Хроники Субъективной Вселенной

— Где-нибудь в столе лежит, — прокомментировал это адвокат. — Очень аккуратный человек был ваш дядюшка и скромный в быту.

И, похоже, что так оно и было. В доме все вещи лежали на своих местах. Даже хлам в подвале, как я уже упоминал, был запакован в коробки и сложен стройными рядами. Обстановка во всех комнатах была аскетична и функциональна. Гостиная обращала на себя внимание отсутствием телевизора, вместо него на тумбочке в углу имелся небольшой радиоприемник. Изобилующая медицинскими справочниками и журналами библиотека, также содержала на своих полках множество томов художественных произведений, а несколько наивных брошюр в желтых бумажных обложках из серии "ЭВМ для чайников", указывали на добросовестное отношение к компьютерным курсам. Отдавая должное прежнему владельцу, необходимо сказать, что позднее среди медицинских изданий обнаружились и труды самого дяди Гриши. Кабинет со своими книжными стеллажами, оказался логическим продолжением библиотеки, разве что вместо потертого кожаного дивана, у противоположной от входа стены стоял массивный письменный стол с лампой и древним компьютером — ровесником собратьев из подвала. Я рискнул включить агрегат и щелкнул тумблером. Системный блок зажужжал и по крошечному 14-и дюймовому монитору неторопливо побежали строчки команд автозапуска DOSа, а еще через некоторое время начал загружаться "Doors 3.11 для командной работы". Было видно, что компьютером не пользовались десятилетиями, поэтому я бросил его и продолжил осматривать помещения. Почему-то в спальне, на столике у окна обнаружился архаичный докторский саквояж со всевозможными медицинскими инструментами, больше подходящими, на мой непрофессиональный взгляд, терапевту или хирургу, чем стоматологу. Впрочем, это могло быть удивительным, если не знать о ветеринарных курсах. Кровать была узкой, металлической и скрипучей. Скромный платяной шкаф. Ванная и оба туалета были чисты и опрятны.

Больше ничего интересного я не обнаружил. У меня сложилось впечатление, что в целом нетребовательный к обстановке обитатель этого жилища предпочитал не раздражающие глаз коричневые, бежевые или светло-зеленые тона. Или возможно, он просто не обращал на них внимание.

Уже вечером, перед самым уходом, в библиотеке нашелся старый альбом с фотографиями, на некоторых из них, я с трудом узнал дядю. Свежих карточек в альбоме не было. В результате, покидая дом, я так и не понял, чем, кроме стоматологии, жил этот человек, о чем думал и, главное, почему именно мне, он оставил свое наследство.

Ночью со вторника на среду меня ждал поздний рейс в Москву, поэтому следующим днем я уезжал обратно в Мюнхен. Нет, не вижу никакого смысла подробно рассказывать о скучной дороге обратно. Как и любое прощание, это всегда грустная история. Кроме того, по традиции я опять не увидел самого Мюнхена. Зато необходимо упомянуть, что через полгода, в конце весны, все формальности были улажены, и я вступил в наследство, обретя свою собственность в Германии.

На этом рассказ о странной жизни и трагической смерти потерянного дяди, следовало бы закончить, однако, я не могу этого сделать, поскольку все, о чем я писал выше, является всего лишь необязательным вступлением к основной теме моей истории. Более того, этот не в меру затянувшийся пролог, был необходим только для того, чтобы подчеркнуть невероятность последовавших за ним событий. Поэтому переходя к содержательной части повествования, я постараюсь излагать факты предельно кратко и точно.

II. Весь мир в кармане пиджака

Итак, в начале лета я вернулся в Германию, намереваясь провести там отпуск и обжить, теперь уже свой собственный, дом.

В Кобурге все было замечательно. Отличная погода, лето и солнце. В моей душе царят спокойствие и ощущение свободы, чувства которые в России заменяются постоянными тревогами и опасениями.

Я забил старенький холодильник едой и принялся за уборку: в меру своей лени стер пыль в комнатах и, по возможности, убрал дядины вещи в коробки. Потом мне это надоело, и я отправился в букинистический рай библиотеки и кабинета.

В итоге я добрался до компьютера и включил его. Оказалось, что за пятнадцать лет, с момента первоначальной его установки в середине 1994 года, в нем не было создано ни одного нового файла. Похоже, что им вообще ни разу не пользовались. Хорошо сохранившийся музейный экспонат.

В течение дня я несколько раз выходил на улицу и пару раз видел соседей, они улыбались, но глядели настороженно, не понимая, что можно ожидать от очередного выходца из России. В общем, я прекрасно провел в доме день, но на ночь ушел спать в гостиницу. Уж слишком неуютно я чувствовал себя в пустовавшем жилище покойника.

Следующим утром я вернулся обратно и продолжил наводить в доме порядок. И все было бы хорошо, но около полудня мою работу на кухне прервал незнакомый звук. Это был негромкий, но настойчивый зуммер электронной сигнализации. В поисках его источника, я прошелся по дому и спустился в подвал. Здесь тревожный звук был гораздо сильнее и исходил он от той самой железной двери без ключа.

Предчувствуя неведомые беды, я подошел ближе и, не смотря на то, что ключа от двери у меня по-прежнему не было, я, на всякий случай, потянул за ее холодную металлическую ручку. Дверь, вопреки моим ожиданиям, приоткрылась. Из образовавшейся щели потянуло холодом, а звук сигнализации значительно усилился.

Делать было нечего, теперь это была целиком моя проблема. Поэтому я отворил дверь полностью. Внутри, вероятно сработав от датчика движения, автоматически зажегся свет, и я оказался стоящим на пороге... крохотного вычислительного центра.

Вначале я не мог поверить, что здесь в Кобурге, в доме бывшего дантиста, передо мной находится типичное серверное оборудование: две полноразмерные 19-и дюймовые стойки, шкаф промышленной системы охлаждения и блок резервного питания.

"Шпионаж, спецслужбы, хакеры? Что все это может означать?"

Тем не менее, я вошел внутрь, и кое-как собравшись с мыслями, начал разглядывать компьютерную технику.

Чем бы все эти устройства ни занимались, они делали это очень усердно, поскольку большинство их индикаторов весьма интенсивно перемигивалось. Правда среди деловито-рабочих зеленых огоньков, во множестве встречались тревожные оранжевые, а то и опасные красные индикаторы. Похоже, что довольно большое количество работающих в подвале систем, находилось на грани сбоя или уже полностью вышло из строя. Эти-то поломанные устройства и являлись источником надоедливой сигнализации, звук которой я услышал из кухни. Что же касается железной двери в серверную, то она, вероятно, открылась автоматически, когда уровень поломок стал критичным для работы таинственного комплекса.

Обходя помещение, я сделал еще два открытия. Вначале у дальней стены обнаружился длинный стеллаж с запчастями. Тут хранились жесткие диски, лезвия для блейд-шасси, серверы, оптические и медные коммутаторы, всевозможные кабели, модули, трансиверы и платы. Видимо, все эти компоненты предполагалось использовать для починки работающего в стойках оборудования.

Второй находкой была небольшая операторская комната за прозрачной перегородкой. В отличие от серверной, здесь было тепло и тихо. У самого "окна" стоял письменный стол с современным компьютерным терминалом и удобное кресло напротив него. В углу расположился шкаф, заваленный бумагами и компьютерной документацией, а слева от него приютился офисный кулер с полупустым баком воды.

В этой комнате я решил сделать привал и хорошенько подумать. Усаживаясь в кресло, я случайно задел мышку терминала и дремавший до этой поры компьютер очнулся. На экране включившегося монитора отобразилась обширная панель управления, в заголовке которой, значилось: "Физическое состояние", ниже к себе привлекала к себе внимание истерично-мигающая надпись: "Внимание! Статус: желтый". Все остальное поле окна было занято схематичным изображением оборудования в соседней серверной комнате. Разглядывая эту внушительную картинку, я не сразу осознал, что все надписи и прочие элементы пользовательского интерфейса, как ни странно, написаны по-русски. Зато я заметил, что кроме вкладки состояния оборудования, в панели имелись еще три: "Компоненты среды", "Оболочка" и "Симуляция". На последней мое внимание привлекла строчка, где несколько раз в секунду увеличивался многоразрядный счетчик "циклов".

Кроме того, окно панели управления было чуть сдвинуто к левому краю экрана. Таким образом, справа осталась узкая полоска "рабочего стола", в нижнем углу которого отчетливо виднелась пиктограмма файла readme.txt.

Недолго думая, я дважды кликнул мышкой по этому значку. В конце концов, это же мой собственный дом и все, что находится в нем, тоже принадлежит мне. Только сейчас мне пришла в голову мысль, что хитроумное дядино завещание изначально было составлено в такой форме, чтобы оставить в секрете таинственное содержимое подвала. Но зачем дядя Гриша скрывал свой вычислительный центр, мне было не известно.

Между тем текстовый файл открылся, и передо мной оказались такие строки:

Племянник, здравствуй!

Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет, и дверь во Вселенную открылась тебе. В данный момент как новый владелец Вселенной, ты должен знать следующее:

Ничего опасного или противозаконного твой комплекс не делает;

Твой комплекс находится в аварийном состоянии и требует от тебя немедленного вмешательства.

Прежде чем ты дальше продолжишь читать мое письмо, иди и замени все сломанное оборудование. На это твоей квалификации хватит, обо всем остальном Вселенная позаботится сама. Необходимые компоненты ты обнаружишь в стеллаже у противоположной стены серверного помещения.

Когда все закончишь, найди Глазок и смотри.

За годы самостоятельной жизни у меня выработался стойкий иммунитет к чужому мнению, которое я обычно воспринимаю как рекомендацию и не спешу применять в качестве руководства к действию. Особенно, если оно формулируется в виде столь бесцеремонного приказа. Однако в данном случае мне стало очевидно, что в отношении аварии автор письма был совершенно прав: я собственными глазами видел удручающее состояние вычислительного комплекса, работающего, похоже, только на честном слове и дублирующих системах. Поэтому подавив раздражение против усомнившегося в моей квалификации дядюшки, я взял себя в руки и начал рассуждать логически.

Ход моих мыслей был примерно таков: "вне зависимости от того, чем заняты компьютеры, они делают это уже больше, чем полгода, следовательно, если я предотвращу их поломку, то статус-кво нарушен не будет. Зато у меня появится время во всем разобраться. А если что, выключить рубильник я всегда успею".

В общем, чинить оборудование я закончил только вечером. У двери выросли горки сломанных дисков и блейд-серверов, вентиляторов и блоков питания, вокруг змеились медные и оптические пачкорды. Когда я заменил последнее сломанное устройство, сигнализация успокоилась, и теперь внутри серверной слышался лишь тихий хруст дисков, да шум ветра из кондиционеров системы охлаждения. Возвращаться в гостиницу мне не хотелось, я остался в доме и провел остаток ночи, разбирая записки моего покойного дяди.

За бесчисленными чашками кофе, я узнал, чем именно занимается вычислительный комплекс, почему мой дядя пишет его название без кавычек и, что означают "циклы" на вкладке "Симуляция". Потом я включил "Панель управления" и заглянул в пресловутый "Глазок". После увиденного, выключать комплекс мне расхотелось, более того, я изо всех сил решил продолжать начатую дядей работу.

Впрочем, обо всем по порядку.

А для этого снова придется вернуться на двадцать лет назад, когда безработный дядя всеми способами пытался найти хоть какую-нибудь работу. Ему это не удавалось и он, в отчаянной попытке приобрести новую квалификацию стал посещать даже компьютерные курсы.

Из дядиных записей, я узнал, что на одном из занятий по программированию, слушателей познакомили с алгоритмом игры "Жизнь" Джона Конвея. Идея компьютерной вселенной поразила дядю.

С этого момента он мечтает создать свой собственный виртуальный мир. С бешеной энергией он начинает изучать физику, химию и биологию, математику и астрономию, но больше всего времени уделяет компьютерным технологиям и программированию. Все денежное пособие уходит на учебники, вскоре он покупает компьютер. Параллельно с этим, дядя продолжает искать работу по своей специальности и, в конце концов, удача улыбается ему, он находит её в Кобурге.

Обосновавшись на новом месте, дядя быстро становится на ноги, зарплата дантиста позволяет ему приобрести в кредит дом и начать реализацию планов по созданию виртуальной Вселенной, построенной по законам им же разработанной теории "Пристального внимания". Днем дядя лечит больные зубы, вечерами программирует свою идею. К этому времени большинство моделей уже отработаны в персональном компьютере, но его мощности не хватает, чтобы в приемлемые сроки просчитывать даже самые общие циклы жизни Вселенной.

Тогда дядя оборудует в подвале серверное помещение и начинает трудиться над "Оболочкой" Вселенной на базе операционной системы FreeBDS. Для ускорения алгоритмов расчета циклов, дядя применяет некий математический аппарат, который он именует "Моделью последовательного уточнения результатов".

На момент обнаружения серверной, это была уже восьмая версия "Оболочки" и пятое поколение вычислительного оборудования. За счет современных компьютерных технологий и, главное, алгоритмов, разработанных самим дядей Гришей, ему удалось существенно разогнать скорость расчетов всех объектов во Вселенной, и теперь она составляла от двадцати миллисекунд до минуты, в зависимости от "глубины детализации", на каждый цикл Вселенной.

К сожалению, дядя Гриша не позаботился отдельно сформулировать постулаты теории и выписать формулы, они все оказались закопанными в недра программного кода языка "C". Даже сейчас из-за сложности математических вычислений, "Модель последовательного уточнения" и теория "Пристального внимания", во многом, остаются для меня непонятными, а в самые первые дни, единственное, что я улавливал, были комментарии к исходному коду модели "Уточнения". Вероятно, дядя считал их весьма уместными, забавными и понятными, но мне так не казалось:

— Вы не можете точно знать, что делает стол, когда вы на него не смотрите.

— Согласно принципу неопределенности Гейзенберга, существует предел точности измерения квантовых величин.

Что же касается реализации своей модели Вселенной, дядя постарался в полной мере наделить её существующими в природе физическими законами и свойствами, поэтому в ней имеется все: от кварков, до галактик. Однако подобная Вселенная содержит в себе бесчисленное количество разнообразных объектов, за которыми "Оболочка" должна непрерывно следить и рассчитывать циклы их жизни. Понимая физическую невыполнимость такой задачи, я долгое время считал невероятным, чтобы на скромном оборудовании подвальной серверной, дяде удалось проводить расчеты поистине вселенского масштаба. Но виртуальная Вселенная, вопреки моему мнению, работала.