Туманный путь

Так и случилось. Мне удалось обойти ее сзади и спуститься по лестнице, по которой я только что поднялась, когда она заходила за поворот, уходя из поля зрения. Она явно не думала, что я могла бы обойти ее, так как она осталась на втором этаже, обыскивая коридоры с, если честно, несколько пугающей эффективностью и настойчивостью. Это было отлично видно с верхнего ракурса, представленного моим интерфейсом. Я не думаю, что смогла бы уйти, если не моя система отслеживания, без всяких шансов. Я бежала по коридорам, переходя на шаг, когда учителя собирались показываться в поле зрения — и вышла наружу из одной из дверей, держась подальше от окон, откуда меня могла бы заметить София. Я уже тяжело дышала, и мой бок болел, но я продолжала бежать, пока школа не оказалась за пределами радиуса сенсора.

Я не переставала двигаться, пока школа окончательно не исчезла из поля зрения, мимо ожидающих автобусов или любых близлежащих городских автобусных остановок. Было слишком рискованно их использовать. Я оказалась на автобусной остановке в двух кварталах от школы, сидя на скамейке с гудящей головой и дрожащими коленями. Наконец я немного расслабилась. Хоть пока еще не добралась до дома. Сердцебиение возвращалось к нормальному ритму, и руки больше не тряслись. Мои устройства, возможно, не были пока особо крутыми или впечатляющими, но они прошли свои первые испытания в реальной обстановке без каких-либо нареканий. Быть может, жизнь меняется к лучшему. Быть может, я смогу стать супергероем.

1.2

Мои мысли были о Софии по пути домой. Сегодня я хорошо рассмотрела, какая она на самом деле, когда других людей нет поблизости. Представление, показанное мне моим сенсором, было пугающим. Раньше, когда я полагалась только на собственные глаза, она всегда казалась дерзкой, но своего рода скучающей. Я видела ее улыбку и злобную ухмылку, только когда она ставила мне подножки или толкала в стену и тому подобное, что происходило довольно регулярно.

Но сегодня, как в художественном классе, так и во время погони после, она показала странный уровень сосредоточенности. Когда она искала меня на втором этаже, ее движения были быстрыми, точными, и, думаю, идеально выверенными. Если бы я не имела возможности отслеживать ее местоположение, она, вероятно, поймала бы меня. Я вздрогнула от этой мысли. В прошлом это случалось слишком часто.

И этот взгляд. Никто в течение сорока минут не пялится на другого человека, даже не задумываясь, чтобы оглядеться или что-то в этом роде. Жуть. Признаться, на самом деле я не видела ее своими глазами хотя бы единожды в течение дня. Я не сводила глаз с пола, зайдя в комнату Искусств, за исключением моего быстрого осмотра, чтобы найти место, а затем она оставалась позади меня. Так что, может быть, я просто выдумываю. Проецирую голые, безэмоциональные отметки интерфейса моих очков на человека, на которого я вживую даже не смотрела, или что-то в этом роде. Может быть, поэтому она так сосредоточилась на мне. Мне всегда казалось, что ей нравится наблюдать за мной, когда я напугана, или после того, как она причинила мне боль. Сегодня я не смогла удовлетворить ее инстинкты.

Но я действительно не думаю, что ошибаюсь. Она всегда казалась мне немного садисткой, по крайней мере, в отношении меня, и ее новое поведение только усилило мои догадки. Ну, я получила дополнительный взгляд на ее поведение из других источников. Может быть, она всегда такая. Я снова вздрогнула.

Мне больше не хотелось зацикливаться на этом. Если повезет, я смогу избежать худшего из того, что она могла бы сотворить со мной в будущем, хотя небольшая часть меня боялась, что, если она не получит свою ежедневную дозу издевательств, станет только хуже. Снова.

Нет, не хочу думать об этом.

Я снова вернулась мыслями к классу Искусств. Это был первый крупный проект, с которым мне удалось справиться с февраля, и София не смогла мне помешать. Я тоже приложила немало усилий, чем очень гордилась. Я использовала глину, которую разрезала и запекала в маленькие кирпичики в духовке, настоящее дерево и настоящие кусочки металла, чтобы сделать действительно хорошую модель моего дома. Конечно, с художественной точки зрения она не был так уж хороша. Признаюсь, я выбрала такой дизайн, чтобы никто не мог сказать, что это копия чужой работы. Но я была уверена, что это отличная работа. Наверняка София планировала испоганить ее, тем или иным образом, она изо всех сил пыталась испортить множество других вещей, которыми я занималась в этом году. Интуиция подсказывает мне, что однажды она еще раз попытается разрушить что-либо важное для меня.

Я вздохнула. Мне действительно сложно отвлечься от подобных мыслей, особенно когда оставалось еще много всего, что необходимо было разложить по полочкам.

Автобус остановился примерно через квартал от моего дома, и остальной путь я проделала пешком. Я все время держала активной свою картографическую функцию в очках, рассматривая сменяющиеся схематичные изображения окружающего. Вокруг были рассеяны маленькие серые треугольники, которые представляли людей и животных в диапазоне прибора. Транспортные средства тоже, но только если они двигались. Большие треугольники для здоровых, меньшие треугольники для более мелких. Вот приблизительно и все, что я могу сказать: размер и положение. Я думала, что, вероятно, можно будет получить более подробную информацию, например, в каком направлении они развернуты или что несут в руках. Наличие ран или повреждений или что-то в подобном роде. Но... это просто нереально запрограммировать. Единственные другие функции, которые у меня были, это способность отмечать цели и определять 'взятие на прицел', когда кто-то сосредотачивался на мне.

Когда мой дом показался в пределах действия сенсора, мои очки показали его план вместе с другим значком, зеленым квадратом того же оттенка, что и мой собственный, в моей комнате. Странно было видеть мой дом таким способом, отмечая контуры каждого этажа, стен и пространства между ними. Увеличив масштаб, я разглядела подвал со всеми трубами. Масштабируя дальше, я могла даже увидеть проводку в стенах и центральный кабель, тянущийся к линиям электропередач между рядами домов. Я осознала, что мне действительно нужно было сначала протестировать устройства дома, прежде чем брать их с собой в школу. Непонятно, почему такая простая мысль не пришла мне в голову раньше.

Зайдя в свой дом, я громко вздохнула и прислонилась к внутренней части двери, понемногу успокаиваясь. Мои ноги слегка подрагивали. Сегодня в школе было намного сложнее, чем обычно, и я знала, что заплачу за это достаточно скоро. Но я пронесла свою первую практическую разработку в школу, и она не только отлично работала, но и ее никто не заметил. Надеюсь. Возвращаясь мыслями к Софии, не думаю, что она могла что-то увидеть. Нереально. Я отбросила кеды в сторону и направилась внутрь.

Желудок настойчиво напоминал о себе, но сначала мне нужен душ. Тело ощущалось грязным и липким от высохшего пота. Я направилась прямо в душ, сбросив рюкзак в своей комнате. После чего скинула свою школьную одежду в корзину для белья и включила воду. Я стояла под потоком прямо в очках, не парясь о том, что они промокнут. Вода моментально стекала по ним, не оставляя следов. Некоторое время мне потребовалось, чтобы подключиться к устройству, оставленному в моей комнате. Я построила его одновременно с сенсором и источником питания для него, а также несколькими другими вещами, которые находились в моей секретной лаборатории. Я немного улыбнулась при мысли, что у меня есть секретная лаборатория, даже если она пока не очень впечатляет. В любом случае я являюсь Технарем, и у меня есть секретная лаборатория.

Итак, настало время для еще нескольких тестов. Я выкинула Софию из головы и переключила глазами интерфейс, зеленая иконка в моей комнате расширилась в окно камеры, которую я прикрепила к стене моей лаборатории в нескольких десятках кварталов отсюда. Я с облегчением вздохнула, увидев, что все стоит на своих местах, как и было оставлено, а потом снова вздохнула из-за того, как уродливо выглядят машины моей лаборатории. Уродливо, но пока иначе никак. Обещая себе, что позже сделаю лучше, я посмотрела на ряд из трех громоздких, угловатых и почти ветхих на вид устройств.

Я очень медленно приблизила камеру. Не то, чтобы я действительно ожидала лучшего от обычной веб-камеры, но она все еще раздражала меня после плавных, отзывчивых движений, на которые способна карта моего сенсора. Я сосредоточилась на том, что в настоящее время является самым важным устройством, из всех сделанных мной. Моя нано-кузница, как я ее называю. Это основа для всего, что я создавала, превращающая любой материал в тягучую, похожую на ртуть жидкость, на которой основывались мои технологии. Сиропообразная серебристая масса наномашин в виде суспензии, состоящей из различных полезных молекулярных строительных блоков. Я назвала ее нано-пастой.

Жаль, что она генерировалась крошечными капельками, как в засорившейся кофеварке. Тем не менее, я гордилась фактом того, что смогла ее собрать, пусть и не самой машиной. Это был приземистый, уродливый агрегат размером примерно два на три фута. Верхняя половина сделана из ржавых металлических балок разного размера, которые я стащила отовсюду, соединенные кучей пружин с нижней половиной для повышения устойчивости, и большая воронка из изогнутого алюминия наверху, куда я складывала все, что хочу трансформировать в нано-пасту. Воронка попадала в единственную действительно красивую часть устройства, чистый белый цилиндр, покрытый светящимися зелеными узорами и соединенный с несколькими серебристыми сферами — аналогичные тем, что входят в комплект моего сенсора, но больше размером. Цилиндр создавал внутри два объединенных энергетических поля, куда медленно загружалось сырье, будучи сначала разобранным, а затем снова собранным на, я уверена, молекулярном уровне. Результат медленно капал в контейнер для хранения из полированной стали. Я проследила, чтобы внутри резервуара не было даже намека на загрязнение, так как весь удивительный потенциал нано-пасты очень легко разрушить. Слишком долгое нахождение в контейнере также плохо сказывается на результате. Я прикрепила ряд больших магнитов вокруг резервуара, которые удерживались металлическими кронштейнами, привинченными болтами к нижней раме. Они были рассчитаны наилучшим образом, чтобы попытаться держать нано-пасту как можно дальше от стенок резервуара. Мне бы очень хотелось создать вакуум внутри бака, но это было просто непрактично. Для этого надо устанавливать гибкий воротник между разборщиком/сборщиком и резервуаром, чтобы предотвратить от попадания пыли или ржавчины.

Рядом с нано-кузницей стоял мой резервуар постоянного хранения. Я еще не придумала ему отпадное имя. Может быть, нано-сдерживающий-блок или что-то в таком духе. Это гораздо более простая машина, хотя для создания функциональных компонентов потребовалось почти в пятнадцать раз больше нано-пасты. Он выглядел как простой трехфутовый цилиндр из алюминия, который держался в ржавых скобах с бело-зеленой крышкой и серебристой цапфой, выходящей наружу. Внутренности были пронизаны сплошными квантовыми микросхемами и усеяны сферическими квантовыми и временными механизмами. Большинство моих технологий, похоже, полагаются на эти две концепции, хотя с другой стороны моя специальность, вероятно, выглядела со стороны как нано-технология. В поддержку последнего говорили придуманные мной имена для устройств.

Я выключила воду и вышла из душа, вытираясь и продолжая осматривать лабораторию через камеру. На другой стороне от резервуара-хранилища находилась единственная причина, по которой я вообще смогла запустить лабораторию. Первый и самый большой генератор энергии, который я построила. Он также выглядел достаточно просто, если игнорировать светящуюся серебристую сферу, которая хаотично вращалась в воздухе над блоком, в футе от основания. При таком размере, около четырех дюймов в поперечнике, была хорошо заметна огранка сферы с необычными угловыми каналами на ее поверхности. Вес агрегата достигал двадцати фунтов и, безусловно, потребовал наибольшее количество нано-пасты из всего, что я построила, почти в два раза больше, чем мне понадобилось для резервуара. Это если не учитывать вогнутый диск ниже сферы и другие детали, разбросанные по всей раме. Тем не менее, это было абсолютное чудо, служащее источником питания всем другим машинам в моей лаборатории на полностью беспроводной основе. Насколько я знаю, он передавал энергию с помощью квантового туннелирования, только через пространственную структуру, а не твердый материал. Фактически, любая из моих машин в зоне действия генератора была полностью работоспособна, находясь в постоянном контакте и получая питание точно так же, как если бы они были установлены прямо рядом с ним. Генератор обеспечивал также и весь свет в моей лаборатории.

Я обернула полотенце вокруг себя, направляясь в свою спальню, чтобы переодеться в домашнюю одежду. На сегодня я выбрала удобные штаны и бесформенную футболку вместе с тапочками. Не думаю, что до завтра куда-то отправлюсь. Я потратила немного времени, копаясь в своем шкафу, чтобы открыть небольшой прибор, который я спрятала за стопкой книг по электронике, сварке и технике. Довольно простое устройство по сравнению с тем, что я еще сделала. Всего лишь полудюймовая сфера, установленная в тонкой сетке проводов, встроенных в металлический блок, и спрятанная в обувной коробке. Почти близнец другого устройства, который я подключила к веб-камере в моей лаборатории, только не имеющая USB-порта. На самом деле они были крошечными квантовыми шлюзами, которые соединялись на большом расстоянии с другими устройствами в моей лаборатории, давая мне, как я надеялась, неотслеживаемую связь, чтобы я могла подключаться к своей лаборатории из любого места в городе.

Одевшись, я спустилась на кухню, порылась в холодильнике, продолжая проверку. В десятке футов от трех больших машин стоял мой верстак. Он был покрыт небольшими приспособлениями всех форм и размеров, конечными продуктами моей инженерной линии. Я назвала их нано-станками, понаблюдав за тем, как они наносили тонкие слои нано-пасты, один за другим, что напоминало снятие стружки, только наоборот. Устройства второго поколения, и в отличие от моих первых они были модульными. Сначала мне нужно было делать новый нано-станок каждый раз, когда я хотела что-либо собрать, и их было очень сложно переориентировать. Эти же могут соединяться друг с другом в разных вариациях и собирать всевозможные вещи, хотя мне все же обычно приходится делать один или два новых станка для каждого нового дизайна. Я также смогла отделить программное ядро, которое нельзя назвать компьютером, строго говоря, от самих станков и просто подключала его по мере необходимости. Это был большой шаг вперед, поскольку на каждое ядро уходило немало нано-пасты, и любая экономия была более чем полезной, учитывая, как медленно создается паста. Однако программирование их с новыми шаблонами все еще оставалось непростой задачей. Занимало дни или недели каждый раз, и мне пока так и не удалось сделать интерфейс к обычному компьютеру, что бы значительно ускорило процесс. Лучшее, что я пока смогла собрать в данном направлении, это моя веб-камера, и для этого пришлось добавлять дополнительные компоненты.