Медный лоб 6-10

— Жаль.

— Почему? Ты получил, что хотел. О Моригане разговора не было, так что... А вот король с лучшими своими рыцарями, как ты и просил, сейчас добротно укупорен. Так что я думаю, пришло время поговорить о Рукописи?

— Ошибаешься. О Рукописи можно будет говорить только после подписания брачного договора. Но работа, соглашусь, проделана недурно... Тут, правда, есть один моментик... Работа, конечно, сделана, но..

— Но? Договаривай. Что тебе не нравится?

— Оказывается, не до конца. Их можно освободить.

— Конечно можно. Например, сам я могу это сделать в любой момент.

— Не только ты это можешь. Это может сделать любой, у кого окажется кусок пензеевой плоти.

— Разумеется, — усмехнулся Йорг. — Как же, по-твоему, я сам с ними управляюсь? У меня есть такой талисман.

Гвидор молчал, словно ждал продолжения.

— Такие талисманы — редкость, которой я уверен, нет больше ни у кого. А уж у Моригана его точно нет.

Он засмеялся. Весело, открыто.

— Я видел, как он пытался снять заклятье. Так что можешь не волноваться.

— То есть ты уверен, что Мориган...

Йорг стер улыбку с лица, задумался, потом пожал плечами.

— Мы знаем, что мир несовершенен...

Но остаться серьезным не удалось. Помимо воли он подпустил в голос ехидства.

— И что любое заклинание можно развеять.

Гвидор пожал плечами, словно говоря жизнь, есть жизнь.

— Но у Моригана же нет Изойской рукописи? И талисмана также нет...

— Твои слова, да богу в уши.

— Какому богу?

Маг отмахнулся.

— Какому угодно...

— Давай не будем загадывать... Я сделал то, что ты просил. Так?

Гвидор нехотя кивнул.

— Что бы ни случилось дальше, в любом случае они потеряют время, которым ты сможешь воспользоваться. Если хочешь, я стану приглядывать за ними.

Гвидор посмотрел вопросительно. Йорг незаметно улыбнулся — мог бы и сам догадаться.

— Я уже послал туда одну из своих птиц.

Зеркало заколебалось, словно его подхватила волна, стало светлее. В нем показались вершины гор, яркая голубизна неба. Мир встал боком, вершины качнулись, выправляясь. Донесся далекий клекот и хрусталь заполнил водоворот образов. Зелень трав там мешалась с голубизной, коричневый цвет скал рассыпался от бело-голубых мазков неба. Однако не прошло нескольких мгновений, как птица выровнялась.

Под крыльями мелькали дорога, несколько домиков... Широкая река, делая поворот, впадает в море. Берег покрытый домами. Широкие причалы, сараи. Около причалов несколько кораблей.

Сокол заложил вираж. Небо и земля снова перемешались в глазах магов.

— Вон! Вон! — радостно вскрикнул Гвидор. Он первым заметил сетку из ящериц на одном из домов, рядом с пирсом.

Йорг, пользуясь настроением, быстро спросил:

— Отдай мне Рукопись. Ты же сам видишь...

— Погоди. Разберемся, — остыл маг.— Подождем немного. До свадьбы.

— Ну, давай, разбирайся.... Мне сейчас немного не до этого...

Он не стал говорить, чем собирается заняться, а просто погасил стекло.

Разговор с магом оставил какую-то занозу в душе. Он посмотрел на происходящее с иной стороны. Ведь Гвидор прав. Действительно существовали способы освободить Герка из западни. Вдруг Моригану удастся...

Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

Нет. Это невозможно. Он твердо, уже вслух повторил.

-.Это невозможно!

И всеже... Изойская Рукопись заслуживала того, что он потрудился.

Чтоб не дать неудаче даже мелкого шанса, придется действовать через принцессу.

...Свеча курилась, давая едва видимый свет. Маг смотрел на мерцающий огонек спокойно, понимая, что сейчас произойдет, как все это случится. Не первый и не последний раз.

Аромат цветов накатился волной, схлынул, снова пришел. Шум текущей воды мелькнул, пропал...

Йорг напрягся. Чувство страха метнулось, но он подавил его. Подхваченная чем-то не имеющим названия душа поднялась над телом, взлетела к потолку. Из любопытства маг хотел посмотреть вниз, на себя, но махнул рукой и потянулся вверх, к опочивальне принцессы. Мелькали колонны, мимо пролетали клочья тумана, недавно бывшие чьими-то снами, но до них ему не было дела. Комната принцессы ждала его, что дать ответы на накопившиеся вопросы. Пора внушить ей, кого она теперь любит сильнее, чем брата, сильнее, чем Родину.

Её комнату заполняли сны.

Как и полагалось дворцовым распорядком, вместе с Феллой спали две фрейлины и теперь их сны и сны принцессы перемешались, словно игрушки в ящике, в детской комнате.

"Дети, сущие дети, — подумал имперский маг, разглядывая идиллические картинки.— Все сказки в головах... Козочки, розочки, кавалеры..."

Какие-то бесплотные фигуры там танцевали под беззвучную музыку, струились ручьи, сверкали водопады на лужайках... Ого! А это что? Как тут оказался конь? А рядом с конем — крепкий мужчина? Настоящий боец, рыцарь! Он обнимал деву, со всей галантностью лишая её одежды... В воздухе летали тряпочки, аккуратно укладывающиеся на изумрудного цвета траву не нарушая, а только добавляя полянке красоты.

Чей же это сон?

Йоргу стало интересно. Глядя на Феллу, он сосредоточился и другие фигуры, наполнявшие будуар девушки, растаяли. Танцоры, рыбки, птички и зайчики рассеялись, словно туман выдуло ветром. Остались только мужчина и женщина...

Вот оно как! Это её сон? Принцесса-то оказывается влюблена!? В кого?

Узнавание пришло довольно быстро. Конечно же, предметом чувств оказался король Герк.

"Ого! — подумал маг. — Откуда же принцесса его знает?"

Он не успел додумать мысль. Воображение принцессы явило ему новую картинку. Король Герк принимал из её рук ларец. Похоже, тот самый, что он у неё видел...

"Клятвы и залоги любви, — подумал маг.— Как в настоящем рыцарском романе..."

Ну что ж... Влюбленность принцессы с одной стороны усложняет дело, однако с другой... Какая разница этой девчушке, еще не превратившейся в женщину, кого любить? Ей нужен образ рыцаря! Так она его получит. С другим лицом и обликом, но тоже — рыцаря, воина, защитника!

Он пробовал поменять лицо одного короля на другое, но принцесса неожиданно жестко ответила таким посылом ненависти, что его отбросило в сторону. Маг встряхнулся. Еще чего не хватало... Какая-то девчонка... Он сосредоточился и осторожно-осторожно...

Новая волна ярости настигла его, отбросила в сторону. Несколько мгновений он примеривался, как подойти еще раз, но не решился. Счел за лучшее оставить попытки.

"Вот это да! Она его впрямь любит?" — растерялся маг. Он отступил, стараясь, чтоб девушка не почувствовала его. Получилось. Призрачные фигуры вновь закружились в танце под неслышную музыку... Любовь это или влюбленность — кто знает? Будет она любить или нет и кого — это все выяснится потом и, кстати, в какой-то степени зависит от него самого. Сегодня надо будет подумать, как заставить её полюбить сатрапа Шереха.

Он вернулся в тело и несколько мгновений лежал, привыкая к тяжести рук и ног.

Что же делать? Не полюбит она сатрапа. Занято сердце красавицы. И понятно почему — старик, дважды вдовец... А Герк — полный сил и нерастраченного пыла красавец мужчина. Герой. Боец. Видно она успела уже узнать его. А как? Кто?

Он задал вопрос и в туже мгновение понял, что знает ответ. Ну, конечно же, Мориган!

О! Это многое означало для имперского мага.

Первое — и самое главное то, что Мориган не станет искать встречи с ним, чтоб чем-нибудь купить его расположение, как это сделал Гвидор.

И второе. Он играет свою игру, и раз остался невредимым, то обязательно постарается отыграться.

Неожиданно Йорга осенило. Мысль, возникшая в голове, поражала очевидностью.

Вот он и ответ на загадку, что унесла из подвала принцесса! Как это он сразу не сообразил?

Фелла уже знает, что случилось и конечно, там, в ларце, нечто, что должно помочь её любимому. Именно силу талисмана он почувствовал на расстоянии.

Какого именно — теперь неважно!

Принцесса знает, что произошло и знает, как помочь своему избраннику, а значит, наверняка скажет Моригану и тот пришлет сюда своих людей, чтоб забрать его у неё.

А вот этому никак нельзя дать свершиться.

...Волны били в нос судна, поднимая тучи брызг. Холодный ветер гулял по палубе, только я вот этого не чувствовал. Не скажу, что это неприятно — рядом кутались в плащи Парликап и Энгель-Суфат — а мне окружающая температура по причине моей бронзовости была безразлична. Точнее даже пофигу. Глядя на них, я тоже, чтоб не выходить из образа, завернулся в плащ. Несмотря на то, что выглядел я точно также как и они, то есть нормально, нормальным я, в отличие от них, только казался. Я пощупал колечко на пальце. Хорошее колечко мне сделал Мориган. Полезное. В одну сторону повернешь — кажешься окружающим нормальным человеком, в другую — нормальной статуей бога Ринхаса.

— Дас ист фантастиш! — пробормотал я, не решаясь однако, вертеть кольцо, хотя руки чесались. Корабельная команда не знала ничего и — слава Богу. Могли не понять.

Наше присутствие на этой посудине объяснялось просто — путь решения навалившихся на королевство проблем мы нашли. Оставалось только пройти его от начала до самого конца, и маг решил, что лучшими спринтерами в этом забеге будет наша команда.

Когда три дня назад зеркало в комнате Моригана осветилось и из череды вспышек соткалось лицо девушки, стало ясно, что появилась возможность отличиться.

— Я нашла то, что нам нужно...

Она поднесла к стеклу ларец и приоткрыла крышку. Ничего я там не увидел. Чернота...

"Если б тут кино снимали, — подумал я в тот момент, — наверняка осветителю вставили фитиль. И подожгли бы".

— Что там? — спросил маг, настораживаясь. Он также ничего не увидел.

— Там кровь бога Пензея и героя Эрвера.

Лицо мага вытянулось. А вот за это вполне могли "Оскара" дать. Не думал я, что такое возможно, но вот довелось наблюдать своими глазами. Слишком уж легко, можно сказать, походя, решалась проблема, которая только что стояла перед осиротевшим королевством.

Так что теперь вроде бы оставалась всего-навсего доставить сокровище к нам, в Асмал. Вот этим мы сейчас и занимались. Задачу нам Мориган поставил простую — добраться до столицы Империи, найти там дворец. Во дворце отыскать принцессу Феллу, забрать её вместе с реликвией и доставить обратно. После этого мне обещано возвращение домой, а моим товарищам — разные средневековые преференции.

Как видите ничего сложного. Все понятно: добраться, найти, вернуться...

Сложности, однако, нас поджидали прямо на том берегу.

Во-первых, никто из нас тут ранее не бывал и не знал, где находится город Фелдин — столица Империи. Ну, с этим, я думаю, мы как-нибудь разберемся. Во-вторых очевидно же, что те, кто заварил эту кашу не оставит нас в покое, что в свою очередь означало, что ждут нас на неведомой дороге разнообразные неприятности. Так что интересно будет наверняка, а вот будет ли приятно... Тут никто ничего обещать не мог.

Одно хорошо — язык тут один и тот же, как я успел выяснить, что в Империи, что в королевстве.

Собрались мы быстро, но тайно.

Маскируя наш отход, Мориган, собрав всех, кто остался, разделил людей на команды по три-четыре человека, как я ему и советовал, и, озадачив всех поисками артефактов, распустил по стране. Надежды на успех, как я понял, он особой не питал, но сильно рассчитывал на то, что мельтешение этих отрядиков помешает врагам отследить нас.

Наше ни о чем не подозревающее прикрытие восприняло все это с энтузиазмом! Как оказалось героев на этой земле хватало. Где-то лежали забытые временем и людьми реликвии, кто-то и вовсе отправился к дикарям, чтоб посмотреть — нельзя ли разжиться кровью тамошних богов. Рыцари били себя пяткой в грудь, клялись, грозились первыми добыть искомое...

Вот так вот под всеобщую похвальбу мы и разъехались по своим маршрутам...

Глава 8

Глядя, как волны бьются о нос парусника, я все ждал неприятностей. Вероятно мои товарищи тоже испытывали сходное чувство — сложно поверить в то, что какие-то могучие маги закрутили всю эту карусель не побеспокоились о том, чтоб решение мы никогда не нашли бы, а если б вдруг нашли — то не по силам было бы нам добраться до ответа. Ну, просто не могло оказаться по-другому.

Мы вертели головами, поглядывая на горизонт, на приближающуюся землю, на белые барашки волн, на птиц, крыльями режущих небесную синь. В каюте лежала поклажа — кроме разных мелочей так необходимых в дороге и денег, Мориган даже дал одно из своих волшебных зеркал, что б мы могли поддерживать связь с ним.

Перебирая в голове наши приготовления, я никак не мог избавиться от ощущения, что что-то упускаю. Мысли крутились, неподвластные бушевавшему вокруг ветру.

Тягостное ощущение неправильности происходящего злило. Поэтому я с облечением увидел, как над бортом поднимаются уже знакомые зеленые морды. Вот он ответ противной стороны! Значит мы на верном пути!

Первая морда, надо признать, появилась над бортом так неожиданно, что я замешкался. А потом стало не до разглядываний — жабы лезли по всем бортам, выпрыгивали на палубу.

— Жабы! — крикнул я. — Дави жаб!

Это походило на недавнюю мою схватку с зелененькими, но с приятными изменениями в правилах — теперь никто не стоял над душой, не ныл, не стонал: только не до смерти, только не всмятку, только чтоб живые... Никаких моральных ограничений! Это ли ни счастье для полностью металлического человека в схватке с организованной протоплазмой? Ну, я и разошелся!

Первые минуты как-то по инерции работал попавшейся под руки палкой — я уж не знаю, как она тут называется по военно-морскому. То ли бушприт, толи рея, но морды у земноводных оказались покрепче и через несколько секунд добрая палка превратилась в кусок дерева длинной не более черенка детской лопатки, а потом я сообразил — зачем дерево, если я сам себе покрепче некоторых веток? Вколотив остаток бревна в подходящую глотку, сжал-разжал пальцы.

Я даже меч доставать не стал. Зачем мне железо, хотя бы и остро отточенное, если сам я бронзовый, а кулаки у меня о-го-го?

Раз махнул, два махнул... И понеслось!

Они лезли через оба борта, не думая ни о чем кроме как допрыгнуть до кого-нибудь из людей, чтоб порвать. Матросы, сперва опешившие, и оттого потерявшие в числе, собрались и, похватав кто что, принялись отбиваться. Не у всех это получалось — время от времени слышались крики: то кто-то улетал за борт, то брызгал фонтан крови из разорванного тела. Тварям тоже доставалось, но их одержимость окупала все... Красные, зеленые брызги разлетались веерами, хрипели порванные глотки, ревели напирающие зубастые пасти, но люди держались.

Когда корабль повернуло боком к волне, я сообразил, что не так все уж хорошо у нас. Расплескав очередную зверюгу обернулся. У штурвала никого не нашлось. В дальнем конце палубы остатки команды, собравшись спина к спине, отбивались от обступивших их тварей.

Мелькнула какая-то хоккейная мысль, что этот период мы уже проиграли. Биться с тварями стало уже некому. Хорошо хоть оба моих компаньона оставались целыми.