Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Майкрофт покосился на него с насмешливым снисхождением человека, которому пытаются навязать свои правила и перехватить инициативу положения на его же территории, так что Лестрейд моментально ощутил себя дилетантом за карточным столом в кампании профессиональных шулеров.
Вопреки ожиданиям, в гостиной старший Холмс не задержался и направился сразу на кухню. Скользнул быстрым взглядом по всей обстановке, замечая, фиксируя в памяти малейшие детали и, очевидно, делая какие-то свои выводы, переместился к холодильнику и без малейшего намека на смущение подцепил ручкой зонтика дверцу агрегата, потянув ее на себя.
— Ваша инспекция в мой дом имеет какое-то отношение к нашему разговору? — Грегори уселся за кухонный стол и сцепил руки в замок.
— Самое непосредственное, — спокойно ответил Майкрофт, обозревая продукты на полках.
Инспектор вздохнул. Его встречи со старшим Холмсом за два года можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но никогда, никогда он не забудет их первый разговор. Впрочем... все последующие тоже. Как и свои чувства. Негодование, раздражение, смущение, почти физическое ощущение ауры давящей власти, которую распространял вокруг себя этот человек, преследовали его до той поры, пока однажды в его голову не закралась мысль, насколько глупо их испытывать по отношению к тому, кому нет до тебя никакого дела. После этого его отношение к Майкрофту претерпело кардинальное изменение и на смену всего вышеперечисленного пришли изрядная доля философского спокойствия и потаенный интерес, основанный на ореоле тайны, окружающей негласного представителя британского правительства. В конце концов, что он знал об этом человеке? Которого видел на расстоянии вытянутой руки лишь пару раз в своей жизни, но тень которого неизменно возникала недалеко от места преступления, где фигурировал Шерлок? Только однажды он попытался навести о нем справки через друзей его знакомых в правительственных кругах и получил лаконичный, красноречивый ответ "меньше знаешь, целее будешь".
— Предполагал, что окажусь близок к истине, но на такое, признаться, не рассчитывал, — вполголоса заключил Майкрофт, оставляя в покое предмет бытовой техники.
Кончики пальцев прошлись по столешнице и знакомым жестом потерлись друг о друга, отчетливо напомнив осмотр Шерлоком тела Дженнифер Уилсон в деле, которому Джон Уотсон в своем блоге дал название "Этюд в розовых тонах". Еще через секунду Майкрофт поднес руку к носу и, слегка поморщившись, резюмировал:
— Ваше стремление к чистоте заслуживает уважения, но не пользуйтесь больше этим чистящим средством — оно чрезвычайно токсично. Хотя эффективно.
— Не буду, — машинально ответил Лестрейд.
— И вам стоит вынуть печенье из духовки, пока оно не сгорело, — невозмутимо продолжил Майкрофт, глядя, как инспектор подхватился с места в поисках прихватки.
Кухню моментально наполнил аромат свежей выпечки. Майкрофт как будто потянулся ослабить галстук, но рука словно передумала на полпути и застряла на лацканах пиджака.
Боковым зрением отметив этот факт, Грегори водрузил противень на центр стола и повернулся к своему гостю:
— Чаю хотите?
Только задав вопрос, он осознал, какую брякнул глупость. Едва ли Майкрофт собирался задерживаться на чаепитие в его, по всем меркам, скромном жилище (удивительно, что он вообще здесь появился) и уж тем более невозможно было представить старшего Холмса пьющего обычный чай из пакетика. В голове моментально промелькнула картинка, как представитель британского правительства давится злосчастным напитком, затем выплевывает его и в спешном порядке откланивается, а на следующий день газеты пестрят заголовками вроде "Инспектор Скотланд-Ярда пытался отправить чиновника!", "Покушение в стиле Агаты Кристи!".
— Не откажусь, — церемонно отозвался Майкрофт, так что погруженный в свои мысли Лестрейд в течении десяти секунд пытался сообразить, о чем речь.
— Кажется... чай есть только в пакетиках.
— Посмотрите в правом верхнем шкафу, — порекомендовал старший Холмс.
Нахмурившись, инспектор вытащил банку с заваркой.
— Откуда вы узнали? — поинтересовался он.
— Достаточно просто. — Майкрофт примерился и взял одно печенье с тарелки, куда недолго думая, его ссыпал Грегори. — Вы не так давно разведены, следовательно, в доме наверняка сохранились остатки женского присутствия. Как показывает практика, женщины, в отличие от мужчин, отдают предпочтении натуральным продуктам — отсюда заварка. Предположить, что вы не утруждаете себя завариванием чая или приготовлением кофе, можно, учитывая вашу вечную занятость.
— Ладно, а шкаф?
— Все подобные дома устроены одинаковы, Грегори, а женщины не отличаются большой оригинальностью в некоторых вопросах, — почти с укором пояснил Майкрофт. — Что вас удивляет?
— Знаете, вы рассуждали сейчас почти как Шерлок.
— Ну, разумеется. Этого следовало ожидать, учитывая наше родство.
— Интересно...
— "Интересно" что?
— Каково это — иметь такого брата, как Шерлок?
Майкрофт холодно воззрился на инспектора.
— Могу я узнать, чем вызван такой интерес?
— Да ничем, — пожал плечами Лестрейд.
— Вы уже два раза упомянули его.
— Вы считаете?
— О Шерлоке есть кому позаботиться.
— Да я вовсе не...
— Или у вас есть какой-то особый интерес к моему брату?
— Что? Я просто...
— В таком случае, вынужден вас огорчить: он с Джоном Уотсоном.
— А Шерлок об этом знает? — вдруг усмехнулся инспектор.
— Пока нет. — Бесстрастности Майкрофта мог бы позавидовать любой политик. — Но они придут к этому, можете не сомневаться.
— Тогда за них можно порадоваться. — Грегори встал и долил себе в чашку еще кипятка.
Молчание.
— Вы не увлечены Шерлоком, — наконец озвучил свои мысли Майкрофт.
— Нет, — подтвердил Лестрейд. От абсурдности разговора он даже позволил себе улыбнуться.
— Хорошо, — непонятно заявил старший Холмс.
— Для кого хорошо?
— Для вас, конечно, — высокомерно произнес Майкрофт.
— Конечно, — согласился Грегори. — Как вам печенье?
— Весьма недурно.
— Вы попробовали всего два.
— Вы считаете?
— Почему?
— Я на диете. — В ровном голосе промелькнуло плохо скрытое неудовольствие. — А теперь, если мы закончили с глупыми вопросами, может, вернемся к делу, которое меня сюда привело?
Инспектор вздохнул:
— Здесь нечего обсуждать.
— Позвольте с вами не согласиться, — учтиво произнес Майкрофт и тут же добавил наигранно-скорбным голосом: — Но вы, конечно, собираетесь со мной поспорить.
— Скажите, к чему этот визит в мой дом? — игнорируя брошенную реплику своего гостя, полюбопытствовал Лестрейд. — Хотели посмотреть, как я живу, и определить, чего мне не хватает?
— Отчасти.
— И к чему пришли?
— Грегори, — старший Холмс вдруг сделался необычайно вежливым, что случалось с ним редко и всегда при вполне определенных обстоятельствах: — почему вы не хотите принять мое предложение? Для меня было бы необременительно обставить ваш дом более современным образом... Или вы сочти бы возможным для себя переехать в более престижный район? Уверяю вас, что с этим не будет никаких проблем. Мои люди позаботятся обо всех формальностях.
— Майкрофт, я не вполне представляю ваши возможности, но уверен они... впечатляют. Чего я не понимаю, так это того, почему вы так настойчиво пытаетесь меня купить, когда я и так под колпаком. — Инспектор побарабанил кончиками пальцев по столу. — Мне некуда деваться. Работа — это моя жизнь. И в дополнительной мотивации вашими деньгами она не нуждается. Вы делаете мне это, безусловно, заманчивое предложение уже дважды... Чего вы хотите добиться? Почему бы вам не сказать честно и может тогда...
— Какая подозрительность, — обворожительно улыбнулся Майкрофт. — Но все гораздо проще. Вы мне нравитесь, инспектор. А людей, которые мне нравятся и которые в придачу хорошо выполняют свою работу, я... стараюсь радовать, по мере своих скромных сил.
— Неожиданно, — пробормотал Грегори. — Я думал, что не представляю для вас интереса, — пояснил он в ответ на вопросительно-вскинутую бровь Холмса-старшего.
— О, напротив.
— Хорошо, — сдался инспектор, — подарите мне телевизор.
Молчание.
— Это несерьезно. Мне придется подумать самому.
— Боже, помоги мне, — страдальчески выдохнул Лестрейд. — Ну почему именно сейчас?
— Я уже говорил вам, что достаточно долго тянул с вопросом вашего вознаграждения, Грегори. — Майкрофт взглянул на часы и встал. — По правде говоря, мне хотелось бы решить данный вопрос не затягивая — мы потеряли уже достаточно времени. Но я не смею больше злоупотреблять вашим гостеприимством.
Возвращаясь к этим воспоминаниям много позже, Лестрейд безошибочно указывал именно на этот момент. Момент, когда все изменилось. И не в лучшую сторону.
Тогда он впервые почувствовал, как его накрывает волна бесконтрольной злости на этого самоуверенного мужчину, наводящего страх на весь Скотланд-Ярд, абсолютно не чувствовавшего себя гостем в чужом доме, оставлявшего за собой право приходить и уходить, когда вздумается. Ко всему прочему, начавшего диктовать условия, время и продолжительность их встреч, не принимающего отказов и до кучи играющего интонациями с такой возмутительной легкостью!
Недовольство, раздражение, усталость — все смешалось в такую гремучую смесь, что он сам бы не смог отделить одно от другого.
— Натурой. Расплатитесь со мной натурой, — грубо предложил инспектор.
— Боюсь, британское правительство не настолько продажно, как могло бы показаться, — скучно отозвался Майкрофт, кажется, абсолютно не впечатленный откровенно— непристойным предложением.
— Очень жаль, — фальшиво и громко, с явным сожалением в голосе, посетовал Лестрейд. — В противном случае мы могли бы решить нашу маленькую проблемку прямо сейчас. Как вы там сказали? Не затягивая.
Раздражение набирало обороты, и Грегори сам не понимал, что конкретно его так злит, но остановится он уже не мог, даже осознавая возможные печальные последствия своей несдержанности.
— Оказаться со мной в одной постели. Вам бы этого хотелось? — ничего не выражающим тоном, словно они вели речь о погоде, поинтересовался Майкрофт.
— Какая разница? — огрызнулся инспектор. — Будь я на вашем месте...
— Поверьте, вы не хотели бы оказаться на моем месте. — Странно, но эта нейтральность подействовала на него успокаивающе.
— В этом вы правы, — слегка сбавил тон Лестрейд, — Оказаться на вашем месте может мечтать только сумасшедший.
— Или рядом со мной?..
— Что?
Грегори встал и двинулся к проходу.
— Думаю, вам пора.
Молниеносно вскинутый зонтик уперся в стену, перегораживая выход так, что инспектор оказался прижатым к стене с нависающим над ним Майкрофтом, чьи глаза впивались в него, как ружейные дула в лоб приговоренного к смерти.
— Так вам бы этого хотелось?
— А что, вы передумали и хотите, чтобы я вас трахнул? — глядя в сторону, но с откровенным вызовом уточнил инспектор.
— Нет, — пугающе улыбнулся Майкрофт: — хочу, чтобы снизу были вы.
Ухоженные руки толкнули его окончательно впечатывая в стену, так что Грегори больно стукнулся лопатками, но выразить свое возмущение ему не дали, в стремительном поцелуе перекрывая возможность дышать и говорить.
Напрасно Лестрейд думал, что этот человек распространяет ауру власти — он и был этой властью. Бескомпромиссной, не дающей ни задуматься, ни возразить. Властью, облаченной в безукоризненную роскошную одежду и пропитанной дорогим одеколоном.
Майкрофт не дал ему даже намека на возможное сопротивление, жадно и настойчиво проникая ему в рот, исследуя, оценивая, взвешивая реакции, молниеносно меняя тактику при малейшем несоответствии полученных невербальных ответов с какими-то своими внутренними критериями.
"Гении талантливы во всем", — промелькнула в голове единственная связная, совершенно безумная мысль.
Не ответить на этот штурм было невозможно, и Грегори слепо дернул на себя чужое тело, машинально начиная расстегивать пуговицы, в отчаянном желании как можно быстрее добраться до чужого тепла.
— Нет, — прохрипел Майкрофт, перехватывая его руки, которые уже, оказывается, почти успели забраться под рубашку, расправившись с пиджаком и жилеткой. — Достаточно.
Инспектор моментально замер. Тяжело дыша, он мог только смотреть на представителя британского правительства с расширенными от возбуждения зрачками, не способный сказать хоть что-то, что не выглядело бы чудовищной нелепостью. Тело уже настроилось на продолжение и теперь ныло в его ожидании. Контроль, еще тридцать секунд назад переданный в управление безотчетных инстинктов, отказывался возвращаться.
— Через семнадцать минут мне нужно быть на важной встрече. Мы не успеем, — спокойно и невозмутимо продолжил старший Холмс, отстранившись и начиная приводить себя в порядок.
Лестрейд молча наблюдал за его движениями, не находя в себе силы даже отвести взгляд.
— Не возражаешь, если мы закончим позже? — вежливо осведомился Майкрофт.
Инспектор молча качнул головой в жесте, который и сам не смог бы интерпретировать.
Наконец, Майкрофт ушел. Деликатно прикрыв за собой дверь, щелкнув замком, без лишних слов, оставив после себя почти нетронутую чашку с чаем и легкий запах неудовлетворенного желания.
И тогда Грегори расхохотался совершенно безумным смехом, сползая по стене вниз и не заботясь, как это выглядит со стороны. По стене, возле которой его чуть не трахнули, судя по эрекции британского правительства. Просто, незатейливо, без долгих прелюдий, как пьяную уличную девку, не заботясь о последствиях.
Спустя пару минут, отдышавшись и чуть успокоившись, Лестрейд встал и, покачиваясь, дошел до стула. Тяжело взгромоздившись на него, он сунул руку за батарею и извлек давно спрятанную на черный день пачку сигарет. В остервенении содрав с руки никотиновые пластыри, Грегори впервые за полгода прогонял через легкие дым, позволяя горьковатому запаху заполнять себя, даруя легкое оцепенение, вытравливая зараженные Майкрофтом молекулы воздуха. Избавляя себя от ощущения его языка у себя во рту и вкуса его губ.
Окурки отправлялись в пепельницу одна за другой, пока инспектор не почувствовал, что еще чуть-чуть, и из окон его квартиры повалит дым. Только тогда он остановился и убрал обратно за батарею наполовину пустую пачку.
Кружку Майкрофта он выбросил вместе с почти полным блюдом печенья, стремясь избавиться от малейших свидетельств своего позора. Тщательно вытер со стола, задвинул табуретки как можно дальше и в каком-то помешательстве даже помыл пол. Дважды. Отчаянно надеясь стереть невидимые следы своего гостя.
Когда со всем этим было покончено, Лестрейд рухнул на диван, не раздеваясь и не включая свет, смутно жалея об отсутствии в доме алкоголя.
Это не было физическим насилием, но он чувствовал себя грязным, использованным, абсолютно жалким. В конце концов стоило понять: переиграть Майкрофта Холмса не в его силах. Стоило понять, что этот дорогой тип все извращает в свою пользу, что он нечист на руку и не привык, чтобы ему отказывали. Стоило понять, что все не так просто еще в самый первый его визит, и уж точно только он мог поверить в искренность представителя британского правительства, в чьей голове созрел простой и забавный план поиметь инспектора Скотланд-Ярда, в силу своего банального каприза и сиюминутного желания.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |