Эскадра Северного Ветра

В дальних секциях Первой Верфи строились другие, более крупные корабли, каждый из которых занимал решётчатый цилиндр стапеля целиком. Облицовкой корпуса и отделяемым командным модулем на высокой башенке они напоминали транспорта, но имели совершенно другое предназначение. Средний крейсер "Удар" разрабатывался совместно с галлофрийцами компанией "Лоронар", известной высоким уровнем автоматизации своих кораблей. Он получился весьма неплох, настолько, что крупный заказ на эти крейсера разместил Императорский Флот. Так как мощности лоронарских верфей были не безграничны, а одновременно там требовалось производить два вида контейнеровозов и торпедные сферы по имперскому же заказу, субподряд на сборку корпусов "Ударов" получил "Индесел". Удивляться тут было нечему. Тесные деловые отношения с главой "Лоронара", рисковым и где-то даже авантюрным бизнесменом Гнифмаком Дымуррой, у нашей Рийо длились не первый год. Мы приобрели несколько лицензий на корабли и системы управления, делали "одобренную" модернизацию снятых с производства моделей, поставляли лоронарцам досветовые двигатели, вооружение. А в последнее время собирали по полному циклу разведчики "Лоронар Е-9" и патрульные планетолёты "Лоронар X-Q2". Так по иронии судьбы и вышло, что "Удары" стали строиться на тех же самых стапелях, что предполагалось выделить под них в несостоявшемся совместном предприятии с "Галлофри". Должно быть, Дымурра об этом догадывался, иначе почему бы он подписал соглашение, не задав ни единого вопроса? Небольшое количество крейсеров достраивалось Первой Верфью до готовности — так сказать, для внутреннего употребления. От серий для Империи они немного отличались начинкой, в основном, это касалось гиперпривода, оборонительного вооружения и некоторых вспомогательных систем, которые на нашем парке кораблей отличались от имперских.

Верфь номер два, где строились фрегаты, осталась в стороне от нашего курса. Меня подмывало развернуть "Амидалу" носовым телескопом в том направлении и посмотреть, как продвигаются дела. Основной продукцией Второй Верфи были "Крестоносцы", разработанные конструкторским бюро Данара Лена из "Мандал Гипернавтикс". Из-за имперцев проект долгое время "лежал на полке", но после снятия запрета достаточно было раз показать его на выставке в Корпоративном секторе, чтобы от заказчиков отбоя не стало. Спрос был такой, что "Крестоносцы" выпускали на конвейере, сразу в нескольких модификациях. Занимались их постройкой параллельно три предприятия: верфь "Гипернавтикса" на Внешней Луне Мандалора, наша N 2 и Космофабрика Калевалы. Для себя мы оставляли "Крестоносцы" так называемой четвёртой серии, с двумя турболазерными башнями вместо трёх и подвесками для противокорабельных ракет. Но меня сейчас интересовали не они, а "Радуги" — корветы подзабытого ныне кореллианского проекта CR-100, "сотка". На мой земной взгляд, именно они больше всего соответствовали морскому термину "эсминец". Всего две пары носовых турболазеров с ограниченными углами наведения, зато широкий набор ракетно-минно-торпедного вооружения и внушительный боезапас. Плюс восемнадцать распределённых по всему корпусу оборонительных спарок, идентичных тем, что стоят на "Амидале". Для таких задач, как сопровождение конвоев, уничтожение ракетоносцев и выпущенных ими ракет, "Радуга" подходила лучше мандалорского корвета. Группа из четырёх "соток" без труда выносила с первой же атаки тяжёлый крейсер или авианосец, это было проверено в реальном боестолкновении. А вот на роль патрульного корабля "Радуги" годились не очень, их вооружением легче уничтожить, чем захватить противника. Впрочем, несмотря на это и довольно высокую стоимость производства, "сотку" хотели приобрести многие заказчики. Временами предлагали такие суммы, что отказать было трудно. Тем не менее, Рийо оставалась тверда: это изделие не продаётся, оно только для своих, точно так же, как мандалоры никогда не продают посторонним "бабочку" и "мошку". Сейчас корпорация уже могла позволить себе такую роскошь. Месяц назад Вторая Верфь заложила очередную партию из шестнадцати "Радуг", сейчас они должны быть почти готовы, а может, и ушли на приёмо-сдаточные испытания. Ладно, не будем совершать опасные манёвры, долетим до базы, там всё и узнаем.

Ближе к жилой зоне пояса Дарналы, у продолговатого, похожего на картофелину заводского астероида, замерли четыре угловатые туши мандалорских линкоров типа "Кельдаб". Необходимость в кораблях подобного класса назрела, в то время как на наших верфях конструкцию таких размеров собрать было невозможно. Орбитальные базы не в счёт, они состоят из сравнительно небольших секций и не требуют такого уровня прочности. Поэтому корпуса сваривались на Внешней Луне и перегонялись в систему Дарналы, где монтировалась остальная начинка. Вообще-то, в республиканском, а затем имперском флоте линкор считается устаревшим классом, поскольку главным его вооружением служат кинетические орудия. Они стреляют не плазмой и не лучом, а твёрдыми снарядами. На "Кельдабах" таких орудий было два, и воздействие их на цель впечатляло. Попадание из главного калибра простой болванкой превращало в обломки фрегат. Двух болванок в корпус хватало, чтобы лишить боеспособности крейсер типа "Неустрашимый". А три-четыре протонных снаряда начисто сносили щиты Имперскому Звёздному разрушителю. Ко всему прочему, орудия могли разгонять и противокорабельные ракеты, но на борту их был всего десяток: слишком громоздки. Дополнением к кинетическим пушкам служили двадцать пять универсальных турболазеров, таких же, как на "Ударе", пятнадцать ионных орудий, две эскадрильи истребителей и, разумеется, комплект зенитных спарок.

На фоне этих исполинов совсем небольшими казались висевшие между ними лёгкие крейсера типа "Охотница" и вспомогательные фрегаты "Пельта", хотя, на минуточку, даже фрегат вшестеро длиннее "Амидалы". "Охотница" — детище компании "Лоронар", именно с неё началось наше сотрудничество. До Войны Клонов лёгкие "таможенные" крейсера пользовались большой популярностью в независимых системах. Строили их не только лоронарцы, но и "Хёрш-Кессель", та самая, что обеспечивала потом кораблями армию сепаратистов, поэтому число выпущенных экземпляров не поддавалось точному учёту. Приобрести такой крейсер можно было совсем недорого. В первые два года существования "Индесела" мы купили вначале четыре "Охотницы", затем ещё и ещё — столько, сколько требовалось для охраны баз. Крейсера за четверть века немного устарели, поэтому сразу модернизировались: заменялась на современную система управления, а затем, при первой же возможности — медленный гиперпривод. С досветовыми двигателями ничего делать не требовалось, поскольку в обычном пространстве "Охотница" достаточно быстра и манёвренна. Со временем, получив одобрение "Лоронара", такую же модернизацию стали проводить на заказ. Сейчас из трёх крейсеров у "стенки" завода не было ни одного с нашими звёздами на корпусе. Судя по бортовым эмблемам, услужливо расшифрованным системой опознавания, два из них принадлежали правительству Бакуры, третий — администрации Прэситлина.

Что касается "Пельт", их судьба сложилась более драматично. Рабочие лошадки Великой Армии Республики в течение всей войны, после образования Империи они разом стали не нужны. Императорский флот вывел их из эксплуатации, заменив на трофейные транспорты "Хёрш-Кессель". Попытка продавать корабли в частные руки провалилась с треском. Коммерческие перевозчики не хотели брать их даже за треть цены: невыгодно эксплуатировать, слишком уж большой требуется экипаж. Тратить силы и средства на утилизацию имперцы не пожелали. Фрегат — не истребитель и не грузовик, порезку его нужно проводить на стапелях кораблестроительного предприятия, отнимая часть мощностей, а это нерационально. Посему тысячи "Пельт" перегнали на "базы запаса третьей очереди", проще говоря — орбитальные корабельные свалки — и там оставили, будто специально для нас. К тому моменту, как группа беженцев со звёздного терминала "Румелия" решила образовать акционерное общество "Независимая компания по безопасности и перевозкам", сокращённо "Индесел", у наших ремонтников уже имелся опыт автоматизации фрегата. Другого, правда, типа, но также построенного верфями Куата. Молодой компании срочно требовались грузовые суда для зарабатывания денег, а где их взять? Решили поэкспериментировать с подобранной на свалке "Пельтой". Результат превзошёл ожидания: вместо девятисот человек модернизированным фрегатом могли управлять тридцать восемь. Попутно выяснился интересный нюанс. Оказывается, "Пельта" изначально проектировалась с элементами модульности. Пара отсеков в носовой части и пара в средней, по обеим сторонам от реактора, в теории могли сниматься и заменяться на отсеки другого назначения. В войну фрегаты строились в модификациях "вооружённый транспорт" и "госпитальное судно", но были разработаны и другие варианты: танкер, канонерский фрегат, малый авианосец. К несчастью, на кораблях военного выпуска посадочные места для разъёмных соединений оставались незадействованными, а отсеки тупо приваривались к конструкции по периметру. Первое время мы их в таком виде и использовали. Через год, с появлением собственной верфи, корпуса "Пельт" стали восстанавливать до первоначального проекта. На основных базах имелся запас сменных отсеков, что позволяло в течение одной рабочей смены приспособить нужное количество кораблей под конкретный фрахт. Или, при необходимости, получить дополнительные боевые единицы, несколько сотен.

А дальше случилась история из серии "соседское счастье уснуть не даёт". В один ненастный день в куларинский офис "Индесела" явился напыщенный адвокат "Куат Драйв Ярдз" в сопровождении аж двух дройдов-секретарей и заявил, что мы нарушаем авторские права их компании, за что нам грозит колоссальный штраф. Ситуация была скользкой. С одной стороны, по законам Республики и Империи модернизация кораблей в частном порядке не была под запретом, кроме изменений, которые производитель прямо запрещает в документации. С другой — производство контрафактной продукции Империя карала ещё строже, чем Республика, а у нас речь шла именно о серии. Это вам не "Радуга", права на которую принадлежали Республике и не были подтверждены при создании Империи (слова "правопреемник" в галактическом языке не существует в принципе, любое наследство нужно оформлять явным образом, и государство не исключение). Конечно, назвать переделку "производством" можно было с очень большой натяжкой, но это нужно устанавливать в судебном порядке. Суды же по подобным делам часто длились десятилетиями, чего мы допустить не могли: это значило на неопределённый срок поставить на прикол основную часть нашего грузового флота. Куатцы, разумеется, это понимали, поэтому адвокат сразу же предложил урегулировать конфликт в досудебном порядке. После недолгих переговоров сошлись на том, что мы передаём Куату всю документацию на переоборудование и можем продолжать работы, с одним условием: не перепродавать модернизированные корабли ранее трёх лет с момента ввода в эксплуатацию. В этой оговорке и заключалась вся гениальность бизнес-плана куатцев. Не прошло и двух галактических месяцев, как они объявили о начале продаж модернизированной "Пельты". По цене, сопоставимой с новым транспортом аналогичного размера. Словосочетание "постыдились бы" галактическому крупному бизнесу было так же незнакомо, как и земному. "Индесел" от этой сделки остался не внакладе. Наоборот, наш промышленный директор Дайрам Ги — как говорится, чтоб два раза не вставать — через того же адвоката заключил соглашение на покупку у Куата лицензии на другой тип корабля, разработанный ещё для Республики и при Империи ставший ненужным. Не беда, что наши мощности производить его не позволяли, у нас было где разместить заказ. Вишенкой на торте стал маленький нюанс. При переделке "Пельт" использовалась система управления "Лоронар", на которую у нас лицензия была, а у куатцев — нет. Пришлось им покупать готовую электронику у Дымурры, который был вовсе не против получить дополнительные заказы для одного из подразделений своей корпорации.

Астероидам жилой зоны достойных названий пока не придумали, именовали их просто: Д1, Д2 и Д3. На "единичке" — грубо эллипсоидной каменной глыбе размером три на шесть километров — размещался порт с четырьмя разного размера ангарами, пограничная база и администрация. Здесь же, за редким исключением, проживали семьи сотрудников "первого набора". Городок кораблестроителей и шахтёров с обширной зоной отдыха был построен на Д3, где располагалась база для кораблей космических рудокопов. Астероид Д2 первоначально имел сельскохозяйственное назначение, на его плоской стороне, постоянно обращённой к центральному светилу, были построены оранжереи. Климат внутри него немного отличался от стандартного, и постепенно сюда перебрались представители влаголюбивых видов — наутоланы, чагриане, мон-каламари и другие. "Амидала" прошла над переливающимися, словно хрустальные поля, приплюснутыми оранжерейными куполами, я дал короткий тормозной импульс и направил корабль к Д1, ангару номер 6. По документации он проходил как "резервный", на деле им пользовались администрация и служба информации, совмещавшая в себе функции связей с общественностью и разведки. Для нас здесь была выделена персональная стоянка у левой стены, если смотреть снаружи. Ещё тормозной импульс, рычаг репульсоров внизу, за подлокотником, сдвинуть вверх, вот так... Входить в ангар, где есть искусственное тяготение, гладко, без вертикального толчка, считалось в Галактике одним из признаков правильно обученного пилота. Задача, надо сказать, не совсем простая, поскольку масса корабля сильно зависит от количества топлива. Мне, например, для этого всё ещё требовалось сверяться с указателями заполнения цистерн, в то время как настоящие космические волки делают это интуитивно, не глядя. Внутри Шестой ангар сегодня напоминал филиал выставки достижений народного хозяйства компании, ибо здесь оказались все три типа малых кораблей, производимых корпорацией. "Нова" — наследство "Галлофри", GX1, право на который выкупили при ликвидации лантиллианских независимых верфей, и разведчик Е-9, отдалённо похожий на сковородку с толстой ручкой. Рядом с GX-ом выстроились "в затылок" два тяжёлых истребителя "Бритва" — тоже, вообще-то, наша разработка, хоть и выпускались они отдельной фирмой. Эскорт наводил на мысль, что перед нами корабль директора одного из филиалов. Я чуть сдвинул вниз рычаг, по корпусу передался слабый звук, чёткий и слитный, когда подошвы всех трёх опор одновременно коснулись пола. Последняя операция — выдвинуть горизонтальный переходник, чтобы его торец защёлкнулся замками с ответной частью, выступающей из стены примерно на уровне третьего этажа. Так "Амидала" оказывалась герметично соединена с помещениями внутри скалы.

Бывший блок запасных помещений рядом с ангаром, разделённый сейчас на несколько просторных квартир, мы меж собой называли "Гранитным Дворцом". В самом деле, довольно похоже, за исключением того, что строился он совсем иначе, чем в "Таинственном острове". Изначально здесь было углубление пещеры довольно неправильной конфигурации. Выравнивая стены ангара, строители придали прямугольную форму не только основному объёму, но и нескольким таким выемкам, приспособив их для разных целей. Из оставшегося камня сплавляли толстые разделительные стены, а в данном объёме соорудили ещё и мощное горизонтальное перекрытие на высоте пяти метров. Нижний ярус отвели под складские помещения, а верхний так и остался неиспользованным. Действовал на нём только коридор-штольня, соединяющий Шестой Ангар с расположенным глубже командным сектором базы. Одно его ответвление уходило к командно-диспетчерскому пункту, другое позволяло выйти в ангар прямо в дальнем конце его короткой боковой стены, где начинались мастерские. Кто первый обратил внимание, что пол второго уровня по высоте точно совпадает с центральной палубой стоящей рядом "Амидалы" при нормальном положении посадочных опор, я уже не помнил. Но идея устроить здесь жильё понравилась всем. Слишком высокий зал разделили ещё одним перекрытием, постепенно внутри появлялись стены для всё новых комнат, а с ними и окна из толстого транспаристила, обращённые внутрь ангара. При желании их даже можно было открыть, хотя делали это редко: в ангаре бывает шумно, и запахи не самые приятные. Вдобавок, припаркованный корабль загораживал практически весь вид, за исключением тонкой носовой части, поверх которой можно было наблюдать выступающий прозрачный балкон КДП и ремонтную зону внизу. Нас "Гранитный Дворец" встретил полусонной тишиной. Середина дня, все на работе, а дежурная няня с детьми — скорее всего, в оранжерее, где гуляют все неработающие мамаши и гувернантки. Впрочем, кто-то здесь, всё-таки, был. Осока уверенно прошла по общему коридору к одной из дверей, заглянула, сказала несколько фраз. Обернулась к нам. Сообщила: