Мишень. Десятая глава. Литрпг

— Стой, — сказал я, — Нам лучше остаться здесь. Мы защищены и можем предугадать опасность благодаря камерам. Не паникуй, я вооружен.

Парень замотал головой и открыл дверь.

— Он идет за нами, — и вышел. Завизжала сталь, ну знаете как на деревообрабатывающих фабриках и дверь распахнулась. Николай упал внутрь, зажимая горло из которого хлестала кровь. За ним летела коробочка, по бокам коробочки с истошным визгом и огромной скоростью крутились два остро-заточенных диска. Я — профессионал, но даже у меня мурашки пошли по коже при виде красных капель разлетающихся в стороны. Парень был уже мертв когда робот сфокусировался на мне. Он что-то чирикал, щелкал и кажется даже записывал меня на камеру, но не видел, как я аккуратно достал пистолет из кобуры и выстрелил.

Робота отбросило к стене и он медленно сполз по ней вниз и продолжал там трепыхаться. Я подскочил, повернул пистолет рукояткой вверх и отбил одну пилу, потом вторую и раздавил гадину ногой. Полицейский к тому времени уже умер.

На камеры я больше не смотрел, потому что все равно не понимал картинку. Вот если бы смотрел, то увидел, как по коридору ведущему к наблюдательному посту идет Конструктор. Я выскочил и увидел человека из камеры уже вживую. Раньше это называлось "развиртуализация". Конструктор появился в начале коридора и увидев меня остановился. Вокруг его головы не летали роботы, вокруг ног тоже никто не ездил. Увидев меня он остановился и я долго не думал.

* * *

Я замолчал. А потом спросил.

— Можно еще воды?

-Конечно, — ответил элитник. Я выпил еще. Пить хотелось. Когда нервничаю — много пью. А мне предстояло рассказать кое-что очень нехорошее.

* * *

"Я долго не думал и выстрелил. Человек в маске взмахнул руками и упал. Понимаю свою вину и готов понести наказание. Не было предупредительного окрика и предупредительного выстрела. Я должен был стрелять по ногам, но никак не на поражение. Однако считаю, что на тот момент поступил правильно. На полицейский участок было совершено нападение. На моих глазах был убит сотрудник полиции и моей жизни тоже грозила опасность. Поэтому утверждаю, что действовал только в пределах самообороны".

* * *

— Хорошо, разберемся, — сказал элитник нетерпеливо, — Дальше что было? Рассказывай, что ты еще видел. Интересно тебе? Ну лови тогда.

* * *

Я хотел подойти к раненому преступнику и проверить жив ли он, когда появился еще одни человек в маске. Он увидел лежащего соратника и побежал к нему. Я поднял оружие и нажал на курок. Но оно не сработало. Выстрела не было. Не могу сказать почему, на осечку не похоже. Я нажимал еще и еще, пока не убедился, что оружие по какой то причине не стреляет. Человек в маске подбежал к другу и склонился над ним. Я так долго рассказываю, чтобы передать все нюансы, которые помогут оправдать меня в последующем расследовании. На самом деле все произошло за считаные секунды.

Я вспомнил про наручники,которые висели на поясе сзади. Если их удачно кинуть, то можно обезвредить второго преступника не прибегая к убийству, но все пошло не так. Дальше мне будет немного сложно рассказывать, потому что я не очень понимаю, что произошло. Человек в маске вытянул руку в мою сторону и возле его ладони появился небольшой огненный шар. Откуда он появился я не знаю, возможно в рукаве был зашит портативный огнемет или еще какая ерунда. Эти ребята в масках продвинутые инженеры. Потом он сделал ладонью что-то вроде толчка и шар полетел в меня. Через секунду я загорелся как кусок бумаги.

* * *

— Можно еще воды?

Я выпил и продолжил.

* * *

Не самые приятные ощущения. Сначала горячий толчок в живот, который сбивает с ног, а потом перед глазами ничего не видно кроме языков пламени. И эта адская боль. Я действовал на инстинктах и вспомнил, что в конце коридора есть холл и там панорамное окно. Почему-то тогда мне показалось правильным бежать туда, чтобы выпрыгнуть. Не искать воду или кран, не кататься по полу, сбивая пламя, а именно бежать. Думаю это и спасло мне жизнь. Если бы я сделал что-то другое то меня бы просто напросто добили.

Я бежал изо всех сил, опаляемый пламенем и высматривал правильную дорогу между горящими лепестками.

Впереди меня шла троица убийц, но меня они не тронули и даже прижались к стене.

* * *

— Ты разглядел их? — спросил элитник и наклонился ко мне как будто хотел поцеловать.

— Да. Первым шел охотник с двумя блестящими кинжалами. Мне даже показалось, что это женщина. Потом еще один в маске с двумя пистолетами. И третий был без маски.

— Это тот, о ком я подумал?

— Да. Убийца в розыске. Тот, что сидел в камере. Тот, кого мне Жердяй показывал.

Элитник обернулся к стоящему у стены полицейскому и кивнул ему со значением.

— Этот заключенный он шел с ними?

— Да. Третьим в ряду.

— Это был один из них?

Какое мне доставило удовольствие элитника осадить. Такие приятные ощущения не забываются.

— Нет. Он точно был не с ними и это я успел понять даже пробегая мимо охваченный пламенем. Он был пленником.

Элитник глубоко вдохнул и отошел к стене с двусторонним зеркалом, постоял там бормоча и вернулся.

— Это точно?

— Я не могу гарантировать наверняка, но готов отвечать перед Верховным Судом. Мужчина без маски был пленником. Это было ясно по его поведению, по бегающим глазам, по тому как его толкнули пистолетом к стене и он к ней послушно прижался. По тому, что он был без маски в конце концов.

— Я думаю, — сказал элитник, — что ты его прикрываешь. Вот, что я думаю. Я думаю, что напарники пришли освобождать его из заключения и устроили эту резню. И мне кажется очень подозрительным, что только ты выжил. И ты — его защищаешь. Мне кажется, что кое-кто ведет двойную игру.

— У меня идеальный послужной список. Можете проверить. Я родился и вырос в нижнем квартале, но никогда не был связан с криминалом.

— Перестань оправдываться, — поднял руки вверх элитник.

— Я не оправдываюсь. Мой отец всю жизнь работал на шахте и умер от рака легких. Отец говорил мне: "Стань полицейским и ты будешь обеспечен на всю жизнь. Свяжешься с тараканами будешь всю жизнь бедняком, свяжешься с бандитами — рано умрешь". Я стал полицейским.

— Ну ладно, ну ладно, — затараторил элитник, — Хватит, обиделся что ли?

— Моя мать работала санитаркой в больнице где ее зарезал пациент-таракан. Это навсегда отвадило меня от наркотиков. Я поверил отцу, что только став копом можно чувствовать себя человеком и я добивался этого всю жизнь. Занимался спортом, ходил в добровольческие патрули, когда они еще существовали. Карабкался понемногу. И вот я здесь. Продался каким то убийцам в маске? Не смешите мои жетоны, мне выгоднее их поймать, чем работать на них.

— Хорошо, — остановил меня допрашивающий, — Верю. Да я и не думал, что ты крыса. Просто брал на пушку, профессиональная слабость. Отправим мы тебя домой. На сегодня хватит. В дальнейшем если нужно будет еще что-то я сам приеду к тебе или пришлю человека. Пошли!

Он встал и вышел из комнаты. Я кивнул оставшимся в комнате и побежал за ним. Элитник шагал быстро и не оглядывался. Зато я старался все что можно впитать и расмотреть. Все-таки никогда не был в элитном квартале. Жена замучает вопросами.

Не знаю как где, а в полицейском участке элитников все было приторно и сладко. Белые и розовые стены, коврики на полу. Тут даже боты белоснежные.

— Не разглядывай так, — сказал элитник не оборачиваясь, — а то уходить не захочешь.

Мы зашли в очередную комнату и двое в белом пододвинули мне стул.

— Небольшая инструкция, — забормотал элитник, — Видишь этот большой контейнер? В нем ты поедешь домой. Там не очень комфортно, но есть ручка за которую можно держаться сидя на полу. Контейнер погрузят на такси и оно отвезет тебя домой. Ничего не нужно бояться, ты не арестован и не находишься под подозрением. Просто жители из Нижних Уровней не должны видеть Элитные Уровни. Это для вашей безопасности. Люди сходят с ума, когда видят святые для них места, дома в которые они никогда не зайдут, машины, на которых никогда не будут ездить, рестораны в которых никогда не будут питаться. Поэтому было принято решение никогда не показывать обывателям Элитные Районы и перевозить только в закрытых контейнерах. Если ты нам понадобишься — мы тебя найдем. Забирайте его.

Мне накинули на голову мешок и начался обратный процесс. Отвели в контейнер, помогли сесть и направили руку. Я схватился за поручень, да так и просидел всю дорогу напрягая слух. Не посмотрю, так хоть послушаю.

* * *

Проснулся я от того, что ударился рукой об железный пол. Ничего я так и не услышал, как ни напрягал слух, только звуки машин. Зато поспал лежа на полу в железном контейнере, отпустил ручку и чуть не разбил костяшки пальцев от резкого рывка. Контейнер остановился. Приехали.

* * *

Доставили меня прямо на работу. Могли бы домой, что ли. Дверь открылась и я весь в пыли выкатился наружу. Отряхнулся и осмотрелся по сторонам. В другое время здесь бы уже стояло пару коллег, которые не поленились постебать друга, приехавшего в железном ящике. Сейчас все они были горстками пепла в баночках. Если бы я не грохнулся перед пожарной машиной, спешащей потушить участок, то меня бы и в баночке не было. Просто обгоревший труп на земле.

Я пересек стоянку и зашел в лифт. На месте вырванной когда-то камеры висела новая, черного цвета. Пока лифт ехал она пристально меня изучала и многозначительно щелкала.

Коридор был полон народу. Я такого шума не ожидал и замер на секунду. Ходили люди в разноцветных штанах, летали дроны с надписями "Секретно", "Порядок" и "ЭСБ" на борту. Все что-то меряли, нюхали, фотографировали, щелкали. За расследование взялись серьезно. На стенах висел плакат с пленником, которого схватили люди в масках. Его уже разыскивали. Я прошел к своему кабинету, готовый ко всему но на меня не обращали внимание.

В кабинете копошился небольшой робот, квадратной формы. Шустро работая манипуляторами он открывал полки стола, выгребал документы, фотографировал и отправлял себе в чрево. Схватил фотографию на подставке, щелкнул и хотел отправить туда же, когда я перехватил ее.

— Это фотография моей семьи. К делу она не относится.

Робот повернулся ко мне и дернул. Я не отпускал.

— Это моя фотография. Тебе я её не отдам.

Робот зажужжал и потянул сильнее, конечно он был сильнее, но я схватился за фотографию второй рукой и дернул на себя. Надеюсь у него нет пушки в животе.

Пушки у него не было, зато была сирена и красная лампа в головной части. Лампа выехала, закрепилась и по стенам когда-то моего кабинета пошли красные блики.

На звуки сирены сбежались элитники и уставились на мою борьбу. Старший по званию шагнул вперед и взмахом руки выключил противно завывающую сирену.

— А это еще что такое? Отпустите машину.

Я вытянулся в струнку, но руку не отпустил

— Это моя семейная фотография. К дела она не относится. Пусть вернет.

Элитник посмотрел на робота и кивнул. Тот убрал клешню и втянул ее в корпус. Элитник протянул руку ладонью вверх и я отдал ему рамку. Он убедился в том, что этой действительно фотография и вернул ее.

— В следующий раз хорошо подумайте перед тем, как мешать полицейскому роботу. Был бы на моем месте другой, так просто тебе бы не обошлось самоуправство. А теперь иди домой! Сегодня участок работать не будет и твои услуги не требуются. Когда выходить на работу мы сообщим. Можешь считать что ты в оплачиваемом отпуске.

Он развернулся и вышел вместе с любопытствующими. Робот как будто обиженно посмотрел на меня и продолжил работать с бумагами, поминутно поворачиваясь в мою сторону.

— Не бойся, не трону, — сказал я и вышел.

* * *

Вмешиваться в работу элитных полицейских роботов было неразумно, но никто не будет забирать мои личные фотографии, пока я не под обвинением. Да и что они сделают? Уволят? Из участка, в котором работаю только я? Думаю, что у меня есть кое-какие привилегии, как у ветерана.

На стоянке я снял трубку настенного телефона и вызвал такси. Хотелось быстрее домой, обычно хожу пешком — для здоровья полезно, но там жена волнуется.

Шофер как всегда был разговорчивый (обучают их этому что ли) и приставал с расспросами. Что там случилось? Правда что всех убили? Правда, что они обещали вернуться? Правда, что элитные полицейские крутые и прокачаны дорогими имплантантами? Правда, что главаря знают в лицо и это он на всех плакатах? Я пытался отвечать односложно и всем видом показывал, что нет желания разговаривать. Таксист понял, хоть и не сразу, и замолчал. Так в тишине и доехали.

* * *

— На крыше или во дворе? — спросил недовольный таксист, не поворачивая головы.

— Во дворе, на третьем этаже живу.

Он хмыкнул и ничего больше не сказал. Обиделся. Приземлился, распугивая черных кур, да так что одна даже взлетела подхваченная потоком воздуха и открыл дверь не поворачиваясь.

— Приехали! Выходи!

Сосед с площадки курил на общем балконе и помахал мне рукой. Прораб на одной из шахт. Нормальный мужик. Я ответил и вышел из машины. Проезд для полицейских бесплатный. Такси не дожидаясь пока я выйду убрало подпорки и рвануло вверх. Нервный, какой.

Я набрал код подъезда и пошел наверх. Тишина, люди уже спали. Перестали куховарить и ссориться, хотя у нас драк еще мало по сравнению с соседними домами. Знают, что живут рядом с полицейским и благодаря ему покрашен и убран подъезд, камера на входе и в подъезд никто чужой не войдет. Код меняется раз в неделю. Любимая разносит его регулярно всем соседям.

Я поправил дорожку на ступенях и подумал, что неплохо бы отнести ее в химчистку, открыл карточкой двери, ввел цифровой код и вошел домой. У полицейских много врагов.

Не включая свет прошел на кухню, прикрыл двери, включил свет еле-еле в ночном режиме и поставил кофе. Говорят, что жители Элитных Районов пьют настоящее заварное, но мы обходимся таблетками. Да и чему жаловаться? Если бы не мой упорный труд и наставления отца, то пил бы я сейчас грязную воду из уличного крана на заводе.

Кофе начало кипеть и я снял его с плитки. Аромат пошел по всей квартире. Жена заворочалась в постели, такой запах мертвого разбудит. Открыл окно и впустил свежий воздух. Дарья все-таки встала и проскользнула на кухню.

— Привет! С возвращением!

— Привет, — говорю я и отхожу от окна, делать кофе, — Спасибо!

— Что там у вас творится? Весь Уровень гудит о бойне на полицейском участке.

Я беру кружку и сажусь за стол.

— Не нужно тебе знать эти подробности. Все плохо, но жизнь продолжается.

Жена села напротив и подперев рукой подбородок смотрела на меня:

— Такой замученный. Сын ждал тебя во дворе целый день. Еле уложила.

— Я не мог раньше прийти. Меня опрашивали.

— Все нормально?

— Да. Будешь кофе?

— Нет, — она встала, — пойду в кровать. Если выпью хоть глоток не засну до утра.

Я допил горячий напиток и помыл кружку. От воды опять воняло химией. Так и живем, травимся понемногу.

Пора бы уже ложиться, только завтра мне уже спешить некуда. Бессрочный отпуск начался внезапно. Я вышел из кухни и посмотрел на две головки, торчащие из под одеяла: женскую и детскую. Спят голубки. Жена подняла руку и помахала, иди сюда. Я показал рукой на свою комнату и ушел. Сегодня ночевать буду здесь.