Злодей не моего романа

— Еще.

— Эй, леди, у Вас все в порядке?

Точно. Ганстер-стори начала тридцатых. Где мафия?

— Нет, малыш, у меня не все в порядке.

— Проблемы с парнем?

— У меня нет парня.

— С работой?

— Солнышко, если я скажу, Пыжикова напишет, что несчастная Елена попала в психушку.

— Кто такая Пыжикова?

— Создатель всего сущего!

Бармен нахмурился и почесал лоб.

— Бог, что ли?

— Хуже. Романы женские пишет.

— Позорное чтиво.

— Да ладно!

— Серьезно.

— Бармен, долей еще, — я повернулась на глубокий завораживающий голос. Справа от меня восседал бледный гот-гурман. Ничего, кстати, мужик. Дохловат маленько и слащав как-то, но в остальном на главного героя потянет. Мысли опять прыгнули на "Камасутру". Ром еще не начал действовать, а у меня уже мысли не те — отсутствие второй половины в жизни сказывается. Парень меж тем долил готу красного, мне ром и отошел к другим посетителям.

— Нравлюсь? — без предисловий выдал главный пыжиковский герой. Теперь заход не казался таким уж оригинальным.

— Нет, — честно ответила я.

Он развернулся ко мне всем корпусом, в глазах светилось удивление. Видно, такой ответ не в стиле девушек Инферно.

— Лжешь.

Я взвилась. Ничего себе хамло.

— Страдаешь самообманом, — залпом осушила добавку и отвернулась к стойке. Разговаривать больше не хотелось. Не хочу показаться привередливой или грубой, но общаться с самодовольными козлами не в моем стиле. Неприязненно передернула плечами, отгоняя осадок от короткого противного диалога. Мысли вернулись к моему пагубному положению в сем книжном царстве. Вполне вероятно, само туловище сейчас где-то в машине скорой везут в больницу, а вот сознанием я тут, значит и проблемы надо решать, пока тут. Первый насущный вопрос...

— Ты не врешь.

Я подпрыгнула от неожиданности. Мальчик-гот склонился ко мне и проговорил это почти на ухо.

— Ты смотри, какой догадливый.

— Тоже пытаешься напиться? — улыбнулся он. Наверное, эта улыбка, по замыслу Дарьи, пробуждает в местных женщинах восхищение. Отрицательно покачала головой.

Отрицательно покачала головой.

— Пытаюсь решить свою проблему.

— Что ж, тебе повезло, если твои проблемы можно решить.

Меня вновь перекосило с лимонным послевкусием. Вспомнилась престарелая Вероника Кастро, пытающаяся молодо и изящно влезть на забор, и тот усатый крендель, который играл рокового секси бойфренда. Причем рокового, секси и бойфренда в нем было столько же, сколько в Дикой Розе дикости.

— Так, давай договоримся, мальчик-гот. Сейчас с другой стороны к тебе подсядет юная жертва. Вот ей мозги и промывай, у вас все срастется, а я тут чисто случайно.

Словно услышав разговор, красная юбка опустилась на соседний стул. Гот смерил ее оценивающим взглядом и снова обернулся ко мне.

— Как твое имя?

Я отвернулась в поисках свободного места. Веселая компания из двух влюбленных парочек как раз покидала столик. Я пулей метнулась туда, на ходу кинув бармену:

— Пусть мартини со льдом принесут.

Парень кивнул. Я удобно расположилась возле широкого окна с видом на ночную улицу и мысленно вернулась к своим проблемам. Итак, первый насущный вопрос: где ночевать? Гостиницы тут по-любому есть, но... Будь неладно это большое "но". У меня нет наличных в таком количестве. Еще повезло, что Инферно не потрудилась местных денег выдумать. Есть надежда, что она и по банкам загоняться не стала — было бы неплохо. Но даже если и так, где сейчас искать банкомат? И есть ли я среди клиентов? Вероятнее всего — нет. Устало потерла пальцами виски.

— Так как твое имя? — со вздохом оторвалась от созерцания огней за окном. Мальчик-гот сидел напротив и заинтересованно меня рассматривал. — Я — Георг.

— Поздравляю. Красная юбка там, — я ткнула пальцем в сторону Эйны.

— Пытаешься от меня избавиться?

— Да, — снова обратила взор в окно, надеясь, что откровенная грубость унесет мужика восвояси за барную стойку к милому нежному созданию. На небе золотыми буквами сияло новое сообщение.

"Елена понимала, глупо поддаваться обаянию малознакомого человека, однако она ничего не могла с собой поделать. Ее тянуло к этому великолепному мужчине".

Воздух со свистом покинул легкие, словно получила удар под дых. Меня? Тянуло? К этому? Я окинула хмурым взглядом бледнолицего. Ну, Пыжикова! Вот выберусь, лично найду и лично скажу все, что думаю! Официант поставил передо мной бокал мартини.

— Поделись своими бедами, может статься, помогу их преодолеть.

Я задумчиво оглядела парня. А ведь верно. Это вариант какой-никакой. Он же герой мыльной оперы — благородство и самобичевание в характере. По всем правилам сожрать не должен.

— У тебя найдется, где переночевать?

Георг, видно, не ожидал такого хамства, растерялся, в глазах мелькнуло удивление и тут же скрылось. Он улыбнулся.

— Это вся твоя беда?

— Нет, эта — самая насущная.

— В моей квартире.

— Круто. Тогда пошли, — я вспомнила про Эйну. — Хотя нет. Погоди.

Обернулась к стойке, девушки не было. Ну и черт с ней. У нее, в отличие от меня, дом есть. Потом со своим Георгом встретятся. Георг... Георг... Ерундовое имя. Откуда Дарья такое взяла?

— Ты кого-то ждешь?

Я залпом выпила свой мартини.

— Нет. Заплатить хочу.

— Я оплатил.

— Чего? — моя бровь поползла вверх. — С какой стати?

Он пожал плечами.

— Если хочешь, вернешь всю сумму позже.

— Хочу, — кивнула я. — Только учти. Переночевать и все. Без подводных камней.

Георг снова кивнул.

— Никаких камней.

Мы вышли и побрели по улице в полном молчании.

По дороге я пыталась припомнить все, что когда-то судьба послала мне прочесть о го... то есть о вампирах. Кровь, клыки, бессмертие. Мозг выдал исчерпывающий список. Пыжикова заикалась что-то про тысячи лет.

— Мальчик-гот! А сколько тебе лет? — довольно импульсивно нарушила я молчание.

Он поморщился.

— Я — Георг. Будь добра называть меня именно так.

— Ладно, Георг, Георгий... А можно Гришей?

Мужчина снова поморщился, тем не менее, кивнул.

— Короче, Гриш, сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

— Тысяч?

— Почему тысяч? — не понял он.

— В аннотации так было написано.

— В какой аннотации? — он резко остановился. Чувствую, я первая в истории книгогероинь узрела вампира с ошарашенным взглядом и открытым ртом. Скорее всего, он просчитывал степень моего безумия, и правильно, я бы тоже так о себе подумала. Однако вот прямо сейчас меня это мало заботило, поскольку во рту никаких клыков не обнаружилось.

— Эй! А где клыки? — возмутилась я.

Гриша не ответил, продолжая теперь уже хмуро изучать мое лицо.

— Какие клыки? — наконец спросил он.

— Ну как же! Я думала, ты типа вампир. И у Инферно так написано.

Гриша потерял человеческое обличье, без того минимальное, кстати, зарычал (от неожиданности я выронила и пальто, и сумку), толкнул в ближайшую подворотню, схватил за горло, прижал к стене.

— Кто тебя послал? Эрик? Это его рук дело? — я захрипела. Вот дура! А дышать-то больно! На моих глазах клыки во рту мужика удлинились, выехав из десны. И кто меня за язык тянул?

— Не знаю никакого Эрика! — с трудом просипела я. — Дебил! Ты сам ко мне клеился! Тебя никто не просил!

Он отпустил. Я рухнула на грязный асфальт.

— Вполне вероятно. Эрика окружают красотки. Ты не в его вкусе. Скорее уж та девица в баре.

Я про себя подумала, что за красотку он мне еще ответит. Хамло.

— Кто такой Инферно? — самозабвенно продолжил допрос Гриша. Хоть бы подняться помог, урод.

— Гадалка, — зло процедила я.

— Как ты узнала, кто я?

— А чего там узнавать? Ты себя в зеркале видел? У тебя все на лбу написано большими красными буквами. Еще рычишь и кидаешься, джентльмен, — мне удалось подняться на ноги. Отвернулась и поплелась прочь из подворотни, пока вещи не украли.

— Стой. Я еще не закончил.

— Держи карман шире, — огрызнулась я. — Забудь вообще. Я с тобой никуда не иду. Кто тебя знает, может ты голодный, и ужин домой тащишь.

— А раньше ты об этом не думала?

— Я раньше о Дикой Розе и Риккардо думала.

— О ком?

Ответить не успела, неподалеку раздался дикий женский визг, к нему присоединился еще один, а следом еще.

Глава 3

Я кинулась в направлении вопящих. Такова суть моего характера: если покажется, что с кем-то беда, я мчусь сломя голову на помощь, порой не задумываясь о собственной безопасности.

Метрах в двухстах за мусорным баком обнаружилась небольшая группа, человек из пяти, которая постепенно обрастала новым зрительским составом. Две женщины визжали. Остальные люди, судя по лицам, пребывали в полнейшем ступоре. Я растолкала зевак и пробилась поближе к центру. В глаза бросились женские ноги в сетчатых чулках, выглядывающие из-за ржавого днища, и разбросанные одинокие черные замшевые туфли-лодочки с невысоким каблуком. Кто-то потянул меня за локоть назад.

— Не смотри, — это был Гриша.

Я сердито выдернула руку и шагнула за бак. Там в позе сломанной куклы с разорванной шеей лежала девушка в кожаной куртке и ярко-алой короткой юбке. Лицо ее сложно было узнать, да мне и не требовалась.

— Эйна, — одними губами прошептала я. В мозгу пронеслись две мысли. Первая: она все-таки стала жертвой маньяка... или зверя. Вторая: я изменила ход событий в книге.

— Иди сюда, дура! Она мертвая.

Сейчас я была согласна с мужиком. Вот уж и правда — дура. Гриша вывел меня из толпы и повел куда-то. Я попыталась сосредоточиться. Труп был самый настоящий, всамделишный такой, синий. Читать и видеть своими глазами — разные вещи. А может, и не везут меня ни в какой машине скорой? Может, я реально попала в этот Саммертхил... хол... От подобных размышлений мартини полез обратно. Я согнулась пополам и тяжело глубоко задышала.

— Ничего, пройдет, — погладил меня по голове новоиспеченный знакомый. — Говорил — не смотри.

Очнулась от своих переживаний и подняла глаза к небесному комментатору.

"Елена не знала, кто эта девушка, но одно она знала точно — в эту ночь она уже не сможет заснуть или остаться одна. Она чувствовала себя маленьким напуганным ребенком. Против воли захотелось оказаться в чьих-нибудь надежных объятиях. Лена взглянула на Георга...".

Я в сердцах проматерилась. Дарья вообще в выдуманный мир заглядывает хоть иногда повнимательнее? Или она видит только то, что ей хочется видеть?

— Пошли. Поспишь, легче станет.

Вспомнилось разорванное женское горло, темные пятна крови на асфальте, само тело. Пришлось проглотить новый приступ тошноты.

— Кто ее так?

Гриша пожал плечами. Я наморщила нос.

— Да брось. Кто-то из ваших. Люди режут, а не разрывают.

— Плохо ты людей знаешь.

— Смотря где.

— В каком смысле?

— Неважно. Так кто ее так?

— По ночам бродит много хищников, — немного помолчав, философски изрек гот.

— Давай без лирики. Просто ответь — и все.

Он недовольно покосился на меня.

— Ты слишком грубая. Могла бы и немного уважения проявить.

— Вот точно мой дедушка. Он тоже мне постоянно нудит про нежность, женственность и уважение. Так кто ее так, уважаемый?

— Меня больше тревожит тот факт, что ты девушку знала и постоянно мне на нее указывала в баре.

Закусила губу.

— Я ее не знала, стрелки переводила.

— "Сейчас с другой стороны к тебе подсядет юная жертва. Вот ей мозги и промывай. У вас все срастется". Твои слова.

— Хорошая память, — присвистнула я. — А дедушка постоянно все забывает.

— Ты второй раз сравниваешь меня со своим дедушкой, зачем?

— Ну, ты же старый?

— Я бессмертный.

— Без разницы.

Гриша схватился за голову.

— Ты кто такая? — почти заорал он на меня.

Как-то вспомнила, что не представилась.

— Я — Лена!

Он застонал.

— Ты — дура. Бросить тебя здесь, и пусть Эрик убьет ко всем демонам.

— А кто такой Эрик?

— Глава клана Саммертхольских чащ.

— А ты?

— Я — изгой.

— А-а, — протянула я, вспоминая информацию с обложки. Эх, надо было побольше прочесть. — А оборотни?

— Это не территория стаи.

— А-а, — глубокомысленно протянула я опять. — Понятно.

— Так откуда ты такая взялась?

Решила расколоться, пока мы еще не покинули людный освещенный проспект.

— Не знаю, как поточнее сказать. Я типа не местная. Из другого мира... Пролетом.

— Из психушки ты пролетом.

— Тоже похоже, но не совсем точно. Понимаешь, Гриш, такое дело, что у нас вы, то есть, вампиры и оборотни, — книжные персонажи. Во-от. Как-то так. Веришь?

— Нет, ты себя со стороны-то послушай? — возмутился мой спутник. — Из другого мира она, как же. Кто-то тебя подослал, — пробубнил он себе под нос. Я почему-то опять припомнила дедулю и разозлилась.

— Это вот от кого я слышу? От старикана кровососущего? — для убедительности задрала вверх указательный палец и начала им размахивать. Гриша увлеченно за ним понаблюдал, потом сердито оглядел меня с ног до головы.

— Какой дракон дернул предлагать помощь? Переночуешь, а утром катись на все четыре стороны!

— Да запросто! — гавкнула я. Покатиться захотелось прямо сейчас, но темные улицы не располагали к столь неблагоразумному шагу. Он нервно всучил мне мои вещи, которые (все-таки, местами джентльмен) подобрал с асфальта, и ускорил шаг. Я вприпрыжку засеменила следом, стараясь не подвернуть ноги на каблуках.

Как выяснилось, книжный герой проживал не на кладбище в темном склепе, а во вполне симпатишной квартирке на последнем этаже двадцатиэтажки типа "свечка".

— Ну, и где туточки душ и обещанное спячее место? — без вежливых предисловий поинтересовалась я. Все равно отношения не сложились. К чему канителиться?

Гриша зло сверкнул глазищами.

— Там ванная! — ткнул он пальцем направо. — Там спальня, — палец указал налево.

— Нет, ну я же не совсем сволочь. Зачем спальня? Я и на диванчике здесь, в зале, перекантуюсь. Ты только одеялку дай.

— Делай, что хочешь. Мне кровать до утра не нужна, — с этими словами хозяин развернулся и покинул квартиру, громко хлопнув дверью. Щелкнул замок. Я осталась одна. Пожала плечами и пошла оглядываться. Одна так одна — еще лучше. Миленько, уютненько, все мягкое, пестрое.

Однако много узреть мне не позволили. Оконная рама в зале с хрустом влетела вовнутрь, едва не зацепив осколками стекла и пластика мою скромную персону, и в поле зрения появились двое невозмутимых низеньких мужиков. Недолго думая один из них подлетел ко мне, схватил за шею и прижал спиной к стеночке. По ходу, ребята у Пыжиковой не шибко загоняются по вопросам общения с женщинами. В свете лампы сверкнули клыки. Я заворожено уставилась в оскаленный на меня рот.

— Зачем Георг привел тебя домой? — пророкотал этот самый рот.

Я же сипела, пытаясь руками ослабить хватку на горле.

— Отвечай!

Ты смотри, какой настойчивый. Интересно, ему хоть раз доводилось говорить, будучи в моем положении.

— Молчишь? — сощурил глаза душитель. Его клыки, довольно страшноватые, надо отметить, угрожающе приблизились.