Охотники на самих себя

Она была худая, — значит, слабая. Бесстрашная, — значит, глупая. Уверенная в себе и полна злости, — значит, ещё не знает о своей глупости.

Своей злости я старался не поддаваться ещё хоть какое-нибудь время. Хотя я загорелся непреодолимым желанием попробовать вывести из себя девчонку и узнать, на что же она способна. В голове я сам придумал такой вариант случившихся в её жизни событий: она сбежала из дома по какой-нибудь неприятной причине. Или она действительно сумасшедшая?

За двадцать лет своей жизни таких девушек, как она, я ещё не встречал. Во всех смыслах не встречал: даже её внешность мне никого не напоминала. Я попытался понять, какого цвета у неё глаза, и чуть прищурился. Непонятно. Сначала мне показалось, что её глаза голубые, а затем, что зелёные. И да, я не дальтоник.

— Ты хоть стишок для Санты выучила? — фыркнул и растянулся в глумливой улыбке я. Я решил разозлить темноволосую незнакомку. — Или ты ещё глупее, что не в состоянии и один стишок запомнить, девчонка? — я посмотрел на неё с неприязнью. — Тогда подарков от Санты не жди.

Её рука со скальпелем между тонких аккуратных пальцев дёрнулась в воздухе, и она обнажила белые зубы, растягиваясь в сатирической улыбке, подобно хищной волчице. Я совершенно невольно представил у неё клыки по бокам. Настоящая дикая волчица!

‒ Я, конечно, могу съязвить, что я Снегурочка, но у меня нет времени на шутки с тобой. Ответь нормально на мой вопрос, парень! ‒ процедила со зловещей улыбкой она. Улыбка была привлекательная, ‒ невольно подумал я и сразу же опроверг собственную мысль.

— Ты хочешь покусаться, как хищница? — прошипел с немигающим взглядом я. — Поверь, не стоит. Ты ведь наверняка не знала, что укусы некоторых других хищников очень опасны, иногда смертельны. — Продолжая этот цирк, я подобно ей широко оскалился. Мы буравили друг друга пронзительными уверенными взглядами.

— Ты совсем меня не понимаешь? — она раздражённо посмотрела на меня и вдруг усмехнулась. — Когда тебе задают вопрос, на него нужно отвечать. Ты понял меня? Ах, да, если до такого человека, как ты, и с таким-то интеллектом, дойдёт с первого раза! Только вот какая печаль. Дважды я не повторяю, незнакомец! — она посмотрела на меня диким рысьим взглядом, будто собиралась нападать и норовила пустить в ход первым свои острые и белые клыки.

— Милая незнакомка, я ведь тебя тоже совсем не знаю. Быть может, будет разумнее, если ты представишься первой? — злобно прошипел с посуровевшим взглядом я. Выходило так: пытался вывести её из себя я, а вышло, что выводила из себя она меня. Впрочем, мы оба стали тщательно выводить из себя друг друга. — Да ты хоть знаешь, с кем сейчас разговариваешь, незнакомка? — едва не сорвавшись на яростный крик, процедил сквозь зубы я и выделил последнее слово особой интонацией. И, несмотря на мою сдержанность, мой голос вышел довольно громким и пугающим. Это подействовало на девушку, и она едва заметно вздрогнула от неожиданности, кощунственная улыбка сползла с её даже чуть привлекательного, но злого лица. Что произошло в последующие мгновения, просто надо было видеть! Она выровняла гордо спину, расправила плечи, и... — продолжила не бояться меня, будто бы она была в этом кабинете сильнее и опаснее! Девушка явно не думала в этот момент головой. Хотя кто знает эту незнакомку, — я до сих пор не могу понять, кто она такая на самом деле.

Её глаза стали злыми, как у чёрта, а на голове едва ли не появились ярко-алые рога, точно у маленького демона. Плутовка, кто же ты такая?

Веселье только начиналось.

Её взгляд так и говорил: "Я тут главная". Это взбесило меня, ведь на самом-то деле главный тут был скорее я, чем она, и хоть и с большой силой, но я продолжал сдерживать свой гнев. Самоконтроль порою очень важен, без него ты не так полезен, ты, скорее паразит, который вредит успеху всей команды.

— Ты сумасшедшая. Беги отсюда, пока есть такая возможность убежать. — Предупредил с непроницаемым холодным выражением лица я твёрдым и бесцеремонным голосом. — И да, не балуйся с этой штукой в руке. — Сердито и коротко хмыкнув, сказал незнакомке я.

Желание объяснить ей, как плохо ходить по таким местам в одиночку, всё ещё у меня было, но в любой момент могут вернуться ребята, или сбежавшая Мария. Именно поэтому просто отпустить девушку было самым верным решением.

Я взъерошил волосы быстрым движением ладони и едва не зарычал от раздражения, — девчонка уходить по-прежнему не была намерена. Она явно не считала себя сумасшедшей.

Она едва сдерживала свой гнев, как и я, сжав до боли свои небольшие кулаки, и из ладони со скальпелем закапала прямо на пол ярко-алая кровь. Незнакомка не контролировала свою злость в это мгновение и даже не заметила, как случайно поранилась!

— Ты поплатишься за свои слова! Поплатишься, и сделаешь это прямо сейчас! — возопила она, и уже была готова наброситься от гнева на меня, прямо как дикая рысь. Она тяжело задышала, и её туловище то и дело поднималось вверх, и вновь опускалось вниз. А в глазах незнакомки была всё та же решительность, никакого страха так и не было в них. Она меня разозлила из-за своей самоуверенности и своего бесстрашия передо мной. Да, странно, но меня окутала злость на неё, ведь она так и продолжала не бояться меня, хотя должна была! Я ведь не самый добрый Охотник и парень на свете. А если бы я оказался серийным убийцей, как бы она поступила? Впрочем, она была несравненно глупа — факты на лицо. Всего лишь на мгновение я задумался об одном интересном предположении. Быть может, вдруг она одна из...нас?

Если она Охотница, то злость ей невероятно к лицу. Правда, она не выглядит очень сильной и не внушает особого страха, ‒ следовательно, наверняка это не так.

— Ты точно глупая! — рявкнул на неё я. — Глупая, раз не боишься меня. Откуда ты знаешь, вдруг я маньяк? — моё лицо стало злым, с нахмуренными бровями, а в моих глазах то воспламенялись, то вновь затухали яркие вспышки гнева. В её глазах гневные вспышки переливались огнём.

Буквально через мгновение всё стало мелькать у меня перед глазами в замедленном виде времени. Не говоря ни слова, незнакомка закричала и сорвалась на бег, она выстрелившей и взлетевшей пулей вмиг оказалась прямо возле меня, и накинулась на меня, вцепилась дикой хваткой, как рысь, самая натуральная и злая рысь. Её тонкая рука со скальпелем направилась к моему плечу, ‒ девушка явно решила, что будет вполне неплохо порисовать остриём по моей коже ярко-алыми красками. Я не собирался атаковать эту девушку, не в мои прерогативы входит избивать представительниц слабого пола, и честно говоря, мне не хотелось её бить. Совершенно не хотелось, только если немного проучить её за её глупость. Я Охотник на Отчужденцев и если когда-нибудь мне придётся ударить женщину, это будет девушка Отчужденец.

Нет. Всё-таки я никогда не смогу ударить женщину.

Я ловко перехватил своими руками её тёплую руку, аккуратно и легко заламывая ей её за спину, так же поступил и почти сразу со второй тонкой рукой незнакомки, и тут, правда, оказалось, что эта дикарка не так слаба. Скальпель выпал из её руки, и затем эта же рука непонятными чудесами уловчилась вывернуться из моих рук, несмотря на годы моих тренировок и не малый размер моих бицепсов и мышц. Девушка-незнакомка с хитрым коварством решила вдруг повалить меня на грязный и немытый уже как лет десять, если не больше, пол, и с новой силой набросилась на меня всем своим девчачьим телом. Конечно, со стороны это выглядело презабавно: будто она прыгала мне на руки и пыталась повалить меня своей силой веса вниз на пол. Хотя такое было физически невозможно, ведь мой вес сильно превышал её вес. Я позволил ей повалить меня на этот пол. Я забыл о своей злости. Мне стало весело, и на моём лице на мгновение промелькнула забавная улыбка. Эта девушка была такой самоуверенной и этим она очень заинтересовала меня! Неужели она и правда надеялась побороть меня в схватке?

Она и впрямь старалась это сделать, так старалась, что мне вдруг захотелось ей немного подыграть в этом спектакле, или в этой цирковой постановке, — я уже не знал, как конкретно эту нашу встречу называть. Интерес к незнакомке стал расти.

Поступая не совсем как леди, девчонка предприняла попытку ударить меня, но её кулак был перехвачен мною на полпути. На миг я вновь почувствовал её тёплую кожу, и в голове промелькнула одна мысль, — она такая дикарка. Да, девушка была не совсем слаба, она имела немного силы, но ещё никто и никогда в этой жизни не поборол в бою меня, ну уж тем более этого не могла сделать какая-нибудь худая глупая девушка, как эта.

Уже через секунду я оказался сверху, прижимая незнакомку-плутовку к полу, и не давая ей как-либо пошевелиться. И кто же знал, что для тебя всё так обернётся, незнакомка! Ты сама предложила эту игру и, как известно, в подобных играх выигрывают только сильнейшие.

Я не собирался ничего с ней делать, тем более причинять ей вред. Она очень разозлила меня, однако эта злость вдруг стала играть не такую важную роль. Бессилие этой девушке очень и очень не нравилось. Она стала вся извиваться подо мной и рьяно, правда тщетно, пыталась вырваться из-под меня. Пока я ей этого не позволял сделать.

— Отпусти меня, сейчас же! — завопила мне прямо на ухо дикарка, да так громко, что я едва не потерял свой слух. Я сразу же отпрянул от неё с раздражением на лице, но так и не выпустил из-под себя, всё так же прижимая её к полу. — Ты тяжёлый, дубина. — Выпалила и тяжело задышала она, а после недовольно зарычала. Её ставшие в тени чёрными, как уголь, волосы, распустились и разметались по полу и плечам, касались моих ладоней, — она слишком сильно дёргала своей головой. На самом деле, никаких неприятных ощущений, не считая грязного пола, к которому её прижимал, я ей не доставлял, но кричала она так знатно и громко, будто бы я её резал на части. Я даже не облокачивался на неё, не желая никого придавить, лишь удерживал за плечи и ноги. Когда она сама поняла, насколько тщетны её попытки выбраться из-под меня, на какое-то маленькое мгновение она успокоилась и перестала двигаться. На таком близком расстоянии я мог разглядеть её лицо в максимальной точности, — мог разглядеть каждую пору гладкой и чистой светло-бежевой кожи и каждую самую крохотную чёрную ресничку на её глазах. Цвет её глаз: один был светло-голубым, другой углублённо-зелёным с крохотными серыми крапинками. Глаза-хамелеоны. Я невольно опустился к лицу незнакомки ниже, между нашими лицами оставалось сантиметров двадцать от силы. Я почувствовал её тяжелое затруднённое дыхание на своей шее и чуть выше неё на скуле, стало немного щекотно; присмотревшись, я заметил, что под одним глазом у неё был маленький едва различимый от кожи светлый шрам. А ещё от неё пахло яблоками, и немного апельсинами, и я ощутил сильный голод. Я ничего не ел со вчерашнего вечера, из-за нехватки запасов. За едой и другим снадобьем ребята и отправились назад в город.

Наверняка у меня случилось помутнение рассудка. Никакое не привлекательное у неё лицо. Уверен, в обычной жизни я бы даже на такую девушку не посмотрел и не обратил своего внимания.

Мне нравятся адекватные девушки, имеющие при себе мозг, и не такие бесстрашные и самоуверенные.

Я ухмыльнулся ей, понимая всю её беспомощность.

— Ты подлец! — выплюнула эти слова мне в лицо она, и, приподняв своё лицо, предприняла наиглупейшую и необдуманную попытку укусить меня за мою щёку. Едва она успела дотронуться своими коралловыми губами до моей гладко выбритой щеки и обнажила их, собираясь укусить, я отпрянул от неё, и, резко схватив её руками за девичью изящную талию, поднял с пола. Я бросил девчонку на старый диван и скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за ней со стороны своим пристальным взглядом и стараясь изучить и понять. Девушка была не так проста. Что-то она не договаривала о себе. Точно, она ведь вообще ничего не говорила мне о себе. Я сам предпочёл держать свою личность в секрете для неё. Кто знает, вдруг она враг? Кто знает, вдруг она скрыла свой знак Отчужденца какой-нибудь краской?

Она явно разозлилась на меня за такое резкое обращение к ней и с яркой ненавистью посмотрела мне в лицо. Незнакомка, одним простым словом — дикарка, поднялась с дивана и отряхнулась от пыли.

Она вновь подошла ко мне близко почти вплотную, только уже медленно и спокойно.

— Ты поплатишься за своё поведение, незнакомец. — Деланно спокойным голосом медленно произнесла темноволосая дикарка. Я поглядел в её хамелеоновые глаза.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь. — Произнёс твёрдым и серьёзным голосом я, не отводя от неё своих глаз ни на миг. ‒ Надеюсь, мы больше никогда не встретимся.

Я и впрямь на это надеялся.

Широким шагом она стала удаляться из кабинета.

‒ Кто знает. ‒ Загадочно произнесла незнакомка, прежде чем исчезнуть из поля моего зрения, скрывшись за дверью кабинета.

Совершенно невольно мои губы дрогнули в улыбке.

Вряд ли эта девушка теперь сюда сунется. Она точно больше никогда не вернётся в это место.

Алекса

Ещё дремучей ночью, укрываясь от настигшего холода найденным в чулане старым и дырявым одеялом, я решила, что на рассвете совершу обход по всей заброшенной больнице. Я могла быть здесь не одна, это доказывало то, что мы нашли с ребятами, когда пришли сюда, чтобы "разбить лагерь" на пару дней. Мы нашли на первом этаже чьи-то грязные ботинки, их хозяин небрежно оставил их там, также рядом с ними на полу мы увидели следы этих ботинок. Грязь не была засохшей, следовательно, здесь недавно кто-то был. А может и до сих пор есть. Это не пугало, лишь настораживало. Да, ребята запретили мне как-либо действовать и даже выходить из палаты до их возвращения из города, но я была не в силах ждать их прихода. Мне было ужасно любопытно и жажда узнать, есть ли тут кто-то, и кто же этот человек, не давала мне заснуть. А вдруг мы, наконец, нашли их, ‒ Отчужденцев? Вдруг они тоже решили разбить лагерь в этом месте, и может быть всё это ловушка для нас. А может и лазейка. Ребята не боялись оставить меня здесь одну, потому что знали, если что-нибудь случится, я способна за себя постоять, это им внушить было нетрудно. На самом деле, во мне больше уверенности, чем силы. Но это не так важно, ведь важно то, что оставили меня здесь только для одного ‒ в качестве охраны, чтобы не брать с собой все вещи и оружия, передвигаться с ними по городу было неудобно.

Я не боялась, нет. Я не боюсь ничего уже как несколько лет. И горда ли я за себя? Вовсе нет, иногда мне даже хотелось испытать это чувство страха, но я всегда верила в себя и знала, что выберусь из любой ситуации. Самоуверенность мне досталась от папы. Правда, я сейчас жива, а он нет. Он тоже был одним из нас, ‒ Охотником. Его убили они — эти люди, из-за которых мы сейчас здесь, а не дома, ‒ его убили Отчужденцы. И я сейчас здесь лишь потому, что хочу остановить рост числа погибающих людей, которое с каждым новым днём всё увеличивается. И чтобы отомстить за отца. Невидимая Месть настойчиво и назойливо контролировала меня и мой разум, указывала мне дороги на пути и приказывала подчиняться ей всегда и беспрекословно. Да, мною управляло моё желание отомстить.