Сломанные крылья Серебра

Желание жить, придает силы, даже тогда когда казалось этих сил уже нет совсем.

Да, отлипни ты мерзость!

Это мое тело!

Это моя душа!

Но нет, слизь сильнее. Она не разумна, она подобна стихии, она просто хочет выдоить из меня все соки, всю энергию, а то, что я умру, её хозяина совершенно не волнует такая мелочь.

Когда до истечения сроков моего бытия остается меньше минуты, я слышу далекий крик, полный ярости, злобы и какого-то запредельного отчаяния.

— Моё! Уйди! Моё!! Не отдам-м-м-м-м!!!

Кричат далеко и кричат не мне. Да и криком это можно назвать условно, ибо не слышат его уши, это духовный вопль.

Продолжаю бороться, хотя и не вижу смысла, уже просто на каком-то запредельном упрямстве, хотя мне уже давно ясен итог этой борьбы. И внезапно, что-то меняется. Слизь начинает сдавать!!! Оторванные куски уже не лезут, желая вновь соединиться в кокон, они просто падают на пол, падают и тают. Слизь пытается бороться, становясь тоньше, но не желая выпускать моё тело из своей хватки, но что-то изменилось и теперь сильнее я!

— Не-е-е-ет! Мо-о-о-о-у-у-у-у-ё-ё-ё!!

Новый вопль полон боли и чувства какой-то невероятной потери. Он такой силы, что если бы кто-то так заорал на улице, в физическом мире, то в моей квартире бы все стекла повылетали.

Едва этот вопль утихает, как слизь сдается! Она утрачивает свою пластичность и тягучесть, твердеет и крошится под багровым светом моих призрачных рук. И когда последний её кусок падает на пол, меня как в воронку затягивает в лежащее на тахте тело.

И понимаю — сегодня я не умру!

Едва эта мысль формируется, как сознание покидает меня и я проваливаюсь в темное беспамятство...

Шикуно, город Ристол — Тесса Подлунная, серебряная 4-й ранг.

Жаль, этот город так мал, всего три сотни тысяч живых. Едва едва он может поддерживать её существование. Город не нужный никому из Высших высокого ранга, мелочь, которая недостойна их внимания. Три сотни лет назад она пришла сюда и забрала себе. Как давно это было и как будто вчера.

Забрав трехмесячную Дань с Красных и Черных, убив, неосторожно попавшихся на её пути парочку Серых, Подлунная почти на половину восстановила свою Искру, иссушенную созданием нового, молодого тела.

Самое вкусное она оставила напоследок. Старшую школу Изуро, за которой присматривал единственный Серебряный в городе кроме неё, Элир Хорн, шестого ранга, её верный вассал.

Ей нравилось вот так гулять по ночам, особенно как сегодня, в полную луну. Свет её души и свет Лунный переплетались в немом танце духовных линий, ей хотелось петь, но она сдержала себя. Ибо Серебро поет только для себя. В этом его сила. В этом его власть. А здесь её могут увидеть и это было бы не правильно.

Подходя к территории школы, она зажгла духовный огонек на ладони.

Но никто не вышел на её зов.

Это было необычно.

Да, что необычно, так не было никогда!

Ночь и закрытые на школьную территорию ворота.

Она стояла перед цепью с массивным замком и глупо смотрела на него. Еще никогда и никто в её городе, не смел, немедленно не явиться на её зов! В нелепые ситуации она не попадала так давно, что даже забыла, как выглядят и пахнут неожиданности.

В раздражении, она глубоко вздохнула и вышла из тела, полностью погрузившись в духовный мир. Тело осталось стоять на месте, а она сама, её суть, её дух без каких либо проблем шагнул сквозь решетку.

— Элир... — Тихо позвала она.

А в ответ тишина, её вновь никто не ответил. И только странная тень, шевельнулась за углом одного из школьных корпусов. Слишком большая тень.

Шагнув вперед, она едва успела одернуть ногу, что бы не наступить на серую, гадкую слизь. Стоило приглядеться, как стало понятно, этой гадостью покрыт почти весь школьный двор.

Как? Она не выходила в город всего три месяца, откуда тут такое? Куда смотрит её вассал и группы зачистки? Хотя, она сама запретила черным заходить за школьную ограду и их вины тут нет.

— Элир. — Но, нет ответа вновь.

Ничего, она найдет своего вассала, который забыл свои обязанности. Найдет и он будет молить её о пощаде. Куда он спрятался и откуда настолько много этой слизи?

— Элир... — Её голос стал требовательным.

И на него ответили.

Массивное, серое тело, похожее на гусеницу с головой крокодила, выползло из-за школы. Противное, сочащийся слизью, огромное, как двухэтажный автобус. Серебряная на его фоне выглядела совсем малюткой.

— Элир... — Прогудел хозяин слизи. — Элир вкусный... — Открылся огромный рот твари и оно плотоядно облизнулось. — Был...

Тесса отшатнулась. Нет, не от испуга, от неожиданности. О таких крупных Серых, да еще и Пожирателях, она только слышала в древних легендах. Но видеть подобных гигантов, никогда до этого момента, ей не приходилось. Её, по неземному прекрасное, лицо, исказила гримаса брезгливости.

Пожиратели. Самые дурные и тупые из духов. Те кто не умеет останавливаться. Обливают своей слизью людей и выжимают из них все. Дурные, глупые, так переводить столь ценный ресурс. Но они не умеют сказать себе "стоп" и их голод важнее любых иных чувств. Серые, такова природа любого из них.

Подлунная не боялась. Пусть огромный, пусть от него веет какой-то первобытной, истовой Силой, но он низший и не способен навредить ей — Серебру. Её волновало только одно, откуда он её взял, эту Силу. О, нет! Он так просто не умрет, в начале тварь все ей расскажет!

Ладони девы Серебра привычно сжались.

Короткая вспышка и Бич Наказания, ведомый её рукой, бьет по мерзкой туше Серого, заставляя того корчиться в невыносимых страданиях.

Ощутив её силу, глупый гигант попытался сбежать. Но, кто способен в обоих мирах убежать от Серебра?

— Где. — Бич бьет снова. — Ты. — Удары сыпятся один за другим, оставляя широкие разрывы на духовной плоти Пожирателя. — Взял. — Особо удачный взмах и серая мерзость лишается хвоста. — Силу!

Едва она это произнесла, как тварь остановилась. Затем спокойно выдержала два удара Бичом и сфокусировала на ней взгляд своих мутных и мелких, словно бусины, глазок. Столько ярости, столько боли, столько желания было в этом взоре, что Тесса невольно отшатнулась. Высшая отшатнулась от Низшего. Нелепость! Позор! Но только это и спасло деву Серебра.

— Моё! Уйди! Моё!! Не отдам-м-м-м-м!!! — Заорал Пожиратель.

Закричал так, что каждый дух в городе услышал его. А услышав, поспешил забиться в самую глубокою нору и дрожать там от страха.

Каждое его слово было переполнено Силой. И сила эта била и хлестала деву, как пушинку на ураганном ветру. Не отшатнись она, останься в фокусе крика, её бы расплющило будто молотом. Если бы этот тупой гигант, умел чуть больше, кроме выплеска голой мощи, то её бы не спасло ничего. Но его разум был скуден, как и у любого из Серых.

В ту же секунду Тесса поняла, что это ничтожество и правда смогло поглотить Элира. Сколько в нем мощи! И как хочется узнать откуда он её получил! Но, сила не нужна мертвым. Между жадностью и жизнью она сделала правильный выбор и Бич Наказания сменился на Лунный меч.

Отойдя от первого шока, дева была готова сражаться. Правда, для того что бы справиться с таким гигантом, ей придется выложится по полной.

Новый силовой удар твари пришелся в пустоту, девы там уже не было.

Взмах и лезвие меча отсекает одну из лап Пожирателя. Новый удар твари, но Тесса уже стоит с другой стороны и Лунный клинок не знает пощады.

"Сколько Силы, сколько Мощи!" — Подлунная не стесняясь завидовала Низшему. Завидовала как дервиш, всю жизнь проведший в аскезе пустыни, смотрит на того, кто плескается в озере и не ведает своего счастья.

Серый гигант пытался сопротивляться. Его удары были всесокрушающими и попади он хоть раз, и так истощенная перерождением Искра девы, точно погасла. Но, нет никого в обоих мирах, кто сравниться с Серебром. Нет ничего быстрее его, ибо Серебро это сама Мысль.

Чувствуя скорую гибель, Пожиратель заорал вновь.

— Не-е-е-ет! Мо-о-о-о-у-у-у-у-ё-ё-ё!! — И те городские духи, кто еще не спрятался от первого его крика, поспешили тут же исправить эту оплошность.

И поняла дева, не умереть окончательной смертью боится низший дух, а потерять что-то! Боится этой потери больше своей гибели!

— Говори. — Не нанеся финального удара, Тесса замерла, с поднятым вверх клинком.

— Н-е-е-т. — В этот раз Пожиратель не кричал, а шептал, да и осталось от него всего ничего, небольшой комок слизи, размером с упитанного поросенка. — Моё... Только моё...

Не скажет, умрет, но не скажет. Дева поняла это со всей ясностью.

— Тварь... — Серебристый росчерк клинка мерцая в лунном свете, ставит последнюю точку в этом странном разговоре.

Глядя, как медленно и мучительно умирает погань, дева поняла, что в этом бою перешагнула грань. Её Искра едва теплилась и несомненно гасла. Слишком много она зачерпнула из неё, осушила до дна. Дождавшись окончательной смерти твари, она поспешила к оставленному перед школьной оградой телу. С каждым шагом её дух становился все бледнее и бледнее. Только бы не опоздать!

Она успела, на секунду раньше чем растаяла без следа, её дух коснулся тела и впитался в него.

Физическое вместилище это не только приятно, это еще и последняя крепость. И пусть она теперь лишена сил и энергии у неё почти не осталось, а той что есть, не хватит даже на один взмах Бича, пусть. Она жива это главное, а значит она все вернет. А если найдет Источник, который ТАК раскормил обычного слизня, низшего из низших, то вздрогнут миры, мир тварный и мир духовный.

Юная девушка, кутаясь в нелепый свитер, зябко поежилась и опираясь на ограду школьного забора, побрела по аллее в сторону центра города...

Шикуно, город Ристол — Дан Лиер, человек.

— Дз-з-з-з-з!!! — Требовательно, вот уже третий раз за минуту, прозвучал дверной звонок.

Да кого там черти принесли? Хотя с "чертями" в этом мире лучше быть поосторожнее даже в мыслях. От воспоминаний о слизи, меня передернуло. Не смотря на то, что все произошедшее ночью, казалось плодом кошмара, меня не покидала уверенность в том, что все случившееся это совсем не сон. И главным доказательством этому было моё самочувствие. Слабость, которая преследовала последние дни, она ушла. И только в животе бурлило от голода.

— Дж-з-з-з-з!!! — Вот надоедливый звонок.

— Иду! — Как не хочется вставать, и наоборот желание закрыть глаза и уснуть почти необоримо, но лучше открыть.

На ощупь найдя шлепанцы, надел их и шаркая по линолеуму, поплелся к входной двери, с тоской посмотрев на холодильник, который манил и обещал покормить. Нет, конечно холодильники тут никого не кормят, но в нем вроде была еда, её можно было оттуда достать и приготовить на электроплите.

Перед дверью остановился, сообразив, что стою в одних семейниках и шлепанцах.

— Дж-з-з-з-з!!! — Да кто там такой настырный?

— Минутку! — Крикнув в направлении двери, принялся копаться в разбросанной на полу одежде.

Все вещи были грязными, последние несколько дней мне не хватало сил, спустится в полуподвал, того многоквартирного дома, в котором жил и постирать их, в установленных там стиральных машинах.

Наконец-то в этом бардаке найдя халат, надел его и затолкал все остальное одной, большой грудой в шкаф, подперев его дверцу стулом, что бы ничего не вывалилось.

— Дж-з-з-з-з!!! — Тьфу, на голову того, кому неймется!

Сдержав ругательство, завязал кушак халата и открыл входную дверь. На пороге, поднеся руку к дверному звонку, стоял немолодой, статный мужчина, одетый в строгий, но дорогой, двубортный костюм темно-синего цвета. Тщательно начищенные ботинки и часы фирмы "Марко" на левой руке, вкупе с костюмом все это говорило о приличном достатке. Я его уже где-то видел, да и саквояж в его руке, он мне знаком.

— Доброго утра. — С легким поклоном произнес визитер.

— Вы... — Как в тумане воспоминания последнего дня, но саквояж... Точно! — Доктор?

— Н-да. — Цокнув языком, посетитель наклонил голову и посмотрел на меня как-то изучающе. — Глен Коин, ваш лечащий врач.

— Да-а-а. Я помню. — И правда, он вроде приходил, когда я пластом лежал на тахте. Дня три назад, давление мерил, пульс считал. Точно это он.

— Так и будем стоять на пороге? — Какая ехидная у него улыбка, а всего-то едва опустился один уголок его губ.

— Простите. — Отступаю на шаг в сторону и пропускаю визитера. — Входите пожалуйста. Обувь не снимайте, я все равно мыть полы собирался. Позже...

Доктор зашел как к себе домой. По хозяйски огляделся, подошел к кухонному столу, поморщился и с сомнением посмотрел на свой саквояж. Было от чего сомневаться. Позавчера я попробовал поесть, но руки не слушались и расплескали суп по всему столу, да и полу досталось если честно, а теперь вся эта масса, когда то бывшая супом затвердела и к тому же пахла не очень аппетитно. Да и её внешний вид был не намного приятнее той слизи, которая меня чуть не убила.

— Ставьте прямо на тахту, не стесняйтесь. — Устало махнув рукой, предложил я.

Вот же! Он еще сомневается! Ставить на мою кровать свой чемодан или побрезговать! И главное, он даже не пытается спрятать от меня свое отношение к тому бардаку, который видит в моей квартире. "Эй! Я вообще-то подыхал тут, не до уборки было, знаешь ли господин доктор!" Но, конечно я промолчал, не став произносить эту тираду вслух.

— Садитесь. — Врач все же решился и поставил саквояж прямо на одеяло. После чего призывно похлопал по матрасу, очень по хозяйски приглашая меня присесть на мою же кровать. Что-то он меня бесить начинает, своим высокомерием и брезгливостью.

— Как скажете. — Затолкав свое раздражение в глубины сознания, послушно исполнил его просьбу.

— Та-а-а-к! — Растягивая это слово как какую-то мантру, доктор открыл чемоданчик и достал из него блокнот и карандаш. — Ваше имя?

— Дан Лиер.

— Где проживаете? — К чему этот вопрос, он что моего адреса не знает?

— Ристол, Седьмая улица, дом восемь, квартира двенадцать.

— Хорошо-о-о-о. — Опять растягивая слова, что-то записал в блокнот доктор. — Где родились?

— В Аустрои, в городе Транбур, клиника при посольстве Шикуно. — Как же хорошо, что вместе с телом мне досталась и его память.

— Отли-и-чно! — Он улыбнулся так, что обычный шестнадцатилетний точно бы поверил в искренность его улыбки. Я же видел в ней только усталую обязательность и привычку. — Давно вы в городе?

— Пять недель.

— Сколько пальцев у меня на руке? — Неожиданно резко врач сменил тему и прямо под нос сунул мне ладонь с тремя растопыренными пальцами.

— Пять! — Уверенно произнес я, ко мне стремительно возвращалось хорошее настроение.

— Пять? — Доктор неуверенно сам посмотрел на свою руку и было даже мне видно, как он пересчитывает оттопыренные пальцы. Один, два, три. — Пять? Вы уверенны молодой человек?

— Конечно. — Едва сдерживаюсь, что бы не засмеяться. В свой первый день в этом мире я понял, как просто ставить в тупик местных. Не то, что бы в этом мире жили какие-то глупые люди, это отнюдь не так, но то, что быстрота мыслительного процесса не их конек, это факт. — На вашей руке пять пальцев доктор, два сжаты, три разжаты. — Это старая шутка, которую в моем мире знает любой врач, но для этого доктора она оказалась полностью неожиданной.