Алиса. Общий файл.

Он весело мне подмигнул и пошел дальше по квартире.

-Эта дверь в ванную, а эта дверь ведет в твою спальню,— дядя уверенно распахнул вторую по счету дверь.

Войдя в комнату, я присвистнула.

В таком шикарном месте мне еще жить не приходилось.

Скажу лишь одно: кровать была огромных размеров, а это для меня самое главное. В приюте у меня была тесная и крохотная кроватка, и я постоянно мечтала, что как только выберусь на свободу — сразу же куплю широкое и удобное ложе для своей персоны.

Пока я радовалась как ребенок и прыгала на кровати, дядя принес мне сумку из коридора.

Понаблюдав за тем, как я повизгиваю от счастья, когда приземляюсь на мягкий матрас, Тимур добро улыбнулся и сказал:

— Ложись спать, завтра нам предстоит рано выехать. Спокойно ночи, Алиса,— и тихо добавил,— Я рад, что ты теперь будешь со мной и моей семьей.

От слез защипало глаза. Я резко перестала скакать и повернулась к нему, что бы ответить, но дяди уже и след простыл.

Дойдя до сумки, я достала пижаму и одела ее, наплевав на душ. Рухнув на постель и забившись под одеяло, я блаженно вытянулась и мурлыкнула. Отрубилась я моментально.

Вторая глава

Разбудил меня деликатный стук в дверь.

Честно, я вообще неадекватна с утра. Ну не люблю я, когда меня будят. Я должна спать столько — сколько хочу. "Когда проснусь — тогда и утро". Эта цитата стала уже моим девизом. С этим даже в приюте смирились.

Из-за двери послышался дядин голос:

— Доброе утро, Алиса! Быстрее вставай, завтрак уже готов, нам пора выдвигаться!

— Уходи, серый волк, — пробурчала я.

Дядя тут же оскорблено воскликнул:

— У меня нет ничего общего с оборотнями! Моя кровь чиста!

Я недоверчиво покосилась на дверь.

Господи, Тимур что ли шуток не понимает? Причем тут оборотни, и что за чушь он бормочет?

Зевая и потягиваясь, я встала с кровати и потопала к двери.

Дядя при виде меня приветливо улыбнулся.

Я лишь молча смотрела на него.

Поняв, что я затеваю очередную пакость, Тимур осторожно осведомился:

— Как спалось?

— Отлично,— я демонстрировала спокойствие.

— А что ты так внимательно разглядываешь меня?

-Соскучилась,— я не отводила взгляд, ища признаки того, что дядю пора класть в дурку.

Тимур зябко поежился. Он открыл рот, что бы задать следующий вопрос, но я его перебила:

— Бабушка, почему у вас такие большие глаза?— делая невинные глаза, старательно декламировала я. Ухмыльнувшись и понизив голос, продолжила,— Чтобы лучше видеть, дитя мое.

Дядя нервно дернулся. Эх, плохо я на него влияю: вон какой нервный стал. А ведь с момента нашей встречи прошли всего сутки.

— Бабушка, почему у вас такие большие зубы?— голосом Красной Шапочки пропела я и тут же сама себе ответила рыком серого волка: — А это чтоб скорее съесть тебя, дитя мое!

Клацнув зубами у лица Тимура, который впал в ступор, когда я начала разговаривать на два голоса, я невежливо оттолкнула его и потопала в ванную, на ходу бросив:

— Мы с тобой не родственники. Ты не понимаешь мой тонкий юмор.

У дядя отвалилась челюсть от такой наглости. Сочувственно глянув на него, я вежливо продолжила:

— Не расстраивайся. Я тобой займусь,— и скрылась в ванной.

Пока я рассматривала кучу баночек с гелями для душа, выбирая аромат послаще, из коридора донеслись тихие слова на каком-то странном языке, а потом Тимур отчетливо произнес:

— Это я еще сумасшедший? Чокнутая девица! Сестра бы ей гордилась, вся в мать,— бурча под нос всякие ругательства, дядя пошел на кухню и начал там чем-то звенеть.

Довольно ухмыльнувшись, я включила душ и встала под струи воды.

Мне надо было подумать о новом повороте моей судьбы.

Дядя — это, конечно, прекрасно, но откуда он свалился на мою голову? Надо поподробнее расспросить его об этом за завтраком.

Самое печальное, что я не помню своих родителей, у меня нет никаких воспоминаний о прошлом. Память отказала. И, если уж быть честной, то целей и планов в голове тоже не наблюдается. Всю свою сознательную жизнь я прожила словно в тумане: просыпалась, училась, дружила, читала, устраивала розыгрыши или шутила над окружающими. Не важно, чем я была занята, но чувство одиночества и ненужности — всегда были моими верными спутниками. Я научилась надевать маски, скрывая боль и горечь. Отправляя эти чувства... глубоко их отправляя, короче. Я не люблю анализировать свои чувства

Но сейчас происходило что-то новое, мое сознание откликнулось, и сердце начало таять. Теплая вода из душа стекала по моему телу, очищая душу от невыплаканных слез и обид. Капля воды пощекотала кончик моего носа, и я улыбнулась. Без маски, без ехидства, без злой иронии и колючек. Просто улыбнулась. Прекрасное начало дня.

Наскоро вытерлась полотенцем и принялась одеваться. Директор в приюте давал возможность подработать старшим сиротам: кто-то трудился уборщиком, кто-то — мыл посуду. Я же люблю интеллектуальный труд, поэтому подвязалась сидеть с младшей группой и читать им сказки. Во-первых, я всегда любила детей. Во-вторых, директор экономил большие средства и мог выплачивать помощникам небольшую сумму денег. На заработанные деньги я покупала себе шмотки. Сейчас же я натягивала на себя любимые джинсы и футболку с изображением Микки Мауса.

На кухне я предстала уже в бодром и сияющем виде. Дядя суетился у стола, торопливо расставляя тарелки с блинчиками и многочисленные вазочки с разнообразными вареньями. Жадно облизнувшись, я проскользнула за стол.

Тимур поставил передо мной кружку с моим любимым кофе с молоком, себе же налил просто черного кофе и сел напротив меня.

-Приятного аппетита, Алиса,— дядя с веселым изумлением наблюдал за моей хомячиной сущностью. Закон Алисы: что не съем, то понадкусываю.

После пятиминутного рассматривания меня за приемом пищи, дядя слегка хлопнул меня по руке, которая тянулась за его порцией.

Раздосадовано вздохнув, я принялась пить кофе, мечтательно закатывая глаза.

Ну люблю я кофе с молоком! И что бы сахара побольше.

-Дядя, а расскажи мне про свою семью.

Лицо Тимура озарила нежная улыбка.

— Я очень люблю их,— взгляд затуманился, но через некоторое время улыбка тут же стала лукавой,— посмотрим, как ты будешь демонстрировать свой... тонкий юмор в моем городе.

Дядя странно запнулся на последнем слове, и я заподозрила подвох:

-А чем твой город так отличается от этого?— спросила я, нахмурившись.

Он замялся и попытался увернуться от ответа:

— Приедем туда — сама все увидишь.

Но было уже поздно, моя любопытная натура взяла верх и я вцепилась в дядю мертвой хваткой.

— Я всегда чувствую, когда от меня что-то скрывают,— я сощурила глаза и внимательнее присмотрелась к дяде. То, что он красив как бог — мы уже выяснили, но что он еще дьявольски умен и хитер — я поняла только сейчас.

Тимур продолжал смотреть на меня невинными глазами.

— Отлично, — довольно улыбнулась,— я люблю сильных противников.

И тут же запнулась и задумалась. Я же хотела дать шанс ему, его семье, себе, в конце концов. Я должна выбраться из этой тьмы внутри себя. Я должна покончить с прошлым, с бессонницей и попытаться жить. А если он тоже меня бросит? Где бросит — там и поднимет! От меня фиг отвяжешься!

Я тряхнула головой. Никогда не была трусихой и сейчас не буду.

Дядя молча меня разглядывал, словно догадывался, что меня одолевают противоречия.

— Алиса, я тебе не противник. Я хочу стать тебе настоящим дядей, другом, собутыльником,— заметив мои внезапно заблестевшие глаза, Тимур спешно добавил,— когда ты вырастешь, естественно.

Я немедленно возмутилась:

— Возраст девушки — это не тема для обсуждений! Тем более, через неделю у меня день рождения.

Тимур снисходительно улыбнулся:

— Ну и сколько тебе исполняется?

Я гордо выпрямилась:

— Восемнадцать,— а потом тряхнула волосами и заливисто рассмеялась,— но чувствую я себя на шестнадцать.

Дядя рассмеялся следом за мной.

— Алиса, ты удивительно похожа на маму,— заметив, что выражение моего лица помрачнело, Тимур поспешно продолжил,— Расскажи мне, как ты узнала, когда у тебя день рождения?

— Меня просто оставили перед дверью приюта. Как будто я героиня какого-то дешевого американского фильма,— я не весело улыбнулась,— а в руках у меня была записка.

Тимур откинулся на спинку стула:

-Расскажи мне подробно о содержании этой записки.

— Я могу процитировать,— я усмехнулась,— "Меня зовут Алиса. Сегодня мне исполнилось 5 лет. Я недавно упала с качелей и получила сотрясение мозга. Поэтому я ничего не помню. Приютите меня, пожалуйста".

Тимур нахмурился:

— Это все?

Я изумленно посмотрела на дядю.

— А что ты ожидал услышать? Развернутое сочинение на тему: "Кто и почему бросил бедную Алису у дверей приюта?

Дядя неопределенно хмыкнул.

— Хочешь, я покажу тебе свой город?— его глаза хитро сощурились.

— Ты один из романтических слюнтяев, которые таскают фотки панорамы родного города и мучаются ностальгией?— язвительно протянула я.

Тимур посмотрел на меня и вымученно улыбнулся:

— Знаешь, дорогая племянница, у тебя очень странное чувство юмора.

— Но от того, что мои шутки странные, ничего не меняется,— я пожала плечами, — все равно же смешно.

И обескураживающее улыбнулась.

Дядя только головой покачал.

Он одним глотком допил кофе и поспешно встал из-за стола.

— Я очень могущественный маг, Алиссия.

Я подавилась остатками кофе и закашлялась. Дядя с чувством постучал по моей спине.

Когда приступ кашля закончился — Тимур отстранился.

Со злостью глядя на него, я потерла свою спину.

Дядя ответил мне белозубой улыбкой.

Я поднялась из-за стола и потащила его за руку в комнату, которая находилась рядом с моей.

Это комната оказалась большой гостиной.

Усадив Тимура в кресло, я взяла первый попавшийся стул и поставила рядом.

Сев на стул, я взяла за руку дядю и проникновенно спросила:

— Тимур, тебе очень плохо, да? Голова совсем отказывает? Ты уже сам не можешь справляться со своими проблемами, может пора обратиться к профессионалам? — ласковым голосом продолжила я, — ну полежишь в дурке, зато тебя там вылечат!

Не давая опомниться дяде, я откинулась на спинку стула и, подражая образу киношного американского психоаналитика, предложила:

— Ты хочешь поговорить об этом?

На последней фразе Тимура взорвался и вскочил с кресла:

— Демон меня забери в круг ада! Алиссия, что ты городишь?!

— Я не горожу,— спокойно отозвалась,— Я делаю выводы на основе твоих заявлений.

Дядя со стоном опустился в кресло.

— За что мне такое наказание?— и начал канючить, — жене не изменяю, дочку люблю, налоги плачу, стране служу, где я так прокололся — то?

Я отошла к окну и со скучающим видом начала рассматривать свои руки. Ногти — это мое все, а когда еще на них идеальный французский маникюр — я вообще счастлива.

— Алиссия, ты меня вообще слушаешь?!— возмущенно выпалил дядя.

— Если ты забыл,— все так же спокойно сказала я,— меня зовут не Алиссия, не Лисса, не Лиса, не Лисенок, ни зайчонок, не Алиска, не Алисочка, а именно — Алиса. Прошу запомнить или записать. Как будет удобнее.

Я пожала плечами и снова принялась разглядывать свои ногти.

Тимур тяжело вздохнул и принялся наставлять меня на путь истинный:

— Что за тяжелый характер у тебя! Ты же девушка, ты должна быть мягче. В какого ты такая упрямая?— еще один короткий вздох,— хотя я знаю в какого. Она такой же была.

Я с интересом уставилась на дядю. Давно надо было бы расспросить его о маме, но я все еще немного трушу. Вдруг она не такая, какой я ее представляла в своих мечтах. Вдруг она разительно отличается от того облика, в котором она мне снилась.

— Тимур, ты что-то там про фотки говорил,— лениво напомнила я.

— Я не про фотографии говорил,— обиделся дядя,— я хотел провести магический обряд, что бы быстрее оказаться дома.

— Ух как все запущено-то,— протянула я.

Внимательно посмотрев ему в глаза, я доверительно сообщила:

-Говорят, что с психами спорить опасно. Их это расстраивает.

— Я не псих, — резко возразил он.

— Да я верю-верю,— поспешно согласилась я.

А вдруг кидаться начнется? Что мне тогда с ним делать? А если он сектант какой-нибудь? Сейчас проведет свой обряд и принесет меня в жертву. А я такая хрупкая и беззащитная. Как бы мне его вырубить, пока он дергаться не начал?

Я задумчиво оглядела гостиную. Комната как комната. Только какая-то нежилая. Стул, на котором я сидела ранее, был единственным, что можно было использовать как оружие. К нему-то я и начала продвигаться мелкими шажками от окна. Дядя заметил мои маневры и возмущенно завопил:

— Ты даже выслушать меня не можешь! Что ж за мир-то такой! Ладно, придется действовать по плану "Б".

Я не успела поинтересоваться, что предусматривал план "А". Дядя начал шептать какие-то слова на незнакомом языке и делать какие-то движения руками.

Мое тело пронзил жуткий холод. Я в буквальном смысле "застыла на месте". В панике наблюдая за Тимуром, я мысленно использовала все матерные обороты великого и могучего русского языка. А ругала я свою тупость и доверчивость. Это ж надо было так попасть.

Я попыталась поговорить с дядей, но голос меня не слушался. Язык будто подвергся глубокой заморозке и мне не подчинялся. Из горла не вырвалось ни звука, хотя я отчаянно кричала все тем же матом.

Тимур же повеселел и начал доставать из шкафа, который стоял в углу комнаты, разные коробочки, баночки и свечи.

Я судорожно пыталась пошевелить хотя бы кончиками пальцев. Все мои усилия были тщетны, но я не сдавалась. Я же не Титаник, что бы из-за айсберга погибать. Всему есть разумное объяснение.

Наверное, дядя подсыпал мне что-то в кофе или в еду, поэтому-то мое тело так странно себя сейчас ведет. Хорошо хоть в сознании осталась. Хотя... не факт. Фиг знает, что этому чокнутому в голову взбредет: может, мне этого лучше не видеть. А перед смертью все равно не надышишься.

Сейчас же Тимур что-то наливаnbsp; Я немного похватала ртом воздух, а потом взяла себя в руки:

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&л в золотой кубок из какой-то бутылки. Господи, я надеюсь там не кровьnbsp; "Дядя" внимательно посмотрел на меня и обратился к Игорю Яковлевичу:

девственницы убитой при полной луне. Захотелось завыть от безысходности.

Тут дядя начал очерчивать вокруг меня круг из свечей, что-то при этом бормоча.

Свечки все были белого цвета и конусообразной формы. Странно, что не черные. Где же готический стиль, который так уважают все сатанисты? Или он какой-то неправильный поклонник черной магии?

Дядя закончил все свои приготовления и, взяв кубок и какую-то баночку, подошел ко мне.

Опустив в банку палец, он измазал его какой-то мазью, пахнущей цветами. Потом прикоснулся этим же пальцем к моему лбу, старательно втирая эту гадость. Если бы я могла шевельнуться — меня бы передернуло от отвращения.