Лукоморье. Наброски. Главы 6-7.

— А был ли мальчик? — на всякий случай уточнила Яга. — В смысле, точно посылал?

Иван кивнул.

— Самого быстрого послал. Прокла. Да ты должна его помнить. — Старуха кивнула. Она хорошо помнила старшину царских скороходов, исполнительного и вежливого мужичка лет пятидесяти. Он редко уже бегал сам, но в особых случаях по прямому приказу царя мог и тряхнуть стариной.

— Не было его, — покачала головой Яга.

Что-то чёрное и противное сжало сердце Ивана. Судя по лицам жены, дочери и старушки нечто подобное ощутили и они. Не мог старшина ослушаться царского приказа и не выполнить его в срок. Если пропал Прокл, то уж, видимо, с концами, да не по своей воле.

Настя шмыгнула носом. Она не только хорошо знала Прокла, но и выросла под чутким присмотром его жены, которой приходилось присматривать за забавами царевны и Васи, верного товарища по играм и шалостям. Помимо их двоих в "царской ватаге", как называлала их компанию Авдотья, жена старшины скороходов, наличестовали сын главного повара Артюха — длинный жердь, смотрящийся на фоне пузатенького повара и его не менее пышной супруги, также подвизающейся на кухне в качестве помощницы повара и посудомойки, ещё более тощим, чем был на самом деле. Правда и сам повар, до того как попал на царскую кухню был жилистым да стройным.

Ещё одним другом, точнее — подругой неугомонной царевны была Роза, смешливая и слегка курносая дочка старшей швеи, возглавляющей целый швейный цех по пошиву одежды, которую носило всё царское семейство.

Вот присматривать за всей этой компанией и приходилось Авдотье. Поэтому часто занятые государственными делами Иван и Василиса могли заниматься ими, отдавая себя им полностью, ибо были уверены, что дочка находится под бдительным присмотром и вся их шайка-лейка не натворит совсем уж чего-то немыслемого, хотя всяко бывало, если сказать по совести.

Поэтому Прокл, в свободное время, коего было не так уж и много, вырезающий детворе свистульки, да так виртуозно, что в ответ на посвист свистулек раздавалось живое птичье пение, был не чужим ни царю с царицей, ни царевне.

Повзрослевшие участники царской ватаги продолжили свои похождения, но уже, к великому огорчению Насти, без её участия. Она и сама прекрасно прекрасно понимала, что беззаботное детство прошло и она взрослеющая царевна, что навечно накладывает на неё свои обязательства и обязанности, но было безумно жалко того беззаботного времени, возможно, самого счастливого отрезка её жизни, которая неумолимо вносила свои коррективы в судьбы её и окружающих девушку людей.

— Найду, — пообещал царь, — живым или..., — он не смог договорить и лишь что было сил грохнул кулаком по столу.

— Так зачем посылал-то? — стараясь отвлечь родню от невесёлых мыслей, обратилась Яга к царю.

Царь покрутил головой в разные стороны, чтобы удостовериться, что их никто не слышит, даже не поленился заглянуть под стол, отодвинув один из длинных, свисающих почти до самой земли, углов скатерти и вздохнул.

— Посоветоваться хотел. Дело уж больно неординарное. — Яга с уважением глянула на державного собеседника. Эх, сколько же премудрости он перенял от супруги! Если захочет то и сам может целую речь толкануть, используя только словечки мудрённые, да мало кем понимаемые. Да, пообтесался Царевич за эти годы, превратившись в надёжу-государя, защитника народа русского.

— Что же я, старушка лесная, могу самому царю присоветовать? — наигранно удивилась Яга. — Вон у тебя жена — Премудрая. А ты с бабушкой необразованной советоваться надумал?

— Ой, тётя, прекрати, пожалуйста, — грустно улыбнулась царица. — Может я и Премудрая, но ты у нас просто — мудрая. И мудрость эта частенько побивала мою премудрость, сама знаешь. Да и не обо всём я могу судить. Я ведь просто начитана, да в международных делах, благодаря вот Ивану, кое-что кумекающая. — При этих словах царь весь так и расцвёл. "Ой, хитра племяшка, — подумала Яга глядя на довольного Царевича. — Лишний раз сделала приятное мужику. Молодчинка! Любовь любовью, да вот самолюбию мужскому тоже польстить требуется. Это никогда не мешало. Кто из нас мудрее ещё вопрос. Чтобы ты ни говорила."

— Так в чём тебе совет-то понадобился? — уточнила Яга. — Что стряслось?

— Даже не знаю как и сказать, — поскрёб макушку царь.

— Говори как есть, — посоветовала родственница, — а там уж разберёмся.

— В общем так, — начал царь. — Хочешь верь, а хочешь не верь, а Соловей-Разбойник вернулся и банда его окаянствует так, что сил никаких нет.

— И что с того? — удивилась старушка. — Бил ты его раньше и сейчас по шапке накидаешь.

— Это-то само собой, — самодовольно выпятил вперёд грудную клетку царь. — Вот только странно они себя ведут. Раньше нападали на купцов, да на богатых проезжающих, а сейчас грабят любого, кто не попадись. Отбирают и последний медяк у крестьян и ходоков, чего раньше не бывало. Совсем распоясались. Непонятное нечто происходит. Какой им прок в этих копейках непонятно. Проблем самим только больше. Ты ведь раньше знавала его, разбойника этого, не могла бы приструнить его как-нибудь?

— Вряд ли. Сама не понимаю, что творится. Словно кукловод неясный руку свою приложил. Не боятся злыдни эти уже никого. Видно, стоит за ними кто-то кого они больше боятся, али, что ещё хуже, заинтересовал их чем-то крупно неизвестный поганец этот. Да так, что ни тебя, ни, прости, царь, меня не боятся. А знают ведь, что мы с тобой не подарки приятственные, коли нас довести.

— Думаешь, что кто-то руководит? — упавшим голосом спросила Василиса.

Яга кивнула:

— Очень хотела бы я, старая, ошибиться. Ты даже не представляешь, как я этого хотела бы. Вот только факты говорят об обратном. — Яга мысленно похвалила себя. И тут слово мудрённое вставила! Не зря газеты да журналы почитывает. Да и общение с Премудрой даёт себя знать.