Капитан Магу

Вот тут-то сапер и поинтересовался.

— А как быть с санитарным транспортом, господин капитан?

— Каким транспортом? — не сразу сообразил Алекс.

— Который раненых с левого берега доставляет, — пояснил лейтенант. — Вчера его не было, значит, сегодня обязательно будет.

Похолодев, капитан задал только один вопрос.

— Во сколько транспорт подходит к переправе?

— Обычно, в два часа после полудня. Бывает, чуть позже.

Алекс щелкнул крышкой часов. Десять пятьдесят. Бросив взгляд на левый берег, капитан увидел, что оба всадника уже скрылись из виду, и догонять их бессмысленно, да и не зачем. Ополченцы, конечно, предупредят начальника транспорта, но тот вполне может решить попробовать проскочить на правый берег. Значит, османийцы и санитарный транспорт могут выйти к переправе одновременно. Страшно подумать, что произойдет дальше.

— Все меняется, лейтенант, надо удержать те высоты, — Алекс ткнул пальцем в возвышенности на левом берегу, — либо пока транспорт не пройдет на правый берег, либо до четырех часов. И не смотрите на меня, как на сумасшедшего, я пока еще в своем уме, но другого выхода у нас нет. Сколько у вас солдат?

— Один взвод, сорок человек.

— Тридцать откомандируете в мое распоряжение вместе с шанцевым инструментом. Что у вас с патронами?

— Сто двадцать на винтовку! — мгновенно выдал сапер.

— На один бой должно хватить. Вы — отвечаете за то, чтобы переправа ни в коем случае не попала в руки османийцев, даже если вам придется взорвать ее в момент переправы раненых! Вы все поняли, господин лейтенант?!

— Так точно! — вытянулся сапер.

— Тогда — выполняйте! Через минуту жду ваших солдат. Да, и о лошади позаботьтесь.

Лейтенант поспешил к своим людям, а Алекс еще раз оглядел левый берег. Вблизи переправы находятся три высоты. В центре — самая большая. С нее можно контролировать обе дороги, и ту, что спускается с гор, и ту, что идет вдоль побережья. Малую, ту, что ближе к горам тоже придется удерживать. С нее можно вести огонь по переправе. Пусть на пределе прицельной дальности, но и целью будут не отдельные люди, а большие санитарные повозки с красным крестом на борту. И тридцать солдат на две высоты. Средняя, расположенная ближе к морю, никакого значения в предстоящем бою не имела. Еще одной проблемой было то, что высоты были расположены достаточно далеко друг от друга, и во время боя гарнизон одной из них никакой помощи защитникам другой оказать не сможет.

По доскам моста загрохотали солдатские сапоги, прибыли выделенные лейтенантом саперы. Один из солдат увел лошадь с капитанским имуществом на правый берег, а к Алексу шагнул саперный унтер.

— Старший унтер-офицер Василов, господин капитан! Прибыл в ваше распоряжение!

— Вольно, унтер. Следуйте за мной. Чем раньше начнете копать, тем меньше вас останется на этом берегу навсегда. Бего-ом, марш!

Алекс повел саперов на малую высоту. Она ближе всех расположена к горам, а значит, будет атакована первой. К тому же, саперы уже были вооружены скорострельными винтовками Гердана под унитарный патрон центрального боя сорокового калибра. Несколько минут спустя, запыхавшиеся от бега по затянутому подъему солдаты во главе с капитаном и унтером добрались до вершины высоты. Капитан наметил контуры будущей траншеи, и высота наполнилась шумом глухих ударов солдатских лопат и кирок о землю. Несмотря на весну, земля была сухая и твердая, усилиям солдат поддавалась с большим трудом. Часть солдат пришлось послать на склон, чтобы расчистить сектора стрельбы — вырубить кустарник и убрать крупные камни.

— Инвалиды идут, господин капитан!

Магу посмотрел на переправу. Через мост перетекал жиденький зеленый ручеек, поблескивавший на солнце сталью штыков. Мундиры из зеленого сукна, оставшегося на армейских складах со времен предыдущего императора, продолжали донашивать солдаты инвалидных команд. Инвалидов было явно больше, чем полсотни Алекс поспешил им навстречу.

— Фельдфебель Балаев, господин капитан, прибыли в ваше распоряжение! — доложил седоусый инвалид.

— Сколько штыков?

— Вместе со мной, шестьдесят четыре! От остальных здесь толку не будет, пусть лучше раненых эвакуировать помогают.

Значит, эвакуация госпиталя уже началась, отметил про себя Алекс. И о шанцевом инструменте инвалиды позаботились, что с их-то опытом вполне понятно. А вот винтовки у них старые, капсюльные дульнозарядные.

— Занимайте ту высоту, фельдфебель, — Магу указал на самую большую возвышенность.

На этот раз подъем затянулся, и высота больше, и контингент не такой резвый. Дав фельдфебелю указания, Алекс в бинокль еще раз осмотрел выбранные позиции. Отсюда ему стала видна слабость траншеи на малой высоте — ложбина, по которой противник мог подобраться к ней вплотную. С большой высоты ложбина хорошо просматривалась, но для винтовок далековато будет. От досады капитан сплюнул, все равно других позиций не было, придется держаться на тех, какие есть.

— Господин капитан! Господин капитан!

Унтер Василов, привлекая внимание офицера, указывал на переправу. Алекс навел бинокль на мост и негромко выругался, только их здесь еще не хватало! На левый берег перебиралась жиденькая цепочка солдат, на многих белели повязки. Капитан поспешил им навстречу.

Первым на дороге ему попался солдатик с повязкой на голове.

— Ну, куда, куда ты прешь, дурак?

— Га?! — неестественно громко откликнулся солдат.

Так он еще и контуженный!

— Куда идешь, говорю? — проорал ему на ухо Алекс.

— Так это, осман идет, мужики сказали надо город оборонить.

Тоже воин нашелся — мужики сказали, он и пошел. Солдатик двинулся дальше, а капитан перехватил следующего. Этот лихо скакал на одном костыле.

— А ты-то куда на трех ногах? Тебе в тыл надо!

— В тыл, господин капитан, я далеко не уйду, а здесь еще, может, пригожусь.

— Не пригодишься! Марш обратно и пристройся на какую-нибудь повозку.

— Для тяжелых повозок не хватает, господин капитан, а руки у меня целые, из винтовки стрелять могу!

— Из какой винтовки? У тебя же нет ничего!

— Это сейчас нет, господин капитан, а как османийцы подойдут — будет.

Алекс хотел было завернуть солдатика обратно, но только махнул рукой и заспешил к переправе, уже не обращая внимания на бредущих навстречу солдат. С правого берега к переправе приближалась пара конных упряжек. По блеснувшей на солнце меди и огромным колесам, капитан узнал старые двенадцатифунтовые дульнозарядные гаубицы. Не пушки, а подарок судьбы, то, что надо в данной ситуации. Вряд ли османийцы сумеют протащить через горы артиллерию. А если и сумеют, то калибром не больше трех фунтов.

Когда Алекс перебрался через мост, саперный лейтенант уже остановил орудия и сейчас что-то втолковывал сурового вида артиллерийскому штаб-капитану. Заметив приближение Магу, артиллерист повернулся к нему.

— В ы командуете этим бардаком, капитан?

— Капитан Магу, — представился Алекс.

— Штаб-капитан Гараев.

— Пытаюсь командовать, господин штаб-капитан, но меня мало кто слушает. Если хотите принять командование, то с удовольствием уступлю.

Артиллерист подозрительно взглянул на Алекса.

— У меня приказ — доставить орудия, а этот лейтенант отказывается пропустить их через переправу. Может, объясните, что здесь происходит.

— Конечно, объясню. Батальон османийцев через..., — Алекс щелкнул крышкой часов, — два — два с половиной часа выйдет к тем высотам. Сейчас мы пытаемся организовать их оборону из всех, кто есть под рукой. Даже легкораненые встали в строй. Если сейчас вы продолжите путь, то рискуете попасть к османийцам, поэтому вас не пускают на левый берег. Вот, вроде, и все.

— Откуда вам известно обосманийском батальоне?

— Посыльный привез записку от штаб-капитана Курдымова.

— Вы знаете этого штаб-капитана?

— Нет. Я здесь вообще никого здесь не знаю, прибыл только вчера ночью.

Артиллерист повернулся к саперному лейтенанту, но тот только отрицательно покачал головой. Штаб-капитан опять взялся за Алекса.

— И сразу поверили какой-то записке? Где этот посыльный?

— Я отправил его вместе с запиской в штаб корпуса к генералу Трындецкому.

— А вам не кажется, капитан, что эта записка — провокация османийской разведки? Они просто сеют панику в наших тылах! Откуда здесь взяться их войскам?

— Не похоже на провокацию, — не согласился Алекс, — но если это и так, то вы всего лишь опоздаете на три часа, а я понесу заслуженное наказание.

Штаб-капитан, задумавшись, почесал подбородок.

— Значит, вы хотите привлечь к обороне мои орудия?

— Да, с ними у нас есть хоть какой-то шанс продержаться против батальона.

— А почему вы собираетесь держать оборону на тех высотах, проще было бы отойти на правый берег и уничтожить мост.

— Проще, — согласился Алекс, — но в два часа мы ожидаем санитарный транспорт. До этого времени высоты надо удержать.

Лицо артиллериста сразу стало озабоченным.

— С этого и надо было начинать, капитан. Ладно, три часа ничего решат. Давайте выберем позицию для орудий.

Магу облегченно вздохнул, он думал, что артиллериста придется уговаривать намного дольше.

Поскольку у Алекса лошади не было, штаб-капитан Гараев оставил свою подчиненным и, дав им указания следовать за ним, отправился на высоту "Большую" вместе с Магу.

— Сколько у вас снарядов, господин штаб-капитан?

— Только то, что в зарядных ящиках. По двадцать на орудие.

Не густо, но хоть что-то.

— Есть картечь?

— Нет, только обычные гранаты.

Инвалиды уже успели выкопать траншею глубиной до середины бедра, а местами она была уже по пояс.

— В предстоящем бою, — начал излагать свои мысли Магу, — ваши гаубицы — наш единственный козырь, не хотелось бы выкладывать его сразу. Видите эту ложбину?

Артиллерист кивнул.

— Перед атакой малой высоты, противник наверняка скопится в этой ложбине, оттуда она не просматривается. Поэтому, предлагаю разместить ваши орудия на обратном скате, а когда в ложбине накопится достаточное количество османийцев, выкатить их сюда и...

— Неплохая идея, — согласился Гараев, — пожалуй, так и сделаем. Думаю, шестнадцати гранат для этой ложбины будет достаточно.

— Тогда, господин штаб-капитан, вы командуйте здесь, а я, если не возражаете, отправлюсь на малую высоту, первая атака противника придется на нее.

— Ступайте, капитан. И да поможет вам Бог.

Алекс привычным жестом вскинул ладонь правой руки к козырьку фуражки, развернулся и, привычно придерживая саблю левой рукой, заспешил вниз по склону высоты. Оставалось только надеяться, что гаубицы штаб-капитана Гараева ударят в нужный момент. Если у него нервы не выдержат, то потери противника окажутся минимальными, а если промедлит, то османийцы просто задавят саперов числом. И капитана Магу вместе с ними.

В земляных работах саперы продвинулись гораздо дальше инвалидов. Еще немного времени, и у них будет готова траншея полного профиля. Правда весьма короткая, ну да уж какая есть.

— Василов, придержи своих орлов! Османийцы вот-вот подойдут, а они у тебя так выдохнуться, что только зря патроны жечь будут.

— Слушаюсь, господин капитан!

Алекс еще раз взглянул на часы. Начало первого. Уже через полчаса конная разведка османийцев может быть здесь. Отправить бы дозор на дорогу, чтобы успели предупредить, да народу и так не густо. И полоса темной, свежевскопанной земли, постепенно подсыхающей земли сразу выдаст противнику расположение руоссийских позиций.

Капитан навел бинокль на поворот, за которым скрывалась дорога в горы, там было безлюдно. Пока безлюдно. Алекс перевел бинокль на большую высоту. Там над полосой темной земли то и дело взлетали комья земли, работа шла полным ходом. А вот орудий не видно, спрятаны на обратном скате высоты. А что у нас твориться на переправе? На правом берегу скопились повозки какого-то интендантского обоза. Магу представил, какой там сейчас твориться бардак! Хотя нет, кто-то все-таки принял решение, и повозки начали разворачиваться обратно.

А это еще кто? От столпившихся на переправе отделилась небольшая группа всадников. Один, два, три... Четверо. Не иначе, какое-то начальство пожаловало. Алекс приготовился к очередному нелегкому разговору. Но сначала кавалькада поднялась на высоту "Большую" к Гараеву, и только затем направилась к ним. Вскоре у переднего всадника уже можно было различить золотые погоны. Подполковник, не меньше.

— Василов, хватит траншею углублять, продлите ее на южную сторону высоты. А я пошел начальство встречать.

Когда начальство приблизилось, капитан узнал ехавшего впереди офицера, и рот его невольно расплылся в улыбке. Если командир полка здесь, то значит, и полк неподалеку. Теперь-то супостату точно не поздоровится.

— Здравия желаю, господин полковник!

Полковник Новославский ловко переместился из седла на землю.

— И рад вас видеть, капитан. Когда, по дороге сюда, я встретил вашего унтера, то не сразу поверил своим глазам.

— Значит, вы уже в курсе, что здесь происходит?

— Да, он меня просветил. Я отправил с ними своего адъютанта, так до Трындецкого дойдет быстрее.

— Адъютанта? А весь полк...

— Полк находится почти в сотне верст отсюда, — перебил Алекса полковник. — Позавчера я сдал командование полком, и сейчас следую в Червонодар. Получил новое назначение с повышением. Со мной только денщик и двое солдат в качестве охраны, эта дорога до сих пор считалась абсолютно безопасной. Так что, вечная память штаб-капитану Курдымову и его роте, они сделали все, что смогли. Теперь пришла наша очередь.

— Я — готов, — вытянулся Алекс.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, капитан. Санитарный транспорт будет здесь часа через полтора, до его прохода обе высоты нужно удержать любой ценой. Ваш план я одобряю, вот только сил для его выполнения явно недостаточно. Это вам не горцев гонять, османийцы сомнут вас за четверть часа. Сейчас я поеду в Хоти и буду гнать сюда всех, у кого есть оружие. Кроме того дам пинка госпитальному начальству и реквизирую интендантские телеги для эвакуации раненых. А вы держитесь, капитан, сигнал к отходу — сигнальная ракета черного дыма.

— Я все понял, господин полковник!

— Надеюсь увидеть вас живым на правом берегу, но учтите, при малейшей угрозе захвата переправа будет уничтожена.

— Я сам отдал такой же приказ, господин полковник!

— Тогда желаю вам удачи, капитан.

Алекс взглядом проводил спускавшихся к переправе всадников, поднял бинокль и еще раз проверил ведущую в горы дорогу. Никого.

Спустя полчаса деятельность Новославского начала проявляться наглядно — правый берег очистился от повозок, а через переправу потек тонкий ручеек подкреплений. Сначала подошли два десятка пехотинцев из охраны обоза, за ними пятеро замухрышистых солдатиков из госпитальной обслуги, потом появилась сборная солянка из десятка солдат с номерами разных полков на погонах под командованием здоровенного саперного ефрейтора, следом десятка полтора ополченцев с капсюльными винтовками и медными крестами на шапках.