Альна

Осмотреться? Что-то тут темновато. Деревья вокруг. Много, как в лесу. А откуда в Митино лес? А это что? Свечи??? Какие свечи? Откуда? И тихо как-то стало, подозрительно тихо. А раньше было шумно... Точно шумно, завывания могильные прямо.

А это что там? Там кто-то есть. Точно есть. Только они какие-то странные. И одеты как-то по-дурацки. Нет, я не убежала от маньяка, мне наверное приснилось. А это сатанисты какие-нибудь.

Так, а жопе, то есть нижним девяносто (хоть помечтаю, что девяносто) холодно. На чем это я тут сижу? Шершавое, жесткое. Аааа, это камень. Просто плоский камень. В центре камня — я. А по углам — свечи. Рядом кто-то валяется и тихонько скулит. Я попыталась наклониться вперед, чтобы посмотреть, что это такое тут лежит. Хммм, и на что это похоже? Полный бред, такого просто не может быть. Этого ничего нет, а у меня как его, абсентный синдром. Пить нужно меньше, раз больше не умею.

Стоп, камень, свечи, я и еще кто-то, кто порвал мне рубашку (рука непроизвольно потянулась ее запахнуть)... Это куда я попала? Что за дурацкая секта? Секта? Я на каком-то обряде секты? Причем в качестве главного действующего лица. Ну да, я же на камне. Да еще и полуголая. Кстати, а где мои джинсы? Их всё таки смогли снять?! Фух, стринги оставили. Они между прочим дороже джинс стоили. Так, надо быстро драпать отсюда, пока они в себя не пришли. И звонить в полицию, мне это уже надоело, нашли б себе другую девушку и насиловали сколько хочется, ко мне то чего все привязались.

Но быстро драпать не получилось. Меня скрутило, да так, что не вздохнуть — не выдохнуть. С громким стоном я сложилась пополам и. схватилась за живот с недоумением нащупав что-то тёплое и влажное. Посмотрела на ладонь, это кровь что ли? Ой, а я крови с детства боюсь. Ой, меня что, уже убили? Вроде нет, хотя живот болит так, что очень похоже. Хотя нет, у мертвых, вроде, ничего болеть не должно. Значит, я еще жива. И валить отсюда все-таки надо. Моя кровь или вообще не кровь, не важно, потом подумаю.

Со стонами и вскриками я поползла к краю камня. И тут появилось новое препятствие в виде мужика, хотя мужик ли это? Огромное нечто (косая сажень в плечах при росте метр с кепкой в прыжке и на мотоцикле) стояло прямо напротив меня и тыкало мне в лицо что-то кострубатое, сильно похожее на какой-то сук. Меня уже больше ничего не удивляло, я может вообще раненная и мне в больницу нужно, а он в меня поленом каким-то тыкает. Я уже ненавижу мужчин и начинаю понимать амазонок.

— Рыфарк анарык пыр, — произнесло это нечто.

— Чё? Па-ашел вон, — огрызнулась я, отползая немного в сторону. Мужик шумно сглотнул, недоуменно покосился на свой сук, снова направил его мне в лицо и вновь, намного громче, произнес:

— Рыфарк анарык пыр!

— Па-ашел вон, придурок, мне и так плохо. Скорую вызови.

Мужик опешил, почесал бороду (кстати сказать, она была бы роскошная, как у богатырей из русских сказок, если бы не была столь грязной) и ткнул своим суком мне в грудь.

— Кретин, больно же, — разозлилась я, потирая ушибленное место. Странная какая-то реакция у мужика, глаза огромные, словно плошки, руки трясутся и опять что-то орет, правда не мне, а куда-то за плечи, да и пятится назад. Странный какой-то мужик, ой странный. Хмммм, а это что? Это ему подмога? Мне бы кто помог, сижу тут, кровью истекаю, больно так, что перед глазами все плывет, вон уже кентавры мерещиться начали. А как вы назовете создание в виде коня с торсом человека и шестью конечностями, одна пара из которых — явно руки, причем человеческие. Или у меня глюки или мне так плохо что у меня глюки или я вообще умерла. Есть из чего выбрать, правда?

Ура, край этого бесконечного камня, еще немного, и я смогу встать на ноги. Еще бы в глазах прекратило плыть. А то вот уже, кентавров каких-то придумала, еще только эльфов, драконов и гномов не хватало с Гарри Поттерами всякими. Хотя первый мужик за гнома вполне сойдет, маленький и бородатый — чем не гном.

Кентавры между тем окружили "гнома" и о чем-то стали совещаться. А здоровые то какие, нет чтоб помесь с пони была, так эти мутанты в холке метра два наверное. Чёрт, как же больно, да лучше пусть они тут все от этого мучаются, генетические ошибки. Кстати, если б сдохли, их трупы можно было бы дорого продать,— размечталась я. Вон акулу в формалине за семь миллионов зелёных сбагрили, эти бы тоже не дешевле ушли. И я бы наконец себе всё-всё сделала как у нормальных людей.

Когда мои мысли идут про деньги, я сразу воодушевляюсь, да и боль отошла на второй план. Только бы понять где я нахожуся? Нет, понятно, что не на русском говорят, но вот на каком? Да и где вы в России найдете тех, кто будет добровольно говорить не по-русски? О-о-о, живот немного попустило, можно попробовать встать на ножки и наконец убраться, а то и этим придет в голову меня насиловать. А зоофилией я точно не страдаю. Ну что за дурацкий день такой, а?

Между тем троица, закончив совещаться, грозно двинулась в мою сторону

— Рыфарк фынар арапар па? — вопросительно посмотрел на меня кентавр. Нет, точно кентавр и пах, лошадью. Попона на нём в горошек добила меня окончательно, убеждая в реальности происходящего.

— Ничерта не понимаю, отстаньте, а? И без вас тошно, — пробурчала я себе под нос, вставая, наконец, на ноги. Рыфарк фынар ахра! — между тем торжественно провозгласил кентавр, и в руках у него откуда-то появилось довольно внушительных размеров копье.

— Неееет! — перепугалась я, поняв, что сейчас эта ошибка генетиков будет в меня сие копье метать, и вскинула руку. Живот снова взорвался болью. От неожиданности я плюхнулась задом на камень и взвыла.

— Ох, больно-то как... да чтоб вам так же и по тому же месту!

Что произошло дальше, было столь же не понятно. Вся честная компания в количестве двух кентавров и одного гнома оказалась на земле в позах эмбриона. Кстати, эта поза в исполнении кентавров выглядела довольно забавно: все четыре ноги подтянуты поближе к брюху лошади, человеческая составляющая загнута к филейной части так, что нос находился как раз на уровне лошадиного хвоста. Глупо хихикнув, я предприняла вторую попытку встать с камушка, на сей раз более удачную. Оставляя на камне кровавые следы, почему-то вспомнилось что раны в живот самые опасные.

Чего это с ними случилось? На негнущихся ногах я подтянула свою тушку поближе к гоп-компании и постаралась рассмотреть троицу. Ну когда я ещё кентавра вживую рассмотрю. Троица почему-то дружно завопила, а гном еще и свой сук в меня ткнуть попытался.

— Ну и ладно, не очень-то и хотелось, все равно вы все мои глюки. Так что пошла я... А куда, собственно, я пошла?.. Да не всё ли равно, главное подальше отсюда.

Развернувшись спиной к глюканутой троице, я направила свои стопы к краю опушки. Оооо, а там же еще мои глюки присутствуют, в количестве... ну с полсотни штук точно.

— Привет, глюки, — я мило улыбнулась и помахала им ручкой. — И чего это я такого напилась, вроде ж только текила была, причем вчера...

Блин, интересно, а у этих глюков можно разжиться джинсами? Или, на худой конец, какой юбкой-тряпкой. Не знаю, что со мной произошло, но ходить по городу, ну ладно пусть пока не по городу, а по лесу, но город-то тоже скоро появится, в одной разорванной рубашке и в стрингах — как-то не комильфо, однако. Не подиум всё таки. Я глупо хихикнула, представив свое явление на ближайшую остановку автобуса-метро-чего-то-там в столь экстравагантной одежонке. Эх, жаль, что это глюки, вряд ли они столь материальны, что у них найдется что-то для меня. Стоп. А ведь тот глюк гнома в меня тыкал сучком! Значит, он на столько материален, что может держать этот самый сучок, значит, у глюков и джинсы должны найтись, а если хорошо поискать, то и мобильник. Я с подозрением оглядела ближайших глюков, до которых, кстати сказать, уже почти добралась. Что-то мне страшновато становится... А я их еще и глюками обозвала!!! Ой что будет...

Кстати, странная какая-то реакция у моих глюков. Предыдущие вопили, когда я приближалась, а эти вон — шарахаться начали. Куда пошли, мне с вас еще надобно предмет туалета поиметь, ну, тот, который от пояса и ниже. Кстати в чем вы там? Мать вашу? Это что? Это юбка? Странный какой-то покрой у этой юбки... Мало того, что до пят, это не страшно, если натянуть на грудь, рубашка-то тоже разорвана, мне чуть пониже колена будет, так еще и жутко смахивает на два коврика, которые плела моя прабабушка из старых капроновых чулков. Представьте — два коврика, с невнятным грязно-серо-буро-малиновым "рисунком", крепящиеся на веревочку там, где у приличных людей должна быть талия, а тут, наоборот, большая бочка, и все это волочится по полу и спереди и сзади, подметая иголки.

А глюки-то от меня по-прежнему шарахаются... Как же я юбку ловить буду? Оооо, вон тот мелкий глюк за что-то зацепился... Я рванула за вожделенным предметом туалета. Мой глюк сильно дернулся и "юбка" осталась висеть на кусте, точнее, лежать под кустом. В моем положении выбирать не приходится, да и не гордая я, особенно когда голая, так что, добежав до коврика, я, не раздумывая, цапнула его и прижала рукой к груди...

"И как это извращение вообще можно считать одеждой?!" — злобно пыхтела я, затягивая веревочки между двумя тряпками. Колются между прочим, чай не дизайнерская одежда. Материал сразу видно— некачественный.

Я представила, как выгляжу со стороны, и едва удержалась, чтобы не хихикнуть. Моя любимая полосатая рубашка с нашивкой в виде котенка, ЭТО и кипешь на голове... все, меня — только сдавать в музей. Жить после такого позора в миру... хотя, все лучше, чем наполовину голой!

Таак, ну и где у нас тут дорога? Я огляделась по сторонам. А глюки успели довольно далеко отбежать, как-то отстраненно заметила я. Ну и чёрт с вами, мне ж спокойнее. Хотя постоянно хотелось хихикнуть, сейчас я была абсолютно неадекватной. Я наверное и убить бы сейчас смогла, ведь за убийство в состояние аффекта не судят? Или судят, но оправдывают? М-да, хреновый из меня юрист. Тяк, а вон там вроде какая тропинка просматривается. Вот по ней и пойдем. Куда-то она меня точно выведет. А там надо будет поймать попутку и хотя бы узнать, где я нахожусь... (еще бы знать, как я сюда попала!) и добраться до Москвы, а там сразу в полицию, или ещё лучше в аэропорт и к родителям, в родной и безопасный Нефтюганск. И чёрт с ним с этим модельно-дизайнерским будущим. С такой жизнью будущего у меня может и вовсе не быть.

— Дуррра!! — вдруг прозвучало над головой.

Я подняла глаза — и тут в мою и без того не самую элегантную прическу рухнул попугай. Знакомый, плешивый. Жорик мой, каким тебя сюда ветром? Может, я не в лесу, а в парке? Хотя нет у меня рядом с домом парка!

— Дуррра, дуррра, дуррра! — пронзительно орал попугай, подпрыгивая на моей голове и вырывая волосы. — Алена — дуррра!!!

Я стояла посреди незнакомого леса в дурацком виде и пыталась снять с себя орущего попугая, где-то там, за спиной, в позе эмбрионов корчились кентавры и вообще меня, по ходу дела, похитили... Определенно, дурацкий день! Я плюхнулась на пятую точку и разревелась. Сил моих больше не было.

* * *

Признаться честно, в моей жизни давненько не происходило ничего интересного. Ровным счетом ничего. Нельзя, конечно, сказать, что раньше мое существование баловало ежедневными приключениями и было наполнено экстравагантными событиями. Но, по крайней мере, мне не приходилось тупо глазеть на пьяную молодежь, в припадке дрыгающую конечностями по ритмичное "туц-туц-туц". И слушать стоны похмельной хозяйки мне тоже не приходилось!

Лучше бы корма купила вместо своей "текилы", дура.

Я злобно дернул особенно надоевшее зеленое перо под крылом. Как-то неправильно оно лежит.

Но не будем о грустном и повседневном! (Я постарался нахохлиться, но у меня опять ничего не получилось). Давайте лучше знакомиться.

Итак, имею честь представиться: Георгий Третий Зеленый, Наследный Принц Дома Длиннохвостых, чистокровный попугай в четырнадцатом поколении! Первые недели моей жизни, мать сдувала с меня пылинки. Она рассказывала, что я был очень красивым яйцом. Это была счастливая жизнь — та, в которой были орехи, много орехов, очень много орехов. Потом я подрос, подрался за самочку и лишился тех самых длинных перьев на затылке, что отличают наш Дом уже много поколений от прочих неродовитых попугаев. Но шрамы только украшают мужчину! Жаль, что той самочке сказать забыли...

Так началась полоса неудач.

Ее пиком стал холодный осенний день, когда в наше Царство зашел какой-то мужик с грязными усами, поговорил со Слугой, которая приносила нам корм, после чего меня усадили в тесную клетку и унесли.

А ведь говорила старая мудрая Шиншилла, что это не Царство никакое, а "зоомаркет", и не Слуга она, а захватчица и держит нас в рабстве!

Надо было поднять бунт, взять ее в плен и потребовать, чтобы нас вернули в Царство! Жаль, что мы не догадались.

На следующий день меня подарили Алене. Она долго возмущалась где машина. Потом выслушав как меня зовут равнодушно протянула 'Жорик значит, а я то думала' Я в ответ укусил ее за палец и нарек "дурой". Это правда, кстати.

Да, так и повелось.

— Алена — дуррра! — Громко произнес я в пустоту. Больше я ей обычно ничего не говорил, не тот у нее интеллект, меня слушать. А слова эти звучали хорошо, просто шикарно. — Дуррра, дуррра, дуррра! Алена — дуррра!

И тут я вдруг сообразил, что клетка куда-то делась.

Хорошо, что я успел распахнуть крылья и распушить хвост — а то так и бухнулся бы беспомощным кулем на Алену! Копчиком бы ударился... Вот теперь-то я повыдергиваю этой мымре чумазой волосяной покров! Весь, который найду! За то, что корма не покупала, за то, что клетку не убирала, за то, что жизнь мою царскую испоганила!

— Алена — дуррра! — припечатал я.

Вокруг шелестели деревья — толстые и короткие, с ровными треугольными листьями. На деревьях росли орехи. Наверное, Царство где-то здесь. Значит, надо найти Слугу и вернуть себе престол. А там снова можно будет жрать от пуза!

А эта дура вдруг плюхнулась на попу и заревела.

Я сидел на ветке, Алена валялась на тропинке, размазывала слезы (никогда не понимал эту человеческую страсть к пролитию воды подобным образом) и несла какой-то бред о кентаврах (кто это?) и похищениях (как это?).

— Вставай, дуррра, нас ждут великие дела!

— Сам дурааак, — провыла дура и снова залилась слезами.

Дура — она дура и есть.

— Вставай, надо искать Царррство! — гаркнул я и снова прыгнул ей на голову. Ну не смог удержаться.

— Какое царство?!

— Наше ррродное Царррство добррра и орррехов!

— Жорик, ты бооольной?!! И вообще, ты же кроме "дура" никогда ничего не говорил!

— А я тебе мерещусь, — огрызнулся я и попробовал поднять ее за шиворот. А тяжелые нынче дуры пошли! — Пить меньше надо!

— Ааа, — облегченно протянула Алена. Потом немного подумала и доверчиво спросила: — Жорик, а ты знаешь, где Москва?

— Знаю, — соврал я, пытаясь ее поднять и подпихнуть в спину.

— Ааа, — снова произнесла дура и наконец-то встала.