Я давно докурила и бездумно смотрела на ночной двор. Работать категорически не хотелось. Организм настойчиво советовал вытеснить воспоминания об отрочестве мыслями об отдыхе. Душа настраивалась на лирический лад, связанный с уютной кроваткой. Я уже практически решила бросить к чертовой матери прочтение бреда про Марию, как вдруг тишину спящего двора взорвало:
— Ой, мороз, мороз, не морозь меня, не морозь меня и моего коня! — выводил пьяный хор состоящий из трех лиц мужеского пола разной степени опьянения.
— Вот очень актуально в середине июля, в задыхающейся от жары Москве, услышать песню всех времён и народов. И откуда только силы берутся так горланить в четыре часа утра? — злобно пробурчала я про себя Лирический лад был сбит, и мне пришлось возвращаться за работу.
-Ну-с, приступим,— мои злобство потёрло ручки и впёрло свой взгляд в монитор.
На экране шло сражение. Все та же отважная героиня с небанальными именем Мария одним взмахом ресниц тысячами косила армию зомби с вкраплениями вурдулаков и прочих засранцев.
" — Syprastiniys tavegilius klaritiniys — на одном дыхании выкрикнула Мария. На миг на землю обрушалась оглушающая тишина, чтобы через секунду взорваться вспышкой световой ракеты."
— Ничего себе Машка их приложила-то, — присвистнул на заднем фоне цинизм.
Что-то безумно неправильное было в написанных на исковерканной латыни словах. Я прочла еще раз и свалилась со стула от дикого хохота. Сосискин испугано залаял, не понимая причину истеричного веселья. Я смеялась и не могла остановиться. Причиной ржача стали расшифрованные слова заклинания, произнесённого бравой Марией. Видимо, от автора ушла муза, устав терпеть его издевательства, и бедолаге ничего не оставалось делать, как использовать в качестве заклинания названия лекарств от аллергии. Работать, по понятным причинам, я уже больше не могла и поэтому с чистой совестью отправилась в ванную чистить зубы. Через несколько минут я, уже лежала в постели, давала себе установку проснуться завтра не раньше полудня.
Глава вторая.
Мне снилось, что открыв балконную дверь, в мою девичью спаленку шагнул Верховный мачо всех Аполлонов. Всякие там Джонни Депы, Бреды Питы и субтильное нечто, играющее вампира в новомодной саге о кровососущих, нервно курили в сторонке. То, что я спала, не вызывало никаких сомнений. Потому как в природе не существует таких мужиков, представитель которых только что шагнул в мою комнату. Откуда он мог взяться в панельном доме одного из спальных районов, да ещё и на последнем этаже? Такие, как он, водятся в мире богатых дяденек, холеных тётенек и на просторах совершенно других стран. Нет, если бы сейчас ко мне ввалился накаченный под завязку дешевым пивом сантехник, я бы сразу поверила, что это все происходит наяву, но шагнувший красавчик никак не тянул на пролетария в спецовке, следовательно, это мог быть только сон. Описывать его не буду, просто поверьте на слово — это была ожившая мечта всех нормально ориентированных женщин в возрасте от восьми до восьмидесяти и ненормально ориентированных мужчинок. Больше всего меня в нем поразили густые, отливающие в синеву, черные волосы и нереально синие глаза, в которых мелкие бесята весело отплясывали джигу и задорно помахивали хвостами. В общем, красота была настолько совершенна, что мне немедленно захотелось съесть лимона, чтобы отбить сладкий привкус во рту.
Рискуя залить все одеяло слюнями и заодно обезопасив себя от раздробления коленки отпавшей челюстью, я резко села на кровати и подтянула ноги к подбородку. Мачо сделал ещё один шаг и заплетающимся языком сказал:
— Привет, я пришёл за тобой.
— Пьяный придурок, зарабатывающий на жизнь промышленным альпинизмом, — голосом Василия Уткина ехидно прокомментировала его заявление позёвывающая логика.
— Угу, а где же тогда принадлежности для мойки окон?— не менее ехидно отозвалась я.
— Ну может, потерял по дороге к вершинам нашей многоэтажки, — выдвинул неожиданную гипотезу настырный внутренний собеседник.
— И вообще, хватит привередничать, даже во сне! К тебе такой мужик направляется, а вместо того, чтобы попытаться его обаять, ты все лежишь и думаешь, как он попал к тебе в комнату, — подал голос мозг.
— Не иначе, как на осле педальном слевитировал, — я продолжала яростно огрызаться.
Тем временем алкаш, дыша свежим перегаром, продолжал продвигаться по направлению к нашему с Сосискиным ложу. Насчет ложа я, конечно, соврала, спали мы на обычном диване— раскладушке, но во сне-то даже койко-место должно быть эстетически прекрасным. Видимо, запах перегара наконец-то достиг до носа пса, и Сосискин начал ворочаться. Скосив глаза, я обратила внимание, что вместо того, чтобы лаять, охотник за собачим кормом смотрит на приближающегося товарища, выпучив глаза, и все больше и больше начинает походить на мопса. Вы когда-нибудь видели пучеглазых такс? Нет? Я тоже до сего момента, и уж поверьте, увидеть такое второй раз мне явно не захочется.
Что-то было неправильным в этом сне. То ли запах перегара, то ли странное поведение пса, но происходящее уже мало напоминало мне грезы. Достигнув меня, этот ходячий феромон, ласково улыбаясь, протянул мне свою правую руку со странной печаткой на среднем пальце. Печатка представляла собой миниатюрную шахматную доску с микроскопическими фигурками. Я обожала всякие нестандартные украшалки и, естественно, такая вещь не могла пройти мимо моего внимания. Совершенно не думая о том, какое впечатление я произвожу, брякнула:
— Дашь цацку поносить?
— Ой дура... К тебе такой перец руки тянет, а ты думаешь, как у него выцыганить какую-то дешёвую бижутерию, явно произведённую на какой-то подпольной фабрике руками китайских слепых и по эскизам вусмерть накурившегося опиумом члена триады, — заголосила доля моя незамужняя.
От ее воплей я наконец-то очнулась, оторвалась от созерцания диковинки на пальце этого типа и подняла на него глаза. Сказать, что мужчина был ошарашен — это ничего не сказать, даже бесенята растеряно таращились на меня из его широко распахнутых глаз. Решив воспользоваться замешательством, я стала дожимать клиента.
— Ну, дай поносить! Тебе что жалко, что ли? — и, закрепляя успех, начала конючить. — Ворвался к слабой беззащитной девушке, похитил ее честь девичью, надругался над ее беззащитным питомцем, и теперь не хочешь в качестве компенсации морального вреда дать поносить совершено тебе не подходящее колечко!
Эх, дожимать, так дожимать, зря я что ль за компанию с подружкой прошла тренинг по курсу: "Тысяча и один способ заставить человека купить абсолютно ненужную вещь". Очень кстати пришлись и знания, почерпнутые из книги: "Искусство ведения допроса".
— Или давай печатку поносить, или тебе придется на мне жениться!— рявкнула я ошалевшему от всего происходящего визитеру.
— Мать, не переборщи, напугаешь мужика, и он впадёт в агрессию, а оно тебе надо?— заистерило чутье на неприятности.
— Молчи, убогое, дай во сне с мужика хоть что-то кроме его рассказов о стерве-жене поиметь!— орала моя жадность.
Видимо, я это произнесла вслух, потому как поздний гость улыбнулся и сказал:
— Ты уж определись, сон это или не сон, — и протянул мне снятое с руки кольцо.
Я моментально сграбастала в свои ручонки вожделенную вещицу и, нацепив ее на указательный палец, начала приговаривать как Горлум:
— Моя прэлесссть, наконец-то мы вместе, никому тебя не отдам.
Примерно через десять минут, устав от лицезрения своего перста, я вопросительно уставилась на все ещё находившегося в моей комнате субъекта. В принципе, он мне уже стал почти родным, и за возможность поносить такую фенечку, я готова была его ещё немножко потерпеть.
— Теперь, когда столь милая твоему сердцу безделушка у тебя в руках, может быть, ты соизволишь пойти со мной? — абсолютно трезвым голосом проговорил лишенец побрякушки.
— Точно сон, моментально трезветь не удавалось еще никому, — констатировал мозг.
Сон не сон, а вот идти куда-то с Мистером Совершенство мне совершенно не хотелось. Дело было не в лени или страхе. Причина была более чем прозаическая: просто я предпочитала спать в мужских боксерах и старых футболках. Вот и сейчас на мне ниже талии красовались труселя со скелетами, воспроизводящие картинки из Камасутры, а верхнюю часть тела прикрывала рваная линялая майка с портретом Равшана и жизнеутверждающей надписью "Начальнике — гамно". Согласитесь, на эротическое белье мой спальный комплект ну никак не тянул и провоцировать психологическую импотенцию мне совершено не хотелось.
— Эээээээээ, мужчина, давайте Вы первый, а я Вас догоню, — со слезой во взоре протянула моя стыдливость.
— Ну что Вы, прекрасная невинная дева, показывать девушке тылы, да еще после того, как я над ней надругался, не в моих правилах, — усмехнулся денди.
— Ну, мне надо голову начесать, носик припудрить, надеть бальное платье, достать фамильные бриллианты. Не могу же я вот прям так, со сна, отправляться в путешествие с прекрасным принцем, — я решила твердо стоять на своем.
— Выдавай блондинку! — скандировал мозг.
— И намекни о карете! — поддержала его лень.
— Полноте Вам, какие могут быть церемонии практически между мужем и женой? — видя мои колебания, настаивал товарищ с балкона.
Я решила пойти ва-банк. Напустив на себя покаянный вид, голосом девочки-отличницы загнусавила:
— Понимаете, я не могу оставить своего престарелого любимца одного, он слишком стар и болен, и, боюсь, не выдержит всех тягот пути.
Сосискин протестующее тяпнул меня за руку, уж на кого — на кого, а на ветерана собачьего эротического фронта этот трехлетний низкорослый колобок ну никак не тянул, потому как, несмотря на свою упитанность, весьма лихо носился по двору за кошками и заигрывал со всеми проходящими дамочками собачьего племени.
— А мы возьмём его с собой, — припечатал настырный дядя.
Отмазок больше не было, и я с независимым видом откинула одеяло. Почти что муж меня поразил: я-то думала, он, как минимум, впадёт в ступор от моего пижамного ансамбля, но он всего лишь невозмутимо хмыкнул. В конец обозлившись, я схватила Сосискина, впихнув ее в руки мачо, и почапала с независимым видом по направлению к входной двери.
— Нам не туда, — поудобнее перехватывая ужас ветеринара, сказал гость и кивнул по направлению к балкону.
— Доигралась, сейчас тебя за твой поганый язык будут выкидывать с шестнадцатого этажа, — тяжко вздохнула жажда жизни.
— Где наша не пропадала! — рявкнула моя гордость.
А я, повыше натянув боксеры, печатая шаг как на плацу, отдернув штору, вывалилась на балкон и застыла в изумлении. Вместо привычного филиала склада забытых вещей со старым холодильником, сломанными лыжами, чахлой геранью и прочей рухлядью, передо мной клубились облака.
— Мля, вот так, наверное, выглядят райские кущи, — восторженно пискнуло чувство прекрасного.
Я стала озираться в поисках амурчиков, купидончиков, ангелочков и прочих жителей подобных мест. Сзади послышались какие-то звуки, в которых я узнала недовольное сопение Сосискина.
— Тяжело кобелю будет, если мы надолго здесь застрянем, — протянула моя совесть.
— Гринписа на тебя нет! — я возмущено заорала и повернулась за идущим следом мачо.
Он заливисто хохотал, глядя то на пылающую негодованием меня, то на несчастного пса, который отчаянно хотел пометить новую территорию, но не мог по причине отсутствия в обозримом пространстве кустиков, деревьев и столбиков.
— До чего же ты забавная, Дарья, пойдем, нас действительно заждались, — уведомил меня этот мучитель юных дев и животных
Уверено сцапав меня за локоток, свистнув Сосискину, он наподобие адмиральского крейсера, шагнул в ближайшее облако.
— Он сказал: "Поехали!" Он взмахнул рукой! — зашелся в предсмертном крике мой полностью отсутствующий музыкальный слух.
Пролетев буквально пару секунд, наша троица рухнула на лужайку перед беседкой в каком-то экзотическом саду.
— Картина художника, не помню как его там, "Не ждали", — выдал очередную сентенцию мозг.
Я же пристально рассматривала еще двух представителей погибели женского рода, вольготно развалившихся в беседке за столом и попивавших что-то подозрительно напоминающее водку из запотевшего графинчика. И тут меня разобрала злость. Какой-то хмырь, пусть даже и во сне, утащил меня и мою практически диванную собачку для того, чтобы я развлекала трех нажравшихся мужиков!
— Ну, и как это понимать?! — прошипела моя гневливость.
— Сейчас, я, кажется, буду кого-то жестоко карать! — вторила ей жестокость.
Моя рука с угрожающего размера акриловыми ногтями целилась расцарапать лицо притащившему меня на этот сабантуй уроду.
— Успокойся, сейчас я тебе все объясню. Авриэльт! Д'ирхен! Заканчивайте пить, мы с Дарьей прибыли, — глядя в мое полыхающее злобой лицо, испуганно пролепетал мой провожатый.
— Жалкая попытка перевести стрелки, да, Сосискин? — вздернув нос, поинтересовалось моё оскорблённое самолюбие.
— Ага, сразу видно дилетант, — подтвердил пёс.
После этой фразы я, мозг и все мерзкие части моего характера упали в обморок.
Пришла я в себя от приглушенных мужских голосов и жизнерадостного чавканья, раздававшегося практически над ухом. Рывком сев, я орлиным взором окинула место предполагаемого боя. В поле зрения сразу попался счастливый Сосискин, по самые уши зарывшийся в королевского размера таз с едой. А пресловутая троица увлеченно переругивалась за низкорослым кустиком в метрах пяти от меня. Решив пока повременить с трио бандуристов, я вперла свой гневный взор в своевременно закончившего поглощать калории пса.
— Ну и с каких это пор мы разговариваем? Что ж мы раньше молчали, стеснялись демонстрировать свои таланты? — спросила язвительность.
Пес виновато потупился.
— Мы бы сейчас с Вами, ошибка Павлова, по всему миру гастролировали, валюту бы зарабатывали. И трескали бы Вы, Ваше обжорство, не соевые сосиски, а пармскую ветчину да баварские окорока.
— Понимаешь, Дашк, я сам не знал, что умею по-человечески разговаривать, и после того как впервые заговорил, тоже свалился в обморок. — Сосискин смотрел на меня глазами сиротки Хаси, но всю картину раскаяния портило выражение сытости на хитрой морде и непомерно раздувшееся пузо.
— Угу, ага, и поэтому, пришедши в себя, ты сразу затребовал таз жратвы? — я была неумолима.
— Ты же понимаешь, Даш, после случая с лисой у меня расстроенные нервы, депрессии, и только несчастный кусочек колбаски может привести меня в бодрое расположение духа, — завилял хвостом Сосискин.
— Тоже мне, симулянт на призывной комиссии, — я презрительно фыркнула.
— Как думаешь, мне это все снится или по-настоящему? — вылезло вперед желание докопаться до сути.
— С точки зрения трезвого рассудка, где ты видела говорящих псов? — тоном психиатра поинтересовался мой гладкошёрстный друг.
— Прости, подруга (обращение), но на таких как ты, такие вот девичьи грезы в дорогостоящих прикидах никогда не обращают внимания, — добила меня трезвая оценка моих внешних данных.
