"О-о-оу!" — удивлённо сказал Владимир — "вот это да, и куда же черти меня занесли? Вполне тянет на продолжение видения, только уже во вполне современной форме!"
Вместо просёлка, на который, как он предполагал, очень удачно выбросило "десятку", перед ним было абсолютно пустое четырёхполосное шоссе, в северном сумраке полуночи и свете фары, уцелевшей при проламывании заграждения, была видна его "девственность" — гладкое, дорожная разметка просто сверкала замешанными в белую краску стеклянными шариками, не сравнить с изъезженной автострадой, с которой он благополучно вылетел. Вдалеке виднелись огни городка — километрах в двадцати, похоже, рядом были ещё посёлки.
Владимир сразу же решил ехать в сторону городка, — ибо до базы ещё больше сотни кило, а тут — не больше двадцати, а, главное, сколь ни захолустным окажется этот городок, в нём обязательно найдётся и СТО и травмпункт. И первое, и второе было просто необходимо, так как Владимир не знал, какие повреждения получила его машина, да и в каком состоянии он сам: "Вдруг смещение позвонков, отрублюсь на дороге и... ещё один КамАЗ по мою душу найдётся. А если радиатор пробит, или другая пакость — торчать в пятидесяти кило от базы и вызывать по мобильному эвакуатор!" Ни первая, ни вторая (особенно, первая) перспективы его не радовали. "Но, всё-таки, где же я?" — Владимир взял "Джипиэску", ввёл координаты в ноутбук — вот так те на... я в четырёх километрах от автострады, а городка, который — вот — впереди, на карте не значится, как, впрочем, и этого "девственного" шоссе. Хотя — посёлок есть рядом — да "Бычий хвост" — ну и название, хорошо хоть, что хвост, а не что ещё!" — Владимир улыбнулся, решив выйти из машины, чтобы осмотреть повреждения, прихватив большой фонарь, лежавший в багажнике.
"Да... Бампер на том ограждении и остался. Одна фара — вдрызг, другая — стекло разбито, но лампа уцелела. Что же — на одной фаре дотяну — не на одном двигателе!" — пошутил Владимир. Радиатор был цел, — спасли титановые жалюзи, правое крыло смято, частично сорвано до титанового листа. С титанового капота, штамповка которого вышла Владимиру "в копеечку" только краску содрало. В призрачном свете белой ночи, на фоне ободранного "синего металлика", тусклый и серебристый блеск титана делал поцарапанный капот похожим на крышку древнеегипетского саркофага, отделанную серебром и лазуритом. "Наверно в такой меня когда-то и упаковали!" — промелькнула дурацкая мысль. Заглянул под днище — плита, спасшая машину от излома, даже не лопнула.
"Пострадала ты, моя красавица, ох и пострадала!" — Владимир отошёл и осмотрел издали свою машину — "но мою "заднюю полусферу" спасла. Не подвёла броня. А что — эти листы, да керамика под ними крупнокалиберные пули сдержат, естественно, движок и прочие потроха не пострадали от лёгкого стального ограждения. В общем — окупил я бронирование с лихвой — так бы — передок — всмятку, кузов переломился бы, мост передний — выбило, от движка и прочих внутренностей — мало что бы осталось. Такой ремонт был бы, если было бы кому ремонтировать, — что дешевле новую купить — а тут — царапины! Впрочем — главное — где я. Ну — понятно где... Если съезд на грунтовку, а метров через двести она плавно переходит в хайвэй, которого нет на карте, как и города, к которому он ведёт, значит — "ящик". Ну и чёрт с ним с ящиком — с его-то документами пропустят, а в "ящиках" тоже есть СТО и травмпункты — рисковать-то не хочется. Одно не понятно... Как я на четыре кило успел от трассы отъехать, мне показалось, метров триста проехал, пока не тормознул, а потом — пум — свет выключили. Впрочем — наверное, пришёл в себя, увидел огни города, поехал, а потом снова отключился. Просто вылетел этот кусок жизни из головы — ещё бы, — так хреново было — вот память и "стёрлась". Или... Или Гость начинает овладевать им и здесь?! Нет, хватит об этом! Впрочем — почему было — как шея, зараза, ноет, ещё и руки опалило. Так — то, что я хотел сделать ещё до того, как выпал в осадок — разжевать пару пенталгинов, пол-литра "Адреналина" сверху — кофеин сам по себе сильное обезболивающее, да и в себя приведёт чуток — и вперёд".
Омерзительный вкус "Пенталгина", разжёванного, чтобы подействовал быстрее, кое-как нейтрализовался апельсиновым вкусом энергетического напитка.
Освещая дорогу единственной уцелевшей фарой, машина набрала скорость, и поехала вперёд, навстречу огням города.
По пути Владимир не увидел ни одной встречной машины: "Какой-то путь в никуда", и вроде всё было как положено — даже дорожный знак, ограничивающий скорость в девяноста, но... "Вот! Гаишные фотокамеры! Раз на полкилометра попадаются — я две с половиной тысячи проехал, увидел таких штук десять, для эксперимента поставленных — а здесь — их постоянные вспышки уже бесили Владимира — как на европейских автобанах. И установлены они явно не для того, чтобы ловить тех, кто превышает скорость — на пустой-то дороге, а чтобы замечать чужаков! Что же это за "ящик", мать его?!"
Внезапно, в луче единственной фары, Владимир увидел дорожный указатель, на котором красовалось название таинственного города, водитель успел рассмотреть знак, прочитав "Яизюлли 16", "Бычий хвост 4". У "Бычьего хвоста" была пририсована изогнутая стрелочка-пиктограмма, указывающая на правый поворот. Действительно, метрах в ста за указателем на шоссе справа выходила однополосная плохо асфальтированная дорога.
Что-то заставило его притормозить и остановиться. "Да — Бычий хвост на карте есть, есть и грунтовка. Сверимся с "Джипиэской"... Ой..." Джипиэска, похоже, сошла с ума, выдавая координаты 41.46 северной и 14.12 западной. "Вот, шутники — глушат сигнал спутников, выкидывая разномастных "сталкеров" в район Бермудского треугольника! Хотя... Вспомнил! Координаты гибели "Титаника" — ещё веселее. А то, что затонул он на полградуса южнее, на самом деле, похоже, Шутников из таинственного "ящика" не смущает. Глупо это. Вообще-то, глупо — такие шутки только привлекают искателей приключений на свою "пятую точку", — подумал Владимир, тронулся и поехал дальше.
"Яизюлли. Старое финское название — всё же от Выборга недалеко", — в голове вертелись и местечко Коккинаки, воспетое Бродским, и навязчиво рекламируемая краска "Тиккурилла", и два известнейших финских автогонщика: Хаккинен и Мяккинен — последнее вызвало у Владимира невольную улыбку.
Но вдруг... Мысль — нет — чувство — предчувствие. "Яизюлли..." Он не мог сформулировать свои ощущения и тщетно пытался добиться ответа от подсознания, внезапно встревожившего его разум.
Владимир резко остановил машину, развернулся, поехав в обратном направлении. Достигнув указателя, он, вновь, резко затормозил и развернулся.
""Яизюлли 16". Яизюлли. Вот — вот она — интуиция — Владимир прочитал слово наоборот: "Иллюзия"! Иллюзия... А хитро придумали — переписали слово в обратном направлении — получилось что-то финно-язычное. Только вот, что за этой Иллюзией скрывается? А потом — города нет на карте, хотя, это гражданская дорожная карта, а так назвали на крайний случай, дабы сбивать с толку случайно забредающих иногда водителей. Но из космоса-то видно... Потом — никакие авиабазы и военные заводы не "стираются" так... И эти глупые шутки со спутниковой навигацией". Чем больше вопросов возникало в голове у Владимира, тем больше он кипел желанием узнать, что таит в себе этот таинственный "ящик" с великолепным, с точки зрения иронии и конспирологии одновременно, названием. И вновь его потрёпанная машина устремилась навстречу огням закрытого города.
"Крайний случай" не заставил себя долго ждать. Вдали показались мигалки "остолопа" — Владимир понимал, что гаишник едет по его душу — камеры передали на пост фото машины чужака.
Муссоршмит остановился. Из него вышел офицер, сразу же протянув руку не с "волшебной палочкой", а коротким шестом с диском из красных катафотов, вспыхнувших впереди, в свете единственной уцелевшей фары "десятки".
Владимир сбавил скорость и остановился напротив "Эскорта" гаишника, притёршись к противоположной обочине. Он ждал и, немного провоцировал.
Гаишник вышел и неспешно направился к побитой десятке, подошёл к двери водителя, стал по стойке смирно, нагнулся чуток и отсалютовал, приложив ладонь к фуражке.
"Бэшник. По поведению — точно — бэшник. Гаишники ведут себя абсолютно иначе. Сейчас скажет что-то вроде "Старший лейтенант Петров".
— Добрый вечер, лейтенант Петров! — представился "гаишник", вызвав у Владимира нервный смех: "Надо же — не старший лейтенант, просто — лейтенант. Старлеев ФСБ под гаишников не маскируют — это было бы уже слишком!" — подумал Владимир, точная догадка, относительно фамилии "гаишника" заставила его забыть о бесполезности стеклоподъёмников. Стекло поползло вниз, обнажая толстую прозрачную броню. Челюсть лейтенанта Петрова отвисла в изумлении.
— Извините! — сказал Владимир, открывая дверь, попутно нажав на кнопку — стекло поползло вверх — всё время забываю. А вечер — не очень-то добрый — собственно, мне в лоб чуть не въехал КамАЗ, я вылетел с шоссе, проломив ограждение, пролетел в воздухе метров десять, при приземлении, похоже, получил лёгкую травму позвоночника, да сотрясение мозга, возможно, — сознание минут на десять потерял. Понимаю, город закрытый, но, посмотрите на мою машину, к тому же, обязательно надо заехать в травмпункт.
— На машину... Впервые вижу гибрид "десятки" и БМП-3, зависть инкассаторов, а не машина. Хотя — на обычной легковушке, как вы описали автокатастрофу, после неё вы бы там и стояли, вызывая эвакуатор, а тут — едете, да ещё с превышением скорости — сто три на наших камерах, а лазеры не брешут, не радар, знака "90" не видели? ("А вот тут ты прокололся по полной — гаишник сказал бы ДТП, авария — максимум, по их терминологии — автокатастрофа — это ДТП, в результате которого есть жертвы".)
— Видел, видел — спешу до города добраться. Я уже в пути сознание терял. Хотите — оштрафуйте — сколько там за тринадцать в час сверху?
— Ладно уж, не буду штрафовать — войду в положение! ("Непростительный глупейший прокол — гаишник, который не штрафует, когда ему предлагают — всё равно, что вор, приносящий деньги и ценности во взломанную им квартиру!") Кстати, откуда вы знаете, что город закрытый?
— Ну — на карте нет — значит — закрытый! — Владимир улыбнулся.
— В том-то и дело, что закрытый, вы документы предъявите, я запишу — формальность, а потом, сопровожу вас к ближайшему населённому пункту — там, сзади, поворот на Бычий Хвост, проедем через село, в объезд Яизюлли, километров через пятьдесят КПП, а оттуда, до небольшого городка — за двадцать чуток, я вас довезу. Там и мед помощь окажут и танк ваш подремонтируют, а в Яизюлли — нельзя! Не беспокойтесь, сказал же, впереди вас поеду, довезу.
— Что же вы, товарищ лейтенант не понимаете? А если сосуд лопнул, гематома в мозгу разовьётся — мне надо в ваш "ящик" — до него чуть за десять по шоссе, а вы предлагаете мне тащиться восемьдесят по просёлку. Если повезёт — часа за два до вашего городишки доковыляем, а тут — пять минут. Пойми же, блин, с двухметровой насыпи хайвэя на сто двадцать километров в час пролететь десять метров по воздуху и приземлиться так, что отключился через несколько секунд. Это передок моей машины титановый, а мои мозги нет, вы понимаете? ("Так — давим на жалость. Клюнет — не клюнет, плюнет — поцелует, к сердцу, естественно, не прижмёт, а вот — к чёрту послать — скорее всего. Раз прокололся раз десять уже за две минуты — значит тупой исполнитель инструкции, а инструкция гласит, что низя и всё!")
— В случае чего я окажу вам первую помощь. Извините. Нельзя — инструкция! ("Да — похоже, при "мягкой посадке" во мне проснулся телепат, предугадываю не только звание, фамилию, но и слова "гаишника".)
— Ох, товарищ лейтенант, придётся всё-таки предъявить вам документы, тем более вы сами просили! — Владимир извлёк "корочку" из кармана пиджака, наблюдая, как вытягивается лицо "гаишника".
— Извините! ...Здравия желаю, товарищ майор! А... А какой у вас уровень допуска? — это переполнило чашу терпения Владимира — чтобы гаишник справлялся об уровне допуска:
— Третий общий, по авиации и некоторым видам вооружения до первого... А вообще — гаишник из вас, лейтенант Петров, хреновый, а бэшник — вообще никакой! Раз десять за пару минут проколоться! Не свистнуть, не постучать в стекло, не осмотреть, хоть бегло, повреждения машины, не взять предложенный штраф, а финал — блестяще! С каких это пор в ГАИ знают о конторских уровнях допуска! — лейтенант опустил глаза и как-то сжался — потом — могли бы вычислить меня по поведению, да хоть по броневику с ростовскими номерами, ноутбуку казённому и "Джипиэске" — нет — слабо, хотя я и намекал, сам сказал, что город закрытый. И ещё — человеком надо быть. Залетел бы к вам простой водила — так и сдох бы на твоих глазах — а тебе по барабану, лишь бы инструкцию эту... Что бы водитель обыкновенный понял в вашем "ящике"? Ладно — разворачивайся — веди впереди на своих девяноста, а я за тобой — просигналишь, где травмпункт! — Петров совсем потух и пошёл к своей машине.
— Стой, лейтенант! — Владимир окликнул его — не расстраивайся ты так — все учатся на своих ошибках! Но что за секретность — никакие базы и производства не "стираются" с карт, а охраняются открыто, заборами с КПП, ведь если вы спрячете И... Яизюлли от журналистов, то не от амеровских спутников? Лейтенант обернулся — и "ожил" — огонёк появился в его глазах.
— Вы, конечно, слышали разговоры о проекте "Город-призрак"?
— Слышал, да брехня всё это! — Владимир не поверил словам своего нового знакомого.
— Тогда — велкам ту зе Брехниа-сити, товарищ майор! — более отвратительный английский Владимиру приходилось слышать доселе лишь пару раз: "Этому бесполезно учиться на своих ошибках!" — Владимир поставил окончательный диагноз — "но как такой объект доверяют таким идиотам... Хотя — идиоты, точно следующие инструкциям бывают полезны. И что, всё-таки, значит эта Яизюлли, Брехня — сити, Иллюзия... Неужели — правда... Нет! Впрочем — завтра, бум живы — узнаем!"
Вскоре, милицейский "Форд" "Эскорт" развернулся и направился в сторону города-Иллюзии, Владимир поехал за ним.
Петров сообщил по рации в центр о необычном госте. Вскоре к линии подключился полковник:
— Как ты сказал, идиот?!
— Майор ФСБ, третий уровень общий, по авиации и воору — толи до первого, а то и вообще до нулевого, товарищ полковник.
— И ты говоришь, случайно, от КамАЗа уворачивался и вылетел за Щит?
— Ну... Он мне так сказал...
— Идиот, слушай сюда, случайно с нулевым или первым уровнем по спецу и третьим общим, причём, через "окно", а не через "дверь" не попадают — доходит потихоньку?
— Но его машина ляпнулась так конкретно, что, если бы эта "десятка" не была, как танк бронирована — лепёшка — что он идиот на ста двадцати лететь с трассы в тартарары?
— Не он идиот, а ты, понял — он на броневике, пристёгнутый, с подушками безопасности, а может ещё какой противоударной и антиперегрузочной хренью, разогнался где-то до семидесяти, и аккуратненько снёс заграждение, мягко приземлился, быстро под Щитом проскочил — да не слишком — мозги напекло, раз уходил в отключку, если не брешет. Вобщем так, сопроводи засланца этого до травмпункта, спецпроезд почётному гостю обустрой, гони за сто. Как фамилия-то его, придурок?
