Доказательства вины

Как выяснилось, в том, что я всячески избегала придворных, была и оборотная сторона: с самого нашего возвращения из Валенсии у меня появилась масса свободного времени, и я никак не могла придумать, чем мне его занять. Когда Арлион лишился своих сил, наша самая главная проблема пропала, и можно было немного расслабиться. Все мероприятия, связанные с моим замужеством, на ближайшее время были завершены: балы с представлением состоялись, свадьба прошла, а коронацию было решено провести через несколько месяцев. Адриан днем всегда был занят, Оттилия и Кейн наслаждались обществом друг друга, остальные мои друзья вернулись в Госфорд, и я почти всё время была одна. Оценив свое нынешнее положение и обдумав его со всех сторон, я отправилась к Адриану с просьбой отпустить меня учиться дальше в Академию. В конце концов, Арлион больше не являлся угрозой, и можно было не опасаться, что кто-то из преподавателей захочет принести меня в жертву. Почему-то мужа совсем не удивили мои слова, и он, хотя и неохотно, но связался с Академией и поговорил с ректором Кирианом. Архимага удивило неожиданное стремление королевы к знаниям, но видимых причин для отказа мне не было, ведь я по-прежнему официально считалась адепткой Академии. Однако он честно предупредил, что преподавателям уже известно, что я Этари, и потому могут возникнуть осложнения. Еще пару дней мы с Адрианом спорили — он отговаривал, я стояла на своем — но в итоге он согласился отпустить меня, но только в компании Люция, который должен будет сопровождать меня в роли телохранителя. Этот вариант устроил всех, в том числе и Кириана. Так что, пусть и с небольшим опозданием, но мое обучение на боевом факультете должно было продолжиться.

Отмокнув в течение пятнадцати минут в ванной, я магией высушила волосы, а затем Сюзанна с совершенно нечеловеческой скоростью помогла мне одеться в пышное платье со шнуровкой — хорошо хоть без шлейфа! — и занялась моими волосами. Наблюдая в зеркале за тем, как у меня на глазах спутанная копна кудрявых волос превращается в прическу, я только уважительно покачала головой. И кто только догадался, что мне нужна именно такая камеристка, которая способна привести меня в приличный вид менее, чем за полчаса?

Последним штрихом к моему наряду стала жемчужная парюра, включавшая в себя ожерелье, браслет, кольцо и заколки. Помолчвочное кольцо с изумрудом пришлось оставить, поскольку оно выбивалось из общей картины, а затем я снова вышла в коридор. Едва я покинула королевское крыло, как ко мне сзади пристроился Люций, успевший за это время привести себя в порядок, а на первом этаже к нам снова присоединилась леди Амелл. В тот момент я впервые оценила мастерство и такт гофмейстерины — хоть я и продолжала идти впереди, каким-то образом она умудрялась корректировать наш маршрут, так что наша группа неожиданно вышла к одной из многочисленных столовых, которую я своими силами ни за что бы не нашла. Столовая примыкала к гостиной, из которой доносились мужские голоса, неторопливо обсуждавшие что-то между собой. Едва мы вошли, как все присутствующие отвлеклись от разговора и поприветствовали меня вежливыми поклонами.

— Добрый день, господа, — я улыбнулась и кивнула гному в дорогом камзоле, в котором распознала главу шартарской делегации, которую встречала утром. Ростом гномы были мне по грудь, так что мне всё время приходилось нагибать голову, чтобы видеть лица гостей. — Благодарю вас всех за терпение. Теперь, надеюсь, вы согласитесь сделать перерыв в переговорах и пообедать? Я бы не отказалась послушать о том, что сейчас происходит в Гранахе!

— Почтем за честь рассказать Вам, Ваше Величество, — склонив голову, заверил меня гном, а материализовавшийся сбоку словно из ниоткуда Александр фон Некер учтивым жестом предложил мне руку, чтобы проводить меня в столовую. За моей спиной кто-то так же предложил руку гофмейстерине, и вся процессия, состоявшая из пяти гномов, а также вереантерских министров промышленности, экономики и иностранных дел последовала за нами в соседнюю комнату.

— Ну как? — тихо спросила я Александра, пока нас никто не мог услышать.

— Никак, — так же тихо ответил он и на секунду недовольно поморщился. — Уперлись и стоят намертво. Сомневаюсь, что нам удастся что-то изменить.

Гномы являлись одним из покупателей добываемого в Кэллахиле адамантия, и с самого начала горных разработок в этой местности вели тороговые дела с Валенсией. Переход области от одной страны к другой был для всего материка совершенно неожиданным, и резонно было предполагать, что торговый баланс между странами должен сместиться с привычных позиций. Гномы отреагировали на случившееся быстрее всех и объявили Вереантеру, что желают и дальше покупать адамантий и готовы обговорить условия. Их посольство прибыло сегодня утром, и мы с Адрианом его встретили, но на сами переговоры архивампир не остался и на обеде не присутствовал — из гномов в Бэллимор приехали только министр торговли, министр экономики и несколько дипломатов, ни одного члена гномьей королевской семьи с ними не было, и вереантерский король с чистой совестью предоставил проводить встречу министрам-вампирам, а меня попросил поприсутствовать на обеде. На это я согласилась сразу: дипломатические переговоры — это вам не собрание благотворительного комитета с разговорами о том, чья дочь за кого в последнее время вышла замуж, и кого еще из вампирш можно пригласить в комитет и что за подобную честь можно от нее потребовать.

Сам Адриан отсутствовал на обеде вовсе не из королевского снобизма. Сразу после встречи гномов он в компании Дориана и отряда солдат отправился порталом в Ферману — главный город одной из северо-восточных провинций Вереантера, где три недели назад вспыхнул мятеж. Пока мы были заняты Арлионом и попытками его остановить, мы даже ничего не знали о происходящем, поскольку местные власти рассчитывали справиться своими силами. Но дней десять назад там были убиты градоначальник и вся его семья, и пару дней там царила полная анархия, пока из столицы не был направлен новый наместник. Самое странное заключалось в том, что не было понятно, что послужило причиной смуты — никаких массовых шествий не проводилось, и требований не выдвигалось, да и анархия не могла воцариться просто так — должен быть кто-то, кто подстрекал бы местных жителей устроить беспорядки. А пару дней назад было совершено покушение на нового наместника в его собственном доме, и через разговорный амулет добиться от растерянного и легкораненного вампира внятного ответа оказалось сложно — из его слов только следовало, что в его квартиру на втором этаже ратуши ворвались неизвестные в масках, которые назвали себя "Восстановителями Справедливости", без уточнения, какую именно справедливость они собрались восстанавливать, и попытались убить нового представителя власти, но, к счастью, вовремя вмешалась стража, и убийцам оставалось только сбежать с места событий. Выслушав это сообщение, Адриан переглянулся с герцогом фон Некером и Дорианом и объявил, что поедет разбираться сам.

И вот он уехал, а я осталась играть роль хозяйки на обеде.

Отвлекшись на эти мысли, я пропустила момент, когда разговор снова плавно перетек на адамантий — насколько я поняла, суть проблемы заключалась в том, что гномы покупали его у Валенсии по определенной цене, которая за годы менялась не слишком сильно, и металл шел в Шартар давно сложившимся маршрутом через территорию Валенсии. Чтобы поставлять его туда же, но через Вереантер, было необходимо проложить новый маршрут, что было не так легко, если вспомнить неудачное расположение Кэллахила — он представлял собой чашу, почти целиком окруженную горами. Впрочем, пара идей у вампиров была, но в этом случае путь получился бы сложным и местами опасным. А проблема была проста: вампиры настаивали на повышении цен за металл, упирая на возникшие сложности его транспортировки, а гномы наотрез отказывались платить больше. За обедом обе стороны продолжали обмениваться вежливыми замечаниями, пытаясь склонить чашу весов в свою пользу, но переговоры уже давно зашли в тупик и трогаться с мертвой точки не собирались. Я говорила мало и только с интересом наблюдала за происходящим — мне было хорошо известно, как сложно бывает иметь дело с надменными вампирами, но гномы держались вполне уверенно.

— Но подумайте о риске, с которым сопряжена транспортировка! — настаивал министр иностранных дел, лорд фон Виттен, который до этого момента негромко общался с Александром, а сейчас, видимо, не выдержал. Этот высший вампир с моноклем в глазу и каким-то рыхлым белым лицом не слишком мне нравился, но, как я слышала, свою должность он занимал благодаря собственным талантам, а не чьей-то протекции. Кстати, именно его помощником был Александр фон Некер. — На пути караванов будет не менее трех опасных участков! Трех! Подумайте, что будет им угрожать — дикие звери, слишком крутые горные дороги, где повозки не проедут! А зимой? Конечно, понадобится проложить новую дорогу!

— Однако раз с этой задачей в свое время справились валенсийцы, значит, справятся и вампиры, — резонно возразил ему один из гномов, министр экономики. В отличие от своих собратьев, он единственный из всех был гладко выбрит, в то время как у остальных были шикарные бороды.

— Но дорога на территории Валенсии проходит преимущественно по равнинной местности, а здесь по горной... — не успокаивался министр иностранных дел, который твердо решил не сдавать позиций.

— Боюсь, милорд, цена, которую требует Вереантер, слишком велика, чтобы Шартар мог на нее согласиться, — невозмутимо откликнулся гном. Его спутники с умным видом покивали.

Я перевела взгляд с невозмутимых гномов на не менее невозмутимых вампиров и, подумав, решила вмешаться:

— Правильно ли я поняла, господа, что самой главной проблемой, с которой мы столкнулись, являются трудности транспортировки? Что через Вереантер нет безопасного пути?

— Верно, Ваше Величество, — подтвердил Александр, взглянув на меня с проблеском интереса.

— Раз нет безопасного пути через земли вампиров, надо использовать те земли, где он есть, — рассеянно заметила я, отпивая из бокала вино.

Несколько секунд в столовой было тихо, даже приборы перестали стучать о фарфор. За последние два месяца я уже успела заново привыкнуть ко множеству взглядов, направленных на тебя одновременно, и сейчас продолжала вежливо улыбаться.

— Вы говорите про Валенсию? — наконец спросил вереантерский министр промышленности, чье имя вылетело у меня из головы. Лорд фон Виттен дернул цепочку, и монокль очутился у него в руках.

— А почему нет? — пожала плечами я. — Наверняка же можно предложить что-то Валенсии, чтобы она согласилась пропускать вереантерские караваны через свою территорию. Насколько я помню, два года назад Валенсия была крайне заинтересована в том, чтобы продавать Шартару цветные металлы, добываемые на востоке страны, но дальше переговоров дело тогда так и не зашло, поскольку стороны не смогли договориться об условиях. Возможно, сейчас Шартар мог бы пойти на некоторые уступки.

Министр экономики, тот самый безбородый гном, вперил в меня цепкий, пристальный взгляд.

— Но почему, Ваше Величество, на уступки должен идти Шартар, если проблемы с транспортировкой возникнут у Вереантера?

Я пожала плечами и невозмутимо сложила руки на коленях.

— Потому что гномы не менее заинтересованы в покупке адамантия, чем вампиры — в его продаже. Вереантеру и так придется потратить определенные усилия, чтобы обеспечить караванам надежную защиту, ведь в Валенсии наверняка найдутся те, кто захочет эти караваны присвоить себе без нашего на то согласия. А так цены на металл останутся прежними, но обе стороны приложат свои силы к тому, чтобы эта торговля осуществлялась.

Гном продолжал внимательно смотреть на меня, обдумывая мои слова, и я замерла на месте, не отводя взгляда, чтобы не сбить его с мысли. Вампиры сидели и напряженно ждали исхода диалога. Гофмейстерина теребила в руках салфетку, Александр по очереди рассматривал лица гномов, фон Виттен застыл на месте, позабыв о монокле, который продолжал болтаться на цепочке. Гномы переглянулись, и наконец министр экономики задумчиво сказал:

— Возможно, Ваше Величество, Вы правы. Подобное можно было бы реализовать, но остается единственный вопрос... Согласится ли Валенсия?

Мы с Александром молча переглянулись, и я прочла на его лице ту же мысль, которая посетила и меня. Даже если не принимать во внимание предложение о торговле с Шартаром, которая занимала отца еще тогда, когда я была принцессой, после всего случившегося, когда Валенсия осознала, как близка она была к новой войне с Вереантером, она на многое согласится, лишь бы не попасть снова в эту ситуацию. Так что сложностей возникнуть не должно, а это означает, что соглашение с Шартаром будет подписано.

Глава 2

После обеда мы все переместились обратно в гостиную, где еще минут двадцать продолжалась вежливая беседа о ни о чем, но невооруженным глазом было видно, что политикам не терпится вернуться к делам и обсудить детали, хотя теперь в переговорах должна была появиться третья сторона в лице Валенсии. Но дальше они уже справятся без моего участия, я только предложила им способ решения. Так что не прошло и получаса, как и вампиры, и гномы очень вежливо извинилась передо мной и удалились в зал совещаний. Александр на несколько секунд задержался у софы, на которой сидела я, и, пока вампиры выходили из гостиной, вполголоса заметил:

— Это было великолепно.

Я польщенно улыбнулась. С братом Оттилии мы были знакомы уже достаточно долго, чтобы можно было поверить в искренность его слов.

— Думаете, они согласятся?

— Они — да, а вот Валенсия... Насколько им была нужна эта торговля металлами?

— Сейчас, когда Кэллахила они лишились, еще сильнее, чем раньше, — без сомнений отозвалась я. — Им же надо восстанавливать источники дохода.

Фон Виттен вышел из гостиной последним, и Александр, чтобы не привлекать внимания, поклонился мне и вышел следом. Мы с гофмейстериной остались вдвоем, и я, не желая вступать в очередную дискуссию по поводу благотворительного комитета, объявила, что пойду к себе. Леди Амелл, чей задумчивый изучающий взгляд я ловила на себе последний час — кажется, вампирша не ожидала, что я ни с того ни с сего полезу в политику — отреагировала на мои слова с небольшой заминкой. Не давая вампирше опомниться, я вышла в просторный коридор и успела заметить краем глаза, как леди Амелл встрепенулась и устремилась следом за мной. Она догнала меня, когда я успела дойти почти до конца коридора, и уже хотела что-то мне сказать, но тут внезапно мы столкнулись с двумя дамами, появившимися из-за угла. Ковровая дорожка, протянувшаяся через коридор, заглушала шаги, и я не слышала их приближения. Обе женщины были вампиршами, причем из высшего общества — от блеска украшавших их драгоценностей у меня зарябило в глазах. Мое внимание в первый момент привлекла лишь одна из них, та, которая была постарше своей спутницы: по ее лицу сразу становилось понятно, что она привыкла, что ей подчиняются. Пару секунд ее черты выражали раздражение, что кто-то встал у нее на пути, и дама уже набрала воздуха в грудь, чтобы выразить свое возмущение, но затем она с торопливостью, которая наверняка не соответствала ее высокому положению, закрыла рот, а на лице появилось выражение самой искренней любезности. Узнала, поняла я.