Птичья стая. Общий файл

Я прикрыла глаза и слушала его голос, успокаиваясь и действительно наслаждаясь прогулкой.

Да еще тепло его руки и поглаживание тыльной стороны моей ладони большим пальцем. В груди словно цветок распускаться начал. Я его даже увидела: яркий алый тугой бутон, из которого пробился нерешительно, медленно крохотный лепесток. Мои глаза распахнулись и уставились на темноволосого парня, сидящего на ветке противоположного дерева. Он в упор смотрел на меня своими черными глазищами. Я снова зажмурилась и потрясла головой. Распахнула глаза, но парня уже не было. Вместо него сидел черный ворон и так же, как и парень до этого, не сводила с меня глаз.

— Бред какой-то! — прошептала, утыкаясь носом в шарф.

— Ты что-то сказала? — наклонился ко мне Лёня.

— Ничего, — помотала головой и украдкой посмотрела на дерево.

— Как ощущения? — улыбнулся блондин.

— Божественные, — буркнула я.

— Что с тобой? — забеспокоился парень, заглядывая мне в глаза.

— КАРР! — угрожающе возвестил о себе ворон.

— Не, ну, в натуре! — разозлился Лёня, отпуская мои плечи и оглядываясь по сторонам в поисках палки или кирпича.

— Стой! — схватила его за руку. Не знаю, что сподвигло меня остановить сослуживца, но у меня до сих пор перед глазами стояло лицо того парня. Его черная одежда, черные длинные волосы, развивающиеся на ветру, черные пронзиельные глаза. Жуткий образ! Вылитый гот или их прародитель! Не думаю, что стоит наживать себе такого врага, а Лёньке и подавно не желаю из-за меня встрять в неприятности. — Оставь! Это всего лишь птица! — и упрямо посмотрела на ворона. Он, казалось, не сводил глаз с моей руки, уцепившейся в руку блондина. Я руку тут же отдернула, и ворон перевел взгляд на мои глаза. А я от него отвернулась. Не хочу больше их видеть. Иначе моя крыша точно уедет и не попрощается. Не успеет!

— Мне домой пора, — выпалила сослуживцу. — Спасибо за прогулку, за компанию. Провожать не надо! — выставила руку, тормозя сделавшего шаг в мою сторону, Лёню. Он нежно смотрел на меня.

— Дан, чего ты боишься?

— Что? — опешила от такого заявления.

— Ты словно за крепостной стеной находишься. Сейчас на несколько минут из нее выглянула и снова запечатала вход.

Я и не заметила, как зарылась в шарф по самые глаза, которые сейчас испуганно смотрели на Лёню. В этот момент из-за его спины в паре метров от нас вышел ворон. Я чуть чертыхаться не начала. Отвела взгляд в сторону и снова наткнулась на уже другого ворона. У меня в голове мелькнула шальная мысль, что нас окружили. Завертев головой, я в этом убедилась.

— Идем отсюда! — решительно схватила парня за руку и потянула в просвет между этими черными монстрами. — Потом поговорим. А сейчас мне надо в гости.

Лёня молча за мной наблюдал, не пытаясь выдергивать руку из моего захвата. Только тут я это заметила и отдернула руку, пряча ее в карман куртки.

— Вылезай из своей крепости, — прошептал блондин, касаясь рукой моей щеки. — Мне очень понравилось то, что я увидел, когда ты из нее выглянула. Это было похоже на начинающий распускаться бутон, — я, затаив дыхание, не веряще смотрела на него. Он же не мог видеть то же, что и я. Или мог? — Стоит сделать неверное движение, заслонить солнечные лучи и лепесток снова закрывается. Так и ты, — шептал Лёня мне на ухо, обнимая и прижимая к себе. Было такое ощущение, словно я нахожусь в трансе. До моего сознания с большим трудом начали долетать посторонние звуки. А именно сумасшествие, творящееся вокруг нас. Вороны действительно взбесились. Они орали во всю глотку, пикировали на нас сверху, не хуже соколов, пытаясь вцепиться загнутыми когтями. Но стайки воробьев, сбивали их с траектории полета, попадая в смертоносные лезвия. Перья летели во все стороны, а я стояла и заторможенно смотрела на это побоище. Перевела взгляд на Лёню и не узнала его. Он смотрел на сражение и его глаза светились холодным голубым огнем, а руки мертвой хваткой вцепились в меня.

— КАРР! — раздалось над нашими головами.

— Не отпущу! Она моя! — рявкнул блондин, смотря вверх.

"Чего? Это кто такое сказал? Я своего согласия еще не давала!" — возмутилась я.

— КАРР! — уже с другой интонацией "сказал" ворон.

— Это пока. Она скоро поймет, что Я лучший выбор для нее. Я об этом позабочусь! — меня обдало холодом.

— КАРР КРА КАРРКРА! — ух, ты! Это что-то новенькое.

— Если надо будет, удержу ее гипнозом. Она все равно ничего не поймет и будет СЧАСТЛИВА. Разве не этого она хочет? — огрызнулся Лёня. Или кто он на самом деле? В моей голове поселилась крамольная мысль, что он не простой человек. А может и вовсе НЕ человек? Похоже, он не заметил, что я уже не в трансе и все слышу. Теперь понятно, почему он себя так вел. Другой бы на мои резкие слова давно обиделся и послал меня далеко и надолго, а блондин улыбался и начинал атаку заново, упрямо игнорируя меня.

— КРРАК! — получилось даже как-то насмешливо.

— Она тебя до ужаса боится, — усмехнулся "Лёня". — Думаешь, она выберет тебя? — его губы исказил страшный оскал. — Я позабочусь, чтобы она тебя начала бояться еще больше!

Я стояла не шевелясь с закрытыми глазами — не могла больше смотреть на гибель беспомощных птиц, не могла поверить в происходящее.

"Проснись, Дана! Просыпайся! Этого всего не может быть. Это все сон. Какой-то страшный и бесконечный сон".

А шум тем временем стих.

— Дана? Даночка, Цветочек мой! Ты меня слышишь? — я так ушла в себя, что услышала его слова, как сквозь вату. — Дана! — тормошил меня за плечи блондин. Похоже, он на самом деле испугался. Решил, что перестарался? Так тебе! — Даночка, что с тобой?

— А? Что?

— С тобой все хорошо?

— Да, а что?

— Да нет, ничего. Просто я с тобой разговариваю, а ты молчишь, — выкрутился "Лёня".

— Задумалась, наверно? — пожала плечами, скидывая его руки. — Ой! Сколько времени? Мне же к родителям пора! Они же меня с собаками искать начнут, если через пятнадцать минут не появлюсь у них, — в этот момент к остановке подкатил мой автобус, я сиганула в него, не хуже дикой лани, и уже в автобусе помахала рукой "Лёне" на прощание. Он и пикнуть не успел, как я сбежала. А на крыше остановки сидел ворон. И мне показалось, что он подмигнул мне своей черной бусинкой. Он то знал, что я все слышала. И видела.

Вдруг в моей голове, как бегущая строка в телевизоре, всплыли слова блондина:

"Ты целыми днями сидишь в кабинете или ДОМЕ безвылазно".

Откуда он знает? Он же даже не в курсе, где я живу. Или в курсе? Вот бы сейчас куда-нибудь сбежать! Только куда я могу уехать? Некуда, кроме родителей!

— КАРР! — вывел меня из раздумий летящий рядом с окном ворон. После всех событий я более внимательно на него посмотрела. Только понять никак не могу: охраняет он меня, или, как и "Лёня", хочет "сделать счастливой"? И что это за выборы такие? Насильственные? А где свобода выбора? О чем это я? Они же скорее всего нездешние и у них другие порядки. Или здешние? Только мы не знаем об их существовании? Зачем же они передо мной светятся?

Я снова взглянула на ворона и подумала:

"Вот только не говори, что я какая-то там ваша Избранница! Стать героиней фэнтези мне и не хватало!"

— КАРРАК! — отозвался он в ответ.

— Знать бы еще, как ты меня сейчас обругал. Хотя нет, даже знать не желаю, — прошептала ему.

— Ой, мама, смотри! Вороны нас сопровождают! Прям, как в сказке про Каркарона.

Я обернулась и посмотрела на ребенка.

"Точно! Я все думала, что мне все это напоминает? "Иванко и царь Поганин".

И меня начало пробивать на ХИ-ХИ. Уткнувшись в шарфик, я изо всех сил пыталась сдержать рвущуюся наружу истерику. А то еще прямо без остановок привезут к доброму дяде доктору. Подняла смеющиеся глаза на птицу, которая под моим взглядом чуть в лобовое стекло грузовика не впечаталась. Я испуганно подскочила с места.

— Мамочка, птичка чуть не погибла! — закричал ребенок. — Эй, ты смотри, куда летишь! — обратился малыш к ворону. Птица зыркнула на него злобным взглядом.

— Сенечка, тише. В автобусе нельзя кричать,— увещевала сына мамаша.

На следующей остановке я вышла и направилась к ближайшей многоэтажке. Вороны скакали по бокам от меня с дерева на дерево.

— А, ну, пошла отсюда....! Нашла..., где... прогулки... устраивать! — матерился сзади какой-то явно не трезвый мужик.

— КАРР! — ответили ему возмущенно, а другие вороны кинулись защищать своего.

Я обернулась и стала свидетелем следующей картины: позади меня, оказывается, чинно топал ворон. Алкашу это не понравилось. То ли решил, что глюки его бедную голову посетили, то ли позавидовал, что даже птица ровно идет, не шатаясь. То ли еще чего? Короче, дядя решил проучить "глюк". Показать, кто на нашей планете-матушке Хозяин. Покрепче уцепился в свою сумку и, размахивая ею, двинулся на ворона. Птица же, вместо того, чтобы улететь, растопырила крылья и начала возмущаться. Или надумала меня защищать? Кто их знает? Мужика этот факт разозлил пуще прежнего. Он аж побагровел от злости и закрутил сумкой на манер пропеллера. Вот-вот взлетит вместе с ней, а противная птица вдруг размножаться начала. Вместо одной, перед ним оказалось уже пять штук. Мужик так на мягкое место и сел, причитая и пытаясь креститься:

— Свят, свят! Изыди, Нечистый!

Вот тут я не выдержала и захохотала, держась за живот. Все — и птицы, и алкаш — вылупились на меня, как на что-то невиданное.

— Ангел! — выдохнул мужик. Ну, да! В белой куртке, белом пушистом шарфике и шапце я стала похожа на ангела. КРУТО! Это развеселило меня еще больше. Как же я давно не смеялась прилюдно. Обычно смеялась, сидя в одиночестве перед телеком или читая какую-нибудь книгу. Последний раз на улице смеялась в младших классах, наверно. Точно, в парке. Катаясь на качелях.

Я утерла выступившие слезы, развернулась и пошла от них прочь.

"Кажется, полегчало", — словно глыбу с души сняли.

Оборачиваться и проверять, где кто, не стала. Не интересно. Устала я что-то за эти пару дней. Надо подумать!

У родителей засиделась допоздна. Естественно назад меня никто не отпустил, отправили спать в мою старую комнату. Я выключила свет, но спать не легла, а уселась у окна. На улице было светло от полной луны и на деревьях было видно сидящих на своих постах воронов. Они перекаркивались друг с другом. Задумалась и не заметила, как к окну приближается ворон. Он сел на отлив и каркнул, а для меня этот звук был подобен выстрелу в тишине. Я шарахнулась и опрокинулась вместе со стулом на пол, больно приложившись спиной.

— Малыш, что там у тебя? — закричала взволнованная мама.

— Все нормально! Стул уронила в темноте, — крикнула успокаивая. Кряхтя поднялась и зло посмотрела на птицу.

— Думаешь, я тебя впущу? ЩАЗ! Разбежалась! Фиг тебе! — и задернула штору. Он стукнул клювом в стекло и что-то забухтел. Я не сдвинулась.

"Даже и не подумаю!"

Ворон подождал моей реакции и решил взять меня измором. А именно методично стучать клювом по отливу. И знает же, гаденыш, что отлив оцинкованный. Но я тоже упертая. Через пять минут нулевой реакции с моей стороны, к нему присоединился еще один "дятел": один в окно долбится, другой — по отливу барабанит. А я подушкой сверху прикрылась, пальцы в уши всунула и лежу.

— Что это за звук? — заглянул в комнату отец и ринулся к окну. — Это еще что такое? — взревел он раненым зверем. Схватил какую-то тетрадь со стола и, распахнув окно, смахнул воронов одним махом. — Еще раз такое увижу, в суп пойдете! — крикнул папа им вдогонку, а я прыснула со смеху, представляя эту картину. Вороны даже каркнуть на такую угрозу не посмели.

— Пап, ты у меня гроза ворон, оказывается!

— Похоже на то, — хохотнул он. — И чего это они? — задумчиво посмотрел в окно.

— Ты только маме не говори, иначе будет причитать, что это плохая примета. Еще найдет где-нибудь в Инете, что это к смерти или еще чего.

— Да, ты права. Она у нас мнительная. Лучше не стоит, — согласился отец. Потрепал меня по волосам, пожелал спокойной ночи и ушел.

Глава 3

— Малыш, просыпайся! Надо еще позавтракать. Ведь ехать отсюда до работы дальше, чем от твоей квартиры, — вещала мама, открывая шторы и впуская в комнату солнечных зайчиков. Один из них запрыгнул мне на глаз и слезать не собирался.

— Ммм, — промычала в ответ, зарываясь под подушку. — Мой будильник еще не звенел! — веско оправдала свое нежелание вставать.

— Ты уверена, что услышала бы его с коридора? — усмехнулась мама.

— Уууу, — провыла я из-под подушки. — Мам, как тебе не жалко собственного ребенка?

— Жалко, поэтому я нашла тебе замечательного парня, — выдала она. Это было для меня лучшим стимулом встать, одеться и убежать на работу в течение двух минут. Я подскочила, как ужаленная , и метнулась в ванную.

— Фто у наф на фафтрак? — чистя зубы, спросила через закрытую дверь.

— Яичница с ветчиной, — крикнула мама с кухни.

Я залетела на кухню, похватала яичницу, заглатывая ее чуть ли не целиком, как удав, и побежала обуваться.

— Не торопись! — причитала мама. — Подавишься! Куда ты так летишь?

— Мне еще отчет до прихода Аньки сделать надо, — ответила маме, расчесывая свои шикарные темно-рыжие, или шоколадные с рыжим отливом, волосы. Меня всегда спрашивали, как называется тон краски, которым я крашусь. В жизни не губила свои волосы этой заразой. А в сочетании с темно-синими глазами, смотрелось вообще отпадно.

Телосложение у меня атлетическое. Все благодаря танцам. На какие я только не ходила: два года — народных танцев, пять лет — бальных, три года — восточных и четыре — современных. Мама меня с четырех лет на танцы отправила. Почему была такая непостоянная? Да, потому что, как только речь заходила о соревнованиях, мама забирала меня оттуда и зачисляла на новые. Они с папой никуда не хотели меня отпускать. Считали, что в этих поездках я могу испортиться. Или что еще хуже, могу погибнуть. Не знаю, откуда у мамы появилась эта навязчивая мысль, но она достала ею всех.

А сейчас у нее появилась новая идея-фикс: выдать меня замуж за сыночка какой-нибудь ее подруги. Хорошо, что мы живем не в Корее, где родители устраивают своим деткам свиданки вслепую.

Вылетела из родительского дома пулей, пока мама снова не вспомнила за своего замечательного женишка. Я даже за свое сопровождение забыла, несясь к остановке и не смотря ни на кого. Только упав в кресло в автобусе, выдохнула с облегчением и посмотрела в окно. На щитке с расписанием автобусов сидел ворон и внимательно на меня смотрел. Он проводил глазами двинувшийся транспорт и полетел следом.

Проехав пару остановок, я вышла из автобуса и уставилась на пернатого преследователя.

— И что тебе от меня надо?

— КАРР!

— Да уж! Очень познавательно! — всплеснула руками. — Мне ведь тогда не показалось, так ведь? — ворон мотнул клювом, подтверждая. — И превратиться ты по каким-то причинам не можешь? — "Боже, что я несу?"

Он снова мотнул головкой.

— И как тогда нам с тобой говорить? Уж, извини, не научены понимать птиц, — съязвила, смотря на него. А он не сводил с меня глаз словно чего-то ожидал. Я пожала плечами и вздохнула.