Любят только раз?

— Пошли, — я плавно соскользнула со стула и, не оглядываясь, отправилась к стоящему у самой стены столику. Это единственное место в клубе, где можно было разговаривать, не повышая голос.

Сев на стул и закинув ногу на ногу, я приготовилась слушать про "деловое" предложение.

"Ага, пробрало", — почему-то удовлетворенно подумала я, глядя на то, с каким трудом красавчик оторвал взгляд от моих коленок и перевел его на лицо. Сегодня я щеголяла в малюсенькой красной юбке — шортах и белом бюстье. Образ "грязной девчонки" дополняли белые босоножки на умопомрачительных каблуках и весело позвякивающие на запястьях серебряные браслеты. Волосы были уложены в высокую беспорядочную прическу.

— Я навел о тебе справки... — Начал было мужчина.

— А я о тебе нет, так что может представишься для начала? — Я невежливо перебила собеседника.

— Извини, — в его глазах промелькнуло тень разочарования, — я напомню, если ты забыла. Меня зовут Алексей, можно просто Алекс.

— Ну что ж, Алёша, я тебя слушаю, — я заметила, как он сжал кулаки.

Наконец, взяв себя в руки и немного расслабившись, Алекс начал говорить.

— Ты слышала про новый клуб LEX? — Я кивнула. — Что именно?

— Насколько я знаю, LEX открылся совсем недавно, но уже начал набирать популярность среди молодежи нашего города. Судя по всему, скоро он превратится в основного конкурента GOLDa, — честно рассказала я все, что знала о новом клубе.

Алекс довольно кивнул.

— LEX принадлежит мне, и я хочу, чтобы ты в нем работала.

— В качестве кого? — Обманчиво спокойным тоном спросила я.

— В качестве хореографа. Ну и, конечно, время от времени выходила танцевать сама, — я ошарашенно молчала, а Алекс продолжил.

— Мне понравилось, как в прошлый раз ты завлекала народ на танцпол, я хочу, помимо go-go, создать в своем клубе команду профессиональных танцоров, которые будут зажигать вместе с обычными посетителями. А также время от времени выступать с сольными номерами, которые ты и должна будешь им ставить. Я дам тебе полный карт — бланш. Ты сможешь сама собрать команду, я не стану вмешиваться. Каждый месяц ты будешь получать...— Он назвал цифру, от которой у меня глаза плавно устремились на лоб, — но у меня есть одно условие, — жестко договорил Алекс.

В моей голове тут же пронеслось множество неприличных картинок. Закати губу, крошка, слишком уж все хорошо, чтобы быть правдой.

— И что за условие? — Уже без особого интереса поинтересовалась я.

— Мне не нужен вечно пьяный хореограф, — указал на пустой стакан у меня в руке Алекс, — если я увижу тебя с выпивкой, в тот же час ты вылетишь с работы. А для подстраховки в контракте будет прописан размер неустойки, которую ты мне выплатишь в этом случае, — жестко закончил Алекс и откинулся на спинку стула в ожидании ответа.

От его слов меня охватила ярость! Я почувствовала себя опустившейся алкоголичкой, которой из милости дали шанс занять достойное место в уважаемом обществе.

— А не пошел бы ты... Еще недавно тебя полностью устраивало мое "вечно пьяное" состояние! — Вскочив на ноги, я собралась свалить от этого благотворителя — засранца. Во второй раз за вечер меня схватили за руку. Глядя мне прямо в глаза, он произнес:

— Раз уж ты сама об этом заговорила... Я хочу тебя, хочу до боли, но одноразовый трах меня больше не устраивает. Секс ради поблажек на работе мне также не нужен, так что в следующий раз, когда мы окажемся в постели, это будет исключительно ради нашего удовольствия. — Видимо поняв, что еще немного, и я наброшусь на него с кулаками, он выпустил мою руку, перед этим легко коснувшись ее губами.

— Подумай над моим предложением, — я автоматически взяла протянутую визитку и посмотрела на нее. Алексей Городецкий. Когда я подняла взгляд, рядом со мной никого уже не было.

Все еще кипя от злости, я возвратилась к барной стойке.

В глубине души я понимала, возможно, он прав, и мне действительно пора завязывать с алкоголем. Еще год назад меня развозило буквально с одного бокала шампанского, сейчас же, чтобы окунуться в блаженное забытье, мне требовались все более крепкие напитки.

— Хей, Саня, налей-ка мне еще вискаря! — Послав к черту благоразумие, крикнула я новому бармену.

— За что пьем? — Поинтересовался парнишка, протягивая до краев наполненный бокал.

— За разбившиеся в очередной раз надежды...

Оставшаяся часть вечера прошла как в тумане. Помню, как меня позвали в незнакомую компанию, где отмечали день рождение какого-то паренька... Помню его щенячий восторг, когда я станцевала для него прямо на столе...Помню, как у входа в женский туалет меня подсторожил этот новый знакомый и попытался утащить в темный угол с вполне определенными намерениями... Ну, а удар в пах, запомнит уже он... Немного протрезвев после этого инцидента, я решила отправиться домой. Вызвав такси, через полчаса я уже была у себя в квартире. Умывшись и переодевшись в длинную мужскую футболку, которая служила мне ночнушкой, я легла в кровать и попыталась заснуть. Провалявшись часа два и насчитав около тысячи беленьких овечек, я поднялась. Захватив с кухни бутылку шампанского, я вышла из квартиры. Поднявшись вверх на один этаж и открыв ключом люк, подсветив замок телефоном, уже через пару минут я стояла на крыше. Здесь наверху гулял довольно сильный ветер. Поежившись, я глотнула шампанского прямо из бутылки. Закашлялась. Вытерла рот рукой. Огляделась. Светало, небо окрасилось во все оттенки розового. Направилась к удобному мягкому креслу, стоящему недалеко от края крыши. Сколько раз Дима сидел со мной на коленях в этой обитой красным бархатом пошлости. Обернувшись теплым пледом, мы встречали новый рассвет. И говорили... Обсуждали все на свете: учебу, работу, танцы, кино, музыку, прошедшие выходные, друзей, врагов... Я специально затевала шутливые споры, которые Дима обычно прекращал поцелуем. Еще глоток. Странно, почему во рту остался солоноватый привкус. Тут я поняла, что по моим щекам текут слезы... Я снова посмотрела на кресло. Давно уже надо было его выбросить, но у меня не поднимались руки это сделать. Еще глоток. Я подошла к самому краю и глянула вниз. На меня напало странное оцепенение. Пятнадцать этажей. Никаких шансов. Больше не будет выворачивающих душу воспоминаний. Больше не надо просыпаться в поисках тепла и не находить его. Больше не надо делать вид, что ты живешь. Один шаг... Наверное, если бы я точно знала, что после смерти ничего нет, я бы его сделала . Но вдруг... Вдруг Рай и Ад существуют? Если так, то я точно знаю: Дима в Раю, и если я сейчас совершу самый страшный грех, то мы точно никогда больше не встретимся, а так у меня оставался призрачный шанс... Возможно пора начать новую, более праведную жизнь и тогда...

Звонок телефона вернул меня в реальность. Придя в себя, я увидела, что стою на самом краю крыши, одно движение вперед и... Поспешно отойдя назад, я взяла брошенный на кресло телефон. Он уже перестал звонить, а на дисплее светился незнакомый номер. Наверное, ошиблись. Поддавшись порыву, я отправила на этот номер смску, в которой было написано всего одно слово. Спасибо. Выключив телефон, взяла почти полную бутылку сладкой шипучки и опять подошла к краю площадки. Только сейчас я делала все вполне осознанно. Сделав последний глоток, я вытянула руку с бутылкой над "пропастью" и разжала пальцы. Словно в замедленной съемке я наблюдала, как она летит вниз и с громким звуком разбивается на мелкие осколки, ударившись об асфальт. На мгновение мне стало жутко, если бы не звонок... Тряхнув головой, я подняла взгляд в небо. По нему плыли необычайно красивые объемные облака. Они напоминали детскую карусель: вот это похоже на лошадку, вот это на слоника... Глядя на всю эту красоту, так хотелось верить в Бога.

— Ну что, дашь мне еще один шанс?

Легкий теплый ветерок ласково коснулся моего лица. "Что ж, будем считать, это ответом", — с улыбкой подумала я, уходя с крыши.

Вернувшись в квартиру, я сразу пошла в спальню. В первый раз за прошедший год я уснула почти сразу. Мне приснился улыбающийся Дима, только глаза его почему-то были не серыми, а цвета дикого меда...

Глава 2.

Утром я встала с удивительно ясной головой. Вспомнив свою ночную прогулку, я решительным шагом отправилась на кухню. Открыв дверку "бара", я достала все находившиеся там бутылки. Чтобы с ними такого сделать? Выкидывать дорогой коньяк и недешевый бэйлис рука не поднимается. Эврика! Я уложила бутылки в большой пакет и, одевшись в халатик, все также решительно вышла на лестничную площадку. Этажом ниже жил дядя Вова — алкоголик с тридцатилетним стажем. Его ненавидел весь подъезд, за исключением Толика из двадцать седьмой квартиры. Тот нежно любил собутыльника и всегда бережно его поддерживал, когда они вдвоем брели домой с очередной пьянки. Что ж, тунеядцы — алкоголики, сегодня у вас будет праздник.

Подойдя к двери дяди Вовы, я на мгновение задумалась: а не грех ли спаивать ближнего своего, но решив, что Дядя Вова с Толиком спились уже давно и накрепко, громко постучала в дверь. Минуты через две послышались шаркающие шаги. Дверь открыл сам Дядя Вова.

— Тебе чего, красавица? — Попытался сфокусировать на мне мутный взгляд сосед.

Я радостно протянула ему пакет с выпивкой.

— С Новым Годом, дядя Вова! — И развернувшись, стала подниматься по лестнице обратно к себе в квартиру.

— Еб..ь... Толян, поди сюда, сегодня какое число... А месяц?... — Послышалось за моей спиной.

Вернувшись домой, я заварила себе крепкий кофе и принялась составлять план на день. Давно я этим не занималась. Прошедший год я жила по принципу: день прошел и Слава Богу. Итак, необходимо позвонить Денису и возобновить свои занятия с ребятами в его танцевальной студии. Я давно их не видела и только сейчас начала осознавать, как сильно по ним соскучилась. Дальше. Созвониться с Леркой и вымолить у нее прощение за свое хамское поведение. С этим думаю, проблем возникнуть не должно. Лерка — девчонка добрая, долго обижаться не умеет. Покончив с кофе, я побрела в спальню. Надо привести ее в божеский вид. Генеральную уборку я не делала... Эээ... Долго, в общем, не делала. Окинув взглядом захламленную спальню, я обратила внимание на белеющую около кровати бумажку. "С чего-то же надо начинать", — грустно вздохнула и потянулась к квадратику. Перевернув бумажку, я скользнула взглядом по надписи и замерла. Алексей Городецкий.

Присев на краешек кровати, я задумалась. Когда-то давно я мечтала стать известным хореографом и ставить танцы знаменитостям. Дима... Дима всегда поддерживал меня, и если у меня заканчивались силы или воодушевление, поднимал мой боевой настрой. Я даже добилась некоторых успехов. Когда мне исполнилось 20 лет, меня пригласили преподавать в одну из лучших танцевальных студий города. В начале дали совсем маленьких детишек. Я малышей, конечно, любила, но они физически не могли раскрыть все мои задумки. Я попросила более старшую группу, но видимо в силу моего еще довольно юного возраста, идти навстречу мне не спешили. В итоге я получила группу ребят лет четырнадцати, которые имели очень слабую подготовку и практически нулевую базовую технику. Официально этого никто не озвучивал, но и дураку было понятно, что меня банально проверяют на вшивость. С присущим мне упорством я принялась за дело. Первоначально в группе было пятнадцать человек. Через месяц их осталось всего десять: пять парней и пять девочек. Из-за того, что студия так "бездарно" потеряла пять хорошо оплачиваемых места, разгорелся большой скандал. Подбрасывал дрова в костер всеобщего негодования один из тренеров, Саша, который в свое время ко мне подкатывал, но получил решительный отказ. Скорее всего, если бы те десять ребят не выступили единым фронтом в мою защиту, я бы позорно вылетела с любимой работы. К тому же мои малявки начали показывать на удивление хорошие результаты. А уж их танец снежинок на очередном родительском дне, где богатые тети и дяди с умилением смотрели на своих зачастую кривоногих чад, и вовсе произвел фурор. В общем, меня отстояли, и вскоре моя группа стала одной из лучших в студии. Со всеми ребятами мы подружились и нередко выбирались вместе потанцевать или попеть в караоке. В общей сложности я занималась с ними полтора года. А потом... Потом умер Дима. Я начала пропускать занятия, приходить на них в не слишком трезвом виде и в один совсем не прекрасный день Денис, директор студии, вызвал меня к себе в кабинет. Он сказал, чтобы я не появлялась на работе, пока не приведу свою жизнь в порядок. Несложно догадаться, что через некоторое время я все-таки оттуда вылетела, несмотря на все уговоры и угрозы моих ребят. Насколько я знаю, практически все они ушли из студии, но мне уже было не до них. Каждый день я боролась с жесточайшей депрессией. Родители, сначала надеющиеся, что со временем я приду в норму, через пару месяцев запаниковали. На тот момент от меня прежней осталась лишь тень, слепо бродящая по квартире. Меня насильно отправили к психотерапевту. Этот скользкий мужик с масленым взглядом производил на меня угнетающее впечатление. Единственно, что он сделал — выписал сильные антидепрессанты. После этого все стало еще хуже, мне было сложно без них обходиться: я не могла заснуть, меня постоянно мучали кошмары. Выглядела я как ходячий труп. Родители окончательно пали духом и забрали меня к себе, где начали собирать буквально по кускам. Они обратились к другому специалисту. Когда та женщина узнала, что именно мне прописали ранее, она пришла в ужас. Оказалось, что прошлые лекарства только ухудшали мое состояние. Под ее чутким руководством, через какое-то время я физически пришла в норму. Внешне все выглядело довольно благополучно, но никто не знал, что внутри мало что изменилось. Когда я, наконец, вынырнула из того полубессознательного состояния, в котором находилась несколько месяцев, ко мне вновь вернулась душевная боль. В какое-то мгновение, мне захотелось вернуться обратно в небытие, и только вид сильно постаревших за какую — то пару — тройку месяцев родителей, не дал мне скатиться обратно в бездну.

Я вернулась домой и начала жить одна. Возвращение стало для меня шоком: пока меня не было, родители убрали из дома все напоминания о Диме. Не осталось ни его одежды, ни фотографий... Перепуганные моей истерикой, родители вернули все на свои места, и больше этот вопрос не поднимался. Они продолжали хмуриться, когда в очередной свой визит видели все увеличивавшееся количество фотографий на стенах. Для их спокойствия я убрала из зала все напоминания о Диме, но в спальню никого больше не пускала. Там все напоминало о любимом.

Постепенно я опять начала общаться с людьми. Наших общих с Димой друзей я старалась избегать, поскольку просто физически не могла выдерживать их сочувственные взгляды. С большинством из них мы с Димой состояли в одной танцевальной команде и дружили очень давно. Таким образом, потеряв любимого, я утратила возможность быть членом команды. Вынужденный отказ от танцев окончательно меня подкосил и чтобы убежать от реальности, я начала искать забвение в алкоголе. Во второй раз вытащила меня из бездны моя единственная оставшаяся подружка Валерия. Несмотря на все мои заскоки, истерики и посылания к черту, она все это время оставалась со мной рядом. Именно она около четырех месяцев назад буквально за руку привела меня в клуб GOLD, чтобы попробоваться на роль девочки go-go. Сначала я отбрыкивалась, считая это недостойным своих возможностей занятием, но стоило мне услышать музыку и почувствовать ритм, как все сомнения отпали. Естественно меня взяли, и я смогла вновь худо-бедно себя обеспечивать. Очень скоро я завоевала любовь зрителей, и начальство стало смотреть сквозь пальцы на мое увлечение алкогольными напитками. Так я и жила последние несколько месяцев.