| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Не нужно, чтобы тебя проверяли, — прошептал на ухо Калюста, и Кай вздрогнул от неожиданности. Вообще-то он и сам об этом подумал. Бог как всегда лишь выразил вслух его мысли.
— Спрячься, — предложил Калюста. — Например, под лавку.
Это был глупый совет, но он послушно сполз на пол и закатился под скамью, выбрав тот момент, когда женщина снова атаковала патруль, требуя обследовать ее семью в первую очередь.
— Ты чего? — изумленно прошептал Тупэ, но Кай приложил палец к губам и осмотрел пути отступления. Лавки в их ряду были плотно приставлены друг к другу. Они образовывали небольшой тоннель, по которому можно было доползти до стены со сценой. Надежда добраться до туалета была слабой, как и вера в то, что Дети Неба не проверят ванную комнату.
— Вылезай, — поддержала гнома Десятая. — Мы из Неправильного Леса и, скорее всего, жутко фоним. Хищида ведь совсем рядом разливалась. Инъекция антидота — то, что нам нужно. Это безопасно.
— Не сдавайте меня, — прошептал Кай и пополз вдоль ряда.
— Не дури, парень, — сапог Валентина наступил ему на руку. — Обычно все, кто возвращается из таких мест, добровольно проходят дезинфекцию в городских санитарных пунктах. А тут нам даже ходить никуда не нужно. Хищида, действительно, была слишком активна. Мы наверняка заразились.
"Кто бы говорил", — подумал Кай, вспоминая, как Валентин извлекал ликвор из самодела, и вслух сказал:
— Вы, как хотите, а я с теми ребятами общаться не собираюсь. Если что, вы меня не знаете.
И выдернув руку, пополз дальше, стараясь не задевать ножки лавок.
— Дурак, — донесся до него голос грандира, однако звать солдат тот не стал. И на том спасибо. Со святым лицом трудно было не согласиться. Собственное поведение выглядело глупо, и Кай не знал, что скажет солдатам, если его обнаружат. Вернее — когда его обнаружат, так как, похоже, его позорное появление из-под лавок было вопросом времени. Он бы, наверное, вернулся на свое место, если бы не голос Бога, который подбадривал и ласково шептал: "Молодец, все верно, ты поступаешь правильно".
Неожиданным препятствием стала груда сумок искателей, которые запихали часть своего огромного багажа под лавки. Но прежде чем Кай попытался осторожно раздвинуть мешки, чтобы проползти рядом, с края скамьи, рядом с ногами, обутыми в грязные сапоги, свесилась голова. У незнакомца была до того непримечательная внешность, что пожелай Кай запомнить ее, то потерпел бы неудачу. Мужчина был безлик во всех отношениях. Исключение составляли глаза, которые чернели, словно угли, составляя контраст с белой кожей незнакомца.
— Проблемы с законом? — поинтересовался мужчина и протолкнул под лавку бесформенный мешок. — Полезай сюда. В эту сумку двое таких, как ты, поместятся. И можешь не благодарить, потом рассчитаемся.
Кай открыл было рот, что не нуждается в чьей-либо помощи, но судя по звукам, донесшимся из зала, патруль закончил проверять первые ряды и направлялся ко второму пролету.
Голос Бога молчал, интуиция тоже, и Кай решил поверить в неожиданную удачу. Возможно, большинство искателей были такие, как Десятая, а не как Райзор. Мысль воодушевляла, и он полез в сумку, надеясь, что патруль не станет проверять багаж. Незнакомец оказался прав, и Кай легко уместился внутри. Чувство беспокойства, когда сумку плотно закрыли, а сверху бросили что-то тяжелое, исчезло не так быстро, как он надеялся. "Это для маскировки сверху положили другие мешки", — успокоил себя Кай, но фантазировать было легко. Может, стоило лишь взять сумку, а спрятаться в ней у своих? У Тупэ с Десятой тоже достаточно багажа имелось.
Кай прислушался и с удивлением обнаружил, что снаружи доносятся неразборчивые звуки, которые не складываются в слова. Мир притих, словно его закутали в ватное одеяло. Он пощупал стенки мешка, но те были мягкие и тонкие. Вряд ли такой легкий материал мог быть столь звуконепроницаемым. Хотя, что он понимал в искателях и их сумках? Они ведь на гомозулей там разных охотятся. От одной мысли, что в мешке, где он прятался, раньше хранили разделанного на части гомозуля, становилось дурно. Может, все дело в духоте? В сумке было практически нечем дышать, и уже через пару минут Кай понял, что задыхается.
— Эй, там, — прошептал он, — открой мешок, воздуха совсем нет.
И только потом сообразил, что если причина тишины в материале, то его никто не услышит. Сверху снова бросили что-то тяжелое, а потом еще и еще. Чувствуя, что у него кружится голова, Кай отчаянно забарахтался, но тяжесть сверху лишь возрастала. Он скорчился и сложил ладони перед лицом, чтобы освободить себе немного пространства. Потом, догадавшись, попробовал порвать ткань зубами — без толку. С таким же успехом можно было грызть гномьи сапоги.
— Да что же это, — пропыхтел Кай, чувствуя себя дураком.
Момент, когда его унесло в темноту, он пропустил. Тонкий звон, похожий на залетевшего в черепную коробку комара, обжигающий спазм в горле — и все. В следующую секунду Кая уже не волновали ни тяжесть давящих сверху сумок, ни искатели, ни санитарный патруль. Его утащили дорожденные сны, которые рассказали, что патрульные срочно покинули вокзал, отбыв в лагерь археологов, пострадавших от внезапного разлива Хищида.
А еще во сне Калюста извинился за поспешный совет, но было поздно.
В палатке было сумрачно и душно, но ее спертый воздух казался живительным нектаром после мешка, ставшего ловушкой. Кай очнулся давно и теперь изучал обстановку, прислушиваясь к голосам снаружи. Двое спорили, стоит ли его будить или подождать возвращения Соломона. Так Кай узнал, что встреча, которую он хотел, все-таки состоится — потому не спешил. Радовало и то, что его не связали. Он лежал на груде тряпок, и это было похоже на заботу. Мешок валялся рядом. Кай сел и, подобрав сумку, попробовал порвать материал зубами. С таким же успехом можно было пытаться прокусить шкуру гомозуля. На вокзале сумка казалось изготовленной из прочной ткани, но сейчас материал больше походил на кожу.
Полог палатки отдернули, и Кая облило холодным светом пасмурного дня. За силуэтами незнакомцев виднелось небо — белое с серыми разводьями. Кай знал, что смотреть на него не устанет никогда.
Человека он узнал сразу. При виде улыбки на сморщенном лице, Кай напрягся. Райзор улыбался примерно также, да и выглядел вошедший похоже. Безликая внешность, черные глаза, неопределенный возраст лет сорока-пятидесяти. Человека старила преждевременная седина, хотя волос у него сохранилось много — эдакая пышная шапка, присыпанная перцем и солью.
— Ты Соломон? — спросил Кай, решив, что у него нет времени на формальности и расшаркивание. — Зачем все это? Знаешь, в первое знакомство можно было быть и повежливее.
— Привет, — кивнул человек. — Ну, извини. Не думал, что ты таким нежным получишься. Вообще-то ты мне жизнью обязан, причем два раза. Если бы Дети Неба тебя проверили, то наслаждаться бы тебе лабораторной клеткой с удобствами где-нибудь на Псиланте. Пожизненно.
— Можно было и объяснить, — возразил Кай, рассматривая спутников Соломона. Трое созданий неопределенного пола и возраста глазели на него с не меньшим любопытством. — Кстати, на колдуна ты не похож. Где я? И где мои друзья? А это что за чудики у тебя за спиной?
Вошедшие, правда, были похожи на чудиков — лысенькие, тщедушные, с огромными глазищами на пол лица. В отличие от Соломона, на котором была теплая куртка на меху, рабочий комбинезон и сапоги, создания были одеты в одинаковые туники, которые вряд ли защищали от ветра и непогоды. Вдобавок они были босыми. Сейчас все трое улыбались Каю, повторяя жесты Соломона.
— Давай для начала выйдем отсюда, — предложил колдун и приподнял полог, пропуская Кая вперед. — Пошли к костру, утро сегодня промозглое, а чай как раз вскипел. У меня и сахар имеется.
При упоминании чая, а особенно сахара, Кай не стал медлить и быстро направился к костру с ароматно булькающим котелком. Есть и пить хотелось невыносимо. Собственное нетерпение удивляло, однако прежде он хорошо огляделся. Несколько палаток стояли лагерем посреди степи, покрытой сухостоем — желтым с синими вкраплениями. На горизонте голубой полосой возвышались закутанные в облака горы, и Кай догадался, что снова очутился в Синеусой Пустоши. У подножия гор кудлатой гривой бугрился Неправильный Лес, и в сердце защемило. Там все было понятно — и цели, и методы их достижения.
— Сладкое любишь? — вырвал его из воспоминаний голос колдуна. — Не стесняйся, я знаю, что любишь. У всех вас, самоделов, эта черта одинаковая.
Соломон наполнил большую кружку ароматным напитком и щедро сыпанул в нее три ложки сахара. Помешал ложкой и протянул Каю — у того от одного этого зрелища потекли слюни. Трое человечков издали протяжный стон и протянули руки за своей порцией. Соломон налил сладкого чая и им.
— У кого у нас? — добавил он к вопросам еще один.
— Не спеши, парень, — протянул Соломон, усаживаясь у костра. — Ну, ты у нас и скороспелый. Взял и вылез на четырнадцать лет раньше. Будто и без тебя проблем не было.
Кай отхлебнул из кружки, посмаковал сладкую жидкость и с наслаждением проглотил.
— Вопросы повторить, или сам все расскажешь?
— Не дерзи, юноша, — мягко сказал колдун и принялся раздавать сахар троим человечкам, которые выстроились в ряд и от нетерпения притоптывали. Если бы не их взрослые лица и сформировавшие тела, Кай решил бы, что они — дети. К его удивлению из других палаток вылезло еще человек шесть подобных созданий, которые тоже потянулись за сахаром. Когда они все выстроились перед колдуном, их было около дюжины. Соломон раздал каждому по белому сладкому куску и тщательно завязал мешок с сахаром, который носил на поясе.
— Кто они? — снова не выдержал Кай.
— Ну а теперь можно и поговорить, — прокряхтел колдун, усаживаясь на складной стул и костра. — Альфа и Кси, принесите стул нашему гостю.
Создания засуетились и вытащили из палатки брезентовую раскладушку. Соломон прикрыл глаза и поморщился.
— Я сказал стул! — рявкнул он. — То, на чем я сейчас сижу!
Пару секунд человечки соображали, потом робко двинулись к колдуну, после чего один из них предпринял попытку выдернуть стул из-под Соломона.
— Вот же бестолочи! — в сердцах воскликнул колдун. — Порой легче самому все сделать, чем вас просить. И зачем я только Басту отпустил? Она хоть на одном языке со мной разговаривала. — И с ворчанием скрылся в палатке, несмотря на возражения Кая, что он постоит.
Пока колдун ходил за стулом, создания проявили к гостю повышенный интерес. Сначала человечки теребили его одежду — Кай терпел. Но когда один из них полез пальцем ему в ухо, он не выдержал и оттолкнул. Легонько, как он думал, однако создание отлетело на пару метров и, усевшись на землю, в голос заревело. Остальные человечки тут же вылезли из палаток и, окружив товарища, принялись голосить на разные лады. Из их глаз текли прямо-таки крокодильи слезы. Они громко завывали и обиженно тыкали в Кая короткими толстыми пальчиками.
Пока Соломон успокаивал эту компанию с помощью пинков и сахара, Кай пытался избавиться от ощущения, что попал к сумасшедшим.
Поговорить им удалось не раньше, чем через полчаса.
— Будь проклята эта пустошь и тот день, когда я отпустил Басту! — в сердцах воскликнул колдун. — А все почему? Денег не захотел с ней делить, — честно признался он. — Да и рисковать не хотелось, мы ведь в горы Асырка как-никак идем, да еще и через Неправильный Лес. Баста она хорошая тетка, толковая, самоделов без слов понимает, но жадная, что твои гномы. Я и так ей плачу больше, чем себе.
Кай понятия не имел, кто такая Баста, но решил не перебивать и дать Соломону высказаться до конца. Тем более что у него появились кое-какие соображения по поводу того, кем были странные создания, которые, повинуясь приказу колдуна, сидели в палатках, но не в силах сдержать любопытство, высунули головы и открыто подслушивали
— Так, давай по порядку и по-быстрому, — пропыхтел Соломон, отирая вспотевший лоб. — Горцы, наверное, уже рассказали, кто я?
— Ты колдун Соломон, оживший чант. А это твои гомункулы, как и я, — ответил Кай и, подумав, добавил. — Возможно, более неудачные варианты.
Соломон опустил голову в ладони и захрюкал — то ли смеялся, то ли плакал.
— Ох, уж этот Тиль. Любит он сказки рассказывать. Я не колдун и не чант, а это не гомункулы. Начнем с того, что чантов не существует. По крайней мере, ни риппетрианская наука, ни Корпус не допускают их существование. Все это — на уровне народных мифов. Как вампиры, например. Никто их ни разу не встречал, но каждый второй знает пару-тройку интересных сказок о кровососущих. Ну и писатели их любят, разумеется. В общем, не верь никому. Все, кто утонул в Хищиде — умерли. Захлебнулись или отдали концы от страха во время утопления — такое чаще всего случается.
— Если ты не чант, и не колдун, тогда кто?
— И чего ж ты такой нетерпеливый получился, — поморщился Соломон. — В прошлом я биолог, в настоящем бизнесом занимаюсь. Однако науку не забросил и с ее помощью стараюсь сделать себя богаче. Хочу хорошей жизни, счастья, здоровья, ну все, как обычно. Для этого нужны деньги. Их я зарабатываю разными способами, чаще всего — на экспериментах с биологическим материалом. Это нелегально, поэтому я не дружу ни с администрацией Корсиона, ни с Корпусом.
— А с горцами как связался?
— Иметь в друзьях Тиля Голубоглазого — большая удача. Я в его шахтах не один удачный эксперимент провел, — колдун обернулся на создания, которые тут же попрятались в палатках. — Их, конечно, нельзя назвать удачным опытом, но ты бы видел, что получалось в самом начале. По сравнению с теми эти — боги. Про тебя я вообще молчу. Честно говоря, я даже не рассчитывал увидеть тебя в этой жизни, думал, помру раньше, чем ты созреешь. Однако удача все-таки на моей стороне. Правда, я здорово расстроился, когда Тиль написал, что ты сбежал. Времени на поиски не было, собирался искать тебя уже после экспедиции. И тут — чудо из чудес. А как еще назвать то, что я случайно встретил тебя на вокзале, это ведь шанс один из миллиона. Все из-за них, — Соломон кивнул на головы, которые снова показались из палаток. — Сахар кончился, а они без него плохо контролируются. Ну и пришлось бежать на ближайшую станцию, хорошо еще недалеко отошли. И тут ты появляешься — счастье, одним словом.
— Как же ты меня узнал?
— Тиль тебя подробно описал, хотя ему достаточно было о волосах сказать. Они же у тебя как огонь. К тому же с тобой сбежавший гном, подравненная и калюстианец. После того, что вы в руднике Златозуба устроили, о вас все шахты Асырка говорят. Вы там теперь знаменитости.
— Так я не гомункул? — вопросы толпились в голове нестройными рядами, просясь наружу одновременно.
— Ну как тебе сказать. Слово, конечно, удобное, но суть отражает не совсем верно. Я его использую для общения с горцами — они люди суеверные и в гомункулов верят охотно. К тому же им лучше не знать, что в тебе есть ткани Хищиды — очень уж они ее боятся. Таким образом, ты не клон и даже не робот. В общем, я создал тебя из кое-какого биологического материала, смешав его с образцами самодела. Они, — Соломон кивнул на человечков, — сделаны по такому же рецепту, как и ты, но разница, сам видишь, колоссальная. Тупые, как младенцы. Притом, что каждый из них пролежал в пещере Тиля весь срок — кто по тридцать, а кто и по пятьдесят лет. Некоторых еще мой отец закладывал, у нас это дело семейное. Вот смотрю на тебя, и ничего не понимаю. В тебе точно такой же набор начинки, что и в остальных, но единственное, что в вас общего — так это тяга к сладкому. Однако ты выглядишь, как человек, и ощущаешь себя, наверное, так же. Верно?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
