Двадцать один грамм.

На этот раз он криво улыбнулся, кивнув куда-то в сторону.

— Не смешите меня! Робот, который стоит на улице — ваша игрушка — наверняка оснащен моим нанореактором. Это ведь так удобно! Неисчерпаемый боезапас! Самовосстановление! А это ведь не дешево — поставить наносборщик, компактный, в боевую машину. Но зато как удобно! Лишь бы мусора для использования вокруг было побольше! А я с трудом сумел накопить на наиболее простой технический нанореактор для своей компании, хотя он на пару порядков дешевле вашего робота. Я! Создатель технологии! И после этого вы имеете совесть в чем-то меня упрекать!?

Девушка ухмыльнулась. Вообще-то реактор работал на 'микро' уровне, а не на 'нано' уровне, но название 'микрореактор' уже было запатентовано. Ирония. Сильвер пожала плечами:

— Законы ориентируются не на совесть, они ориентируются на порядок. Попробуйте объяснить комиссии по ограничению применения технологий, почему вы считаете себя правым, — она наклонила голову на бок, пристально всмотревшись в собеседника, ловя каждое движение его мимики. — Но я здесь даже не из-за этого. Вы закончили работу над Двадцать Первым Граммом?

Мужчина поморщился:

— Еще нет!

Девушка продолжала еще несколько секунд внимательно всматриваться в его лицо, прежде чем расслабиться.

— Очень жаль, — покачала головой она. — Придумайте голограмму интереснее этой ерунды. Пляж может изобразить любой школьник. Проявите фантазию...

Развернувшись, она двинулась к лифту, не обращая внимания на вооруженных сверх всяких норм роботов. Почему вооружают промышленных дроидов? Потому что в их программах нет определения человеческой жизни. Спуская курок, дроиды не убивают людей. Они просто спускают курок.

Перед тем, как за ней закрылась дверь лифта, иллюзия восстановилась. Этот человек предпочитал жить в своих фантазиях, а не в серой реальности.

— Не пригодился, — призналась она, возвращая пистолет в оружейный бардачок Адъютанта.

— Я отмечаю интонацию разочарования в голосе. Ты не рада тому, что не смогла применить оружие в действии? — не замедлил проанализировать ее голос адъютант.

Сильвер улыбнулась, покачав головой.

— Нет. Я разочарована, потому что встреча не принесла ожидаемого результата, — ответила она, снимая с себя пальто, — Он говорит меньше, чем знает.

Когда за ее спиной сомкнулись листы брони, Сильвер немного расслабилась. Уютное нутро преданного Адъютанта ее успокаивало.

— Любой разумный человек говорит меньше, чем знает. Любой бизнесмен должен знать больше, чем говорит, — ответил Адам.

Диалог помогал Сильвер думать, а машины умела отлично имитировать диалог. Идеальный собеседник — оспаривает твои мысли, но не засоряет их своими.

— Анализируя наш диалог, я не смогу выяснить, что именно он скрыл. Степень готовности проекта, или степень отклонения от технического задания. Или вообще скрывает что-то другое... — девушка пробежалась глазами по открытому досье. — И давить на него я не хочу. Во всяком случае, пока...

Адъютант завелся и неспешно покатился по городу, выполняя заданный хозяйкой алгоритм. Легкое покачивание робота ее расслабляло и настраивало на нужные мысли. Адам ее размышлениям вслух не мешал. Пока Сильвер шепотом перебирала возможные варианты получить информацию альтернативным путем, робот искал следующий объект, собирал из сети информацию, прокладывал маршрут.

— Адам. Записывай голосовое сообщение: меченный не раскололся, продолжаю работу, помощь не требуется.

— Выполнено.

— Едем к следующей цели, показывай досье.

Появившаяся на экране женщина смотрела на фотографа слегка презрительным взглядом. Эта женщина, в отличие от меченного, была практически публичной личностью, как минимум — имела известность среди своих коллег и всех, кто увлекался робототехникой.

— Что-нибудь полезное?

— В общем доступе нет никакой подтвержденной информации, — отрапортовала машина. — Мне сделать запрос?

— Нет. Пока не надо...

Адам прибавил скорости и свернул досье, позволив Сильвер осмотреть улицы. Чем ближе к центру, тем "культурнее" смотрелся город. Все меньше мутных личностей среди прохожих, все меньше рекламы, рассчитанной на бедняков, и все больше рекламы элитных товаров. И киборги. Забавное слово, почти не используемое. Технологии соединения человека и машины все еще дороги, нереально дороги, но не это главное. Проблема в том, что эти технологии весьма далеки от совершенства. В лучшем случае — позволяют вернуть человеку возможности, утерянные из-за травм, недугов, болезней и прочего. Протезы конечностей, замена некоторых органов — это можно, но попытки расширить человеческие возможности успехом не увенчались. Человеческий мозг не способен управлять дополнительными руками, или шестыми пальцами на ладонях, если на его собственных руках только пять пальцев.

Если бы не правило предела имплантации, кибернетика развивалась бы куда быстрее.

Но правило есть правило. Предел имплантации — термин, указывающий предел имплантатов в человеческом теле. Превышение этого предела вызывает сначала отторжение имплантатов, а за ним и аллергическую реакцию, с фатальным исходом. Можно заменить ногу, иногда и обе, или обе руки. Сердце и еще один внутренний орган. Или три органа, кроме сердца, мозга и некоторых желез. Но это правило не знает исключений: превышение предела — смертный приговор самому себе. Медленная и мучительная смерть. Извлечение имплантатов даст лишь отсрочку, но механизм саморазрушения уже будет запущен, и иммунная система убьет тело, просто несколько позже.

Пока это правило действует, эры киборгов не наступит.

— Важная информация. С встречей могут возникнуть проблемы, — сообщил Адам.

— Какого плана?

— Идет демонстрация нового робота ее компании. Публичное событие, много гостей. Тебе может потребоваться вечернее платье — вход только в костюмах.

Сильвер хмыкнула:

— Думаю, для меня сделают исключение.

Адам с секунду анализировал ее слова, прежде чем ответил:

— Не сомневаюсь в твоих харизматичности и таланте располагать к себе людей.

Если бы Сильвер не знала своего Адъютанта, могла бы подумать, что это был сарказм или издевка. Но это всего лишь алгоритмы поддержания разговора.

— Много гостей?

— Зафиксировано триста двадцать семь человек и девяносто три робота. Проверить их досье?

В другой ситуации это был бы разумный ход, но сейчас...

— Нет. Меня интересует только цель.

Адам притормозил, практически останавливаясь перед пробкой. Несмотря на то, что ИИ организовывал движение в городе, автомобильные заторы все равно встречались, пусть и редко. Например — в случае таких вот массовых мероприятий, на которые гости попадали на своих комфортабельных, а значит — почти всегда крупных, автомобилях.

— Мне запросить "зеленый свет"? — спросил Адъютант, когда стало ясно, что быстро добраться до пункта назначения невозможно.

— Нет, я пройдусь пешком, — ответила она, раскрывая корпус.

Поправляя пальто, Силвер улыбнулась, вдыхая очищенный воздух, пахнущий весенним лесом. В престижных районах воздух постоянно прогонялся через фильтры, очищался от запахов, вредных примесей и прочего. Элитный воздух. Богачам приходилось платить за такие приятные опции: чистый воздух, чистая вода, живые продукты, за все. Но потому они и назывались богачами, элитой.

Сильвер, топая тяжелыми ботинками по полимерному покрытию тротуара, прислушивалась к далекой, пока, музыке. Электронное воспроизведение, даже не запись, а имитация реальных инструментов. Живая музыка, сама по себе, не роскошь. Любой робот, обладающий достаточно подвижными манипуляторами, вполне способен воспроизвести программу игры на музыкальном инструменте, да и живые люди-музыканты встречаются не редко. А вот качественный музыкальный инструмент — почти реликвия. Деревья правильных пород практически не существуют, разве что в специальных теплицах, где их выращивают, и сделанная из дорогого дерева скрипка стоит целое состояние. Менее качественное и дешевое дерево иногда используется, но там заметно хуже звук. А пластик, как не изощряются инженеры и химики, не может дать достаточно чистое звучание. Только дорогой углеводородный полимер, имеющий волокнистую структуру, обеспечивает чистое звучание, но он не многим дешевле редкого дерева. Вот и получается, что настоящая музыка — удел тех, кто способен платить за нее огромные деньги.

Вскоре она смогла рассмотреть главный вход, где еще толпились всякие журналисты и прочие личности, желающие посмотреть на своих кумиров. Но гости уже внутри, и Сильвер двинулась в обход, к одному из дополнительных входов, появляться на публике ей сейчас не стоило. Да и вообще не стоило, если серьезно.

Хмурая охрана, получив мастер-ключ, пропустила девушку без вопросов, даже на оружие смотрели сквозь пальцы. Оказавшись в малом холле, Сильвер удовлетворенно улыбнулась — вот здесь было красиво. Никакой вычурной роскоши, или излишней технологичности, все просто и со вкусом. Камень, возможно, гранит, или его синтетический аналог. Стилизовано все под эпоху "Возрождения", но не броско. Под полимерное покрытие пола спрятана картина: мост в лесу на рассвете. Похоже — копия реального произведения. Таких лесов на Земле не видели уже лет пятьдесят.

Иногда мимо проходили слуги или роботы, но Сильвер остановилась у лестницы.

— Установи местоположение цели.

'Выполняю' — отозвался спрятанный за ухом динамик.

Попытка одновременно управлять движением и работать с системой наблюдения здания вызывала некоторое проседание работоспособности, поэтому пришлось подождать.

'Цель обнаружена, отдельный гостевой балкон, цель не одна, идентифицированный два гостя' — отчитался адъютант.

— План здания и маршрут движения.

Прогуляться по изящно оформленному театральному комплексу было приятно, и Сильвер позволила себе удовольствие задержаться рядом с репродукциями пары картин, а еще заинтересовалась одной скульптурой. Культурный центр города, если он в хороших руках, может стать весьма интересным местом. Сильвер даже прониклась некоторой симпатией к цели, насколько это вообще было возможно.

Раздвижная дверь все же немного портила впечатление, но все равно девушка вошла на смотровой балкон в хорошем расположении духа. В зале играла живая, настоящая музыка, на настоящих инструментах, только музыкантами были роботы. Гости негромко переговаривались друг с другом, стараясь не мешать тем, кто смотрел на центральный подиум.

На подиуме их было двое. Прекрасная молодая невысокая балерина, и ее точная копия — робот. Они исполняли 'Лебединое Озеро'. И робот повторял каждое движение человека, во всех мельчайших подробностях, потому что был создан для этого. Открытый балетный костюм демонстрировал и подчеркивал каждый изгиб стремящегося к совершенству тела. Даже острый взгляд Сильвер, знавшей, что искать, замечал не так много деталей, по которым можно было бы отличить машину. И это было, по истине, демонстрацией таланта и гения создателя.

— Балет — единственное искусство, материалом для которого служим мы сами, — процитировала девушка.

Гости обратили внимание на новое лицо, и Сильвер чуть поклонилась им:

— Будьте любезны — оставьте нас.

Мужчины замешкались, но сидевшая к гостье спиной женщина поддержала ее:

— Пожалуйся — идите. Не заставляйте ее демонстрировать оружие или угрожать, не хочу портить такой прекрасный вечер совершенно неуместным насилием.

Дождавшись, пока посторонние уйдут, Сильвер подошла к поручням балкона и наклонилась вперед, наблюдая за танцующим роботом.

— Полагаю, это именно оно?

Женщина достала из кармана пачку сигарет и закурила, не торопясь отвечать на вопрос.

— У этого робота нет мимики, так? — наблюдая за лицом танцовщицы, спросила Сильвер.

— Не только мимики, — все же ответила хозяйка. — Она вообще не умеет больше ничего, кроме танца. Я занималась исключительно анатомией, сосредоточившись на результате, за который мне будет не стыдно. Что остальные будут делать дальше, как загонят внутрь все необходимое оборудование — мне это не интересно.

Сильвер обернулась:

— Почему? Это же ваше творение, ваше детище. И вы так просто передадите его в чужие руки?

Женщина ухмыльнулась:

— Милая. Мы живем в мире, в котором не существует личного авторского права. Любая мысль, стоит ее озвучить, становиться достоянием общества. Чтобы информация оставалась твоим имуществом, тебе нельзя делиться ей с окружающими. Но какой смысл в информации, которой не делятся? Само развитие людей подразумевает передачу информации. Изобретать что-то и не делиться изобретением — глупо, а я поступила с умом — успела продать свою работу, пока она еще представляла ценность. Я буду даже рада, если множество людей найдут применение моей технологии, много разных применений. Я буду собой гордиться.

Сильвер снова повернулась к роботу, закончившему танец, но только для того, чтобы начать другой, новый. Чистая классическая музыка сменилась современным электронным вариантом, переделкой. Или новым взглядом? Новый танец, более ритмичный, более живой, и еще лучше демонстрирующий все возможности тела робота, продолжающего повторять движение партнерши-человека.

— И все же почему не хотите принять участия в дальнейшей разработке? Вам не хочется увидеть, как ваши создания начнут говорить? Смогут воспроизводить мимику...

Женщина отрицательно покачала головой, хотя Сильвер этого и не видела:

— Пожалуй, воздержусь. Я знаю, что такое — Двадцать Первый Грамм. Я знаю, что они хотят получить в конечном итоге, и не очень хочу наблюдать это воочию. На этой сцене мои создания — прекрасны и невинны, почти совершенны. Пластика, точность движений, сила искусственных мышц, строение тела, даже масса. Всем этим они не отличаются от людей: каждый изгиб, каждая деталь, каждая складка на искусственной коже. Создать робота, способного пробить рукой стену, не сложно. Создать такого, который сможет нежно погладить тебя по щеке, до меня никому не удавалось. Этого мне более чем достаточно.

Сильвер развернулась к собеседнице, запоминая ее внешность, ее лицо. Не молодая, но красивая женщина с шикарными волосами цвета вороньего пера в безупречном вечернем платье. Разве что в позе, в которой она сидела, была заметна некоторая неестественность.

— Вот как, — она чуть улыбнулась. — Тогда спрошу по-другому. Двадцать Один Грамм — ваш шанс на жизнь. Почему вы от него отказываетесь?

Собеседница провела ладонью по скрытым под платьем механическим ногам.

— Я уже достигла передела своего тела, и даже успела привыкнуть к ним, но теперь мне нужно новое сердце. Ты права, эта работа могла бы стать моим шансом. Но я боюсь, — она немного помолчала, грустно улыбнувшись. — Боюсь того, что получиться в итоге. Человек в теле машины? Я не понимаю, как это возможно. Как перенести человеческий разум? И что будет, если машину с человеческим разумом на время отключить? Сон? Или временная смерть?

Под пристальным взглядом Сильвер она покачала головой:

— Нет. Я не хочу знать ответы на свои вопросы. Мое время истекает, и я даже немного рада, что, наверное, не успею узнать, чем все закончится. И, если у тебя больше нет ко мне вопросов...