Дневник человека

Вот только на хрена козе баян? Точнее, на кой сдались взрослому городскому дяде вилы, если у него в оружейном шкафу 'вертикалочка' ижевская имеется. Всего три раза стрелянная. Не в смысле три выстрела, а всего два раза стрельбище и один раз охоту и успел посетить с нею. Охота понравилась еще меньше дебильной пальбы по тарелочкам. Ну, где, спрашивается я, домашний мальчик, а где пьяные гонки на внедорожниках по лесам и степям за пересравшимися от рева моторов и грохота выстрелов лисами и зайцами? Нет, столько пить, а потом палить куда попало — это, пожалуйста, без меня.

Покупал не то, чтобы случайно, а практически импульсивно. Чтобы мог, как взрослый 'со своим' на охоту с хорошими людьми поехать. А потом какое-то время воображение рисовало абстрактные планы на тему 'стрельбы вообще' в качестве будущего хобби. Но жизнь показала, что до Катастрофы наш город в плане пострелять совершенно не приспособлен для рядового гражданина. Если вы не спортсмен, не милиционер и не богатенький буратина.

Планы кардинально поменялись, но выбор не разочаровал. Но все же с оглядкой на последние события, да простят меня фанаты гладкоствола, но это всего лишь лучше, чем ничего. Пусть разобранная на две части, пусть с патронами, запертыми отдельно, моя вертикалочка внушала владельцу некий ореол защищенности. Укутанный этим ореолом — на 99% придуманным — как теплым одеяльцем я спал спокойно, ощущая пусть не бронепоезд на запасном пути, но некий весомый аргумент, с которой моим вероятным противникам придется считаться. В любой ситуации, которыми история нашей страны так богата. Даже самой бредовой, наподобие той, в которой я сейчас участвую. Как парень из массовки.

Писец пришел в город Омск как к себе домой по закону жанра внезапно. Цинично прихватил простых смертных без штанов и в неловких позах. И меня в их числе. Глупо я буду смотреться с эдаким 'веслищем' за спиной на улице, когда еще не стреляют, но обычная жизнь уже порядком нарушена. С пистолетом сподручнее. Да и патронов к 'Ижаку' у меня всего где-то полсотни. Сколько-то дробовых от охоты осталось и три пачки картечи для самообороны. Значит завтра надо мчать по оружейным. А еще не забыть выпросить у сурового отшельника его поюзанный ПМ на первое время. У него есть. Я знаю, даже где лежит. Он ему ваще нелюбопытен, зато патронов как у дурака махорки. То есть самое оно для такого солобона, как я.

Искомый Семеныч на все мои последующие звонки не отвечал, а потом и вовсе отключился. Опыт подсказывал мне, что у Старого просто-напросто сел телефон под напором одного истеричного недоумка. Если он не откликался после второй попытки, значит, дело швах, а тело в умат. Прецеденты бывали. А что толку сейчас сажать его пьяного за руль и затариваться чем попало на ночь глядя? Чтобы отдать все первому дэпээснику вместе с тачкой? Да и как мне объяснить убежденному материалисту советской закалки, что с вероятностью в пятьдесят процентов надвигается апокалипсис? И не нарваться при этом на грубость. Или на кулак. Прецеденты тоже бывали. Эх. Оба полушария и корка сообща постановили — Семеныча брать завтра с утра тепленьким. Как говориться 'с самого со сранья', чтобы не успел опохмелиться. Дурное дело нехитрое — в одного водку жрать, когда весь мир рушится в бездну. Это мы тоже умеем не хуже Семеныча, разве что организм сверх меры ослаблен планерками, компьютерами, неразборчивыми половыми связями и нездоровой закуской, то есть гребанным фастфудом.

Умаялся я неимоверно, таская полдня в свою однокомнатную берлогу на седьмом этаже многоквартирного дома всевозможные припасы. Добычу сгружал посреди комнаты, только полуфабрикаты пихал в морозильную камеру на скорую руку.

Отмечая успешное начало подготовки к апокалипсису, я замутил себе 'Кровавую Мэри' со льдом и, усевшись поудобнее в креслице, полез в Интернет. Если честно, то все еще надеялся. Думал, обойдется. Образуется. И завтра наступит обычное мартовское завтра. С утра солнце согреет своими лучами панельные и кирпичные многоэтажки. Слегка увлажнит серые сугробы. А меж ними, как ни в чем не бывало, потекут людские ручейки и реки по своим делам и делишкам. Утречком по льду туда и вечером по слякоти обратно. И за сегодняшний приступ паранойи завтра мне будет немного стыдно перед самим собой. А еще надо будет разрулить необъяснимый прогул на полдня, мля. В качестве епитимьи мне минимум три месяца придется вкушать гречку и макароны, чередуя свиную тушенку с говяжьей. А так же перловку, пшенку, лапшу и пюре быстрого приготовления. С консервированной же скумбрией, да горбушей, печенью рыб, птиц и животных и шампиньонами по великим праздникам. Что ж, за такое меню не грех и выпить!

К вечеру Рамблер обновил утреннее сообщение. Однако! Теперь 'отдельные акты немотивированной агрессии' шагнули за границу. То есть у проклятых буржуинов тоже все не слава католическому богу. Следовательно, ничего сверхъестественного в мире как бы и не происходит. Обывателя пытались успокоить. Настолько топорно, что я отхлебнул половину бокала разом. Ну, теперь-то точно трындец неимоверный во всеобщем масштабе с тройным перекрытием, это мне мой главный менеджерский орган чревовещает. Кто там подсказывает неприличное слово 'жопа'? Не угадали — голова. В целом тон статьи ободрял смущенного некоторой недосказанностью читателя. В качестве основной рабочей, выдвигалась версия о весеннем обострении у граждан с неустойчивой психикой.

Никто и не подумал связать каких-то два невнятных сообщения об инцидентах со стрельбой в Европе и Америке, висевших рядышком. В Америке вообще часто и много стреляют, если верить СМИ. Вот вам оборотная сторона легального оборота оружия. В нашем-то человеколюбивом государстве такой интенсивной стрельбы и не слыхать, как чеченца замирили. У нас все больше режут, колют, душат и травят друг-дружку. Все-таки правильная у нас страна — честные граждане боятся ментов пуще бандитов, а не наоборот.

Что мне бросилось в глаза — обе перестрелки произошли в медицинских учреждениях. Давалось понять, что стреляли охранники в нападавших с фатальными для последних итогами. Обозреватель ссылался на возможную причастность неизвестных террористов в одном случае и студента-психопата в другом, но явно чувствовался недостаток информации. Лезть по другим ресурсам мне стало лениво и неинтересно. Пульт от своего пожилого телека я еще при царе Владимире Владимировиче Горохе выкинул в окно, так что включать его мне было откровенно в лом — ведь потом еще предстоит вставать с дивана, чтобы его выключить. Как сейчас помню, в тот день меня лишили премии за какие-то грехи, а я с горя, периодически прикладываясь к бутылке, посмотрел убойный коктейль из 'Дома-2', 'Пусть говорят', рекламы и местных прогубернаторских новостей. Да, я выдержал эту бесчеловечную пытку из каких-то мазохистских побуждений. Но с тех пор моя вера в торжество человеческого разума и добра над злом совершенно иссякла.

А что мы имеем в сухом остатке? Для начала капнул на 'остаток' универсального растворителя. Версия с эпидемией из Андрюхиного мейла — раз. Вспышки насилия — два. Медицинские учреждения — три. Странное поведение отдельных граждан сегодня вечером — четыре. Кто-то что-то знает. Не может быть, чтобы никто ничего не знал. Чтобы принять сложившуюся обстановку как данное, пришлось немножко 'разогнать процессор'. То есть употребить еще порцию очень желанной 'Мэри'.

Так уж получилось, что с недавних пор кроме Семеныча близких людей у меня не осталось. Размышляя над вариантами развития событий, поддатый отщепенец негодовал сам на себя и свое затворничество в четырех стенах с выходом во всемирную паутину и на работу. Звонить кому-либо из коллег или просто знакомых и обсуждать явно бредовую тему — не лучшая идея. Пролистав записную книжку телефона, я наткнулся на некоего Стаса Неделько, в прошлом однокашника с ореолом весьма непростого чела. Еще в школе выдавался на голову выше других во всех отношениях. Сколь было настоящего, а сколько напускного я до сих пор не разобрался. Зато насмотрелся таких типажей по всей Руси, а особенно в столице их немало. И всегда от таких знакомцев бегал, стараясь, лишний раз на их фоне не отсвечивать. Очевидно по причине своей бесконечной ущербности... Но вот не так давно с ним пересеклись. В аэропорте. Чувак процветал и не скрывал этого. В качестве одолжения продиктовал номер и разрешил 'обращаться, если что'.

А вдруг это самое 'если что' наступило? Попытка не пытка. Может и не его номер. А если и его, то нерабочий. А если и рабочий, то не станет он со мной базарить и все. Но он стал.

— Але, это кто? — Стас взял трубку со второй попытки и явно не удосужился записать мой номер во время прошлой встречи. Представился.

— Я сейчас занят. Перезвони позднее. — Говорил он быстро и я удивился, что в конце фразы не последовал отбой.

— Дай угадаю, вещички пакуешь? — Градус меня злил, а хамить по телефону всегда легче, чем в глаза.

Молчание на том конце длилось больше полминуты. Стас не отключался, связь радовала качеством, и я расслышал какой-то смутно знакомый звуковой фон: множество голосов, объявления. Точно, аэропорт!

— Ай да Стас! Ай да ловкач!

— Что? — нервно откликнулся мой немногословный собеседник.

— Ты в Домодедово? Шереметьево?

Он не счел нужным отвечать. Явно собирался с мыслями. Или боролся с собой.

— Послушай. — Слова полезли из него сначала неохотно, но дальше — больше — Тебе крупно повезло. Полчаса назад я бы просто не ответил. А через десять минут я буду в самолете и отключу телефон. Навсегда. У тебя есть загранпаспорт?

— Где-то был. — Сердце ухнуло в пятки. Вдогонку ему полился водопад 'Кровавой Мэри' с остатками льда. Облизал горькие губы, произвел выдох-отрыжку. Вот и все. Приплыли. Где есть туристические сезоны в марте, для нормальных пацанов мАсковских? Хрен ответишь сразу так, если не в теме. Не отпускник счастливый со мной базарил, а самый натуральный беженец. Пусть с некоторым достоинством, но беглец...

— Ноги в руки и на самолет. Бросай все! Мальдивы, Сейшеллы, Карибы...

— Гаити? — я решил блеснуть эрудицией.

— Х*ити! Любой остров! Не-а! На Гаити не надо. Тут и без Гаити то еще чудо-вуду будет. Голливуд обосрется от зависти. Ты хоть знаешь... ты хоть понимаешь, что вокруг происходит? — Стас не шутил и вообще говорил весьма зловещим шепотом. Наверное, первоначальная пауза в разговоре возникла, когда он отходил подальше от людей. От разных впечатлительных мАсковских жителей, сидящих на чемоданах, не для того, чтобы ценности не уперли, а чтобы днище не прорвало от страха.

— В Москве уже стреляют. Пока сюда ехал пару раз сам слышал. Патрули повсюду. С рейсами чехарда... Вывозят семьи олигархов и чиновников, сам видел. В общем, поезжай на тропический остров. Любой. Там климат полезный и городов нет.

— Постой, Стас! Все так серьезно? — я не удержался и задал глупый вопрос.

Мой всезнающий одноклассник проявил чудеса терпения.

— Более чем. Мой отец врач. Работает в Склифе*. Я ему верю. Он не знает, что это такое. Он! Никто не знает, понял, да? Информации ноль. Только наблюдения и догадки. Зараза... она, сука, очень заразная. Какой-то вирус или что-то в этом роде... воскрешает.... поднимает на ноги трупы людей. Но самое поганое, животных тоже. Зомби. Нежить. Нет, другая форма жизни. Один укус и ты тоже труп. Понял? Сотни случаев за сутки — скорая помощь, морги, больницы. И это не только в Москве, ты понял, нет? У него знакомые по всему миру! Почти во всех наших миллионниках с ЭТИМ врачи уже столкнулись. Ка-та-стро-фа! Мертвые восстают и кидаются на живых. Жрут их, нас то есть, понимаешь?! Вакцины нет. Противоядия нет. И этого сраного мира уже тоже больше нет. Вкурил?

К концу тирады Стас разошелся не на шутку. На крик не сорвался, но был уже готов к этому. Что-что, а интонации и повороты в телефонных разговорах я чую неплохо.

— Да-а. Вот он — кирдык. — почему-то я был спокойнее Стаса. А ведь это у него билет на самолет, а я сижу поддатый и в аэропорт совсем не собираюсь. Скажите на милость, где я столько чемоданов для тушенки найду? Семеныча со стволом на борт ваще не пустят. А он без ствола-то и не привык к загранкомандировкам. А я без него никуда не полечу. Во где слива-то! Семеныча не пустят! От этих мыслей я глупенько и чуть истерично хихикнул.

— И еще. Запомни и другим расскажи. — продолжал Стас, игнорируя и мои слова и пьяные смехуечки — Я слышал, мертвяки сильно тупят... тормозят. От них можно сбежать. Их можно убить выстрелом в голову. Вот менты сейчас и практикуются. Это важно!

— Ясно. Я верю тебе. Спасибо. Сколько... нам осталось? —

От чего же ты так ссышься, Стас? Настолько, что хорохоришься. Менты, блин, практикуются! Думаешь, сойдешь с трапа, а там тебя с распростертыми объятиями примут не вполне живые встречающие?

— Сутки до начала глобальной эпидемии, может двое. И неделя до полного конца. Не больше. Это не тайна. Завтра объявят по всем каналам. Должны объявить. Введут войска, объявят карантин, положение или что там у них на этот случай положено. Если ваше (выделил, сцука!) правительство не кретины и трусы. Все, мне пора.

— Удачи! — но Стас отключился раньше, и не услышал моего пьяно-искреннего пожелания. Выговорился. Снял чувство вины, перед теми, кто уже точно опоздал. Ну что же, перелетный птиц, будь здоров, не кашляй!

Интересно, а стасулькин отец из 'Склифа' тоже сбежал? Пожелал пациентам аккуратно друг-дружку кушать, беречь зубки, ибо медицина не всесильна, тем более стоматологию для мертвецов еще не придумали. Халатик беленький в шкафчик на плечики, хвать саквояжик в ручки, затворил за собой дверцу приемного покоя, поправил очечки и фюить в аэропорт! Вряд ли. Все-таки клятва Гиппократа. И сыну сказал, наверное, что-то ободряющее. Напоследок. Спасай жену или типа того... Чтобы не сильно его всю оставшуюся жизнь совесть грызла. Очень понадеялся папашка, что сынка на чужбине будет грызть только совесть.

Стоп! Какие такие зомби-шмомби? Какие такие трупы живые? Не помню, чтобы я нанимался в массовку к фильму ужасов. А если и так, то где гонорар, а? Почему я так спокойно принимаю на веру то, что не во всяком страшном сне можно увидеть, а? Циник, параноик, жертва Голливуда, псих-одиночка — неужели это про меня? Неужели это правда?

Я встал из-за компа и подошел к окну. Обычные темные улицы. Проносились авто, прохожие брели домой, потявкивали дворняги, посмеивались не вполне трезвые девицы, одновременно в паре мест играла музыка. 'Толька-толька-толька-толька этова мала-а-а!'.

Мозг выдал рацпредложение — заклеить окна. Как в войну. Только скотчем — не зря же я его прикупил. И не крест-накрест, а сплошняком. И газетами сверху. Светомаскировка. А что, дом новый. Могут и поверить невнимательные мародеры, что в квартире идет ремонт и нету ничего. У кого шторы, жалюзи и прочие ништяки — к ним первым делом полезут. Незаметно в руке появился очередной полный бокал 'Мери' и вызревшее решение отправилось в архив. Драгоценная ты моя женсчина-а-а!

Вместе с моим опьянением наступал Конец Света. Наступал незаметно, но пугающе неотвратимо. Если избыток спиртного из организма можно при наличии силы воли легко вытошнить в унитаз, а остатки закидать активированным углем и через некоторое время торчать этаким огурцом: зеленым, но упругим, то от смертельной болезни под названием Конец Света никаких чудесных пилюлек в природе не существует.