Вселенец или счастливый случай.

— Похоже, что мужчина умер от внезапной остановки сердца. Никакого криминала пока я не вижу. Вскрытие покажет, прав ли я,— сказал судмедэксперт вслед уходящим понятым.

Водитель сразу направился к автобусу, а к Володе подошли три здоровых мужика.

— Парень, что за шум? Милиции понаехало! Ты не в курсе?

— В автобусе человека мертвого нашли. Говорят — от остановки сердца умер, без всякого криминала.

— А ты что в дежурке делал?

— Да меня понятым привлекли. Я протокол подписал, где сказано, что у мертвеца было в карманах.

— Ну, и что там было?

— Пистолет был и ваучеров две тысячи штук. А вам то зачем это?

— Интересно просто. Ну, бывай.

Глава первая.

Прошло шесть лет. На дворе — декабрь 1998-го года.

Володе Бутову исполнилось двадцать шесть лет, он успешно учился на пятом курсе Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов по специальности "Бухгалтерский учет".

Заглазно его сокурсники называли "Клешня" из-за уродливой левой руки, но это не мешало им относиться к Володе весьма доброжелательно: он был старше их всех, уже успел окончить техникум, побывал в армии, получил ранение, никогда не отказывал в помощи, не высовывался, не "качал права".

Не многие знали, что у него один глаз совершенно ничего не видит, а зрение на втором — тоже ослаблено. Внешне — оба глаза казались здоровыми. Очки он старался не носить, хотя они всегда были у него в кармане. Врачи предупредили Володю, что ему необходимо беречь оставшийся глаз: никто не мог предсказать дальнейшее развитие ослабления зрения, но оно не вызывало сомнений. Надо было максимально стабилизировать его текущее состояние и отсрочить неминуемое. Рекомендации врачей не поражали своей новизной: не утомлять здоровый глаз, поменьше читать, на солнце носить затемненные очки, опасаться новых травм головы, не пить, не курить и т.п.

Володя понимал, что учиться и одновременно беречь глаза — две несовместимые вещи. Поэтому буквально с первых дней учебы сначала на подготовительном отделении, потом на стационаре стал тренировать слуховую память и добился в этом значительных успехов: практически все услышанное помнил наизусть, в том числе и лекции преподавателей. К учебникам обращался только в случае острой необходимости: когда чего-либо не понимал из лекционного материала.

Также его зрительная память значительно улучшилась. Ему достаточно было один раз прочитать текст, и он фотографически отражался в его сознании. И затем он мог многократно к нему обращаться. Дошло до того, что он прекрасно сводил в уме бухгалтерский баланс, оперируя первичными документами, и потом только заполнял формы бухгалтерской отчетности, перенося данные из своей памяти.

Происшествие, которое произошло с ним шесть лет назад на автовокзале, произвело на него неизгладимое впечатление. Он впервые увидел одновременно такое количество ваучеров, а, узнав их стоимость, заинтересовался этой ценной бумагой, начал следить за ее котировками, отслеживать проводимые в 1993 — 1994 годах аукционы по приватизации предприятий. В конце концов, стал специалистом в этом вопросе, прекрасно ориентировался в показателях работы предприятий, даже давал советы по наиболее эффективному вложению ваучеров.

Семейные ваучеры числом пять штук (свой, матери, тетки и деда с бабкой) он посоветовал вложить в акции Газпрома. Его анализ показал, что это лучше всего делать именно по месту жительства матери — в Новгородской области, так как там должно приходиться акций Газпрома на один ваучер значительно больше, чем в Санкт-Петербурге, где он жил с теткой, и в Ленинградской области, где жили его дед с бабкой. К сожалению, их семья не имела свободных средств для покупки дополнительно нескольких ваучеров, чтобы увеличить пакет акций.

"Поскольку ваучеры были обезличенными, их можно было скупать мешками, а то и машинами. По статистике, 61 млн. граждан продали ваучеры спекулянтам — это 40% всех выпущенных бумаг. Возник огромный вторичный рынок: на ваучеры приходилось три четверти оборота Российской товарно-сырьевой биржи. Крупные спекулянты пылесосили население, аккумулировали миллионы ценных бумаг и приходили с ними на чековые аукционы. Принцип организации торгов был такой — кто больше чеков предложит, тот и получит больший пакет акций".

На семейном совете было решено все имеющиеся ваучеры отдать матери и обязать ее вложить их в акции Газпрома на аукционе, проходившем в первой половине 1994 года. И действительно, вложив пять ваучеров, мать стала обладательницей 5500 тысяч акций, т.е. на один ваучер в Новгороде выдавали 1100 акций, тогда как в Санкт-Петербурге — только 70 штук, а в Ленинградской области — 400. Конечно, были регионы, где на один ваучер приходилось около семи тысяч акций, например Пермь, и даже еще больше, но там они не жили, не были прописаны и не могли участвовать в тех акуционах.

Отслеживал Володя и котировки ваучеров, продаваемых на биржах. Если в 1992 году стоимость ваучеров доходила до 10000 тысяч рублей, то в апреле 1993 года упала до 3000 тысяч, а затем опять к концу года достигла 10000 рублей. А перед окончанием ваучерной приватизации, когда на руках населения почти не осталось свободных ваучеров, их стоимость в отдельные дни достигала 40000 рублей. Правда, при этом необходимо учитывать инфляцию, обесценивающую деньги.

Постепенно интерес Володи к ваучерам перерос в интерес вообще ко всем ценным бумагам, их котировкам на бирже, к стоимости иностранной валюты и ее котировкам. Он даже стал вести записи, отражающие изменение во времени их величины, а потом пытался определить, почему в отдельные моменты их стоимость уменьшается или растет.

Все это вылилось в разработку доморощенной методики прогнозирования поведения курса акций некоторых предприятий и иностранной валюты с использованием определенных разделов математики. Вероятностные расчеты показали, что истинность предсказания по его методике доходит до 70 процентов.

К сожалению, больших денежных средств у Володи не было, и применить свою методику для личного обогащения он пока не мог, но надеялся после поступления на работу и появления свободных денег заняться игрой на фондовом рынке.

Однако чем больше он занимался анализом котировок и проверкой своих предсказаний по их изменению, тем больше склонялся к убеждению, что применяемая им методика практически не работает, а работает его интуиция. Дальнейшая проверка этого предположения полностью убедила его в этом. Когда Володя внимательно анализировал котировки тех или иных акций и иностранной валюты, какое-то внутреннее чувство сигнализировало ему, что с ними будет происходить, часто — в прямом противоречии с его методикой. И в семи из десяти случаях это оказывалось правдой.

И это касалось не только анализа котировок, но и предсказания различных неприятностей, касающихся его лично. Например, за последний год он часто получал предложения совместить учебу в институте с работой бухгалтера в различных фирмах, предлагали за это приличные деньги, но интуиция подсказывала ему, что это ни к чему хорошему не приведет. И на самом деле, впоследствии оказывалось, что эти фирмы оказывались "мусорными" или однодневками, предназначенными для отмывания денег бандитами и мошенниками. Его сокурсники, соглашавшиеся на эти предложения, часто попадали в очень неприятные ситуации.

Конечно, без подработки он тоже не оставался. Досконально изучил действующий налоговый кодекс и оказывал услуги владельцам ларьков, ИЧП, частным лицам для декларирования доходов и составления квартальных и годовых балансов. При этом его услуги были значительно дешевле других предложений. Этим он занимался уже два года, получил некоторую известность среди лиц, нуждающихся в таких услугах, и теперь недостатка в деньгах на жизнь не испытывал. Тем более, не было случая, когда по итогам подготовленных им деклараций или балансов возникали какие-нибудь замечания со стороны налоговой инспекции.

Приходилось ему и отказывать в этих услугах некоторым лицам, когда интуиция била тревогу. И, как правило, недаром.

Раньше он не замечал за собой таких способностей — интуитивно предчувствовать развитие некоторых событий во времени. После долгих раздумий он решил, что это — следствие полученной в армии травмы головы.

"Ну, хоть какой-то плюс я имею от моего несчастья. А то только одни минусы!"— часто думал он.

Сознание Володи часто обращалось к этому моменту его жизни: взрыву гранаты. Анализировало события и его действия, предшествующие взрыву. И он все больше убеждал себя в том, что, по крайней мере, травмы головы он мог бы избежать, или хотя бы значительно ослабить ее последствия, если бы правильно повел себя в этот момент. Ранение руки было неизбежно, поскольку она находилась в непосредственной близости от гранаты, а вот для того, чтобы вжаться в землю, пригнуть как можно ниже голову, тем более, что на ней была надета каска, было вполне возможно.

"Кто же знал, что граната взорвется! Как говорят: "Знал бы, где упасть, соломки подстелил",— часто думал он.— Оказаться бы мне хотя бы за мгновение до взрыва снова в то же самое время и в том же самом месте, я бы смог значительно ослабить его последствия для своего здоровья! Но — мечтать не вредно!"

В личной жизни у Володи особых успехов не было: изредка бывая на посиделках со своими сокурсниками, в танцах участия не принимал, вино не пил, вел себя скромно и незаметно. Девушки — сверстницы особого внимания на него не обращали.

Вот уже более двух лет он встречался дважды в неделю с тридцатипятилетней женщиной Ларисой — владелицей трех ларьков, с которой познакомился на почве оказания ей бухгалтерских услуг. У нее была двухкомнатная квартира, двое детей, школьников. Жила без мужа, и ни к чему не обязывающая регулярная связь с молодым сильным мужчиной ее вполне устраивала. Да и Володе было хорошо: регулярно сбрасывал напряжение, что благотворно сказывалось на нервной системе и позволяло не прибегать к услугам дам легкого поведения. Он никому не говорил об этой связи. Почему-то ему было неудобно, что она на десять лет его старше, да и она сама просила его об этом.

В следующем, 1999 году, летом, Володя должен был окончить институт и уже начал поиск постоянного места работы. Его приглашали на работу в налоговую инспекцию, в милицию в отдел борьбы с экономическими преступлениями, в ряд государственных контор, но душа к такой работе у него не лежала. Хотелось самостоятельности, достойной заработной платы, удовлетворения от выполняемой работы.

И вот сегодня, 28 декабря, в понедельник он шел на встречу со своим возможным работодателем, который сам с ним связался и пригласил на беседу. Встреча должна была состояться в кафе "Ровесник" на Большом Сампсониевском проспекте в час дня.

Володя, раздевшись в гардеробе, сразу обратился к метрдотелю, как и советовал позвонивший работодатель, с просьбой показать заказанный господином Ильиным столик. Тот поклонился и провел его к уже накрытому столу, стоящему в углу.

— Григорий Кимович просил подождать его, он немного задерживается,— сказал метрдотель,— Вам что-нибудь налить?

— Спасибо, я выпью минералки,— ответил Володя.

Минут через десять к столу подошел мужчина, лет под сорок, совершенно лысый, но с рыжими усами. Он широко улыбался Володе:

— Добрый день! Извините за опоздание, задержался на переговорах. Григорий Кимович Ильин!— представился он.

— Владимир Петрович Бутов! Ничего страшного, я не тороплюсь.

— Владимир Петрович, не стесняйтесь! Начинайте кушать. Вот, с салатика, хотя бы. Я горячего пока не заказал — не знаю Ваши пристрастия. Вот меню, сами выбирайте! А я, по привычке, соляночку закажу, а на второе котлету пожарскую.

— Я, пожалуй, тоже солянку, а на второе — свиную отбивную.

— Что пить будете?

— Минералку и кофе напоследок.

— Спиртное?

— Извините, не пью.

— Что так? По жизни трезвенник или здоровье не позволяет?

— И то и другое. В армии ранение получил, видите, какая у меня левая рука? И контузило сильно. Зрение ухудшилось. Вот врачи и не рекомендуют спиртное употреблять. Я уже привык, совершенно к нему равнодушен стал. Да и середина дня: еще дел много намечено.

— Понятно... Владимир Петрович! Не удивлены моему приглашению? Ни меня не знаете, ни я с Вами не знаком.

— Есть немного. Но, думаю, вскоре расскажете, почему меня пригласили сюда на беседу. Хотя цель Вы уже назвали — трудоустройство.

— Ну да, ну да. Вам двадцать шесть лет? А выглядите старше. Немного о себе расскажу, а то, вроде, неудобно Вас расспрашивать незнакомому человеку. Я владелец и генеральный директор фирмы "Фотошоп", расположенной в Москве. Фирма занимается продажей фотопринадлежностей, оптических приборов, оказывает услуги в проявке пленок и печати фотографий, ремонтом оптики. Имеет связи с заграничными партнерами из Германии, Франции, Бельгии и Швеции. Владеет несколькими фотоателье. В общем, более трех десятков различных филиалов и пунктов приема без права юридического лица разбросано по Москве. Начали осваивать Подмосковье.

Пришло время открыть филиал фирмы с правом юридического лица в Питере. Занимался этим несколько месяцев и понял бесперспективность этого дела: надо знать местную конъюнктуру, иметь связи в администрации, уделять филиалу много времени, которого совершенно нет. Ведь из Москвы не наездишься! Поэтому решил предложить местному предпринимателю, владельцу аналогичной фирмы "Невское фото" в Питере создать совместное предприятие на равных долях под названием "Невский Фотошоп". С его стороны будет назначен генеральный директор, а с моей стороны — главный бухгалтер. Чтобы, значит, иметь полную и правдивую информацию. Как говорят: "Доверяй, но и проверяй!" Мои партнеры по бизнесу в Питере, которым я поставлял всевозможную продукцию, порекомендовали мне встретиться с Вами, характеризуя как опытного бухгалтера, уже не один год выполняющего для них работу по составлению балансов, подачи налоговых деклараций и т.п. Я навел справки о Вас: в институте, который заканчиваете, среди предпринимателей, с кем работали в последнее время, в правоохранительных органах — ничего порочащего Вас мне не сообщили.