— Нет, мы не про то говорили — засмеялась та. — Раньше Натуа работала в другом месте, до того, как потеряла здоровье в пустыне на Цестусе. Потом расскажу. Не скучай, я тебя найду.

Я поискал глазами кореллианца. А, вон он, беседует у симулятора пилотской кабины с мужчиной в ярком мундире, объясняя какие-то детали на панели управления. Было ясно, что в ближайшее время он отсюда никуда не пойдёт. В одиночку бесцельно шататься по выставке, как отпрыск богатого рода, мне не хотелось. Не поглядеть ли пока на новый истребитель мандалорской компании? Прозрачную голографическую пластину со схемой выставки дамы оставили мне, и я, сориентировавшись, направился в сторону экспозиции мандалоров.

Стенд "Мандал Моторс" и двух её дочерних компаний занимал не меньшую площадь, чем, например, у корпорации "Лоронар". Над ним медленно вращалась корпоративная эмблема: всё тот же "череп адского мамонта", наложенный на... вытянутый в высоту тевтонский крест, что ли. В одной из мёртвых глазниц черепа переливалась бликами света жёлтая многолучевая звезда. Прямо под эмблемой поперёк площадки стоял на мощных опорах угловатый корвет. Сплюснутый с боков корпус немного напоминал очертаниями наш транспорт "Руяна", в центральной части наблюдался отчётливо выраженный элемент, сходный с кореллианскими корветами, а конструкция двигательной установки навевала воспоминания о кореллианском же "ястребе" HW-290, "Ночной Охотнице", на которой летала Асаж Вентресс. Третьим крупногабаритным экспонатом был новый истребитель "Гадюка". Его расположили в выступающем углу, у перекрёстка, так что не обратить внимания было невозможно, даже на фоне корвета. Просочившись сквозь толпу зрителей, я разглядывал необычную по здешним меркам конструкцию. Эта машина нравилась мне ещё больше челнока. Концепция практически повторяла "Аврору SA-23" из земного фантастического сериала "Вавилон-5". Кабина в центре, от её углов крестообразно расходятся "перья" с маневровыми блоками. Оптимальная форма для быстрых манёвров в безвоздушном пространстве. Вооружение можно крепить жёстко, экономя на весе приводов. Собственно, мандалоры так и поступили: две пушечные спарки крепились выше продольной оси по бокам кабины. Представители фирмы, все в полных бронекостюмах и шлемах, охотно давали пояснения, по первому требованию открывали кабину и позволяли потенциальным заказчикам осмотреть органы управления, сесть в пилотское кресло. Желающих полетать приглашали обойти нос корвета, где нашлось место для симулятора. Вокруг него тоже собралась изрядная толпа. Порядок поддерживали девушки-стендистки в мандалорской же броне. Не иначе, у них позаимствовали идею "верфи Куат Драйв", нарядив своих девиц в стилизованные костюмчики имперских штурмовиков. Нет, я, конечно, допускал, что и женщины-штурмовики могут иметь место быть, но бронекостюм с оголённым животом?? Хорошо ещё, твилек не нарядили, то-то был бы цирк, учитывая ксенофобские порядки в Империи. Наверное, шлемы не налезли, а разрабатывать новые было лениво. Вот мандалорам ничего стилизовать не требовалось. Я подозревал, что женский вариант бронекостюма они делали намеренно в качестве дополнительного средства психологического воздействия — подчёркивал он всё, что надо, и как надо. Рядом со мной как раз стояла девушка-мандалорианка, и я имел возможность ещё раз в этом убедиться.

— Считаете мандалоров слегка двинутыми? — спросила девушка. Голос из-под шлема передавался электронным вокодером и звучал немного странно, но кто бы ещё мог обратиться именно ко мне на словиоски?

— Как тебе сказать, Сони, — пожал я плечами, — в разных культурах различные обычаи...

— Ну, лично я себя полной дурой ощущаю, — вздохнула Сони Даала. — Вроде, и удобно, и не жарко...

— ...а нос периодически чешется? — улыбнулся я.

— И это тоже. Откуда Вы знаете?

— Закон подлости. Зачешется обычно там, куда ну никак не дотянуться. Сколько весит ваша броня?

— Немного, в районе пятнашки вместе со шлемом. К такой нагрузке мы привычные. Пограничные костюмы тяжелее.

— Но вы с ребятами, всё-таки, не постоянно её носите?

— По обстановке. Шлемы вообще редко надеваем. Традиции традициями, а всё должно быть в меру, так говорила покойная герцогиня Сэтин Крайз.

— Вот это правильно, — сказал я. — Ух ты, а эти "перья" у него складываются? Знал бы, камеру включил.

— Я записываю, — отозвалась Сони, не отводя визира шлема от "Гадюки", сдвигающей перьеобразные кронштейны. Когда половинки "перьев" надвинулись друг на друга на четыре пятых, они начали поворачиваться назад вокруг своей оси, становясь горизонтально. Получилось очень компактно, как раз для парковки в тесном ангаре небольшого корабля-носителя.

— Как думаешь, — сказал я, — в сложенном положении он поместится в ячейку для "Актиса"?

— Мне кажется, да. Выясню.

— Спроси заодно по-свойски, сколько хотят за лицензию?

— Обязательно.

Несмотря на поднятое с солнечной стороны поля полупрозрачное силовое полотнище, на выставке становилось жарковато. Сняв с пояса местную флягу — смех один, не фляга, пузырёк — я посмотрел в прозрачную шкалу и понял, что воды почти не осталось. Покупать у уличных торговцев было нельзя по той же причине, по которой на Земле здравомыслящий человек не станет есть вокзальную шаурму. Бутылка может выглядеть вполне презентабельно, иметь правильно запечатанную крышку, а вот что и где наливали внутрь — большой вопрос. Возникала дилемма. Сесть на маршрутный спидер, доехать до стоянок и прогуляться на "Амидалу", где есть всё, что желудку угодно? Долго, к тому же, заботливая Падме не отпустит без обеда. Второй вариант — посидеть в кантине, в той, где Осока условилась встретиться с Натуа. Перекушу слегка, местные соки попробую, а вернутся девушки, вместе пообедаем. От мандалорского стенда нужной вывески видно не было, пришлось вновь сверяться с голосхемой. Хм, два возможных маршрута, равноценных по расстоянию. Забавы ради я решил поступить так, как предпочитала делать Осока, то есть, довериться спонтанному решению. Один из маршрутов казался интереснее, проходил мимо большого количества экспозиций, где мы побывать не успели, тем не менее, именно он почему-то мне не понравился. И я двинулся по второму из кратчайших путей.

Кантина "Лагуна куарренов" встретила меня прохладой и рассеянным освещением сине-зелёного оттенка, словно сквозь толщу океанской воды. Журчала тихая, едва слышная музыка. За барной стойкой работал представитель расы, в честь которой было названо заведение. Издали он чем-то напоминал восточного старичка с висячими усами и жиденькой бородёнкой, если не приглядываться. На самом деле, "усы" и "бородка" представляли собой две пары щупалец, сгруппированные вокруг небольшого рта с парой клыков и длинным узким языком.

— Чего изволите? — шепеляво спросил бармен. Я объяснил. Куаррен невозмутимо перечислил ассортимент соков, что называется, "от А до Я", поскольку выбор оказался совсем невелик. Ничего нового для меня в нём не было.

— Хотите маджа? — предложил куаррен. — У меня есть небольшой запас для коктейлей.

— Пожалуй, нет, он слишком сладкий по такой жаре, — отказался я. Щупальца бармена зашевелились:

— Не будет сладкий. Добавлю кое-что, получится кислый вкус, очень освежает.

— Ну, что ж, интересно, — сказал я.

— Кушать что-нибудь будете?

Я назвал две разновидности популярных сэндвичей и добавил, что вскоре должны подойти мои друзья, тогда и закажем обед.

— Сколько вас будет? — спросил куаррен.

— Четверо или пятеро.

— Столики в глубине, прошу Вас, за ними достаточно места.

— Послушай, приятель, ты, что ли, заказал? — достаточно грубо осведомился один из только что вошедших мужичков контрабандистской наружности. — Дай тогда и пожирателям пространства горло промочить.

— Пожалуйста-пожалуйста, — я обозначил движение, будто отодвигаюсь, но от стойки не отошёл.

— Вежливый какой, — хохотнул другой мужичок.

— С приличными людьми я всегда вежлив, — ответил я, взял стакан со смесью и отправился к столикам. Докопаться контрабандистам было не к чему, и они остались возле бара. Всё же, за ними стоило следить краем глаза. Парниши явно искали развлечений, на выставке им было неинтересно, не вполне ясно, зачем вообще они сюда прилетели. Рассчитывают на фрахт? А, возможно, привезли своего судовладельца, интересующегося покупкой оружия. Даже скорее всего, слишком однородная компания, явного капитана среди них не наблюдалось. Поскрипывая, подкатил изношенный, но ухоженный дройд-официант, поставил передо мной тарелку с сэндвичами. Я отхлебнул прозрачную розовую жидкость и удивился. Маджа мы с Осокой пили часто, в основном, на десерт, потому что он действительно сладкий. Недаром из тех же ягод делают повидла для кондитерских изделий. Смесь, которую изготовил бармен, по цвету не отличалась, пахла так же и, тем не менее, была с кислинкой, как если бы в малиновом варенье сладость заменить привкусом сливы. Мастер, однако!

Размещённый рядом с входными дверями большой голографический экран непрерывно крутил новости оружейного салона вперемешку с короткими и оттого не слишком назойливыми блоками рекламы. Все они шли без звука, в нужных местах перед изображением повисали светящиеся титры, весьма занятные, между прочим. В Корпоративном Секторе наряду с аурбешем очень активно использовалась заурядная латиница с небольшими усовершенствованиями. Чёрточки над C и S, несомненно, обозначали, "ч" и "ш", двойная перекладина T — "th", N с крючком прямо было взято из английской транскрипции, встречалось и транскрипционное ф. А вот что означало E с чертой и перечёркнутое H, как постоянная Планка, я пока не понял, слишком редко они встречались. Всё же, орфография базик существенно отличается от английской даже там, где слова звучат знакомо. По сути, явным "британским наследием" было лишь то, что долгое "у" обозначалось как O с чертой. Я ещё раньше обратил внимание, что соответствующая буква аурбеша называется не "у-что-нибудь", а "орент", и вот теперь убедился — это не случайно. Иногда титры шли на другом языке и отличающимся шрифтом, "газетным", с засечками, наподобие земного "таймса". Слова напоминали латинские. Должно быть, это был Высокогалактический, о котором я не раз слышал. Галактическая знать и духовное сословие — кроме тех планет, где традиционно применялся Храмовый язык — изучали его с малолетства и могли свободно говорить, этим отличая себя от "черни". Насколько я знал от Осоки, Высокий обязательно изучали и в Академии при Храме джедаев.

Мои лингвистические размышления прервал шум возле барной стойки. В кантину зашли две женщины — человеческие женщины, следует отметить. Одна была одета на манер стюардессы, другая — в стилизованном костюмчике штурмовика. Без шлема было видно, что, несмотря на девичью стройность, это взрослая дама ближе к сорока с элегантной недлинной стрижкой а-ля Мирей Матье. К ним и начали клеиться давешние контрабандисты. Видимо, я что-то упустил, потому что "пожирателей пространства" было уже пятеро, а не трое, и они грамотно окружили добычу, не давая женщинам уйти. Те уже жалели, что их вообще сюда занесло, но было поздно.

— Чувствую в Вас стремление вмешаться, молодой человек, — негромко сказал сидящий позади бородатый мужчина средних лет. — Искренне по-дружески Вам не рекомендую. Это не Ваш конфликт.

Вмешаться? С чего это он взял? Неужели я похож на идиота? Оружия у меня не было — на выставку запрещалось проносить всё энергетическое и баллистическое, на входе стояли детекторы, обнаруживающие энергонакопители и следы метательных веществ типа пороха и жидкого балликида. А с одной нейронной плетью ввязываться в конфликт с пятью опытными космическими забияками, у которых наверняка имелись виброклинки, отважился бы, разве что, мандалор в броне. Стоп. А ведь у меня, действительно, мелькнула мысль включить комлинк и позвать сюда Сони с ребятами. Откуда об этом узнал сосед? Телепат, что ли?

Я покосился на мужчину и удивился ещё больше. Как это я, садясь за столик, не обратил внимания на столь примечательную личность? В возрасте, но ещё не старый, несмотря на бородку и усы, благообразный, худощавое лицо, внимательные светлые глаза. Одет в бесформенный коричневый плащ, серый кафтан без застёжек, вроде кимоно, удерживаемый только поясом. Под кафтаном — аналогичного покроя белая рубаха и брюки, заправленные в высокие сапоги. На зелтрона непохож, цвет кожи обычный. Интересно, а часто ли встречаются эмпаты среди других видов?

— Вы, очевидно, уловили моё секундное желание вызвать подмогу, — учтиво ответил я. — Но, пока это они добегут... Возможно, всё ещё уладится мирно?

— Маловероятно, — покачал головой бородатый. — Вот, видите, уже дерутся.

В самом деле. "Стюардесса", отталкивая от себя жадные руки контрабандистов, вскрикнула, и за неё решили вступиться трое астронавтов, сидевших за ближним столиком. К стыду и позору всего человеческого вида, эти были, как раз, не людьми: двое забраков и большеголовый дресселианец. Началась потасовка.

— Интересно, бармен хоть догадался вызвать полицию? — задумчиво сказал я.

— Он считает это необязательным, — пожал плечами мужчина. — Никого ведь ещё не убили.

— Надеюсь, всё закончится до того, как придёт моя, — заметил я. — А то она ведь не станет разбираться, кто прав, кто виноват, огребут все без исключения.

— Ваша супруга профессиональный воин? Мандалор?

Тут у меня возникла мысль. А не может ли этот человек быть одним из уцелевших джедаев? Осока говорила, что мог остаться ещё кто-то. Правда, Галактика столь велика, что вероятность такой встречи можно было считать равной нулю, если не учитывать один фактор. Выставка. Она собирает людей со всех концов Галактики. А ну, попробуем намекнуть...

— Нет, не мандалор, — сказал я. — Вам знаком вот этот рисунок?

Я высыпал на салфетку перед собой содержимое баночки с рассыпчатой приправой вроде нашего перца, разровнял и начал рисовать пальцем. Две дуги, вертикальные ломаные линии посередине, точки, символизирующие ромбики на лбу, внизу две "птички" — линии на щеках. ... Лицо мужчины оставалось безмятежным.

— Нет, не думаю, — сказал он.

— Жаль. Я думал, может быть, вы знакомы.

В этот момент скулы бородатого словно окаменели, брови сдвинулись, он повернул голову так, как будто к чему-то прислушивался.

— Что-то приближается, — произнёс он. — Что-то очень мощное... и странное.

— Может быть, всё-таки, полиция? — предположил я.

— Сомнительно. Иначе следовало бы предположить, что в здешней полиции служат просто уникумы.

В это время двери кантины раздвинулись, и в прямоугольнике солнечного света, падающего снаружи, возникла фигура женщины. Высокая, плечистая и, в то же время, со всеми положенными округлостями, левую половину головы обрамляет медный на просвет ореол волос. Женщина остановилась, приноравливаясь к полутьме зала. Под руку ей случайно попался один из дерущихся, кажется, тот, что удивлялся недавно моей вежливости. Небрежно ухватив за шиворот, она отправила его по дуге себе за спину и, придав точным пинком дополнительное ускорение, выбросила на улицу. Затем шагнула вперёд и, протянув руки, весело возгласила на весь зал:

123

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓