Глупые

— Чего? А! — полные губы девушки расползаются в широкой улыбке, — ну да, только журнал возьму!

— Ну, давай, — проговариваю и начинаю идти к лестнице. На ступеньках прибавляю темп, но сначала меня толкают два каких-то придурка, бегом поднимающихся наверх, а следом за ними третий проливает прямо на меня свой кофе. И даже не удосуживается остановиться: просто на ходу поднимает руку и кричит что-то вроде извинений, которые смело может себе засунуть...

— Козел! — зло бросаю ему вслед и оглядываю пятно. Мой любимый свитерок, уже второй год ношу. И удобный, и теплый. Один недостаток — светлый. Делать нечего, придется опоздать. Сворачиваю в туалет. Я узнала знаменитую троицу. Мажорики нашего потока, самые крутые ребята. Братья Пановы и Ярославский. Напыщенные, пустоголовые индюки, считающие себя пупом земли. А на деле папины и мамины сыночки. Мы с ними в разных группах, но поток один. И за те четыре месяца, что мы проучились, можно смело заявить, что парни купаются во внимании, особенно женском. Ну, а что этим пустоголовым куклам нужно? Смазливое личико, пара мускулов и дорогие тачки. Все это имелось у золотой молодежи нашего курса.

Кое-как оттерев кофту, иду к нужной аудитории. Стучусь и захожу, прерывая лекцию. Останавливаюсь у двери, старательно пытаясь закрыть сумкой мокрое пятно.

— Извините, пожалуйста, можно зайти? — выдыхаю. Преподаватель — невысокая женщина где-то за сорок, с зализанными волосами и светлыми глазами за линзами очков. Демонстративно смотрит на часы.

— Я не допускаю опозданий на свое занятие. Волей случая, девушка, вам повезло, что сегодня оно первое. Проходите, садитесь. И впредь, если опоздаете хоть на полминуты, не стоит входить и прерывать лекцию...

И она договаривает про какие-то совместные проекты и про участие двух голов в них. Устраиваюсь на первое попавшееся свободное место на третьем ряду, рядом с двумя девушками, тоже не из моей группы. И они явно перестарались с духами. Матерь Божья! Воздуха мне! Чуть отклоняюсь ближе к проходу, но все равно становлюсь невольным свидетелем их перешептываний. И они касаются отнюдь не социологии.

— ...с Аней, которая с третьего курса? — удивленно переспрашивает шатенка, она сидит ко мне ближе, — интересно он переспал с кем-нибудь с нашего курса?

— Не думаю, хотя... — протягивает вторая, рыжая, и, хитро улыбаясь, толкает легонько в бок подружку, — решила стать первой?

— Дурочка, — уж слишком наигранно фыркает шатенка, — я не тп, чтоб пробовать.

— Ну да, ну да...

И, знаете, вместе с рыжей даже я ей не верю.

— Но согласись, что он просто лапочка, — почти тихо скулит шатенка, чуть повернув голову назад, чтоб рассмотреть предмет своего обожания. Даже оборачиваться не стоит, чтоб понять, что речь о ком-то из трио индюков.

— ...следующий: Антоныч Варвара, ваш партнер будет...

Что мой? Начинаю прислушиваться к словам лектора. Из-за разговора своих соседок отвлеклась и все пропустила.

— Та-а-ак... — продолжает преподаватель, опуская глаза по журналу, — Ярославский Тимур. Следующие...

Что? Он мой партнер? Самый главный индюк? Оборачиваюсь и замечаю на себе его завораживающий серый взгляд. Парень похож на красивую мужскую модель, сошедшую со страниц глянцевого журнала. Все в нем ладно, от волос до кончиков пальцев на ногах (не проверяла, но не сомневаюсь). Именно его темные волосы и загорелая кожа в сочетании со светлыми глазами заставляют половину девушек падать в обморок. Они не понимают, что это всего лишь оболочка, пустая внутри. Ярославский смотрит, как всегда, свысока и с долей насмешки. Словно он знает куда больше, чем ты. Словно ты, по сравнению с ним, — пыль. Этот идиот ловит мой взгляд, чуть наклоняет голову, кривит губы и салютует. Выдыхаю и отворачиваюсь: что с примата взять?

— Просто класс, — бормочу едва слышно.

— Ничего себе, — смотрит на меня шатенка и горестно выдыхает, — почему я не Антоныч?

У меня, знаете, тот же вопрос.

После оглашения всего списка партнеров, преподаватель дает темы для каждой пары. Когда дело доходит до нашей темы, мне хочется откинуть голову назад и рассмеяться: 'Формирование супружеской пары'.

Боже, я знать не знаю, что такое семья. Это единственное, чего у меня не было. То, что жизнь в насмешку дала мне, нельзя так назвать. Скорее подойдет — ад, но никак не семья. И как, скажите, я могу сохранить то, во что нет веры?

Естественно после пары я одна подхожу к профессору, чтоб взять тему с более подробным описанием целей и задачей. Этот идиот вышел чуть ли не первым. Но это же его проблемы, верно? Не мои. У меня есть более серьезные поводы переживать и нервничать.

— Ты чего с кислым лицом? — спрашивает Нина. Это уже значительно позже, после пар, когда я на своем получасовом перерыве сижу в комнате отдыха в Макдоналдсе, где отпахала три часа на кассе.

— Выстрецова составляет на меня КЛН*, не видать мне премии в марте, — выдыхаю. — Плюс мне негде жить. И на учебе задали проект на двоих, а мой напарник самый придурковатый придурок из всех возможных. Достаточно?

— Ну и ну, — приподнимает брови менеджер, ставя свой поднос с едой на стол. Вообще в смене три менеджера: кухня, касса и зал. И их задача — следить за выполнением работы другими. Моя собеседница сегодня главная по кухне. Из менеджеров Нина сама клевая, ее все любят за бойкий характер и веселый нрав. И уж не знаю почему, но ко мне она относится хорошо. — Ну, ничего, прорвемся. За КЛН не переживай, постараемся наверстать. Я за тобой тоже похожу, будешь у меня везде на сто заполнена. Насчет партнера — прими это как испытание судьбы, а квартира... А что с твоей стало? Ты же, вроде, с другом снимала, как помню, в центре, недорого...

— Лавочка закрылась, — выдыхаю, бессмысленно пялясь в плазму, — друг съезжается со своей девушкой, и мне нет места в этом уютном гнездышке. А другое по такой стоимости не могу найти, чтоб хоть не очень далеко от центра.

— М-да уж, — разочарованно протягивает Нина, откусывая от бургера добрую половину.

— О, и вы здесь — широко улыбается Полина, заходя со своим подносом и устраиваясь рядом со мной. Она — хозяюшка зала. Она не работает ни на кухне, ни за кассой. Ее основная обязанность — это организовывать и проводить праздники детям. Она именно тот человек, который наносит на личико ребенку аквагрим и потом развлекает его и его друзей все торжество. Если нет мероприятия, ее работа заключается самое большее в вытирании столов. Иногда она заменяет менеджера зала, обязанности те же, а зарплата обычного сотрудника. Все остальное: мытье полов, туалетов и вынос мусора — работники зала.

— Ага, пытаемся разрешить непосильные проблемы Варьки, — кивает Нина. Полина разглядывает меня большими аквамариновыми глазами.

— А в чем они?

Смотрю на часы — до конца моего перерыва минута. Аллилуйя, я спасена от нерадужного повтора своих горестей и печалей.

— Да так, — пожимаю плечами и выхожу из-за стола. Подхожу к прибору, по которому должна провести персональной картой с присвоенным номером 25 через минуту, чтоб мое рабочее время начали оплачивать.

Смена проходит на удивление быстро, потому что людской поток не прекращается. Но постоянные замечания менеджера касс, а сегодня это Люба Выстрецова, которая все время ко всем придирается по делу и без. Ее недавно назначили на должность, и поэтому она важничает. Она подходит ко мне и с улыбкой, предназначенной окружающим, шепчет: 'Приветливее', 'Улыбайся', 'Быстрее', 'Сколько собирается стандартный заказ?', 'Не хмурь брови', 'Пять золотых правил?' и тому подобное. В конце смены одно желание: взять и стукнуть ее по голове чем-нибудь тяжелым. Конечно, мой КЛН больше в минусах, чем плюсах. От Выстрецовой другого не жди.

Домой иду, еле передвигая ноги. Тяжело проработать стоя восемь часов. Страшновато за полночь идти одной. Хорошо, хоть квартира недалеко. Пока что. Выдыхаю. Что же мне делать? Может ну его, поговорю с Глебом, что им стоит поискать другое жилье... 'Ты его потеряешь', — шепчет мой внутренний голос. И понимаю, что он прав. А к этому я никак не готова. Остаться совсем одной в этом мире — страшно. Нарушает тишину зимней ночи мой неожиданно оживший мобильник. 'Полина-43'. Странно, чего она в полпервого ночи вздумала?

— Варюш, — произносит девушка достаточно громко для столь позднего часа. — Ты это... тут у нас в доме в третьем подъезде сдается квартира, она небольшая и недорого, просто...

— Что? — не верю своим ушам.

— Короче, давай завтра встретимся, у тебя же выходной, верно? Во сколько ты сможешь подъехать?

— Куда?

— Ко мне... ой, в смысле, на Лермонтова 23.

— Я заканчиваю в два, где-то в полтретьего смогу, — растерянно проговариваю, выпуская пар из-за рта.

— Подъезжай. И сразу возьми тысяч восемь, я с хозяйкой буду. Все тебе расскажу, если согласишься, то сразу и переедешь.

— Ты серьезно? — чуть не прыгаю от радости. Лермонтова — это полчаса до универа и пятнадцать минут до работы, как и от старой квартиры, только в противоположную сторону. А восемь тысяч — это даже на две дешевле, чем плачу сейчас.

— Ну, ты подожди радоваться. Тут есть одна проблемка. Давай, в общем, до завтра!

— До завтра.

Кладу телефон в карман куртки и, запрокинув голову, смотрю на небо. Сегодня очень много звезд, может, я, сама того не заметив, прошла под счастливой? Улыбаюсь и ускоряю шаг. Как хорошо, что вчерашний день закончился.

(*прим. автора: КЛН — контрольный лист наблюдения. В Макдоналдсе каждые три месяца выплачивается премия, вне зависимости от зарплаты. Менеджеры должны составить за три месяца несколько КЛН-ов на каждого работника, чтобы оценить качество работы. Лист разделен на графы, где каждая графа — качество. Например, 'активность'. Напротив в клеточки менеджер в зависимости от работы человека ставит + или -. Чем больше плюсов, тем больше премия)

ТИМУР

Устало слежу за мужиком. Он бегает со своей камерой и ослепляет вспышкой, от которой уже в глазах рябит. Мы сидим в доме отца, в зале. Огромные потолки, светлые с золотом тона, дорогая мебель. Все подобрано с роскошно и со вкусом. Я сижу на подлокотнике дивана возле отца, с другой стороны от него, мама, обнимающая свою девятилетнюю дочь Веронику. Идеальная семья, то, что нужно для статьи, ненавязчиво агитирующей выбирать "правильного" мэра.

— Перерыв! — громко объявляет организатор всего действа Сергей, папина правая рука. Встаю со своего места, на котором моя задница онемела.

— Еще долго? — спрашиваю у папиного помощника.

— Еще чуть-чуть, парень, — Сергей сжимает мое плечо и тут же отвлекается на звонок, выходит из комнаты. Папа бросает на меня хмурый взгляд и идет следом. Поджимаю ноги по очереди. Хочу скорее убраться отсюда. В этом доме всегда холодно, и дело отнюдь не в температуре воздуха в комнате.

— Тимур, — ее голос за спиной заставляет меня обернуться. Встречаюсь с красиво накрашенными глазами матери.

— Слушаю, — выдыхаю, засунув руки в карманы.

— Ты совсем перестал заходить. Я говорила отцу, что рано тебе жить самостоятельно...

— Скучаешь по своему любимому сыночку? — касаюсь сердца.— Я тронут.

— Необязательно дерзить.

— Необязательно нести чушь. Он вышел из комнаты и не видит. А у тебя, кажется, есть ребенок, — киваю за ее спину, на девчонку. Та сидит на диване, полностью погрузившись в свой мобильник.

— Ты тоже мой сын!

Удивленно приподнимаю брови.

— Да ну на? — проговариваю и выхожу, слегка задев ее плечом. Нужен свежий воздух. Сворачиваю по коридору и оказываюсь на небольшой веранде. Делаю глубокий вдох, чувствуя, как от морозного воздуха покрываюсь мурашками под тонкой рубашкой.

Вчерашнюю тему по социологии можно воспринять как личные счеты с кем бы то ни было наверху. Я понятия не имею, что такое семья и как ее сохранить. То, что есть у меня, вряд ли так называется. Хорошо, что этот проект не моя проблема. Похоже, девчонка не возражает. Даже не подошла в течение дня. Видать, из понятливых. А это мне только на руку.

— Тимур! — выглядывает Сергей, открывая дверь, и указывает себе за спину. — Давай, приятель, перерыв закончен. Работу нужно заканчивать.

После того, как я практически ослеп, фотограф, наконец, завершает эту фотосессию.

— Ты останешься на ужин? — с надеждой смотрит на меня мама. Качаю головой.

— У меня дела.

— Какие? — вмешивается отец, который еще пять минут назад выходил с Сергеем и фотографом.

— Свои. Мне еще проект по социологии начинать надо.

— Надо же, — насмешливо протягивает папа, обнимая меня за плечи, — мой сын стал учиться! Что произошло на этой Земле? Нас атакует Марс?

— А то, уже давно, — выпутываюсь из-под его руки.

— Может, все-таки останешься? — еще делает попытку мама.

— Жена, отстань от него. У него гулянки на уме, — произносит папа. Он явно в хорошем расположении духа. — Позвони Акиму, пусть тебя отвезет куда нужно.

— Спасибо, обойдусь такси, — отказываюсь.

— А что с твоей машиной? — хмурится мама и поворачивается к отцу. — Что с его машиной?

— Временно конфискована, — он встречается со мной взглядом. — Я надеюсь, ты помнишь, где ты должен быть после учебы в понедельник и что ты должен делать?

— Это из-за гонок? — мама нервно трет шею, — Вадим, не позволяй ему участвовать, это опасно!

— Он больше не участвует, — утверждает папа уверенным тоном. И что-то мне не нравится этот тон. Потому, хотят они или нет, но я участвую, пусть даже и на велосипеде.

— О`кей, — соглашаюсь и, наконец, вырываюсь из родительской опеки.

'ТриАда' — крутейший клуб, принадлежащий одному известному РЭП-исполнителю. Мы с близнецами занимаем VIP-ложу с мягкими кожаными диванами.

— Ну что, модельная твоя рожа, отработал сегодня?— хмыкает Вова, закинув гость орешков в рот.

— Иди гуляй, — лениво от него отмахиваюсь, наблюдая за танцующими телами внизу. Выискиваю глазами ту, которая бы меня зацепила.

— А че, ему ж предлагали стать лицом трусов, — подхватывает Толя.

— Ха! Тим, твоя рожа годится только чтоб труселями светить.

— Вы че, подонки, — кидаю скомканную салфетку прямо в лицо Вове, так как он сидит напротив, — им нужна была моя бицуха, та, что у вас отсутствует.

Это неправда. На самом деле мы с близнецами вместе тренируемся в зале, класса с восьмого, по-моему. И все трое в отличной физической форме.

— Че сказал? — Вова в ответ лениво кидает порцию орешков в меня, но они летят в другую сторону.

— А ну, пойдем, выйдем, — делает выпад корпусом вперед Толян.

— Я с девчонками не дерусь, — стряхиваю с дивана орехи. — Свин ты, Вован.

— Кстати о птичках, — кивает тот, кого-то заприметив внизу. Перевожу взгляд и натыкаюсь на шикарную девушку с полотном (?) из светлых волос и кукольным личиком. На ней недлинная шубка и короткое черное платье, плотно обтягивающее плоский живот, на котором есть кубики, если верить фото в соцсетях. И впечатляющая шпилька, лишь подчеркивающая стройность и длину идеальных ног.

Арина Ларионова. Возможно, единственная, с кем стоит завести отношения... когда-нибудь, когда мне будет это нужно. Если будет. В чем я сомневаюсь. До меня дошли слухи, что она положила свои красивые глазки на меня, поэтому я старательно ее избегаю. Не в прямом смысле, что если вижу — убегаю, а в смысле, не предлагаю никаких отношений. Если можно так выразиться, мы дружим.