Светлое завтра

ГЛАВА 2

Идя через зал, искоса бросила взгляд на мужчин, появление которых привело графа в благодушное настроение. Они уже доедали. Значит, догонят нашу карету сытыми. Не знаю почему, но это обрадовало. Прошло совсем не много времени после отъезда из харчевни, как вдруг сознание мое "поплыло", веки отяжелели и я не смогла сдержать позевываний. В чем дело? Неужели в еду подмешали что-то дурманящее и подавляющее волю? А может это следствие напряжения, которое я испытывала весь день, или последствие переселения души в отравленное тело? Я заставила себя расслабиться и уснуть, доверчиво прислонившись к севшему рядом Оливеру, хотя было страшно. Конечно, зависеть от чужой воли незнакомого человека или его благородства было не в моих правилах, но в данной ситуации следовало положиться на удачу. "Волков бояться — в лес не ходить", особенно если их там нет. Для чего — то же эта девочка нужна графу, значит пока он будет ее оберегать. И хотя я уже знала, где нахожусь, владела языком этой страны и при других обстоятельствах сумела бы убежать и спрятаться, но... некогда великолепные магические способности, которыми обладала, отсутствовали, да и любопытство, обыкновенное женское любопытство, было столь сильным, что я решила выяснить все до конца. Когда мы подъехали к какому-то постоялому двору, жених меня разбудил. Солнце уже давно село, сумрак прочно завладел округой, лишь неутомимые сверчки хором пели гимн прохладе. Над вывеской трехэтажного деревянного строение горело несколько фонарей, но я, еще не до конца проснувшись и идя мимо, так и не удосужилась прочесть ее. Впрочем, какая разница? Его сиятельство провел меня не через огромный зал, а какими-то закоулками на последний этаж. Комната была не большая, но уютная, только оценить всей ее прелести я не смогла: увидев кровать и решив прилечь на чуть-чуть, так и уснула одетая. Проснувшись по естественным надобностям, увидела одиноко горящую магическую свечу на столе, обычно такого изделия слабеньких магов хватало на всю ночь. В помещении было душно, хотя спала я одна и больше никого не наблюдалось. Подойдя к закрытым ставням, поняла, что мне с ними не справиться, лишь сквозь щели увидела сереющее небо. Скоро рассвет? Маленькая туалетная комната удивила удобствами. Интересно, сколько лет прошло со дня моей гибели? А может быть будущий супруг выбрал самую лучшую корчму? На обратном пути к кровати почему-то в голову пришла мысль — потрогать двери. Они тоже были заперты. Наверное, от того, что я была еще сонная и не до конца проснувшаяся, машинально проговорила заклятье "Проникающий взгляд" и когда увидела с той стороны двери одного из мужчин, обедающих днем с нами в харчевне и сидящего сейчас напротив на табуретке, оторопела и схватилась за голову, прикусив губу. Хорошо, что в этот момент горло от волнения словно сжало спазмом, и на волю не вырвалось ни крика. Переведя дух и закрыв глаза, проверила свой потенциал. Я снова была магом! Конечно, сил пока было маловато и они плескались на донышке, но вскоре следовало ожидать полного возвращения способностей. Больше всего на свете сейчас хотелось создать что-то этакое, чтобы проверить не показалось ли желанное чудо, не ошиблась ли. Захотелось почувствовать изменение магических потоков, пронизывающих тело, и опьяняющее чувство власти над окружающим. Но... граф явно днем убедился, что я "пустышка", то-то он время от времени, теребил артефакт "Опознание". Впрочем, и я сама была до этого момента в том уверена, значит и далее не следует его переубеждать и ... на время затаиться. Не будет же он несколько дней кряду проверять меня с помощью специального амулета? Подойдя в полной прострации к кровати, легла, но сон покинул тело, не желая возвращаться, зато нахлынули воспоминания такой короткой и насыщенной жизни. Вряд ли бабушка или кто-то другой хотели бы сообщить пятилетнему ребенку о смерти родителей, скорее всего, просто бы солгали — уехали мол, как это часто бывало в других семьях. Но не в нашей. В момент смерти отца и матери страшная боль охватила мое тело и я как-будто очутилась на месте их гибели, увидела растерзанные тела и страшных животных, совершивших это. Я даже знала их названия — хищники были вытканы на древних гобеленах, висевших в залах поместья, и уже сотню лет считались лишь мифом и пугалом для неокрепших умов. Говорят, что было следствие, которое так и не смогло установить как и откуда ужасы прошлого появились на пути семьи герцога Джейнуэй. Меня несколько дней лихорадило, а потом проснулась магия. Обычно она просыпалась в девочках после первой крови, но не в моем случае. С тех пор все гувернантки и воспитатели были с магическими способностями. После смерти бабушки моим опекуном назначили лорда Тиаса и я переехала жить во дворец короля, поскольку опекун имел должность при дворе, а заниматься магией со мной начал Главный маг королевства — Собелиус. Это потом Уильям признается, что заметил меня в 12-летнем возрасте и я его поразила в самое сердце. Он был на 10 лет меня старше, красивый, смелый, умный, пока принц, но, благодаря знаниям, железному характеру и огромной силе воли часто вместо отца проводивший заседания кабинета министров. С ним считались, его уважали. Уильям часто посещал мои уроки с архимагом, помогая справляться с всевозрастающей магической силой. Он знал, что я влюблена в него, как и все девушки и многие зрелые дамы при дворе, но и сам оказывал мне знаки внимания, часто даря разные безделушки, гуляя со мной в ботаническом-королевском саду, помогая изучать историю нашего государства. Правда, сначала это оправдывалось тем, что мой отец был другом его отца...

Занятие магией, всеобщее восторженное отношение ко мне, вмешательство Собелиуса, после которого вся горечь утраты куда-то исчезла, затмили и смерть бабушки, и гибель родителей. Сказкой, определившей будущее, оказался день моего шестнадцатилетия. В апартаментах дворца собак разрешалось содержать только королю и его фаворитке. Все остальные обитатели, если и имели любимцев, то отдавали их на общую псарню, где у каждого родовитого питомца было свое, пусть и не большое, помещение. А мне в то утро доставили подарок короля — яркого маленького щеночка из первого помета редкой в наших краях леопардовой собаки Калитахо, преподнесенной совсем недавно монарху представителями султана далекого Измира. Гостинец был рыже-желтый с небольшими черными пятнами, короткой шерстью, игривый и дружелюбный, трех месяцев отроду. К нему прилагалось разрешение на содержание в своих комнатах. Радости моей не было предела. Об этих собаках было столько разговоров, вот только после того, как подаренная сука ощенилась, никто, кроме Его Величества и специального собаковода, прикрепленного к выводку, их не видел. Весь день подаркам не было конца, а вечером, когда гулянья в Жемчужном малом летнем дворце были в разгаре, в мою честь маги устроили бесподобный фейерверк, только недавно вошедший в моду. Конечно, немного обиды и досады этот день принес тоже. Незадолго до праздника отец послал Уильяма с поручением и он не успел вернуться.

Возвратившись в свои комнаты ближе к полуночи, приняв ванну и переодевшись в коротенькую ночнушку из-за жары, я застала в спальне принца. Он извинился за опоздание и поспешил примерить на меня подарки — кольцо и браслет из небесно-голубых Виненских сапфиров, оговорив, что в них несколько архимагов поместили разные охранные заклятия, поэтому снимать — не рекомендуется. Только значительно позже я узнала, что, кроме всего прочего, там имелось и противозачаточное заклинание. Хотя, учитывая последующую мою жизнь, это было кстати. Поцелуй благодарения перешел во что-то большое и с этой ночи моя кровать стала излюбленным местом наших свиданий, а вот днем мы, ради конспирации, виделись значительно реже. На некоторое время Его Высочество даже в своей спальне поселил только недавно принятую ко двору молодую вдовушку — графиню, за соответствующую плату исполняющую для всех роль фаворитки. Я знала, что мне никогда не быть женой Уильяма. Брак членов королевской семьи это всегда политический союз двух государств, как залог мира и добрососедских отношений. Но сердце было с этим не согласно, а душа... душа жаждала любви, да и казалось, что столь важное событие так далеко, что и думать о нем не следует. Но дни блаженства бегут очень быстро. Мое счастье длилось почти два года — до его поездки на обручение в Ибию, северного соседа Санберри. Оттуда Уильям должен был вернуться уже с невестой... С отбытием части двора вместе с принцем дни мои превратились в беспросветный, нескончаемый ужас. Я часто рыдала, самозабвенно и долго, не в силах остановиться, спрятавшись в излюбленном нашем гроте посреди ботанического сада.

Там и нашел меня Людвиг, друг любимого, вызванный королем из Шаварской провинции, где он уже год служил помощником наместника. Его веселый и озорной нрав непрестанно скрашивал наши посиделки, когда он был еще при дворе. Граф де Тримиш много раз оказывал мне знаки внимания, но зная о наших отношениях с принцем, часто то ли в шутку, то ли всерьез, обещал подождать, пока я буду свободна. Вот и тогда, отыскав меня, он упал на колени и сделал предложение... умоляя выйти за него замуж. В отчаянье, не зная как встретить будущих молодоженов, я вдруг получила достойный выход из очень не простой ситуации. И решила: когда Уильям представит ко двору свою невесту, я похвастаюсь — супругом. Буквально через два дня в дворцовой часовне девицу Валду нарекли герцогиней Джейнуэй де Тримиш, а моего супруга — герцог Джейнуэй де Тримиш. Самое странное в этой истории было то, что со временем Людвиг, приложив немало усилий, стал любимым мужем и лучшим другом, но... не единственным. Время от времени, не в силах сдержать желание, мы встречались с Уильямом в особом доме, давая выход страсти и сумасшедшей потребности друг в друге. Именно тогда возлюбленный заставил изучить меня все яды и противоядия, зная ревнивый характер королевы, ведь почти сразу же после женитьбы Уильяма короновали.

Экскурс в прошлое стал причиной слез и метаний души, но громкий поворот ключа во входной двери заставил успокоиться. Это была служанка, она помогла мне привести себя в порядок и переодеться, только веки мои немного припухли, а в глазах застыли боль и сожаление. Завтрак, вкуса которого я даже не заметила, прошел в одиночестве в маленькой комнатке на третьем этаже, а после него мы с женихом покинули это заведение тем же путем, что и ночью. Посмотрев на мое грустное лицо, Оливер ехидно произнес

— Вырвавшись из дома, вы не можете поверить в свое счастье или уже желаете обратно? — Я не могу поверить, в то, что живая, и совсем не ведаю, что меня ждет! — выдохнула не раздумывая. Сидя в карете и вспомнив о проявлении магических способностей, подумала, что надо всеми правдами и неправдами заполучить хотя бы часть тех драгоценностей, что были в ларце: следовало сделать амулет для создания фальшивой ауры — ауры обыкновенной девушки. И чем скорее, тем лучше. Весь дальнейший путь Оливер просматривал какие-то бумаги, а я делала вид, что дремлю, зорко следя из под век за действиями графа. Если он захочет еще раз проверить мои способности, следовало его отвлечь. Ближе к обеду, мужчина извинился и сказал, что мы до его родового замка поедем без остановок. Через несколько часов карета въезжала в узкие улочки Бертшира, виляющие то вверх, то — вниз, с теснящимися по обочинам невысокими домишками из серого камня. Типичный городок государства Мальферо. Вот только возвышающийся на скале над городом замок, словно сторожевой пес, поблескивая на солнце окнами — глазами, зорко следил за нами, а огромная арка входа была подобна зеву, желающему проглотить непрошеных гостей. Суровая красота древнейшей постройки удивляла. Уже давно — замки-крепости были не в моде. Или я чего-то не знаю? Возможно граф, преданный памяти предков, не желает перестраивать родовое гнездо, а может быть именно этот стиль ему нравится? Нас приветствовал только мажордом немногословный и сдержанный. Подозвав невысокую служанку, он наказал ей провести меня в заранее приготовленные покои. — Простите, ваша светлость, — обратилась я, как можно умоляюще, к графу. — Мне так хочется ознакомиться с драгоценностями, врученными вам баронессой ля Нерро. Никогда не думала, что владею чем-то подобным. Они будут возвращены по любому вашему требованию. — Вот еще, — неожиданно рассмеялся мужчина. — мне еще только женских дешевых украшений в сокровищнице не хватало! Забирайте! — он тыкнул мне в руки шкатулку, любезно поданную слугой и поспешно нажал на камни, потом высунув какое-то ожерелье, не дал захлопнуться крышке. — Развлекайтесь, примеряйте, но из комнат прошу не выходить... Заблудитесь... Скоро вам принесут обед и ради всех Святых, кушайте хорошо. Не могу без содрогания смотреть на эти мощи. Поспешив вслед за низенькой женщиной в строгом коричневом фирменном одеянии, я заметила, что граф с очень напряженным выражением на лице остался выслушивать новости, излагаемые дворецким. Внутренние лестницы и переходы были замысловаты и неожиданны, словно мы еще ехали по запутанным улочкам города. Возможно меня вели так, что бы заморочить голову, потому что войдя в первую из моих комнат, заметила сундук с приданным, загруженный в карету по приказу мачехи. Купальня была огромная, но казалось, что она устроена просто в скале — светильники освещали серый монолитный камень на двух из четырех стен. Пока я плескалась в огромной лохани, под бдительным присмотром все той же служанки, ларь исчез, значит вещи мои были разложены, а на столе в маленькой столовой благоухали уже принесенные явства. Вкус их был превосходен, даже намного лучше, чем в той харчевне. Но мне не терпелось приняться за амулет. Поблагодарив неразговорчивую женщину, я сказала, что хочу отдохнуть и больше в ее услугах не нуждаюсь. Она молча кивнула и ушла.

Уединившись в спальне, занавешенной и устланной мягкими коврами с растительным орнаментом, высыпала украшения на огромную кровать. Отобрав пару медальонов с чистыми, хорошо ограненными камнями, остановила свой выбор на сиреневом овальном аметрине, обрамленном серебряной витой нитью, висящем на серебряной цепочке. Что бы зачаровать драгоценность направилась в купальню — близость гранита скроит мои магические потуги. Так и получилось. После того, как я совсем обессиленная, надев зачарованную цепочку, свалилась на кровать, никто меня не потревожил, вбежав с криками о возможном колдовстве. Все было тихо. Только лишь когда сумерки окутали замок, та же самая женщина, войдя, коротко сообщила — Кушать подано. Поев, я разомлела и сразу же уснула, что бы рано утром проснуться от криков, доносящихся в распахнутое окно, выходящее во внутренний дворик. Выглянув и осмотрев с высоты второго этажа место переполоха, поняла — что-то произошло. На небольшой, ведущей в беседку белой лестнице, покрытой красными разводами, лежала молодая девушка. По положению тела и воплям рядом стоящих, поняла, что несчастная мертва. Неужели это подарок-предупреждение к моему приезду?

Шумный обмен мнениями просуществовал ровно до того момента пока не появился невозмутимый мажордом. Народ начал рассасываться и вовремя: появился хмурый Оливер. Я сразу же нырнула вглубь спальни. Не знаю почему, но встречаться с ним взглядом не хотелось, а граф явно поворачивал голову в сторону моего окна. Удобно расположившись на кровати, неожиданно удивилась своему поведению. В той жизни я была чрезвычайно эмоциональна. Слезы и смех, безудержная радость и темпераментная реакция на любые жизненные обстоятельства были моими спутниками. Сейчас спокойствие и самоконтроль, чего раньше постоянно добивался Собелиус, но безуспешно, давались, как никогда, легко. Может быть большая часть меня потерялась при переносе в это тело? Но ведь память то сохранилась! А может быть это достоинство настоящей Арианны? И снова в памяти возник Уильям... Так захотелось прижаться к его надежному плечу, услышать ласковый, говорящий разные нежности голос. Ощутить его руки и губы на своем теле, дарящие ощущения, что я — изумительная и неповторимая... Тогда он не хотел отпускать меня, но это был единственный выход, что бы сохранить королевство процветающим и сильным. Как он там? Наверное, у него уже есть дети... Ничего, мы еще обязательно встретимся!