Игры, в которые играют люди

Вика слушала издевательские речи, уткнувшись взглядом в свою тарелку, и чувствовала, как обида и злость растапливают черноту и отчаяние в душе. Кажется, она не сказала ему за весь обед ни единого слова и даже не подумала попрощаться. Они вместе вышли из ресторана, Вика направилась к выходу, а Арбатов вдруг взял её за руку и повёл в сторону лифта.

Его номер находился на пятом этаже. Как они до номера дотянули — совершенно непонятно. Выходили из лифта и натолкнулись на каких-то людей. Те посмотрели на них ошарашено, но им не было до этого никакого дела. Ввалились в номер, и Арбатов нетерпеливо рванул блузку на её груди, а потом уже закрыл дверь.

То, что произошло между ними тогда, перевернуло всю её жизнь, раскололо на две неровные части с острыми краями. Сашка был совсем не таким, как Стас. Арбатов не думал о ней, не заботился о её чувствах, крутил её как куклу, он не хотел ничего знать о её смущении и неловкости. В его руках была невероятная сила, а глаза, и без того горящие и опасные, зажглись просто дьявольским огнём. Он не обращал внимания ни на её протесты, ни на стоны наслаждения, которые слетали с её губ. Он брал от неё, что хотел без спроса.

Он мстил Стасу.

Это Вика поняла уже позже, когда Арбатов оставил её на полу ванной комнаты, без сил, опустошённую, как сломанную игрушку. Он действительно тогда сломал её и собой был доволен. Он не оставил ей выбора, у неё не было пути назад. За вспышку безумия и страсти она заплатила с лихвой. Теперь она, при всём желании, не смогла бы вернуться к Стасу.

Теперь бы не смогла.

Когда она уходила из его номера, Арбатов даже головы не повернул. А она не просто уходила, она убегала. В порванной блузке, на подгибающихся ногах и с распухшими от злых и неистовых поцелуев губами. И с ненавистью в душе к самой себе.

В подъезде её дома ждал Миша, но Вика прошла мимо него, словно не заметив. Закрыла дверь, а по щекам потекли слёзы. Миша ещё звонил и стучал в дверь, пытаясь до неё докричаться, но она закрыла за собой дверь ванной комнаты, залезла в горячую воду и принялась с остервенением тереть себя мочалкой. Но синяки от Сашкиных пальцев и следы засосов оттереть было невозможно. Кожа покраснела, стало больно, а она всё тёрла себя мочалкой.

Как же она себя тогда ненавидела... Считала себя предательницей, просила у Стаса прощения, словно он был рядом и мог её слышать. Мог её простить. Сколько слёз пролила... в душе лопнула какая-то тонкая струнка и в те одни она, наконец, выплакала всю свою боль и безысходность.

Потребовалось много дней, прежде чем Вика начала приходить в себя. Уже не думала о том, чтобы позвонить Стасу, поставив на себе клеймо предательницы, занялась поиском новой работы, потому что рядом с Мишей находиться стало невозможно. Об Арбатове старалась не вспоминать, решила вычеркнуть тот день из жизни, благо, что синяки скоро сошли, и видимых воспоминаний не осталось.

Правда, длилось это забвение недолго. Он сам явился. Позвонил и вежливо пригласил на ужин.

Какой ужин?! Зачем он ей звонит? Мало ею попользовался?

А она тоже хороша! Нет бы ответить ему как он того заслуживает, послать куда подальше, а у неё словно язык к нёбу прирос, во рту пересохло, в ушах оглушительными толчками запульсировала кровь. Пока собиралась с мыслями, Арбатов сухо продиктовал адрес ресторана и время встречи, и отключился. А Вика продолжала стоять, прижимая к уху трубку и не слыша лихорадочных гудков.

Зачем-то она пошла и на эту встречу. Слушала пустые разговоры Арбатова о московских делах и знакомых, не совсем понимая, что же происходит. Иногда Саша сбивался, когда в их отдельный кабинет, где они ужинали, входил официант. А потом всё в один момент встало на свои места. Арбатов поставил бокал с вином на стол, взглядом Вику посверлил, а затем поднялся и выдернул девушку из-за стола.

Позже она удивлялась, как могла не вспомнить о незапертой двери. Ведь мог вернуться официант или кто-то другой зайти... да мало ли что ещё могло произойти? И как можно было так низко пасть — заниматься с Арбатовым сексом (а любовью это никак нельзя было назвать) прямо в ресторане, на каком-то неудобном диванчике в углу?

Когда официант всё-таки вернулся, они уже сидели за столом, как ни в чём не бывало, Сашка снова что-то рассказывал, а Вика в удивлении его разглядывала.

Он методично вытравливал из неё любовь к Стасу и даже не собирался скрывать этого. Он выпивал её душу по глоточку, как сам дьявол. Он мучил её, испытывал, ломал и собирал вновь. Он отталкивал её руки, когда она хотела его обнять, и до скандала обижался, когда она не пыталась этого сделать.

— Любишь его, да? Любишь? Тогда позвони ему! — и совал ей телефонную трубку. — Позвони! Ты же хочешь услышать его голос? Мечтаешь об этом, я же знаю!

— Замолчи! — орала она в ответ и заходилась в рыданиях.

Сашка откидывал телефонную трубку и опускался перед Викой на колени. Руки сжимались на её теле, и рыдания сами по себе затихали.

— Ты здесь, потому что без него ты можешь. А без меня нет.

Так и случилось. Всё ушло — боль, тоска, чувство вины отпустило. Даже любви не осталось, Сашка всю её выпил до капли. Осталось безумие, сумасшедшее желание до дрожи, скандалы на разрыв аорты, дикие бессонные ночи и пугающая мысль, что однажды ему может всё это наскучить.

В какой-то момент сознание к ней вернулось, Вика огляделась вокруг и поняла, что прошло уже более полугода, и она уже совсем не она. От прежней Вики даже тени не осталось. Даже тени... При встрече её не узнавали знакомые, родители что-то пытались внушить, но она не понимала. Она повторяла слова Арбатова, поступала только так, как хотел он, одевалась так, как нравилось ему. Она даже планы на будущее строила выгодные и удобные ему. За эти месяцы он превратил её в зависимую от него женщину. Если честно, то эти открытия Вику напугали. Когда-то она была другой, "светлой девочкой" называл её Стас, а вот теперь от неё прежней ничего не осталось. Она превратилась в домашнее животное Арбатова, в кошку. Сашка протягивал руку, лениво чесал её за ухом, а она тут же перебиралась к нему на грудь и готова была сделать для него всё. Для него, только для него, лишь для него. Или он мог начать ссору на пустом месте, и она послушно начинала шипеть.

Но сейчас, оглядываясь на всё происходящее с ней тогда, Вика не винила Александра, даже благодарна ему была. Он не дал ей зациклиться на своём горе и бессмысленной любви, не позволил снова окунуться в себя, начать множить свои комплексы, как она поступала обычно. Он её сломал и сложил заново, как мозаику. Несколько деталей поменял местами, и получилось то, что получилось. Новая Вика.

Чужая Вика.

К реальности её вернул брат. Приехал в Питер в Сашкино отсутствие и буквально перетряхнул всю действительность. Он кричал, выбрасывал из окна вещи (совершенно ужасно себя вёл, между прочим), а потом подтащил её к зеркалу.

— Ты посмотри, на кого ты похожа! Это ты?

Она уставилась на своё отражение почти равнодушно. Она давно всё знала сама. Нет, это не она. Не она.

— Что ты делаешь, Вика? — тихо спросил Толя.

— Увези меня от него. Забери. Он убивает меня.

Это решение пришло неожиданно. Вика снова посмотрела на своё отражение, провела рукой по волосам, потом прикоснулась к маленькому кулончику на шее, сапфир в виде капли в золотой огранке. Сашкин подарок.

Она и есть — Сашкин подарок.

— Вик... давай я позвоню Стасу.

Она резко обернулась и посмотрела на брата в ужасе. Покачала головой.

— Нет... нет. Ты что, с ума сошёл? Зачем я ему такая?

Толя лишь фыркнул.

Уехать захотелось нестерпимо. Ещё несколько часов назад она представить не могла, как может сложиться её жизнь без присутствия в ней демона по имени Александр Арбатов, а вот сейчас...

Уехать, немедленно, как можно дальше.

— А что я буду делать одна? — озадачилась она, когда они приехали на вокзал.

Толя уставился на неё в упор.

— Одна? Почему одна? А я?

Она растерялась.

На самом деле... ведь не одна. Вокруг много разных людей. Они все чем-то заняты, куда-то спешат, на что-то надеются, строят планы. И она может так же. Раньше, по крайней мере, могла.

— Тебе нужно найти работу, — поучал её брат. — Начать новую жизнь на новом месте. Ты поедешь со мной в Вену, мне предложили там работу, — безапелляционным тоном заявил он. — И тебя устроим, придумаем что-нибудь. Всё получится, вот увидишь.

Видимо, она на самом деле сильно изменилась и этим не на шутку беспокоила родителей, потому что они только рады были, когда Толя решил увезти её из Москвы.

— Подальше от этого гада, — бормотал отец и стучал кулаком по столу. — Вот только пусть появится!.. Я его!..

В ящике стола нашёлся её старый личный дневник. Вика листала его с таким интересом, словно не она его писала. Не её подчерк, не её рукой нарисованы сердечки вокруг имени "Стас". А его фотография? Она столько слез над ней пролила, столько надежд лелеела и клала под подушку, ложась спать и надеясь, что он ей приснится.

— Толя, у него всё в порядке? — спросила Вика в пустоту.

Тот кивнул, внимательно приглядываясь к сестре.

— Да, в порядке.

— Это хорошо.

Вена — красивый город. Вика много гуляла, не потому что хотела увидеть местные достопримечательности, а просто гуляла, изнуряя себя пешими прогулками. Наслаждалась свободой. Она провела в Питере много месяцев, но не могла вспомнить, когда в последний раз просто бродила по улицам. Её постоянно что-то удерживало. То за ней кто-то приглядывал, то кто-то где-то ждал. А она не имела права опоздать.

А здесь её никто не ждал. Она была предоставлена сама себе.

Скучала ли она по Арбатову? Скучала. Как же иначе? А ещё представляла, много раз представляла, как он приезжает в Питер, приходит к ней, а квартире уже живут другие люди. Её нет. Исчезла, испарилась, растаяла...

Интересно, он будет скучать по ней? Страдать, мучиться?

Насколько она ему нужна?

Наверное, всё-таки была нужна, раз нашёл он её довольно быстро. Позвонил на их домашний номер, трубку снял Толя и сильно нахмурился. Хотел трубку бросить, но видимо услышал нечто такое, что заставило его этого не делать. Глянул на Вику в раздражении и передал ей телефон.

— На. Псих этот звонит.

Странно, но она даже не заволновалась.

— Мерзкий у тебя братец, — проговорил Сашка вместо приветствия. — Слышишь, милая?

Вика молчала.

Арбатов хохотнул.

— Сбежала от меня? Дрянная девчонка. Ну и чего ты этим добилась?

— Я не хочу быть с тобой, — произнесла она заранее заготовленную фразу.

— Ты уверена?

— Ты убиваешь меня.

— Неблагодарная, — вздохнул он. — Я же обещал тебе, что ты его забудешь. Разве я не сдержал своего слова? Забыла? Скажи мне.

— Забыла, — подтвердила она. — Не только его. Всех на свете.

— Милая... — его голос стал откровенно соблазняющим, и у неё по телу побежала уже знакомая дрожь. На мгновение показалось, что она чувствует его прикосновение.

— Прекрати!

Арбатов рассмеялся мягким, гортанным смехом.

— Значит, ты не хочешь быть со мной? Не дури. Возвращайся.

Вика сильно зажмурилась.

— Нет. У меня будет другая жизнь.

— Ну-ну. Как раньше? Ты хочешь стать прежней? Он ведь любил тебя той, девочкой невинной и правильной... Я терпеть тебя не мог тогда.

Толя всё это время нервно расхаживал за спиной Вики и что-то зло бормотал себе под нос. Вика посмотрела на брата и вдруг почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Нужно было быть решительной, поговорить с Сашкой, объяснить ему раз и навсегда... что он её убивает, что он слишком увлёкся, подминая её под себя... Нужно повесить трубку. Разрубить ещё один узел.

Как у неё получается затягивать эти дурацкие узлы?

— Ты хочешь свободы, милая? — вкрадчиво спросил Арбатов, учуяв её состояние даже за тысячи километров. — Ты хочешь этого?

— Да.

Вытерла слёзы ладонью.

— Я тебе не нужен?

— Да...

— Что "да"? — хохотнул он.

— Не н...нужен.

Пауза, а потом ещё один смешок.

— Ну что ж, лети, детка.

Она даже ответить ему не успела. Попрощаться не успела, ни одного слова не произнесла. В ухо полетели быстрые гудки.

Толя подошёл и обнял её.

— Да не реви ты... Радоваться должна. Он же... вампир, понимаешь?

Вика кивнула, заливаясь слезами.

С мужем она познакомилась спустя год. Приехала к родителям в Москву, навестить их на новогодние праздники и случайно познакомилась. В магазине. Выбирала маме подарок и на кассе столкнулась с ним. Разговорились, выпили кофе в небольшом кафе рядом с торговым центром.

Его звали Ростислав, такое редкое и красивое имя. И с ним она не парила.

Не теряла головы, не таяла от его прикосновений и не впала в эйфорию, когда он в первый раз признался ей в любви. Зато с ним было спокойно, тепло, с ним не приходилось плакать и мучаться ночами от отчаяния, что он ей не принадлежит.

С ним она пережила два удара, молча плакала, уткнувшись лицом в его грудь. Он взволновано пытался выспросить её о том, что случилось такого ужасного, а она лишь качала головой и рыдала. Не могла она ему сказать, что рыдает из-за свадьбы мужчины, которого когда-то любила.

Сначала женился Стас. А через несколько месяцев Арбатов.

Если свадьба Стаса стала для Вики неожиданностью, о которой она узнала от знакомых, то Сашкина женитьба... ударом под дых.

Не укладывалось в голове. Невозможно было поверить.

Женился? Он женился? На ком? Зачем?

Арбатов женился?!

— Лучше пожалей бедную женщину вместо того, чтобы страдать, — фыркал брат. — Наверное, такая же дура, как и ты.

— Толя!

— Хорошо. Ещё дурее. Раз замуж за него вышла. Подумать только... за Арбатова!

— Я тоже выйду замуж.

Брат удивлённо посмотрел, а потом кивнул.

— Им назло?

— Кому это "им"?

— Сама знаешь. И Стасу, и Арбатову. Только они вряд ли об этом узнают.

— Узнают, — пообещала Вика.

— А ты не думаешь, что они любят своих жён?

Вика до боли сжала руки в кулаки, ногти впились в кожу.

— Я ничего не хочу знать.

Свадьба была шумная. Свекровь тогда расстаралась, ради сыночка, конечно, а не ради Вики. Ростислав счастливо улыбался, родители выглядели довольными, а она незаметно оглядывалась по сторонам. Ждала...

Стаса? Сашку?

Не знала кого больше.

...Стас бы не пришёл. Зачем ему это? Он закрыл за собой дверь, оставил её в прошлом. Возможно, ненавидел.

А вдруг Сашка с ним поделился подробностями их питерских встреч и безумств? От этих мыслей покраснела.

Кажется, родственник Ростислава как раз произносил поздравительную речь, так что покраснела Вика весьма кстати.

... А вот Сашку ждала. Зная его характер, он вполне был способен на какую-нибудь гадость. Заявиться, чтобы понаблюдать за её очередной глупостью.

Но никто не пришёл. Всем было наплевать.

И она вышла замуж за замечательного человека, который смотрел на неё полными счастья глазами, с такой надеждой... Когда-то, давно, когда она была другой, "светлой девочкой", она мечтала именно об этом. О человеке, который будет любить её именно так, как любил Ростик.