако мне было всё равно куда идти, лишь бы прийти хоть куда-нибудь. Желательно, чтобы в этом "нибуде" кормили и поили. В конце концов, всегда можно вернуться назад и исследовать другое направление.

Вскоре коридор закончился широкой лестницей, ведущей на первый этаж. Во всяком случае, дальнейшего продолжения спуска я не увидела. Заглядевшись на украшенный невесомой резьбой потолок чуть не сломала себе шею, запнувшись о валявшийся на ступенях посох типа "Дрын ручной, массивный", в просторечии именуемый оглобля.

Вскрикнув, я полетела вперед, выставив руки в попытке смягчить падение. За спиной пару раз заполошно хлопнули крылья, принеся больше пользы. Во всяком случае, приземлилась я гораздо мягче, чем планировалось. Уф, хоть в чем-то мне повезло...

Бац! По голове прилетело забытым посохом. Да что б ему об коленку сломаться!!

Я ухватила наглую дровеняку, горя желанием обломать ее о первый же попавший угол. Руку пронзило странной болью, словно в ладонь кольнуло иголкой. Нифига! Все равно сломаю! Не все ж мне одной страдать! В руку еще раз кольнуло, но я, упрямо стиснув зубы, направилась к так заманчиво выглядящим перилам широкой каменной лестницы. Все, мне надоело! Вот сейчас сломаю — и сразу успокоюсь... Успокоюсь...

От посоха по руке стало распространяться тепло. Такое, как будто солнышком пригрело. Я остановилась. А оно, воспользовавшись моим замешательством, добралось до плеча и разлилось в груди. И мне стало себя так жалко... Я всхлипнула, и от жалости к себе, несправедливой обиды и ноющей боли во всем теле, села на пол и разрыдалась в три ручья, утирая слезы грязным рукавом и обнимая посох.

Тепло озадаченно замерло и как-то осторожно окутало меня всю, утешая и сочувствуя. Наревевшись вволю, я пару раз шмыгнула носом, вытерла остатки слез не менее мокрым рукавом и поглядела на зажатый в руках посох.

— Ладно уж, живи... Солнышко, — тихо хмыкнула я, поставила посох в угол и, поднявшись, направилась в сторону увиденного прохода.

Только я отошла на пару шагов, как меня что-то больно ударило по пальцам. Вскрикнув, я шарахнулась в бок, заполошно хлопнув крыльями. На полу, тихо отсвечивая резным навершием, лежал посох. Не поняла... Я обернулась и посмотрела в угол. Пусто. Поглядела под ноги. Лежит. Хмыкнула, подняла, отнесла, поставила. И медленно пятясь, не спуская взгляда с посоха, опять пошла к еле приметной дверце в противоположной стене.

Пять шагов... ничего. Я развернулась спиной и... Тут же получила по пальцам! Да мать вашу, что ж это такое?!

— Ты меня оставишь в покое? — гневно уставилась я на лежащий на полу посох.

Тот, естественно, ничего не ответил, но что-то внутри меня подсказало — что вряд ли. Нет, конечно собаки с выжидающе-улесливым видом, бывало, и раньше преследовали, но вот чтобы предмет древесного происхождения... за мной и по пятам, как дворовой Шарик... Со мной это впервые. Я тяжело вздохнула, подобрала эту несносную палку и вместе с ней пошла по направлению к оказавшейся такой недостижимой дверце.

Каждый шаг давался мне все легче, боль отступала, а вот голод и жажда накинулись с удвоенным энтузиазмом. В дверцу я уже буквально влетала под возмущенные вопли желудка. За ней оказался длинный и полутемный коридор с кучей дверей. Открывая попеременно то одну, то другую я, в конце концов, наткнулась на кухню. Как ни странно, она почти на пострадала на фоне всеобщего разгрома. Большое помещение было заставлено странными всевозможными и порою страшными приспособлениями. Но меня это мало волновало. Изучив их содержимое, я наткнулась на что-то типа тушеного мяса, уже холодного, но меня это мало волновало.

Налив в найденную тут же деревянную кружку чистой воды, отломав кусок изрядно зачерствевшего хлеба и вытащив приличный кусок мяса, я приступила к трапезе. Что это было — завтрак, обед или ужин — я не знала, так как на улице не была. Одно могу сказать — это был еще день. Или уже день. Во всяком случае — в окна светило солнце.

Желудок со скоростью неделю голодавшего пса заглатывал все, что ему попадало, сигналя, что этого ему мало, мало, мало!!! Успокоился он только тогда, когда перед моими глазами не наблюдалось ничего съедобного. Все это время настырный посох тихо пролежал рядом, не делая попыток отбить мне пальцы. За что ему большое спасибо!

Сыто икнув, я прикрыла глаза, намереваясь подремать. Вот только организм был с этим категорически не согласен и довольно активно просигнализировал мне, что ему бы хотелось... ээээ... с природой пообщаться, скажем так.

Я цапнула посох и вылетела из кухни. Куда деваться теперь — я представляла слабо. Насколько я помню, все удобства в средние века (а меня все чаще посещала мысль, что именно сюда я и попала) располагались во дворе. Но вот туда я не очень хочу... Мало ли кто там бродит? Ну и не гоняли же жившие здесь благородные в одну кабинку с чернью? Так что, что-то должно быть!

Вихрем взлетев на второй этаж я так же, тыкаясь во все двери, попыталась найти комнатку для уединенного размышления над судьбами мира. Наконец в последней клетушке по коридору обнаружилось нечто похожее. Во всяком случае, был сток с чистой водой и весьма привлекательная канавка.

Ой...

Я ж теперь мужик!!

Эээ... А можно я следующую сценку пропущу, ага?

* * *

* * *

* * *

Уф... Какое блаженство... Вот только эта морда черная и страшная напротив портит все настроение. Вот если бы...

Я подняла руку — и тут же меня вновь по пальцам стукнул посох, но я уже приноровилась хватать его, а не отбивать собственные конечности.. Странный, незнакомый жест (во всяком случае, меня ему не учили) и гротескная страшная статуэтка исчезла в неизвестном направлении с легким хлопком.

Выйдя из комнатки, я вновь пошла по коридору вниз, намереваясь оглядеть, куда это меня занесло. И начать с первого этажа. Проходя мимо той комнаты, где пришла в себя, я чуть не споткнулась, тут же вернувшись назад и уставившись в знакомое зеркало.

Нет, женщиной снова не стала. И крылья не пропали, просто... Просто я стала (или стал? Блин, неудобно-то как!) чистой! Одежда, лицо, волосы... все пришло в порядок, как так и росло!

Кстати, волосы у меня теперь были ослепительно белые и длинные. До пояса во всяком случае. Аж завидно... А вот одеваться можно было бы и получше! Безвкусица в стиле "Страшный и Ужасный Злодей".

Я настороженно поглядела на посох... Значит... Это я теперь магией владею?! А если...

— Спасибо... — тихо протянула я и погладила теплое резное дерево. — Слушай, Солнышко, а комнату в порядок привести, это можно?

Посох мягко завозился в руке, словно тыкаясь в нее носом. Я несмело подняла руку и описала неровный кривоватый круг. А потом двумя руками ловила челюсть. Все разбросанные вещи и отбитые куски занимали отведенные им природой места.

— Вот это да-а-а... — восхищенно протянула я, прижимая к груди посох.

Еще раз с любовью и восхищением поглядела на него и, радостно взвизгнув, кинулась наводить порядок.

Вот до сих пор никогда не любила ремонты. После них вечно, в клею, краске, обоях, злой. Переругаешься со всеми по нескольку раз, припоминая все обиды едва не от сотворения мира. А про поясницу я и не вспоминаю. Особенно — после оклейки потолков. А сейчас... Взмах посохом — и нате, получите, распишитесь! Чистота и порядок.

Мило... Очень мило! Вот именно этого предмета мне оч-чень не хватало дома. Его бы я прихватила... А вот от остального... Я поглядела... (поглядел? Тьфу ты, только этого мне не хватало!) вниз — с радостью отказалась бы. Операцию по смене пола и расы, даже бесплатную и очень качественную, я не заказывала... Мне и в своем теле неплохо было.

А в одной комнате, обстановка которой вызвала у меня резкое неприятие оказалось, что я ее и менять еще могу. Правда, я едва не обожгла об Солнышко руку, но это так, мелочи. Зато противно-розовая комната перекрасилась в более уважаемые мною зеленые оттенки.

Вот только после целого этажа ремонтов мой желудок надежно прилип к позвоночнику и принялся его глодать, поминая хозяйку "незлым тыхым словом". Пришлось на хорошей скорости нестись в найденную ранее кухню и извиняться перед ним мясом, хлебом и водой.

После очередной драконовской порции (ну не знаю, как оно все в меня влезло!) еды желудок согласился, что жизнь не такая уж и поганая штука. А остальной организм после посещения дальней комнатки — что жизнь — это есть хорошо! Особенно — если хорошо есть...

Удобно устроившись на ступенях лестницы в обнимку с посохом, я умиротворенно прикрыла глаза и призадумалась. Это что, после колдовства на меня такой жор нападает? Значит, Солнышко тянет силы, энергию или что там еще из меня, и уже этим самым наводит порядок, лечит, штопает и так далее? Да... А если представить, сколько у меня еще работы... надо срочно найти продукты! А то я всю мебель сгрызу с голодухи.

Покряхтывая больше по привычке и от нежелания куда-то идти, я поднялась со ступенек и направилась на разведку.

Второй этаж я более-менее изучила. Кроме той комнатки, в которой по все видимости и жил обладатель сего тела, там находилось еще пять жилых комнат, рабочий кабинет, комнатка "отдохновения", какая-то лаборатория и еще пара комнат, назначения которых я так и не поняла. Так же там была лестница на следующие этажи или этаж. Но проверять я не стала. Потом, как-нибудь.

Первый этаж пока был мне знаком по большому помещению и кухне. Поэтому я решила исследовать именно его. Вряд ли запасы стали бы хранить этаже на третьем-четвертом. Бегать туда за ними... не самая лучшая идея. Но, перед уходом...

Я зажмурилась (на всякий случай) и взмахнула Солнышком. По телу прокатилась волна слабости, но закопченные потолки очистились, пол стал цельным и на лестнице нарисовался длинный и бархатный ковер. Да? А он куда девался? Или его кто спер? Хи, представляю себе картинку — у вора откуда-то пропадает спертый ковер, и он носиться по улицам в поисках похитителя! Да...

Немного постояв, я решительно направилась в обход зала, заглядывая за все портьерки, драпировки, углы. Мало ли где местные архитекторы решили спрятать двери? Кто их, болезных, знает...

Вскоре я обнаружила еще одни довольно высокие двери, до сих пор прикрываемые лестницей. За ними обнаружился целый коридор. По нему эта орда не проносилась. В найденный коридор выходили двери библиотеки, парочки... гостиных, что ли, столовая и зарешеченные стеклянные двери, за которыми располагался небольшой зимний сад. На этом данный коридор заканчивался.

Выйдя из резных дверей я продолжила поиски кладовки. В большом зале больше дверей не было, поэтому я направилась к уже найденной дверце, за которой скрывалась кухня. Более плотно изучив выходящие в него двери я нашла помещения для слуг, чулан всякого хозяйственного барахла и уж на самом выходе — вожделенную кладовку! Припасов там было на мой непрофессиональный взгляд достаточно, так что я со спокойной душой направилась ремонтировать строение дальше. Будет чем штаны поддерживать...

Ремонта требовало всего ничего. Пара мест на втором этаже, коридор и наведение порядка перед массивными дверьми, судя по их побитому виду — ведущими на улицу. И именно через них сюда и проникла эта самая орда.

Совершив уже привычный после колдовства рейс кухня-комнатка, я в нерешительности остановилась перед массивными створками. Выходить на улицу я боялась. Боялась больше, чем неизвестности. Иначе ведь...

Страшно, короче говоря.

В руку знакомо кольнуло. Я поглядела на зажатый в руке посох.

— Что, Солнышко, считаешь, что надо сходить?

Посох согласно дернулся, вновь окружая меня теплом.

Я тяжело вздохнула и решительно направилась к створкам, намереваясь их толкнуть. Только этого не потребовалось. Массивные дубовые полотна при моем приближение тихо распахнулись, впуская в помещении е целый сноп солнечного света...

Я стояла на верхушке лестницы, каменным полотном стелившейся вниз. За спиной были распахнутые створки из темного дерева, окованные стальными полосами. А под ногами раскинулся двор...

Нет, все как полагается — замок, обнесенный довольно высокой стеной, ворота, решетка и все прочее. Но вот между этим "прочим" и самим зданием было пространство, на котором раскинулся двор.

Мощеный плитами темного гранита. Довольно просторный. По углам виднелась пара хозяйственных построек. Как мне кажется, большая их часть располагалась именно что за замком. Почему и отчего — а я знаю? И все здесь носило так же следы пребывания пресловутой орды. Закопченные стены, перекошенные плиты, поломанные вещи... ироды. Никакого уважения к памятникам архитектуры!