По образу и подобию

Устроившись в любимом кресле, оснащенном подушками, массажерами и энергетическими щитами, выдерживающими прямое попадание ракеты, Сидиус поерзал, устраивая костлявый зад поудобнее, подтянул к себе датапад и погрузился в работу. Следовало наметить план действий и расписать роли.

В этом романе именно он будет главным героем, получающим плюшки и восхищение окружающих.

ГЛАВА 1.

Захват яхты Леи Органы, сенатора от Альдераана, прошел как по маслу. Вейдер лично участвовал в захвате 'Тантива', решив немного развеяться. Штурмовики из его легиона сработали безукоризненно, проникновение на борт было быстрым и не составило никаких проблем: выучка у бойцов 'Кулака Вейдера' была великолепнейшей.

Вейдер вошел внутрь, как к себе домой, сходу начав наводить порядок: кого надо — придушил, кого захотел — расстреляли. Злая и испуганная принцесса испепеляла наглого захватчика взглядом, презрительно цедя слова о дипломатической неприкосновенности и прочей чуши, которые Лорд тренированно пропустил мимо ушей, все равно это пустое сотрясение воздуха, и ничего более.

Попытка решить проблему относительно мирным (в понимании ситха) путем ничего не дала, и штурмовики поволокли упрямицу на корабль Вейдера. Мужчина окинул роскошное еще полчаса назад пространство равнодушным взглядом, пожал плечами и направился прочь.

Мятежница в его руках, а то, что планы обнаружены не были... Небольшая, вполне преодолимая техническая накладка. И ничего более.

* * *

Лея Органа, наследная принцесса Альдераана и просто сенатор, мрачно нахохлилась, сидя в камере, которую ей предоставили в качестве гостевых апартаментов на боевой станции, куда прилетел 'Опустошитель'.

Обстановка была крайне скудной, даже аскетичной, а обслуживание и на одну звезду не тянуло, про остальное и говорить нечего. Девушка зябко поежилась, но взяла себя в руки, не желая показывать свою слабость мучителям. Она не для того исполняла свой долг патриотки, чтобы маленькая неудача выбила ее из колеи.

Принцесса гордо вскинула голову, стараясь казаться сильной, уверенной в себе и абсолютно несгибаемой. Она еще покажет этим зарвавшимся палачам, что такое храбрость, стойкость и верность своим принципам.

Дверь распахнулась спустя полчаса. Высокий тощий мужчина в сером мундире имперского гранд-моффа окинул слегка помятую девушку надменным взглядом, брезгливо скривив на мгновение губы.

— Сенатор Органа. Ну разумеется, — тон мужчины был кислым, сочащимся отвращением.

— Гранд-мофф Таркин, — в тон ему процедила принцесса. — Ну конечно же!

— Дерзите? — высокий эриадец изогнул седую бровь. — Как предсказуемо! На выход... принцесса.

— Вам это даром не пройдет, — торопливо шагающая за понесшимся по коридору Таркином Лея гневно сжимала кулаки, пытаясь не обращать внимания на грохот бронированных сапог штурмовиков, изображающих конвой. — Широкая общественность узнает о попрании норм и свобод! Я — сенатор, дипломат, понятие дипломатической неприкосновенности существует не для того, чтобы вы, гранд-мофф, его грубо игнорировали! Сенат узнает о моем неправомерном задержании, и Император...

— Уже, — с нескрываемым злорадством произнес Таркин, и не подумав оборачиваться.

— Что 'уже'? — нахмурилась Лея, стуча каблуками, мысленно радуясь, что они широкие и низкие — всего пять сантиметров.

— Император уже знает, — отрезал гранд-мофф и больше не проронил ни слова. Вся процессия вошла в зал, где располагалась платформа дальней связи.

Первый, на кого обратила внимание принцесса — Вейдер. Главнокомандующий стоял статуей, слушая собеседника. Синие огни, сияющие по периметру платформы, придавали фигуре, закованной в доспехи, нереальный вид. Лорд кивнул и величаво сошел с постамента — словно статуя ожила. Принцесса нервно вздрогнула, едва удержавшись на ногах, когда Таркин пихнул ее вперед, в зону действия передатчика, гневно вскинула голову... И застыла, чувствуя, как сжимается желудок под пронзительным взглядом Императора.

Голопроектор был настроен так, что разговаривающие отображались в полный рост, и теперь у принцессы создалось впечатление, что она стоит прямо напротив сидящего в кресле закутанного в многослойные одежды самого простого покроя пожилого мужчины. Император внимательно осмотрел застывшую девушку, нервничающую, невзирая на всю ее храбрость, тонкие губы искривились в странной улыбке.

— Принцесса... — голос мужчины был мягким и глубоким, никакого старческого дребезжания или шепелявости, — Органа. Хм. Действительно... Органа.

Принцесса выпрямилась, Таркин с трудом удержал презрительное фырканье. Вейдер сложил руки на груди, замерев.

— Прекрасно. Планы так и не нашли, — утвердительно произнес старик, переводя жуткий взгляд на своего ученика. Вейдер невозмутимо пробасил:

— Нет, мастер.

— Чудесно, — неожиданно улыбнулся Император, и девушка сглотнула. До нее начало доходить, что вокруг происходит что-то странное. — Это замечательно, что вы воспользовались моим гостеприимством, принцесса. У меня к вашему отцу очень много вопросов накопилось за последние годы. А теперь есть прекрасный повод вызвать его на откровенный разговор...

Император с нескрываемым удовольствием потер костлявые ладони и вновь положил их на массивные подлокотники.

— Думаю, спрашивать, где сейчас перевозимые вами планы, бессмысленно, — неторопливо продолжил мужчина. — Вы ведь стойкий боец и истинный патриот Республики, которую в глаза не видели, но почему-то любите трепетной и нежной любовью. Не так ли... принцесса?

Лея молчала, не зная, что сказать. Сейчас промолчать было самой выгодной стратегией.

— Именно так, — заключил Палпатин, постукивая пальцами по отполированному металлу. — Вы готовы смотреть опасности в лицо, исполняя свой долг так, как вы его понимаете... Ведь вы одержимы благом для всех? Не так ли, принцесса? Ответьте.

— Да, Ваше Императорское величество! — с вызовом посмотрела на него Лея.

— Чудесно, — растянул губы в улыбке Палпатин. — Скажите, принцесса, а о благе своих подданных вы задумывались?

По губам Таркина скользнула злорадная усмешка. Эриадец очень хорошо знал бывшего Канцлера и нынешнего Императора и отлично разбирался в нюансах его настроения. Вот такая вежливость означала, что сейчас вздорной девчонке преподадут жестокий урок.

— Что вы имеете в виду, Ваше Императорское величество? — насторожилась девушка.

— К примеру... Если я спрошу, где расположена база мятежников, то услышу...

— Не понимаю, о чем речь, Ваше Императорское величество, — твердо ответила Лея.

— Браво! Какая стойкость перед лицом врага, — Император пару раз хлопнул в ладоши. — Какая личная храбрость! И какая потрясающая наивность. Скажите, принцесса, а вы задумывались над тем, что за промахи правителя отвечают его подданные? Нет? Этому вас не учили? Упущение. Впрочем, привычная тактика вашего отца. Тот тоже всегда подставлял других.

— Мой отец...

— Ваш отец, — оборвал вскинувшуюся девушку Палпатин, — замешан во стольких непотребствах, что их количеству можно только удивляться. Впрочем, это к делу не относится. Мы остановились на том, что вам не преподали важный урок — за свои действия отвечать надо. Вы, принцесса, влезли туда, где начинаются интересы государства. Не вашего жалкого Альдераана, а Империи. Вы помогаете тем, кто намерен развалить все то, что я строил долгие годы, и за это будете наказаны.

— Я не боюсь смерти и пыток! — голос Леи звенел от напряжения, в глазах светилась фанатичная уверенность в своей правоте.

— Правда? — сладко улыбнулся Палпатин, и Вейдер неуловимо напрягся. Ситх смотрел на своего учителя, не узнавая его. Император словно стряхнул с себя пелену безумия и превратился в того жестокого, изощренного интригана, гениального и искушенного, каким был годы назад. — Скажите, а об остальных вы подумали? Принцесса, уже пострадал экипаж вашей яхты. Но вы о них и не подумали... Скажите, принцесса, а как насчет других? Так я и думал. Лес рубят — щепки летят. И вы в роли дровосека. Впрочем, оставим этот пустой разговор, все, что мне нужно, я уже узнал. Лорд Вейдер, проводите принцессу на свой корабль, доставьте на Корускант. Немедленно.

Ситх кивнул, сдернул девушку с платформы и поволок к двери. Ничего не понимающая Лея брыкалась, но все было бесполезно. Палпатин неопределенно хмыкнул, после чего уставился на Таркина. Мужчина вздрогнул.

— Гранд-мофф Таркин, — глаза Императора пылали миниатюрными звездами. — Я все понимаю, но излишнее рвение вредит. И тому, кто его проявляет, и окружающим.

— Ваше Императорское величество?

— Если вы, гранд-мофф Таркин, думаете, — голос Палпатина налился яростью, — что было бы неплохо подтвердить исповедуемую вами 'Доктрину Страха' разрушением планеты, к примеру, того же Альдераана, пусть он и является рассадником бунтовщиков, то я вас, гранд-мофф Таркин, разочарую. Я этого не одобрю. Вам ясно, гранд-мофф Таркин?

— Да, Ваше Императорское величество, — сдавленно просипел эриадец, сглатывая. По телу ползли ледяные щупальца, нежно обвивающие горло, надавливающие на кадык. Так, слегка. Император пошевелил пальцами, жестоко усмехнувшись, и все прекратилось.

— Скажу один раз, Уиллхафф, — мягко произнес Палпатин, прикрыв тяжелые веки. — Я не для того рвал жилы, строя Империю, чтобы чье-то излишнее рвение свело мои усилия на нет.

— Да, Ваше Императорское величество, — с достоинством кивнул Таркин.

— Прекрасно. Впрочем... — Палпатин повернул голову, вчитываясь в строки отчета, доставленного секретарем, — это вас не спасет.

Костлявая ладонь сжалась в кулак, и Таркин, захрипев, схватился за горло, но было поздно. Раздался громкий хруст, тело упало на пол.

— Значит, слушаем Мотти, да, Уиллхафф? Глупо. И недальновидно. Впрочем, могу вас утешить, гранд-мофф Таркин, адмирала Мотти ждет такой же бесславный конец. И этот самый конец не за горами.

* * *

Палпатин потер подбородок, размышляя о дальнейших действиях. Бейл Органа теперь у него в кулаке, так же, как и его приемная дочурка. Принцесса была именно такой, как в фильмах. Вся такая несгибаемая, волевая и недалекая. Характер тот еще, как и мозги. Однако напрягала некоторая странность. Как Палпатин ни старался, он не смог углядеть сходства с Энакином Скайуокером или Падме Амидалой.

Да, есть некоторые черты, намекающие на покойную королеву, но их явно недостаточно. Что с того, что принцесса невысокая, с пушистыми каштановыми волосами, карими глазами и светлой кожей? Не менее покойная Бреха тоже была такой же, разве что рост средний.

Ну упрямая... Так воспитатель из Бейла тот еще. Пару раз Император встречал принцессу в Сенате, и его ничего не насторожило, никаких намеков на латентную одаренность. Не было ощущения спящей Силы. А у Сидиуса насчет этого была стойкая паранойя... И Бейл никогда не проявлял беспокойства, отпуская дочь в Сенат. А ведь СИБ бдит, Инквизиторий бдит, да и сам Сидиус тоже не спал.

Так что дело очень нечисто. Однако он успел убрать тот камешек, что обрушил лавину, и теперь этот камешек летит к нему на 'Опустошителе' в компании Вейдера, который цацкаться с принцесской не будет, не тот у его ученика характер.

Вспомнив о Вейдере, Палпатин нахмурился. Память сообщала, что учеником Сидиус был недоволен. И это еще очень мягко сказано. Поведя себя как истеричный юнец, Энакин Скайуокер подставился сам, подставил свою супругу и детей и самое главное — подставил самого Сидиуса. А вот этого ситх не любил. Очень не любил.

Пусть он кричал, что Вейдер переплюнет его в мощи, на самом деле Палпатин так не думал. Особенно стоя над почти трупом ученика. В тот момент он даже думал его добить, но привычка выжимать из доступных ресурсов все их возможности и даже еще немного сверху все-таки взяла верх. Пусть искалеченный, но Скайуокер был ресурсом, правда, сколько планов пришлось менять, перекраивать и отбрасывать... Это злило безмерно, и почти труп сполна прочувствовал это неудовольствие на своей обгорелой шкуре.

Было и еще отличие от канона: похороны Амидалы. Королеву похоронили беременной. Правда, был один ребенок, девочка, но отсутствие еще одного никого не насторожило. Двойня — не такое частое явление, чтобы об этом подумали.

СИБ провела самое тщательное расследование. Смерть Падме была стечением обстоятельств: отек легких от ядовитой атмосферы Мустафара, дикая жара, стресс, тяжелые роды... То, что ее недодушили. В общем, сошлось. Семья королевы бучу поднимать не стала, равно как и интересоваться, от кого ребенок. А еще была череда несчастных случаев — служанки Падме, все как одна, скончались. Панака ушел в политику, став моффом, Тайфо продолжал трудиться на посту охранника теперь уже королевы Джамиллии, потом королевы Пуджи...

Сидиус отлично помнил, каким клоповником на самом деле была мирная планета Набу, поэтому ее трясли крайне тщательно и не торопясь. Ничего не нашли. И именно это настораживало... Теперь. А тогда Сидиус просто плюнул на все и успокоился, ему и так проблем хватало. Вейдер из многообещающего ученика превратился в обузу, он не хотел жить, и Сидиусу приходилось постоянно применять шоковую терапию, чтобы добиться хоть каких-то реакций. Не всегда помогало, но почти всегда Сидиус от этих экзекуций получал удовольствие. Однако с течением времени полупрожаренные мозги Скайуокера что-то там сообразили и запомнили, ситх перестал провоцировать с каждым разом все больше приходящего в бешенство от апатии ученика Палпатина, годы шли, безумие наваливалось на Императора все сильнее...

А проблемы все накапливались и накапливались.

Единственный, кто не строил планы сместить Сидиуса с трона — Вейдер. Ученик полностью погрузился в рутину армии и флота, но бесило до невозможности не это. Ситх перестал развиваться. Если первые годы, пока его шпынял учитель, он еще хоть как-то рос в своем мастерстве, то за последние лет десять ничему новому не выучился. Именно это доводило Сидиуса до белого каления.

Сам Император, невзирая на свое безумие, продолжал учиться. Он посещал Коррибан, зарывался в библиотеки, штудировал труды Владык, тренировался с Теневой стражей... Сейчас, в девяносто с хвостиком, ситх был на пике своей формы! Даже учитывая плачевное состояние его тела...

— Что ж, Владыка Вейдер, — густой, как сироп, голос Императора наполнила странная ирония. — Посмотрим, как вы будете исполнять заветы насчет учиться... А еще скоро у вас появится конкурент. Он молод, силен и совершенно не обучен... вроде бы. И если и это не поможет... берегитесь.

Глаза ситха вспыхнули раскаленной плазмой.

Глава 2.

'Тысячелетний сокол' несся сквозь пространство к своей цели — Альдераану. Старый Бен дремал в кресле, а Люк, не в силах уснуть, торчал в рубке, рассматривая приборные доски и терроризируя капитана. Он бы и второго пилота и навигатора по совместительству помучил своим любопытством, но языка вуки не знал, а служить переводчиком нагловатый и хамоватый Соло отказывался. В конце концов, устав от бесконечных вопросов пассажира, кореллианец не выдержал, сунул ему в руки десертный паек, который держал исключительно для таких вот тяжелых случаев, после чего укрылся пледом и провалился в сон, игнорируя попытки продолжить допрос.