Кайзер Банзай. Главы 1-5

— Это наручники, — вежливо улыбнулся канадец. — И ножные кандалы соответственно.

— Эээ... Понимаю, — сообразил Янссен и счел за благо не задавать лишние вопросы. — Мы можем заглянуть в башню?

— Разумеется! Следуйте за мной, мой адмирал.

И они последовали.

... — Вы довольны результатами осмотра? — вежливо поинтересовался линкор-капитан Жан-Люк Бельроз некоторое время спустя.

— Более чем, — не стал лицемерить контр-адмирал Янссен.

— В таком случае, могу ли я предложить вам разделить с нами трапезу? Я распорядился накрыть стол на верхней палубе. Сегодня такой чудесный день, не хотелось бы провести его в каюте.

— С превеликим удовольствием, — снова не стал лицемерить белголландец. Стрелки часов приближались к двенадцати, он заметно проголодался.

"На палубе? Надеюсь, они хотя бы догадались натянуть какую-то защиту от солнца".

Канадцы догадались.

Вино было великолепно, закуски выше всяких похвал, а еще с верхней палубы открывался прекрасный вид на город и гавань. Гавань в настоящее время была практически пуста — большая часть Белголландского Тихоокеанского флота ушла к берегам Южной Америки, где в настоящее время бушевала маленькая, но неприятная война с апсаками.

— Прекрасный трофей, не правда ли? — заметил капитан Бельроз.

— Прекрасный, — не мог не согласиться Янссен.

— И прекрасная битва! — воскликнул горячий француз. — Вам ведь довелось в ней участвовать? Как я вам завидую!

— Не спешите, — вздохнул белголландец. — Нет, в тот день я торчал на одной далекой береговой батарее, за тысячи километров отсюда. Я прибыл в Перел-Хавен только после заключения мира и принял участие в восстановительных работах. Такова судьба берегового артиллериста. Мы не атакуем — мы ждем, пока кто-нибудь на нас нападет. Вот и сейчас... — Янссен осекся и поспешил прикусить себе язык. Зря старался, его собеседник все прекрасно понял.

— Вы опасаетесь нападения апсаков? — осторожно поинтересовался Бельроз.

— Уже нет, — покачал головой контр-адмирал. — Мы бы не стали рисковать безопасностью наших гостей. На том фронте все кончено. Апсаки капитулируют со дня на день. Конечно, жаль, что они не сделали этого раньше. Победа далась нам дорогой ценой. Адмирал Верхувен был моим добрым другом — между прочим, он-то как раз участвовал в битве за Гавайские острова и мог бы много о ней рассказать...

— Мои соболезнования, — склонил голову канадец.

— Благодарю.

— Боюсь, это не последняя война на нашем веку, — вздохнул Бельроз. — Вы ведь слышали про убийство германского принца в Эльзасе? Что вы об этом думаете?

— Полагаю, это внутреннее дело Франции и Германии, — пожал плечами Янссен. — Вряд ли оно коснется моей или вашей державы.

— Мне не хватает вашей уверенности, — снова вздохнул канадский капитан. — Сам я родился и вырос в Канаде. Будучи офицером Флота, посетил добрую половину морских портов нашей планеты. И ни разу — представьте, ни разу! — ни разу не заходил во Францию. Но, несмотря на это, я по-прежнему ощущаю некую странную, мистическую связь со своей исторической родиной — как и большинство моих соотечественников. Боюсь, если на французских границах разразится война, мы не сможем остаться в стороне...

"Эта информация может заинтересовать парней из военно-морской разведки".

— Как вам вино? Урожай 1897 года, — похвастался Бельроз, — коллекционный экземпляр.

— Оно великолепно.

— Я распоряжусь прислать вам целый ящик, — кивнул канадец. — Или нет. Что такое? Вы хорошо себя чувствуете? Вы как-то странно побледнели, месье Янссен.

— Во... воды... — прохрипел белголландец, вцепившись в собственный воротник.

— Почему "воды"? — удивился Бельроз. — Ведь прямо сейчас вам не хватает воздуха. Ну вот, а теперь вы покраснели. Обещаю вам, я наложу строгое взыскание на нашего судового врача. Похоже, он неправильно рассчитал дозу. Но вы должны его простить — обычно он не работает с такими ядами. С одной стороны, мы неплохо подготовились — но столько всего пришлось делать в необыкновенной спешке...

Последние слова канадского капитана адмирал Янссен, лежавший без сознания на палубе, уже не слышал.

* * *

Пробуждение было ужасным. Он медленно приходил в себя. Красные и черные круги перед глазами; тяжелая тошнота; по голове как будто долго стучали стальным молотом. А еще — острая боль, пронзившая запястья и лодыжки. Боль от которой Янссен едва снова не потерял сознание.

Жан-Люк Бельроз стоял рядом.

— Вы так и не спросили, для чего мы закрепили на дульном тормозе главного калибра кандалы и наручники, — сказал канадец.

Янссен не ответил. Черные и красные круги принялись менять форму. Теперь это были совсем другие геометрические фигуры. Город горел, над гаванью поднимались черные столбы дыма.

— Вы были прекрасными учителями, — Бельроз проследил за его взглядом. — Мы внимательно изучили описание вашей атаки на Порт-Жемчужный. Только чуть-чуть получше подготовились.

— За... чем? — прохрипел белголландец.

— Мы не можем остаться в стороне. Я вам даже больше скажу — в этот раз никто не останется в стороне.

— Вы... вы с ума сошли. С одним кораблем...

— Одним? — удивился Жан-Люк Бельроз. — Обернитесь и посмотрите. Ах, да, вы не можете. В таком случае, поверьте мне на слово. Здесь целый флот. Большая часть ваших кораблей в порту уже уничтожена. Осталось недолго. Как и вам. Прощайте, адмирал.

Канадский капитан медленно удалился.

Разговор про кандалы и наручники так остался незаконченным, но в нем и не было смысло. Контр-адмирал Янссен и так знал, для чего они служат и что сейчас произойдет.

Где-то у него за спиной послышался стальной лязг. Открылся затвор. Небольшая пауза — и снова лязг. Затвор закрылся. Они поместили в казенник холостой заряд, понял белголландец. Более чем доста...

Адмирал не успел завершить свою мысль. 666 фунтов бездымного пороха мгновенно превратили его тело в пар.

Затвор орудия открылся снова. На сей раз канадские канониры поместили в казенник баллон со сжатым воздухом. Несколько секунд спустя ствол главного калибра был очищен — и снова готов продолжать огонь по обреченному городу.

Битва обещала быть славной.

Глава 2.

Традиционное продолжение

* * *

"Однажды человек десять наших офицеров обедали у Сильвио. Пили по-обыкновенному, то есть очень много".

Пушкин АС, "Выстрел".

* * *

Порт Сурабая, губернаторство Ява, Восточная Белголландская Империя.

15 сентября 1913 года.

* * *

— ...носовые платки! И носовые платки! — кричала девушка на другом конце телефонного провода.

— Да, я все получил, — голосом обреченного на вечные муки отвечал Маркус ван дер Бумен.

— И теплые носки! Я их сама связала!

— Фамке, я тебя плохо слышу! — простонал Маркус.

Господи боже мой, какой черт меня дернул связаться с этой дурой? Теплые носки! Она когда-нибудь поймет разницу между родными Нидерландами и Нидерландской Индией?!

Теплые носки... Наверно, это любовь.

Еще целых пять минут Маркус покорно слушал ее причитания, и наконец-то получил разрешение повесить трубку. После чего вышел из почтового отделения на улицу и попытался вдохнуть свежий воздух. Ничего не вышло. Сурабая была довольно вонючим местечком, особенно в это время года. Маркус откашлялся — и в который раз за этот день расстегнул нагрудный карман форменной рубашки.

"Лейтенант Маркус ван дер Бумен, БИМП [Белголландская Императорская Морская Пехота].

Тра-ля-ля, тра-ля-ля... настоящим приказом вам предписывается... тра-ля-ля, тра-ля-ля... явиться для дальнейшего прохождения активной службы... тра-ля-ля... Порт Сурабая, вспомогательный крейсер "Германик", Первая дивизия БИМП. И да поможет вам Бог!

Кайзер банзай!"

Число, подпись, круглая печать, треугольная печать.

"Германик"? Вспомогательный крейсер? Быть того не может. Небось, спешно мобилизованная грязная рыбацкая посудина...

— "Германик"? Девятый причал, — сказал ему дежурный офицер наворотах военного порта, и в голосе его прозвучала неприкрытая зависть.

Черт побери, это действительно был "Германик" — один из крупнейших пассажирских лайнеров, когда-либо бороздивших океаны этой планеты. 50 тысяч тонн, триста метров от носа до кормы, четыре трубы, шестьдесят тысяч лошадиных сил, 900 человек экипажа. Может брать на борт почти три тысячи праздных пассажиров... или пять тысяч белголландских морских пехотинцев. С одной стороны, солдатам требуется чуть меньше места и удобств. С другой стороны, где-то надо разместить все оружие, боеприпасы и другое снаряжение. Багажное отделение, там и здесь разобрать переборки... места должно хватить. К тому же, вряд ли кто-то посмеет трогать каюты первого класса, мысленно ухмыльнулся Маркус. Он был слишком хорошо знаком с белголландским офицерским корпусом. Да, каюты первого класса! О таком месте службы можно только мечтать. Одно слово — повезло.

— Новенький? — заглянул в его бумаги дежурный офицер у трапа "Германика". — Добро пожаловать. Эй, Мохаммед!

— Да, герр лейтенант? — словно из-под земли рядом с офицером вырос стюард-малаец в белом тюрбане.

— Проводи господина офицера к полковнику Тиммермансу. Это заместитель командира дивизии, — пояснил дежурный, повернувшись к Маркусу.

— Будет исполнено, — кивнул Мохаммед. — Следуйте за мной, мин херц.

И Маркус последовал, не забывая посматривать по сторонам. Повсюду на палубах и в коридорах "Германика" кипела работа — пассажирский лайнер постепенно превращался в военный корабль. Особенно бросались в глаза многочисленные стволы пулеметов и легких орудий, украсившие верхнюю палубу.

Штаб дивизии расположился в бывшем танцевальном зале. Работа кипела и здесь — матросы разбирали гигантскую хрустальную люстру. Роскошь не только излишняя, но и опасная. Прямое попадание самого небольшого калибра — и осколки превратят этот зал в смертельную ловушку. Интересно, чем ее заменят?

Полковник Аксель Тиммерманс сидел за огромным столом красного дерева в одном из дальних темных углов зала, под лестницей. Настоящий гигант, блондин, красавец и вообще гордость белголландской расы. Грудь полковника украшали многочисленные орденские планки, среди которых особенно выделялись медаль за Гавайскую кампанию, Владимир четвертой степени и Голубой Крест Ислама.

— Хм. Гм, — только и сказал Тиммерманс, изучив документы Маркуса. — Закончили с отличием? Хм. О! Боевой опыт? Не каждый свежеиспеченный офицер может этим похвастать. Конго?

— Так точно, мин херц. Мы оказались там случайно, — скромно признался Маркус. — Традиционное кругосветное плавание на последнем курсе.

— И на какой стороне вы сражались? Ха-ха-ха! Шучу, шучу.

Маркусу было совсем не смешно, но он заставил себя улыбнуться. Хороший моряк должен следовать в кильватере командирского юмора, пусть даже самого плоского и примитивного.

Теперь уже Тиммерманс изучал грудь лейтенанта ван дер Бумена.

— Да, за эту войну не давали медалей. Это была позорная война. Но в этом нет вашей вины, мой мальчик. Что ж, в ближайшие дни, месяцы и — кто знает? — может быть, годы, у вас будет немало возможностей отличиться, — сказал Тиммерманс. — Вы прибыли вовремя, у нас как раз освободилась вакансия. Первый полк, батальон "Джей", первая рота. Поздравляю, это одна из лучших — а может быть, и самая лучшая часть нашей дивизии. Вашим непосредственным командиром будет капитан Александр Берг. Отправляйтесь к нему, он позаботится о дальнейшем. Желаю удачи.

— Кайзер банзай! — Маркус вытянулся по стойке "смирно" и щелкнул каблуками.

— Кайзер банзай, — милостиво кивнул Тиммерманс. — Эй, Мохаммед!

Давешний стюард мгновенно оказался рядом, хотя еще секунду назад не наблюдался даже на горизонте. "И как ему это удается?!"

— Слушаю, герр полковник.

— Проводи молодого человека к люггер-капитану Бергу.

— Будет исполнено. Следуйте за мной, мин херц.

И Маркус последовал.

Люггер-капитан Александр Берг выглядел как младший брат полковника — такая же гордость белголландской расы, только лет на пять моложе и на десять сантиметров ниже. В настоящее время он полулежал в шезлонге на одной из нижних палуб, по правому борту, и делал вид, что любуется морским пейзажем.

— Воевали в Конго? — уточнил капитан, листая бумаги Маркуса. — Восстание Force Publique?

— Так точно, мин херц.

— Теперь я буду вам завидовать, — неожиданно ухмыльнулся новый командир. — Одна из лучших войн в нашей истории. Мы наконец-то выяснили, кто круче — Force Publique или КНИЛ. Жаль, меня там не было.

Зато (судя по орденским планкам) капитан Берг успел побывать на Гавайских островах — там же, где и Тиммерманс. Однако, как сильно различаются их взгляды на жизнь.

— Маркус, Маркус, — задумчиво пробормотал командир. — Был у меня боевой товарищ по имени Маркус...

— "Был"? — машинально переспросил ван дер Бумен.

— Убили его, — вздохнул капитан Берг. — Апсаки убили. Сволочи!

— Соболезную, — промямлил Маркус.

— Как и вся империя, — неожиданно усмехнулся собеседник. — Маркус Верхувен его звали, контр-адмирал Верхувен, командир "Тасманского Дьявола".

"Вот это да!"

— Ладно, не будем о грустном, — капитан Берг отложил бумаги, откинулся на спинку шезлонга и устроился поудобнее. — Поговорим о деле. Добро пожаловать в Первую Дивизию Белголландской Императорской Морской Пехоты! Наша зона ответственности — весь мировой океан. В дивизии пять тысяч солдат и офицеров. Три полка по 1500 солдат плюс штабная рота (еще 100 человек) плюс батальон штабного резерва (еще 400 человек). И вся эта толпа ухитрилась поместиться на этом корабле! Мы — первый полк. Три батальона по 500 солдат и офицеров каждый. Батальон "А" — ашанти, батальон "Е" — евразийцы, и наш батальон "Джей" — японцы. Все офицеры белые, разумеется, у нас тут не самурайская армия. В каждом батальоне по 4 роты по 125 человек каждая. Мы — Первая рота. Лучшие из лучших! Хорошенько об этом запомни — впрочем, тебе и не позволят забыть. Рота делится на четыре взвода по тридцать человек. Три взвода легкой пехоты и один взвод тяжелого оружия. То есть сто двадцать солдат. Плюс пять офицеров — четыре командира взводов и я. Итого 125, полный комплект. С сегодняшнего дня, разумеется, — уточнил капитан. — Еще несколько минут назад нам не хватало одного комвзвода, но теперь у нас есть ты. Третий взвод — твой. Еще раз добро пожаловать! Эй, Мохаммед!

— Да, господин капитан?

"Черт побери, откуда он выскакивает?!"

— Проводи господина лейтенанта...

— Прошу прощения, мин херц... — нерешительно начал Маркус.

— Мохаммед, вернись попозже, — приказал Берг и повернулся к Маркусу. — Что-то не так, лейтенант?

— Здесь произошла какая-то ошибка, — пробормотал ван дер Бумен. — Я не думал, что мне придется служить с японскими солдатами. Мне обещали...

— "Обещали"? — поднял брови командир.

— Так точно, обещали назначение в элитную часть. Я полагал, что она будет составлена из белых людей, и... — Маркус хотел сказать еще что-то, но люггер-капитан Берг ему не позволил.