Настоящий научный ангел

— Уверен, сэр. — черт. Не хочу. Но буду.

— Тогда мне нужно твое разрешение... — может хоть так откажется? — Ты должен понимать, что изнутри твоей персональной реальности я буду способен изменить твое сознание любым способом — на этом базируется метод форсированного развития. Тебя это устраивает? — он задумался, но все-таки кивнул. Эй, ну вот зачем тебе это?

Похоже, что сейчас это узнаю.

— Да, Ръйоги-сан. — понятно, что он хотел сделать мне приятное, но... Не можешь говорить на человеческом языке — не мучай других попытками.

— Тогда приступим. Расслабься. — на самом деле это не важно, он может хоть танцевать, все равно потеряет сознание на время сеанса.

Прикосновение. Легкий тактильный контакт моих пальцев и его лба. Скорее традиция, чем реальная необходимость — специально я могу установить контакт и через AIM-поле. Просто при прикосновении сила срабатывает сама собой.

Слияние

Первым пропадает зрение. Затем слух, а потом мир взрывается, и я на мгновение перестаю что-либо понимать. Данные от всех органов чувств резко перемешиваются, накладываются друг на друга и понятие гравитации перестает существовать, а цвета внезапно сливаются со звуками. Зрение хоть и вернулось, но вокруг только обрывки картинок, звуков и прочего информационного шума, сливающегося в белый.

Ничего удивительного — я до сих пор не видел ни одного эспера, чья персональная реальность имела бы визуализацию. Похоже, это прерогатива высших уровней — низшие ещё не настолько свихнулись.

"— Я стану сильнейшим эспером!" — мысль, ставшая идеей фикс.

Я теряю себя, сливаясь с чужим сознанием.

Я — Исами Реги, эспер вне категорий оценивания. Я — Саймон Белл, эспер второго уровня.

Я выбрался из трущоб Токио. Я вырос в частной школе. Я никогда не имел контакта с девушкой. Я бисексуал, имевший сотни контактов.

Мир раскалывался на куски, а я-Исами впитывался в я-Саймон.

Сознание. Взгляды на мир. Персональная реальность.

Cлияние

' — Как это мой предел, мисс Кэмерон? — я никогда не плакал, но сейчас в глазах стоит влага.

— Но может есть другие способы? — отчаяние. Мне больно — первая настоящая цель в жизни рассыпалась на осколки. '

Мир вокруг менялся. Он больше не был чужим — он становился моим. Моей личной реальностью. Моим домом. Моей частью.

Закономерности. Ассоциативные цепочки. Застарелые комплексы, фобии, накопленный стресс — отсюда открыта вся психика.

' Я стою перед деревянной дверью. Мужчина на проходной долго не хотел меня пропускать, но все-таки разрешил войти. Стук — я делаю это почти заставляя себя.

— Ты Асами Ръйеги? — я срываюсь на ты случайно. Ожидал, что он будет взрослее.'

Силы всех эсперов можно перевести во фразу или предложение. Чем оно короче, чем проще его формулировать — тем эспер сильнее.

У меня нет такой фразы. Я не уверен, что ищу. Я не нашёл ключ от своей реальности, хотя и смог её создать.

Я нашёл дверь, но смог только присосаться к замочной скважине.

Причина — неизвестна. Следствие — самотелекинез. Умение летать. Умение ускорятся.

'Сбежать'? — нет. Это не телепортация.

'Летать'? — нет. Это не чистая левитация.

Я хочу признания. Я хочу денег. Я хочу оправдать внимание родителей.

Не важно. Это не может стать причиной создания персональной реальности, иначе эсперами были бы все.

С начала.

' — Вы должны решить, мертв или жив кот Шредингера. Должны создать свой личный мир, который раз и навсегда разойдётся с реальным.'

Мой кот выжил.

Ключ.

' — Дядя, а можно посмотреть? — я сижу в кабине пилота одиннадцатиместного самолёта. Мне четыре года.

— Нет. Если самолёт падает, то все внутри погибают. '

Я хотел летать, но не хотел погибнуть. Мечта, недостижимая обычными методами. Мечта, воплотившаяся в личной реальности.

' — Я буду лучшим, папочка!'

Буду. Ключ к двери найден. Петли не смазаны, замочная скважина покрылась ржавчиной и открыть её будет долго и сложно, но первый этап пройден.

Визуализация. Рано.

Это мой мир. Моя реальность. Реальность, в которой можно летать, не боясь упасть и разбиться.

Я уверен в этом. Я знаю это. Я верю в это.

Внешний мир не важен, как и его законы физики и границы бытовой логики.

Моя вселенная не уступает внешней

Встроить в ассоциативные цепочки. Сшить с комплексами. Грубой нитью, это больнее, может вызвать полочки вроде неожиданной активации, но не до нежностей. Слить с рефлексами и фобиями.

Моя реальность до меня важнее, чем чужая. Плевать, что говорит бытовая логика. Эсперские силы — баг в привычной физической модели, объясняемый только высшими разделами, которые я пока что не знаю.

Шмель летать не может — может. Это говорит низшая физика, но природа противоречит.

Инвертировать парадокс.

Мне не нужно научное обоснование, которое я все равно пока что не смогу понять.

Финал.

Воображаемая дверь ещё не открыта, но ключ повернут. Теперь с каждым применением сил дверь будет чуть-чуть, немного поддаваться. Будут расшатываться границы нормального и привычного, подстраиваясь под мой мир.

А дальше — все зависит от меня.

Разрыв

Я падаю на кресло, топя голову в мягкой подушке. Её саднит.

Я — Саймон Белл. Эспер второго уровня. Я хочу лета...

Я — Исами Реги. Эспер вне оценочных категорий.

Я...

— Вы в порядке? — я тупо уставился на синюю рубашку.

— Д-да... Голова... — мне было плохо. И никакой анальгетик тут помочь не сможет.

Парень выглядел ошаренно-растеряно — ещё бы, я грубо прошёлся по его психике. Сейчас у него сбит ассоциативный ряд, ход его же мыслей кажется ему странным, непривычным и чужим. Но он сам захотел, чтобы кто-то другой вскрыл его персональную реальность, перекопав психику. Пока я отходил от слияния, Саймон ушёл.

А я лёг на диван, сжав виски. Отделять себя от слепка чужой личности — самая тяжёлая и противная часть приема.

А ведь ещё заполнять кучу бумаг... Эх. Гребаная бюрократия.

Так... Описание моих действий я еще во время первых опытов расписал в пяти предельно подробных лабораторных отчетах, так что просто приложу их к файлу и рассую ссылки на приложения. Саймон все еще числится проходящим стандартный эсперский курс, так что все данные по изменениям я получу прямо из лабораторий, нужно будет потом обработать. Если повезет — урву дополнительные гранты на развитие способностей. Хотя потом еще и заявку писать, а потом, если получу, финансовый отчет... Ох, и так перебьюсь.

* * *

Ночью город практически не меняется. Пожалуй, в нем даже светлее, чем днем — иллюминация развещена на всех поверхностях, а от рекламных банеров было просто невозможно укрыться — кое-где даже сияли голограммы. Людей же было гораздо больше, чем обычно. Кажется, сегодня какой-то праздник... Не уверен. Меня это вообще не особенно волновало.

На самом деле в городе довольно много мест, где ты можешь побыть один, но сегодня с этим появились проблемы. В моем любимом дальнем парке оказалось слишком много влюбленных парочек, которые заняли даже мое постоянное место у искусственного озера. Можно, конечно, посидеть в общаге, но я препочитаю там только спать. Не люблю спертый воздух — на природе, хоть бы и в ее парковой пародии, я чувствую себя лучше.

Тогда... Где на свежем воздухе мало людей?

Мысли оборвал завибрировавший телефон. Пришло сообщение.

'Я знаю, что такая бука, как ты, даже не вспомнила про праздник. Подходи к университетской вечеринке.'

Что удивительно, сообщение не от Макото, давно опустившего руки попыткам меня социализировать, а от Дэвис. Хотя еще страннее то, что она умудрилась в своем состоянии еще и пойти на вечеринку. Вопринимать начальством эту раздолбайку получалось не очень, но она мне и не начальство — так, куратор и научрук.

Наверное, это забавно, не окончив школу угодить в без пяти минут сотрудники универа. В итоге я оказался чем-то средним между подопытным, сотрудником, лаборантом и несовершеннолетним молокосом. Конечно, появление эсперов сильно сдвинуло рамки оценивания возраста и самостоятельности, но все равно.

Главный вопрос — идти или не идти. Здесь я хоть и сижу в траве, упершись в дерево, но люди особенно не мешают — музыка в наушниках заглушает шум. А там... Там придется убрать наушники и, возможно, даже с кем-то общаться. И что-то пить. Стоит ли это того?

Телефон снова завибировал.

'Если через двадцать минут я не увижу тебя тут — разбираться с бумажками будешь сам'.

А вот это уже серьезная угроза. Я только начал познавать увлекательный мир бюрократии, но волосы уже стояли дыбом. Если вы думаете, что создание отдельной от государства территории университетов ослабило это гидру — мое вам хаха. По словам стариков все стало еще хуже, чем раньше.

Так, ладно. Рисковать собственным психическим здоровьем я не буду — на меня моя сила не распространяется, к сожалению. Значит иду на эту чертову вечеринку. Может у Дэвис был какой-то серьезный повод.

А в городе было просто столпотворение. К слову, я только сейчас, благодаря надписям, осознал что сегодня девятое октября, день создания акедемгородка. Ну, точнее, обьявления его независимости от Японии. Теперь понятно, почему так много людей. Единственный чисто местный, не позаимствованный из Японии праздник. Конечно, выходным он не был — работа и учеба в городе не прекращалась никогда, но людям было радостно.

На самом деле, я даже начинал чувствовать эту атмосферу. Ведь что меня ждало бы, не будь городка? Минимальное образование и работа до конца жизни на самых непрофессиональных профессиях, без регулярного оклада. Ну, или криминальная жизнь со считыванием памяти и кражами с банковских счетов до первого адекватного полицейского. А так у меня есть... Дом. Работа. Учеба. Хах, да мне даже платят, и платят неплохо.

Наверное, так и рождается патриотизм — из благодарности и готовности защищать свой образ жизни. Конечно, от моих способностей на передовой никакого толка, да и нападать на акедемку меньше, чем ядерной бомбардировкой не будут, но если бы это что-то изменило, то я первый бы записался в добровольцы. Не за императора, не за деньги и не за идею, а за эти парки и университеты. За мою комнату в общаге и стипендию. За...

Под эти тихие размышления я и добрался до здания универа. Мужчина на проходной выглядел до боли грустно, но пост не оставлял — хотя и было видно, что ему жутко хочется присоединится к коллегам. Пропуск у меня он даже не потребовал, молча кивнув на разблокированный турникет. Оно и понятно — второй раз за день шастаю.

Идя к источнику звука я поднялся на пятый этаж и все-таки вошел.

Вечеринка набирала ход, и я отошел в уголок с каким-то синеватым коктейлем. Он был сладковато-пряным на вкус и был достаточно слабым, чтобы не обжигать глотку. Не люблю алкоголь, но ничего кроме него тут не было. Музыка уже почти не мешала, уши привыкли, да и после пары слияний волей-неволей научишься абстрагироваться от шума, иначе просто утонешь в нем и сойдешь с ума. На танцпол я по понятным причинам даже не совался, так что только смотрел.

Знакомых было совсем мало — Дэвис, активно двигающаяся на танцполе и несколько очень смутно вспоминающихся работников. Кроме меня тут не было никого младше двадцати, так что я чувствовал себя несколько неуютно. Никогда не смущался людей — я слишком хорошо их для этого знаю, чтобы строить иллюзии на счет внимания к моей персоне. Меня не любят — как и всех выскочек. Про мои способности не знают — они проходят под грифом секретности и все отчеты идут прямо наверх. Они не будут против перемыть мне за спиной кости или подстроить какую-нибудь подлянку, да хоть бы и скинуть часть своей работы. Но все равно, сейчас, стоя в уголке и слушая не слишком хорошую музыку, я испытывал странное, почти болезненное удовольствие. Просто смотреть как кто-то танцует, кто-то пьет, а кто-то уже откровенно не может дождаться укромного местечка. Смотреть, слушать, чувствовать. Наслаждаться видом — у меня никогда этого не будет. Это цена за способности. Более чем справедливая цена.

Ощущение чужой жизни было настолько сильным, что я даже испугался — неужели мои способности стали действовать на расстоянии? Но нет, я просто немного опьянел, и усилилась побочная от силы эмпатия. Давно изученный эффект, благодаря которому появился целый класс чисто эсперских стимуляторов.

Наконец мне надоело просто стоять и я вышел на крышу, постаравшись не помешать целующейся в кориридоре парочке студентов — не знаю, что они тут забыли, похоже как и я, по приглашению. Но судя по звукам и отголоскам эмоций их бы не отвлекла бы даже артиллерийская канонада.

Крыша университета была приятным местом. Высота шестого этажа, тихий звук, доносящийся снизу, отличный вид на окутанный фестивальской дымкой город и ветер. Прохладный, приятно освежающий голову, сдувающий стресс и усталость. Я хотел бы стать ветром — рассеятся в облаках, вознесясь до небес. Похоже, остатки ставшей реальностью мечты Саймона так и не вышли из моей головы. Ничего, через пару дней пройдет.

Я прислонился к стене подсобки и закрыл глаза, впитывая в себя ночную атмосферу и доносящиеся из города звуки. Мне было хорошо. Немного грустно, но хорошо.

— Так и знала, что найду тебя тут. — веселый голос Дэвис вывел меня из полудремы.

Девушка села рядом, поставив бокал с чем-то красно-желтым, и наверняка крепким.

— Я тоже рад вас видеть. — я позволили себе добавить в голос немного язвительности.

— Ой, да перестань ты, мы в неформальной обстановке. — а еще ты пьяна и поспала всего пару часов перед вечеринкой. — Будешь выкать — обижусь.

Я вздохнул.