| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Все-таки, я буду свидетелем на вашей свадьбе! — и под одним ошарашенным, а другим — веселым взглядами быстренько смылся из кабинета.
А лицо шефа вдруг приобрело зловещие очертания и недобрую улыбку:
— Вот ты и попалась, Василиса Прекрасная.
— За комплимент спасибо, а в другом не нуждаюсь, — я прекрасно понимала, что напоминаю сейчас загнанного зверька.
— В другом — это в чем?— продолжал веселиться шеф.
— В твоем обществе, Савельев, — решила я сразу расставить все знаки препинания.
Он хмыкнул и поднялся с кресла. Глядя на меня, как ягуар на антилопу, попер в мою сторону.
Я схватила заявление и прижала его к себе вместе с сумочкой. После зажмурилась, вжалась в кресло, почувствовав, что шеф сел на подлокотник моего кресла.
Схватив за шею, Савельев притянул меня к себе.
— Если бы ты знала, как я соскучился, мерзавка, — хриплым голосом произнес он, уткнувшись мне куда-то в волосы губами.
— А я-то тут причем? — пискнула гордо.
— Скворцова, просто заткнись. Дай насладиться моментом. Поимей совесть — будь человеком.
— А я не человек, — зашипела я, резко оттолкнула его и вскочила с кресла, продолжив. — Во мне вообще ничего человечного нет, и стерва я каких мир не видел, и по мужикам шляюсь, как девка с большой дороги.
Злость прошла, вместе с воспоминаниями пришла горечь и обида. Сморгнув слезы, я опустила руки и тихо проговорила:
— Извини, я не помню весь список своих достоинств по твоему мнению.
— Лиса, — позвал Савельев, сделав ударение на первом слоге как когда-то в молодости. Меня начала бить крупная дрожь.
— Не приближайся ко мне, — я выставила вперед руку с заявлением, когда он встал с кресла и подошел ко мне.
— Что это? — спокойно кивнул на листок.
— Заявление по собственному желанию, — упрямо процедила я.
Он с недовольным видом взял у меня бумагу, пробежал глазами, вернулся к столу, что-то написал и опять подошел ко мне. Я же отскочила ближе к двери. От этого придурка можно ожидать всего, что угодно.
Савельев с милой улыбой, молча, протягивал мне листок. А я повелась как дурочка. Хотя знала!
Перехватив мои пальцы, Саша притянул меня к себе и просто сказал:
— Лиса, дай мне объясниться.
Мне стало трудно дышать.
— Мне не нужны твои объяснения. Отпусти, — и стукнула кулаком по его груди.
— Я уже столько раз все портил, что ты мне больше не веришь?— с невеселой улыбкой спросил он.
— Наконец-то признался, что во всем виноват ты! — возликовала я, оказалось, рано.
— Драку в детском саду начал не я.
— А кто к Ксюхе клеился? — опять зашипела я, ужом выворачиваясь из его объятий.
— Вот это пластика, — восхитился он.
— Ты от ответа-то не уходи, — одернула я пиджак.
— Она сама ко мне лезла, — со вздохом признался он.
— Хватит врать. Сейчас Ксюхе позвоню и у нее спрошу.
— Вы все еще общаетесь? — с интересом спросил Савельев.
— А что глазки-то счастливо заблестели? Ууу, бабник-блондинка!— вспомнила я, как обзывала его в юности.
Савельев поморщился.
— Да звони ты куда хочешь. Хоть Папе Римскому. Я сказал правду.
— А я лучше в отдел один позвоню. Там таких как ты очень даже наказывают за сексуальные домогательства на работе.
— А не на работе можно? — серьезно спросил он.
Мой взгляд упал на заявление об уходе, и я раненым медведем взревела:
— Что значит "отказано"?!
— То и значит, — пожал он плечами, — ты теперь мой личный помощник.
— Да пошел ты, Савельев!— крикнула я и выбежала из кабинета. За спиной послышался громкий смех.
Спустя два часа, наплевав на работу, я ехала в такси на дачу. Зализывать раны. Стирать память. Успокаивать пульс. А если честно — банально прятаться. УУУУ, Савельев! После этого позорного эпизода в его кабинете, я быстро добралась до дома, благо пробки уже спали, покидала вещи в чемодан и вызвала такси. Надеюсь, хоть там, на даче, он меня не достанет.
Но память как назло подкидывала эпизоды наших встреч в разные годы, и в горле стоял ком.
Мама привела меня в сад. Оставаться здесь совершенно не хотелось. Какие-то чужие тети и много других детей. Но главное то, что я должна была делиться игрушками. Это я-то! Единственный ребенок в семье!
Все шло более-менее хорошо, пока меня никто не трогал и не пытался достать из облюбованного мной угла. Как сейчас помню, что воспитательница отчитывала меня за то, что нельзя быть такой букой и нужно идти знакомиться с ребятами.
А ребята приняли меня прохладно. Только одна девочка изъявила желание познакомиться со мной поближе. Она просто подошла ко мне и протянула руку, как взрослая:
— Меня зовут Ксения. И я хороший человек.
Ксюшка до сих пор остается хорошим человеком и все же искренняя и прямолинейна.
— Вася, — я была достаточно наглым и эгоистичным ребенком. И все, что мне было интересно — это я сама, но это маленькая блондиночка заинтересовала меня. Сейчас я бы даже сказала, заинтриговала.
— Пойдем, я познакомлю тебя с моим другом, — она схватила меня за руку и куда-то повела. Странно другое — я пошла за ней. До сих пор этой блондинке удается подбивать меня на разные авантюры.
— Это Саша, — новоявленная подруга остановилась напротив какого-то мальчика. Парень спокойно читал книжку и даже не думал, что в этот момент он знакомиться с той, которая надолго войдет в его жизнь. И так сильно ее изменит.
Я молча его разглядывала. Симпатичный ребенок, но я лучше. Смутило то, что он читал явно взрослую книгу. А мне уже в сентябре в школу, а читаю я все так же плохо.
Он оторвался от книги и поднял голову, чтобы посмотреть на нас. До сих пор помню первый взгляд этих ярко-голубых глаз.
Так как наглости мне было не занимать уже тогда, я спокойно плюхнулась рядом и попросила:
— Научи меня читать хорошо, — подумала и добавила, — пожалуйста.
— А зовут тебя как? — мальчик подозрительно посмотрел на меня.
Ксюша к тому времени куда-то уже убежала. Возможно, даже сводить новые пары. Уже тогда она была гениальной свахой.
— Вася, — немного помолчав, выдала я. Сейчас, наверно, обзываться будет как все мальчишки.
— Хорошее имя, — кивнул Саш. — Давай учиться.
С этого момента мы не расставались. Я таскала ему конфеты из дома, потому что Сашка был жутким сладкоежкой, а он таскал мне фрукты, наверно, уже тогда я следила за своей фигурой.
И однажды он признался, что еще ни с одной девочкой ему не было так интересно. Это сейчас я знаю, что веры ему никакой, а тогда я словно воспарила над землей и разве что в рот ему не смотрела.
В один прекрасный день, тягая за спиной нормальный кулек конфет, надо же еще и Ксюшу угостить, я увидела самый ужасный момент в моей короткой на то время жизни: Саша читал Ксюше вслух, она сидела рядом и наслаждалась. Выглядели они вместе как парочка, а совсем не как друзья.
Конфеты выпали из рук, а на глазах выступили слезы. Особо не размышляя, я подошла и просто врезала ему. В тот момент, я считала, что бью за предательство. Ксюша решила вступиться за друга. До сих пор извиняется.
А тогда дрались мы самозабвенно. А Саша просто прижимал свою ручку к щеке, по которой я его ударила, и смотрел на меня ошарашенными глазами. Потом он помог подняться Ксюше, и они ушли в закат к светлому будущему.
Только Саша еще не знал, что Ксюха — человек непостоянный, а у меня всегда есть то, что она любит — конфеты. В тот момент я выступила злобным дилером, который пообещал слабому, беззащитному наркоману очередную дозу, если он перестанет общаться с негодным мальчишкой. После этого события я просто изводила парня. Дрались мы с Сашей раз шесть, пока бабушка не запретила ходить мне в сад.
А вот и подруга звонит.
— Да, Ксюх.
— Не Ксюхай! — рявкнула она. — Ты где шляешься? Почему не на работе?
— Ах ты, продажная душонка! — заорала я, ничуть не стесняясь таксиста. — Ты тоже знала! Предательница.
И бросила трубку. Не дело это с предателями разговаривать. Почесала нос. Подумала и перезвонила подруге.
— Любишь меня? — аккуратно интересуюсь я в ответ на тяжелое молчание.
— Да пошла ты куда подальше, истеричка, — спокойно ответила Ксюша.
Я довольно улыбнулась. Не обижается.
— Это вообще-то я должна обижаться. Ты чего меня не предупредила?!
— Что бы ты смылась на свою дачу и отсиживалась там ближайшие лет двадцать?— хмыкнула подруга, но тут же заорала. — Твою мать, надеюсь, ты сейчас не на дачу едешь?!
— Куда я еду — это мое дело, — огрызнулась я и прозорливо добавила. — И не смейте приезжать с Петькой! Я все равно вас выгоню! Только сначала побью, а потом выгоню!
И отключила телефон. Мы свернули в дачный поселок со смешным для этой местности названием "Тусовка".
Вторая глава.
Дача встретила меня покосившимся забором, лаем соседкой собаки и стройкой на ранее пустом участке сразу же за моим. Новые соседи строились резво: еще месяц назад тут был пустой клочок земли, а сейчас они уже достроили дом. Строителям осталось только забор поставить.
Время по приезду я посвятила уборке. Вернее, мне пришлось. Все-таки двухэтажный дом — та еще махина. Пришлось вытаскивать сушиться постельное белье, протирать пыль, мыть окна, полы и переделать еще кучу других дел. И это я еще не успела заехать в магазин и купить еды. Ладно, на диете сегодня посижу.
Отдельным домиком стояла баня — папина гордость. В нее я направилась после того, как отдраила целый дом. День выдался излишне эмоциональным — нужно хотя бы постараться отдохнуть морально. Зайдя в баню, я счастливо улыбнулась, и наступил расслабон...
Спустя некоторое для меня стало неприятной новостью, что в соседнем доме началось новоселье.
А я в бане.
Голая.
Забор еще не поставили.
А баня повернута к новому дому.
И ни одного кусочка ткани в пределах видимости.
Твою мать! Чем я думала раньше?!
Приоткрыв дверь, я взглядом заправского шпиона прикинула, как быстро смогу добежать до дома. Пригорюнилась, почесала нос и решила рискнуть. Не куковать же мне здесь всю ночь!
Прикрывая спереди самое драгоценное единственной мочалкой, а сзади — шапкой для бани, я с грацией козочки поскакала к дому.
-О! А вот и наша коллега! — раздался знакомый голос. Какого...?!
Похолодев и замерев на месте, я повернула голову через плечо в сторону нового дома и растеряла все остатки самообладания. Знакомые голубые глаза насмешливо блестели. Вот зараза!
С громкими воплями под дикий смех и улюлюканье бывших коллег и работников нашего офиса, я неслась в дом. Какого черта они тут делают?!
С грохотом хлопнув за собой дверь, я сползла по стене на пол.
Тупо глядя перед собой, я пыталась понять, почему этот гад опять возник в моей жизни?!
Но развить мысль мне не дали. В дверь кто-то начал отчаянно скрестить.
— Выходи, подлый трус, — громким шепотом прокричала вражина, словно знала, что я сижу под дверью.
— Да пошел ты, — презрительно фыркнула я.
— А я дверь выломаю, — спокойно заявил Сашка.
— А я полицию вызову, — флегматично отозвалась я.
— Я тебя уволю, — мстительно пропел шеф.
— С удовольствием! — от счастья я даже заорала.
— Перебьешся, — последовал мрачный ответ.
— Саш, что тебе надо? — устало спросила я.
— Любви, тепла и понимания, — с готовностью перечислил друг детства.
— Люблю, куплю и полетим? — цинично усмехнулась я.
Саша рассмеялся.
— Мелкая, открывай дверь. Я тебя лет сто не видел.
— И столько же еще не увидишь, — шмыгнула я носом.
— Ты там реветь что ли собралась? — недоверчиво спросил Сашка.
— А ты утешителем хочешь выступить? — взорвалась я, размазывая слезы. — Так надо было раньше расстараться. Где ты был все эти годы?
— Василиса, я же не знал ничего...
— Просто оставь меня в покое, — нетерпеливо перебила я. — Я больше не нуждаюсь в тебе.
Решительно поднявшись с пола, я пошла наверх, полностью игнорируя тот факт, что Саша активно пытался продолжить беседу.
Сил ругаться дальше не было. Все, что я хотела — это наконец-то одеться и лечь спать.
Уже укладываясь в кровать и засыпая на ходу, я подумала: 'Господи,хоть в этот раз — убереги меня от этого мужчины'
Утром я встала с кровати злая, недовольная и с целой кучей идей как отомстить соседу по даче.
Этот моральный урод издевался надо мной всю ночь. Сначала до меня донеслись треки с сомнительным содержанием. Я просто встала и закрыла окно. Стало чуть-чуть потише. Но когда нестройный хор завыл у меня под окном: 'Вася, выгляни в окошко — мы дадим тебе горошка' — мое терпение закончилось. Я быстренько сбегала за ведром с колодезной водичкой, открыло окно и щедро полила этот оплот пьянства и разврата в лице моего соседа.
И сейчас он был именно соседом. Наглым, беспринципным и эгоистичным. Потому что адекватный шеф дал бы отдохнуть всему офису в свой законный выходной, а не собирал бы этот пьяный табун у меня под окнами.
Только одно меня тревожило: где же дорогие Петр и Ксения? Что-то они притихли, а на них это не похоже.
А вот в то, что секретарша Любочка своего не упустит и будет ночевать в спальне хозяина дома — я верила свято и непоколебимо. Блондинка всегда был бабником. Его даже могила не исправит.
Под окном еще матерился пьяный и, моими стараниями, мокрый Сашка, женские голоса работников нашего офиса причитали о том, какая я плохая и не умею ценить настоящую романтику, а мужские голоса упорно продолжали петь. Пришлось сходить за вторым ведром.
Довольно улыбнувшись, я улеnbsp; Сегодня я решила наплевать на суровый дресс-код в офисе. Начальника вот уже две недели как не было, а мужчина, который исполнял обязанности шефа, уже давно махнул на нас рукой. Старого шефа никто не любил. Причин было много. К примеру, его любимая фраза была: 'Работать, негры! Солнце еще высоко!' И, поверьте мне, это было самое безобидное. Все молоденькие девчонки страдали от его шаловливых ручонок и сальных глазок. Но и этот кошмар наконец-то закончился. Старого маразматика и извращенца уволили! Вот это был праздник! Всем отделом трое суток бухали. А потом еще неделю с остальными отделами догуливали. Временно исполняющий обязанности пытался призвать нас к порядку, но потом махнул рукой, отобрал у кого-то бутылку вискаря и почти залпом ее опустошил.
&
&
&глась досыпать. Но не тут-то было. Входная дверь начала сотрясаться под ударами, шум был слышен даже на втором этаже. Вот гад!
Пылая праведным гневом и потуже затягивая халат, я потопала вниз с видом грозного хомяка.
— Блондинка, я убью тебя нахрен если ты сейчас же не успокоишься!
Шеф перестал барабанить в дверь и вежливо-пьяно поинтересовался:
— Ты убьешь меня нежно?
— На смерть! — рявкнула я и добавила с нотками отчаяния. — Саша, ты достал меня уже! Что ты хочешь? То тебя нет годами, а то нарисовался — не сотрешь!
— Я всего лишь поговорить хочу, — неуверенно донеслось из-за двери.
— Я не верю тебе, Савельев, — горечь все-таки проскользнула за пределы моей души и отозвалась эхом в голосе. — Я не верю тебе с тех пор, как ты бросил меня в ЗАГСе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
