Штернхафен

— Живу скромно, но с теплым сортиром, кстати он напротив, если надо, — любезно указал рукой Мартин, — Кухня через стенку. Остальное — моя комната, но там сейчас неубрано, так что пошли на кухню.

Впрочем, на кухне тоже творился бардак. Глядя на гору грязной посуды в кухонной мойке, горы окурков в пепельницах, фруктовую кожуру, пустые бутылки и рюмки на столе, любой посторонний человек резонно предположил бы, что Мартин пребывал в затяжном запое. Усадив Джея за стол, хозяин, немного смутясь, быстро убрал хлам, включил вентиляцию, махнул влажной губкой по столешнице, затем со стуком водрузил литровую бутылку шнапса, две чистых рюмки. Хмуро заглянул во фризер:

— Сейчас, только что-нибудь придумаю на закуску. Да, так вот. Пришла эта красотка к своей муттер, вся в слезах: "так, мол, и так, нету мне никакой жизни без Мартиника!" Та, сгоряча, дала ей в морду, потому как сочла, что я попортил девчонку. Еще и к врачу поволокла.

На стол шмякнулась банка сардин, чистая тарелка, которых, у Мартина, видимо, имелся неиссякаемый запас, в тарелку отправился кусок кровяной колбасы, ломоть сыра и несколько яиц, сваренных вкрутую да парочка маринованных огурцов. Напоследок хозяин приоткрыл лючок в стене над столом:

— Как говорят в Гдема, чем богаты, тем и рады. Хлеб там. Ну, доктор сообщил мамаше, что ее Магда как была с пломбой, так и осталась, мол, даже и попыток распечатать девицу не было. И быть не могло! Чтобы я лег с этакой слюнявой коровой! Разве что после лоботомии!

Мартин передернулся, открыл шнапс и плеснул в рюмки.

— В общем, после доктора начало меня это семейство всерьез охмурять. Я-де человек положительный, весь в заботах, непьющий, не бабник, не ветреник, то есть для них подходящий.

— Штурм крепости по всем правилам? — усмехнулся гость.

— Вот именно. Между тем, за их Магдой уже с год как увивается Рихард с соседней улицы. Бывший ее одноклассник. Полная в их понимании мне противоположность, тот есть бездельник, бабник и пьянь. Пришел он ко мне и давай тут отношения выяснять, я-де у него девчонку отбил. Тут-то меня и осенило. Я ему говорю, что его Магда мне как рыбья кость в горле, вместе со всем ее пузатым семейством. Решили так — я ухожу в запой, а Рихард Рильке срочно протрезвляется, становится уважаемым членом общества и все такое. То есть забирает себе эту корову, коль уж ему так приспичило. Ну, с прибытием!

Он поднял рюмку и по-гдемски чокнулся с Джеем. Выпил, передернулся, понюхал кусочек хлеба и тяжко вздохнул:

— И что же ты думаешь? Напрасно мы страдали. Магда в полной истерике принялась меня "спасать"! Даже в койку запрыгнуть пыталась. К счастью, когда я увидел колыхание складок ее сала, меня обильно и своевременно вырвало. Бедняге Рильке хуже всех. Выпить нельзя, приходится вкалывать, а корова как от него бегала, так и бегает. С горя он на заработанные деньги начал делать в своей берлоге ремонт! Довела человека!

Джей, не выдержав, захохотал. Мартин мрачно на него покосился.

— Ты чего?

— Ох и налип же твой "конкурент"! — фыркнул, досмеиваясь, Джей. Мартин хмыкнул и налил шнапс в рюмки:

— Я уже собрался притвориться, что уехал! То есть окна ставнями закрыть, едой запастись, счета вперед оплатить и на полгода здесь залечь, как в монастыре. А то никаких сил нет. А что? Работу я и по Сети могу делать. И зарплату получать — тоже.

Он тяжко вздохнул. Джей окинул взглядом собеседника. Мартин, в застиранных до серых оттенков джинсах, в драной майке, небритый и всклокоченный, выглядел лет на десять старше официальных двадцати пяти лет. Сейчас он достал пачку крепких "Новый Кенигсберг". Сунул сигарету в зубы, озадаченно осматривая кухню в поисках зажигалки. Поняв, что поиски зажигалки могут затянуться, Джей вынул свою и дал ему прикурить, Март поставил перед почти пустую давно не мытую пепельницу и наконец внимательно взглянул в глаза гостю:

— Но это мои новости. Моя, так сказать, борьба. А какими судьбами в наших палестинах ты?

— Если я скажу: "проходя мимо, захотел познакомиться с тобой", то ты вряд ли поверишь.

— Разумеется.

— Я по делу, Март, — очень серьезно посмотрел на него Джей, — Тебе что-нибудь говорит название Зауберберг?

— Что-то знакомое... "Волшебная гора"? — нахмурился Март, — Погоди-погоди... Это не в Южном ли архипелаге такой остров? Курорт там, верно?

— Именно, — кивнул Джей, — Справка. Кратер древнего вулкана, ныне неактивного. Площадь — пятьдесят два квадратных километра, формой похож на кривую подкову. Дорогое курортное место для инопланетников и им подобных. Постоянное население — менее трехсот тысяч человек. Сам курорт называется Штернхафен.

— Подробностей я не помню, а так все сходится, точно Штернхафен, — кивнул Мартин, — Как же! "Звездная гавань"! Постоянно рекламируют. И что тебе с того курорта? Хочешь позагорать или даже прикупить недвижимость?

— За последние три года на этом острове бесследно пропали девяносто четыре человека, — посмотрел на хозяина Джей, — В том числе три мастера боевых искусств, девять членов Торговой Лиги, сорок один боевой пилот Федерации и два наших брата-странника. Остальные — разномастная публика, большинству очень подходит характеристика из одного слова: "авантюрист". Пока все держится в секрете, но ты догадываешься, что ни одна подобного рода тайна не остается тайной надолго. Слишком многие знают. В любом случае ребята из руководства Федерации не намерены такое терпеть. Да и Братство, кстати, тоже.

— Майкрософт с пилотягами и прочими, но двое наших? — Март глотнул шнапс, сморщился, потряс головой, — Чего ж в новостях ничего нет? Не верится!

— А ты поверь, — угрюмо посоветовал Джей, доставая трубку, — Хук будешь?

— Пилотскую травку? — смешливо уточнил Мартин, — Да ты здорово вжился в образ!

— Угу. Будешь?

— Давай. Кто из наших? — снова помрачнел Мартин.

— Черный Яшка и Недотыка.

— Черного Яшку я не знал, а вот Недотыку — да. Знал, — поджал губы Мартин, — Умнейший чел. И осторожный. Дерьмовое, видать, дело.

— Яшка не слабей Недотыки, — гость поставил перед хозяином лакированную табакерку в виде старинного сундучка. Табакерка была до краев полна смеси хука и дорогого табака, а в крышечке специальный зажим удерживал книжку курительной бумаги, — Угощайся, Март.

— Красивая вещица! Одно непонятно, — покачал головой Мартин, сворачивая себе торпеду, — Какого мрака Недотыка полез в это идиотское место?

— Отчего же так жестоко — "идиотское"?

— Это же цуккенторт! — сморщился Март, — Приторно там все. Наше любимое отсутствие чувства меры. Мед с сахарином для иностранцев и идиотов. Ненавижу.

— По работе он полез, — краем рта усмехнулся Джей, выпуская клуб желтого дыма, — Федерация попросила Братство помочь доискаться причин исчезновения пилотов. Как понимаешь, не за бесплатно. Страховая компания тоже на паях платит за расследование. Первым прибыл Черный Яша. Это было пять месяцев тому назад. Недотыка появился почти сразу же, через сутки. Вообще они должны были лететь вместе — подстраховка и все такое, однако его что-то задержало, он опоздал на стратостат, которым улетел в Штернхафен Яшка. Оттуда сообщил, что нет никаких зацепок.

Джей вздохнул, покачал головой:

— Общая болезнь всей нашей братии — сознание собственной исключительности и проистекающее оттуда отсутствие элементарной дисциплины. Яков не должен был лететь один. Он обязательно должен был дождаться Недотыку, но не сделал этого, счел себя, великого, достаточно крутым. Теперь и его искать придется.

Мартин оценивающе глянул на гостя, хмыкнул. Он знал репутацию Джея в Братстве, его признавали одним из лучших боевиков — цифроников. Работать с ним считалось одновременно высокой честью и смертельным риском, поскольку мелочами это существо не занималось. Никто не станет платить за чепуху по безумным тарифам Высшей Лиги.

"Да", подумал он, глядя, как Джей осторожно выбивает пепел из старой трубки, "Да. Это Джей. С первого взгляда — ничего особенного. Кто бы поверил, что этот мужичок выжил на Жажаксе, да еще выволок живой почти всю группу? А поговоришь — начинаешь верить."

— Яков очевидно захотел вечером подышать свежим воздухом, — продолжил Джей, вычистив трубку, — Ухоженный парк у моря, вечерняя прохлада, белая беседка, где каждый вечер, представь себе, играет настоящий живой духовой оркестр...

— Ух ты! Я и не знал. И что?

— Играет, значит, себе оркестр. Наш герой неторопливо спускается по лестнице, что ведет от отеля к пляжу. Накрапывает легкий вечерний дождь, который распугал пляжную публику. Так вот, Яков — на ярко освещенной лестнице, и вдруг пропадает на глазах трех гуляющих, которые шли в отель. Они подумали, что Яша оступился на лестнице, это ж курорт, может — хворый мужик-то, поспешили помочь, но его там не оказалось. Больше его никто не видел.

— Не кисло! — кивнул Мартин.

Джей выпустил еще один клуб дыма, хмуро закончил:

— На следующий день после сообщения не оказалось и Недотыки в его номере. Причем никто не видел, чтобы он выходил из отеля или хотя бы из своего номера. Все вещи остались лежать на своих местах. Компьютер был включен в Сеть. Вот только брата — странника нигде не было.

— Значит, ты собираешься заняться этим делом? — задумчиво поинтересовался Март, — Думаешь, что тебя не раскусят?

— Ты о чем? — нахмурился Джей. Март хмыкнул:

— Я про твою легенду, что ты пилот Федерации и все такое.

Джей странно на него покосился и улыбнулся:

— Я не хуже тебя знаю, что такое проверка легенды на прочность. Хотя у нас не принято интересоваться тем, кто твой брат в миру, но скажу, что я самый настоящий пилот Федерации.

— Да ну нафиг!!! И каков же ваш Рейтинг, герр пилот? — иронично спросил Мартин.

— Не ваше дело, — уже без улыбки ответил Джей, — Он достаточно высок, чтобы я мог забывать цеплять на грудь планку. Так что я рассчитываю на тебя, Март.

— На меня?! Что именно ты хочешь? — поднял бровь хозяин.

— Надеюсь, что коммуникатор у тебя работает, — хитро ухмыльнулся Джей, — Пожалуй, тебе стоит связаться с герром Штейнхофером.

— С кем?!

— Не валяй дурака, Март. Не "с кем", а "зачем". Переговорить о том, что ты будешь сопровождать меня. Думаю, что пока мы будем распутывать дело на острове, твои личные дела так или иначе устаканятся. Это лучше, чем сидеть, закрывшись на сто замков в собственном доме от малолетней воздыхательницы и ее семейства.

— Ей уже семнадцать.

— Я и говорю — глупенькая девочка, — серьезно кивнул гость.

Мартин хмуро воззрился на Джея. После минутного раздумья он потянулся к подоконнику, взял старомодный ком размером с портсигар и набрал номер шефа:

— Прости, я поговорю из своей комнаты.

— На здоровье, — флегматично пожал плечами Джей.

Числясь инженером в двух никому не известных небольших фирмах, на самом деле Мартин Блом был нелегальным сотрудником тайной полиции Гдема. Все восемь лет работы на ТП, Март был уверен, что о нем знает только его непосредственный шеф, такой же нелегал доктор Штейнхофер. Кстати, по странному совпадению, именно ему и принадлежали обе фирмы, в которых числился и получал зарплату инженер Мартин Блом.

Впрочем, Март на самом деле был очень хорошим инженером. Он не бездельничал. Всегда хватало заказов, которые он получал в обеих фирмах. Другое дело, что заказы эти были весьма специфическими.

Официально инженер Блом занимался усовершенствованием систем сигнализации. На самом же деле он искал способы эти системы нейтрализовать. Изготовители сложных охранных комплексов очень не любили доктора Штейнхофера, но никогда не скупились на оплату его счетов. Каждая из его удачных разработок приносила солидный доход как ему, так и инженеру Блому. Впрочем, как было известно всего нескольким существам во вселенной, специальные технические знания инженера Мартина Блома не ограничивались одной лишь сигнализацией. Сейчас эта светлая голова вполголоса бормотала в комнате, совещаясь со своим шефом.

Джей не слушал. Он заранее знал результат. На обратной стороне век зеленые цифры показывали, что до ежедневного стратостата на Южный архипелаг еще целых пять часов.

Джей встал, оглядел кофейный автомат, зарядил его водой и молотым ротандийским, включил и снова уселся на свое место, слушая, как начала бормотать кофеварка, распространяя по кухне пьянящий аромат уникального напитка. К этому времени в санузле зашумела вода, так что когда Джей вторично уселся, уже с чашкой горячего, ароматного, безумно дорогого ротандийского кофе, Март возник в проеме кухонной двери полностью выбритым, в чистой футболке, приняв облик, более или менее соотносимый с дипломом университета Нового Кенигсберга, полученного экстерном.

— Джей, ты чудовище! — буркнул Март, наливая себе кофе и разливая по рюмкам шнапс.

— Я? Конечно, — успокоительно кивнул Джей, — А ты думал, что я человек?

— Похож, — улыбнулся Мартин.

— Это ты на своего папу похож, — пошутил Джей, — Для меня быть человеком на Грюнемеер — обычная вежливость. Так сказать, спецодежда. Ну-ка признавайся, пустил бы ты в дом нечто незнакомое, зеленое на пяти ногах? Быстро, да или нет?

— Гхрм! Я бы сначала подумал! — ошарашено выпучился на гостя инженер Блом. Заинтересовался:

— А что, ты в самом деле так выглядишь — нечто зеленое на пяти ногах?

— Я выгляжу по-разному, — улыбнулся Джей, — Давай-ка выпьем, да начинай собираться. До стратостата осталось четыре с четвертью часа. Посадка заканчивается за тридцать минут, время на дорогу — сорок минут.

— Еще нужно купить билеты, — буркнул Мартин.

— В это время года билеты есть всегда, — отмахнулся Джей, — Март, бутылку положи ко мне в сумку. В стратостате допьем. Мы же отпускники, которые познакомились в зале ожидания.

Так они и сделали. Между первой и второй рюмкой шнапса Джей осмотрелся. Длинный стального цвета салон стратостата был почти пуст. В кресле напротив прилипла к окну худенькая белокурая девица лет двадцати в черных джинсах и аляповато-яркой блузке. Сколько-то приметной в ней была разве что нездоровая бледность кожи.

Лицо девицы, не красивое, но и не уродливое, было настолько заурядным, что в мозгу Джея замигала красная лампочка. Запечатлев лицо попутчицы, он через встроенные в организм устройства немедленно отправил запрос в Сеть. На коленях девица держала контейнер с небольшой лохматенькой живностью размером с кошку. Еще в дальнем конце салона Джей насчитал семь разномастных пассажирских голов, чуть выглядывающих над спинками высоких кресел.

Джей в который раз взглянул на веснушчатого, рыжего Мартина и не нашел никаких отличий от нормального человека — абсолютно адекватные внешность и поведение, то есть Март казался осязаемым, живым пареньком из плоти и крови. Человеком Март казался, но не являлся. Разве что внешне. На самом деле существо по имени Мартин Анна Мария Блом было искусной имитацией человека. Удачным лабораторным опытом профессора Штейнхофера. Короче, гомункулусом.