Неслучайное обстоятельство

Но, похоже, в планы Иры не входило так быстро отпускать меня. Став на проходе, она расставила руки в стороны, продолжая агитировать:

— Ну, хорошо, если тебя не прельщают представители субкультур, тогда как вон тот?

Я опять окинула взглядом личность, на которую кивком указала Ирина, и в очередной раз ужаснулась. Ну, вот почему я никак не могу понять, это что я насколько переборчива? Или все-таки это у моей подруги такой отвратительный вкус? С каждым разом что-то мне все больше и больше подсказывало, что мои требовании здесь совсем ни причем...

— А это что за чудо-юдо? — обреченно выдохнув, уточнила я.

— Вообще-то это Эдик из пятого курса. Между прочим, занимается боксом.

— Заметно, что боксом. Я-то думаю, чего он такой лысый, перекошенный и перекачанный, — не смогла удержаться от язвительного замечания.

— Да тебе прямо не угодить, — поморщилась Ирка, и очередной раз, состроив довольную гримасу, опять ставилась куда-то перед собой, увлеченно протянув — а этот?

— Где? — уточнила я, соображая, уж туда ли я смотрю, потому, как перед глазами возник паренек на... велосипеде? Да, именно на велосипеде, в лосинах в облипочку и остальной амуниции велогонщика. Обычный такой парень, ничего примечательного, особенного, и уж тем более того, что могло бы привлечь противоположный пол. Во всяком случае, не меня. Чего я не могла не отметить за Литвиновой.

— Да ну тебя! — надула губки подруга, — я вообще-то тебе реальные варианты предлагаю, а ты... Ну и сиди все время одна!

— Да уж лучше одна, чем с кем-то из этих, — тут я не врала. Все-таки как по мне, так предпочтительней одиночество, нежели такой кошмар, именуемый "парнем". Хотя, кому-то ведь нравиться. Скосив глаза на Иру, не стоило даже долго предполагать кому именно.

— А я придумала! — внезапно радостно воскликнула Ирка, чем заставила меня отвернуться от лицезрения сомнительных "героев" института.

— Ир, давай, как-нибудь в другой раз, — поморщилась я перспективе участвовать в очередном "гениальном" плане подруги.

— Нет-нет! В этот раз тебе точно не отвертеться! — загадочно прикусив губу, уверенно пробормотала Литвинова.

— Ну и что в этот раз? — я лишь недовольно хмыкнула, понимая, что спорить бесполезно, Ирина все равно достанет, и как минимум, заставит выслушать.

— А ты знаешь, что в эту субботу состоится в нашем институте?

— Очередной детский утренник? — мысленно прикидывая, что же может быть примечательного, выдала я самый реальный вариант.

— Алексеенко, ты в своем уме? Ты не знаешь что ли? — с ужасом выпучив глаза, взвыла подруга, за что была награждена от меня недовольно-пытливым взглядом. После столь "бурной" реакции с моей стороны, энтузиазм Иры как-то поутих, и она надув губки, тихо пробормотала — вообще-то большая вечеринка-шабаш, в честь Хэллоуина.

— Ну, я же говорю, детский утренник, — презрительно фыркнула я, и, отвернувшись, стала невидящим взглядом рассматривать проезжую часть. Определенно ход мыслей Ирины и её идиотские предложения, что еще не были озвучены, мне заранее не нравились.

— Ничего ты не понимаешь! — вновь со вспыхнувшим энтузиазмом, воскликнула Ира, и как раз в этот момент чуть была не стукнута входной дверью, так как кто-то настырно пытался выйти из института, — блин, — закатив возмущенно глаза, посторонилась девушка, пропуская престарелого преподавателя, и наигранно улыбнувшись, поздоровалась. Но как только тот отошел на приличное расстояние, наклонившись ко мне, недовольно прошипела — лазят здесь! Не сидится им.

— Да ладно тебе, — усмехнувшись, махнула я рукой, — вообще-то мы с тобой сейчас должны сидеть на паре, — и, бросив взгляд на часы, уточнила, — точнее уже должны уходить из неё.

— Ну вот, значит, нормально, — отмахнулась Ирка, — так на чем я остановилась? Ах, да, вечеринка! Ты просто обязана пойти туда.

— Зачем?

— Как зачем? — удивилась Ирина, и, подхватив меня под руку, потащила в институт, в сторону столовой, — это будет одна из самых крутых тусовок! Крутая дискотека с одним из лучших ди-джеев столицы, танцы, коктейли, конкурсы, розыгрыш подарков. Симпатичные парни, в конце концов, — привела самый веский довод подруга.

— И что? — непонимающе воззрившись на Литвинову, не могла понять, чего вообще хотят от меня.

— Это же отличный шанс кого-то подцепить, — как неразумному ребенку пояснила Ира.

— Таких, как те? — я кивнула в сторону улицы, намекая на странных кандидатов, что присмотрела для меня подруга.

— Тьфу, ты! Нет, конечно, там всякие будут, — отмахнулась девушка, и состроив мордочку кота из Шрека, быстро затараторила — ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

— Хорошо, я подумаю, — спустя менее минуты, веско отрезала я.

Думать, как оказалось, долго не пришлось, потому что устоять под напором Ирки, которая не уставала продолжать свои уговоры и описывать все прелести данного мероприятия, было практически невозможно. И уже к концу этого дня я была согласна, ну или почти согласна на сомнительную авантюру. Знала бы я тогда, к чему это приведет, вряд ли согласилась бы. Хотя...

Глава 2

Странное ощущение того, что какой-то мерзкий звук дрели врезается в мою несчастную головушку, с новой и новой силой, с каждым мгновением становился все отчетливее, сильнее вклиниваясь в сознание.

Я как-то и не сразу поняла, что происходит. Откуда дрели на романтическом свидании с мужчиной мечты, на райском острове? Странно... Но когда красный закат, тонущего в морской глубине солнца, стал все расплывчатее, а мужчина мечты, что до этого крепко-крепко прижимал к широкой груди, все нереальнее, я стала понимать, что это не совсем реальность. Точнее совсем не реальность. Как раз таки наоборот. Самый что ни на есть сон! Грезы.... Мечтания... И очередной облом...

Черт, ну почему так всегда...?

Закончить мысль я не успела, так как поняла, что же за чудо техники издает странные, казалось поначалу, но сейчас вполне приемлемые роковые мелодии любимой песни. Хотя, в этот момент я сомневалась в их приемлемости. Оказывается, просыпаться под подобные рингтоны не так уж и приятно. Учитывая то, что вырвали они меня из рая, не иначе.

Мысленно произнося все возможные ругательства, осознавая, что чертов телефон никогда не замолчит и не вернет в прекрасные мечты, по крайней мере, до тех пор, пока не отвечу, и уж точно не сегодня, я, не открывая глаз, потянулась бессильной рукой в сторону, где играла песня. И в то время пока шарила ладошкой по постели, пытаясь найти мобильный, с удивлением и недоумением отметила, что, несмотря на странное пробуждение, жужжание в голове не прекратилось, а лишь с точностью отбивных молоточков, выбивало остатки здравого смысла и разума. К чему бы это? Еще и сухость во рту, будто до этого я нажралась песка... Идиотизим!

Нащупав-таки свой телефон, я машинально нажала клавишу принятия вызова, и, поднеся трубку к уху, не успела ничего ответить, как на меня посыпался нескончаемый поток упреков и возмущений:

— Олечка, где ты есть?! Мы же договаривались, что ты сегодня приедешь! Ты хоть понимаешь, что ради этой поездки с тобой, я отпрашивалась с работы? А ты что? Чего молчишь?

Блин, мама! Вот кто еще может обломать кайф? Пускай и во сне.

Как однажды кто-то, а конкретно, одна из моих школьных подруг, Дарина, выдала одну мудрую фразу — только мама, ведомая своим инстинктом заботы и опеки, способна обломать самый большой в жизни кайф. Вот, похоже, и моя в кайфоломы заделалась, как ни прискорбно это признавать...

— Мам, ну почему ты кричишь? — хрипло пробормотала, сильнее укутываясь в одеяло, словно оно может спасти от родительского недовольства, которое, как обычно, возникает практически на пустом месте.

— Деточка, а как мне не кричать, если мы договаривались давно еще, а ты... — на мгновение мама замолчала, и я облегчено вздохнула. Определенно, когда никто не орет на ухо, то становится как-то полегче что ли. Но 'полегче' длится долго не могло, потому как родительница вновь закричала, в этот раз еще громче и удивленнее, нежели до этого — Оля, что у тебя с голосом? Ты где вообще?

— Дома, — поспешно выдавила, приоткрыв на доли секунды один глаз, и тут же снова зажмурившись.

— А почему ты дома, если должна быть в торговом центре?

— Мам, ну мы ведь на два договаривались, — нашла, казалось, веский довод. Ага, память еще не совсем отшибло, значит не все потеряно.

— Правильно, а сейчас половина третьего!

— Как? — я резко раскрыла глаза, соображая, как подобное вообще могло произойти.

— Так, Оля, ты вообще приедешь? Что ты там делаешь? Я ничего не понимаю! — похоже, мама начинает заводиться и это ни к чему хорошему не приведет. Уж кому, как не мне знать.

— Мамуленька, — негромко прокашлявшись, я выпалила, как на духу первое, что пришло в голову, и на данный момент казалось самым правильным и веским оправданием моего... кхм... опоздания в торговый центр, — я тут это... приболела немного.

Итак, для убедительности надо еще разок покашлять. Вот к чему меня доводят, сомнительные загулы. А ведь раньше и слова соврать маме не могла. Да и она всегда сама меня рассекречивала. Даже самые невинные шуточки. А тут...

— Как заболела? Почему раньше не позвонила? Что у тебя болит? — мама затараторила с еще пущим рвением, не давая возможности вставить хоть слово.

Да, кажись, я погорячилась, когда додумалась такое ляпнуть. Мама это так просто не оставит. Ей только дай повод позаботится обо мне лишний раз, да доказать на деле мою беспомощность. Эх, вот попала, так попала... Не дай Бог, мама предложит приехать, мне точно конец! Наверняка в этом случае ей не составит труда догадаться, что у меня за болезнь. Значит, последнего нужно просто не допустить. Вопрос, как... Что-то мне подсказывает, это будет не так уж и просто.

— Мамуль, да ничего серьезного, — попыталась отмахнуться, — просто горло слегка побаливает, да голова...

— Температуру мерила? — почти не слушая меня, гнула свое мама.

— Нет, вроде и так нормальная.

— Как это нет вроде и так нормальная? Что это за халатное отношение к себе? Ну-ка померяй! Это тебе не шуточки! Сейчас такой период, как раз заболеть проще простого. А ты еще, небось, до сих пор ходишь раздетая, совершенно не заботясь о здоровье.

Ну да, конечно. А в чем мне ходить, в шапке-ушанке что ли? Ладно, такое маме не скажешь, разнервничается еще сильнее. Потому, вслух лишь промямлила:

— Мам, я лечусь, правда.

Интересно, у меня есть какой-то рассольчик? Огурчики вроде в баночке были солененькие, значит и рассольчик тоже имеется. Говорят, помогает от похмелья. Надо бы испробовать на себе дедовский метод. А что, вот и лечение придумалось. И вот я уже почти не вру.

— Знаю, как ты лечишься. И вообще могла бы раньше позвонить. Я бы вместо того, чтобы полдня слоняться по городу, проследила за тобой. Ты вмиг у меня на ноги встала бы.

— Ууу... — только и протянула, поморщившись от перспективы быть напоенной какими-то чудодейственными отварчиками, микстурами и быть обмотанной всевозможными компрессиками ни за что, ни про что.

— Так, не укай! Я сейчас приеду! — сказала, как отрезала. Да еще и грозно так. Ох, уж эта мама. -

Нет, мам, пожалуйста, не надо! — кажется, мои мольбы прозвучали слишком... слишком подозрительно. Ой, что сейчас будет!

— Так, Оля, я не поняла, что происходит? — ну я же говорила, — ты, что не рада матери? Или ты не дома? Доча, где ты и что ты делаешь? Ну-ка признавайся!

Обеспокоенный визг мамы заставил меня сонно передернуться. Таки у моего папы стальные нервы, раз столько лет терпит такую настойчивую язву, как мама. Интересно, я тоже такой буду? Боже, бедный мой будущий муж!

— Дома, где же мне еще быть! — мгновенно выпалила, не желая подолгу искушать судьбу и разгневанную родительницу.

С этими словами я заставила себя таки окончательно разлепить глаза и осмотреться по сторонам. Увиденное, оказалось до боли странным... Но опомнится я не успела, потому как мама продолжила свои безумные рассуждения, еще сильнее заставляя меня поежится. То ли от вдруг нахлынувшего озноба, то ли от странного предчувствия чего-то... Очень неожиданного.

— Тогда я все же приеду! — подводя итог своим нравоучениям, выдала мама. И ведь приедет. Знаю её!

— Нет! — резче, чем следовало. Это я поняла и сама, потому поспешила ретироваться, — ну что ты будешь мотаться туда-сюда? Ты же хотела купить себе пальтишко. А когда ты еще выберешься со своей работы. А сегодня, как ты сама говорила, сезонная распродажа и...

Блин и чего эта широкая гардина, пастельного цвета, закрывающая практически все окно, и не позволяющая проникнуть вовнутрь комнаты, судя по всему, последним теплым лучам солнца, кажется мне не моей? Нет, это уже определенно паранойя...

— Доча, ты чего-то меня пугаешь. Точно ничего не произошло? — с подозрением, но уже без былой настойчивости, уточнила мама.

— Нет, мамуль. Все в порядке. Я же говорю, просто нехорошо себя чувствую. Вот днем прилегла ненадолго, думала, полегчает, но нет... Вот только проспала малость и забыла тебе сообщить.

Мда, малость это громко сказано. Прилегла, называется днем. Маме ведь совсем не обязательно знать, что прилегла я еще глубокой ночью, и явно не от болезни, правда? Точнее не той, какой представляется. Ни к чему ей лишние волнения.

Что-то мне совсем не нравится тот факт, что я так долго проспала. А ведь всему виной моя безотказность. В данном случае Ирке. И что примечательно, ко всему прочему я до сих пор практически ничего не помню из случившегося. Только все отчетливее осознаю, что напрасно, ох и напрасно, поплелась вчера на эту вечеринку. Шабаш блин! Чувствую, я теперь и сама на ведьму похожа. Не к добру это...

— Ладно, Оль, давай при встрече обо всем поговорим, — к моему превеликому удивлению, вдруг торопливо выдала мама, вызывая вздох облегчения. И к чему бы эта неожиданная сговорчивость? — я все же приеду к тебе, но позже. Ближе к вечеру. А пока, ты права, присмотрю себе пальтишко. Я тут такую красоту видела! А еще такую милую кофточку! Тебе точно понравится...

Ага, все с ней понятно. Все же шопинг с женщинами творит чудеса. И даже моя неугомонная мама не исключения. Сейчас я была даже благодарна ей за то, что звонила она не из дома, а торгового центра. Уж там есть на что отвлечься и все же согласится с моим, на удивление разумным, предложением.

И все-таки... этот странный столик... Мой взгляд невольно переместился с гардины к стеклянному предмету мебели с причудливой ножкой в форме... кхм.. неужели коровьей какашки? Или это мне уже мерещится? Нет, ну а что это за сомнительные коричневые формы под прозрачной столешницей? По-другому их и не назвать. Но я бы однозначно не могла купить эту безвкусицу в здравом разуме. Или могла? Да еще и поставить посреди комнаты! Ужас! Сколько и когда я выпила?

Кстати, комната... чего-то она слишком просторная... Или это мне тоже кажется? Так сказать, расширение пространства из-за нетрезвости разума...

— Оль, так что смотри мне! — тем временем продолжала наставлять мама, не давая моей мысли развиться до критического поворота, — если узнаю, что ты меня обманываешь... Ох, поговорим еще с тобой! В общем, вечером жди меня. Все, милая, пока. Целую.