Маленький эльф.

Нолаш стоял перед князем, опустив голову, и теребил шелковый рулон. В груди у меня что-то ёкнуло.

— Прискорбно. И сколько раз?

— Я был не осторожен, господин.

— Что ж, — отец взял в ладони лицо эльфа. Я не сразу понял, что это обряд исцеления. — Постарайся впредь быть осторожнее и не позорить мой дом своей разбитой мордой.

Нолаш изумленно вскинулся на такой лексикон. Интересно, на что Его Светлость так разозлился, что позволил себе недостойные истинного аристократа выражения?

— Спасибо, господин.

В кабинет отца я зашел первый и остановился около стола в ожидании неких документов. Родитель что-то не спешил, и я недоуменно оглянулся. В следующее мгновение я уже летел кувырком от мощной затрещины. Больно. Я прижал руки к лицу, чувствуя, как из носа течет кровь. Воздух резал горло. За что, папа? Меня в жизни никто никогда до этого и пальцем не трогал.

— Что, паршивец, нравиться бить тех, кто не смеет даже защищаться? Это ты, наверно, в меня пошел. Я, как видишь, весьма уважаю такие развлечения, — он медленно приближался, а я отползал, пока не вжался в стену. Боги, страшно-то как.

— Что же ты молчишь, сынок? — он присел передо мной на корточки и легонько смазал меня по щеке. — Посопротивляйся хоть для виду. Или ты только прислуге любишь рожи начистить, а с родным отцом и поговорить зазорно?

Он хлопнул меня по уху, и тут я не выдержал — разрыдался прямо перед ним, как ребенок.

— Достойный ответ, — процедил отец и, схватив меня за шиворот, потащил к двери. Я позорно перебирал ногами и скользил по полу. — Марш к себе в комнату.

Глава 3

Я молил богов, чтобы мне никто не встретился по дороге до моей комнаты. Может повезет, ведь прислуга была вся в парадной, в основном, занята. Я пробирался быстро и тихо, при малейшем шорохе замирая и втискиваясь в ближайшую нишу. Ужасно было бы попасться на глаза кому-нибудь в таком виде: с разбитым и заплаканным лицом и в одежде, залитой кровью. До цели оставалось уже всего ничего — одна галерея, когда я услышал голоса и тихий смех. Я заметался между зеркальными стенами и, найдя скрытый шкаф, нырнул в него.

Это были Нилика и Натина, наши горничные, они тащили огромные букеты белых цветов и весело трещали. Неподалеку от моего укрытия девушки, как назло, решили остановиться и полюбоваться собой.

— Смотри, — говорила Нилика, вертясь так, чтобы увидеть себя со спины, — я прям невеста с этим букетом.

— Возьмешь меня в подружки, невеста, — хихикала Натина, пристраиваясь рядом в карикатурно-соблазнительной позе.

— Ой, ну скажешь тоже! Ты же моя лучшая подруга, кого же еще! — Она изогнулась в другую сторону: — Ну как тебе?

— Очень на тебе эта юбочка миленько смотриться. И попка сразу такая кругленькая. Я думаю князь одобрит, — Натина подмигнула, — снова.

— Ну, почему же сразу князь, — смущенно захихикала Нилика. А потом, повертев головой, склонилась поближе к подружке: — Смотри, что он мне в прошлый раз подарил!

Блин, есть вещи, которые мне вовсе не хотелось бы знать! Я закрыл глаза и попытался отвлечься, но из их шепота в мозг все равно проникали отдельные фразы: Хорошенький браслетик... шу-шу... княгиня тебя убьет... а как это было? Я снова прислушался и выглянул в щелку. Действительно, как?

— На тех выходных, помнишь? Княгиня к родичам ездила, а князь гулять изволили. — Она посмотрела на Натину с хитрющей улыбкой. — Ну вот, он совсем хороший приехал, и я его в купальню затащила, раздела. Ах, дорогая, какое тело! Мускулистое, животик подтянутый, попочка упругая, кожа нежная-нежная... А лицо такое мужественное!

Я подумал, что под это описание подпадает больше половины эльфов Королевства. Но Натина так не считала:

— Как я тебе завидую, — прошептала она. Блин, вот чему?! Я попытался представить себе отца их глазами: голого в полутемной купальне... со стеклянными от ударной дозы ирейнского глазами и застывшим лицом... И аж вздрогнул. Нилика на самом деле заслужила этот браслетик — потрясающе смелая девушка.

— Ах, он так послушно зашел в бассейн, сидел там тихо-тихо, такой лапочка. Я в месте с ним залезла, в одной нижней сорочке. Сижу, значит, плечи ему натираю, грудь... потом ниже спустилась.

Вот озабоченная девчонка. Я покраснел.

— Мочалкой животик потерла, а потом между ног...

— Сильно терла? — спросила Натина, блестя глазами.

— Не, нежно-нежно... Но долго.

А ведь меня вчера примерно так же отымели, подумал я. Семейная традиция. Может Нолашу тоже браслетик подарить?

— Князь глаза закрыл и не шевелился. Но я-то вижу, ему нравится: дышит часто-часто, и внизу все стоит.

— Толстый?

— Ага, — она продемонстрировала кулак и отмерила ребром второй ладони где-то половину предплечья. Блин, внушительно.

— И что же ты? — взволнованно облизнулась Натина.

— Я его в шею начала целовать, знаешь там, где жилка бьется. Он молчит, я осмелела и принялась ему ушки вылизывать, а потом и в губы целовать...

— А князь что?

— А он руками в бортик вцепился, голову откинул и губы сжимает. Ах так, думаю, ну погоди же. И медленно так на него села. Он только вздохнул. А я ему в плечи вцепилась и давай наяривать! — она засмеялась, прижимая ладошки к щекам. Белые цветы рассыпались по полу.

— Следов-то не оставила на плечах? — тихонько засмеялась в ответ Натина и показала кошачью лапку.

— Ой, Натинка, ну ты даешь, Его Светлость ведь целитель, о чем тут беспокоиться!

— И что же, так и не дернулся красавчик наш?

— Еще как! — Нилика торжествующе посмотрела на подругу. — Когда кончал, схватил меня за грудь... левую... — она показала, как именно, — и сжал! Три раза.

— Какие... высокие... чувства... — выдавила сквозь смех Натина.

— Дура ты, — обиделась Нилика.

— А ты жадина! Почему меня не позвала?

— Ой, — она виновато заглянула Натине в глаза, — прости, я не подумала...

— Только о себе и думаешь... Пошли уж, а то Нолаш так вставит за задержку — на месяц о князе позабудешь!

— Ну, прости, Натинка, — ласково говорила Нилика, ползая по полу за цветами, — в следующий раз обязательно тебя позову!

— Смотри у меня, — сурово хмурилась та. — Эгоистка.

Наконец-то сваливают! Хотя, конечно, Нилика смотрелась очаровательно на четвереньках — как раз лучшим своим видом ко мне, но в шкафу сидеть уже достало. И тут наши с Натиной вкусы совпали: она прищурилась на подружкину попку и вдруг, аккуратно положив свой букет на пол, присела и хозяйским жестом огладила расскинувшиеся передо мной угодья. Я ощутил зов предков — почувствовал себя деревом.

— Ты чего, — прошептала Нилика, поджимая попку.

— Понравился тебе, значит, толстый княжеский меч, — ласково сказала эльфийка, — о подружке, значит, и не вспоминала.

— Прекрати, Натин, увидят же, — Нилика попыталась встать, но была придавлена за поясницу.

— А в купальне не стеснялась об князя чесаться, кошечка, — медовым голосом протянула та и принялась задирать узкую юбочку. — Там бы тоже могли увидеть.

— Ах, — вздохнула девушка и повернула личико. Я увидел ее покрасневшую щечку, растерянно приоткрытые губки и влажные глаза. И полупрозрачные кружевные трусики на нежно-розовых ягодицах. — Прости, прости.

— Приятно было, да? — спросила Натина и пощекотала пальцами маленький бугорок промежности.

— Ай, — пискнула Нилика, пытаясь втянуть свое богатство. В моей собственной промежности все торчало колом. Между тем, эльфийская попка была лишена последней защиты — трусики повисли на бедрах. Натина провела ладошкой между сжавшихся половинок, заставляя их раскрыться, но Ниликин круглый зад не поддавался, только вилял вслед за ее рукой. Блин, я сейчас тут кончу.

— Значит, толстый, как запястье, говоришь, — сказала Натина как-то хищно. Мне даже страшно стало за ее подружку. Порвет ведь. Но тут она порвала мое сознание: ее рука вдруг потекла, превращаясь в сизое щупальце, потянувшееся к так доверчиво оттопыреной попке. Некромантка! В родном доме! Я в ужасе зажал себе рот руками. Натина настороженно оглянулась, и я вцепился в родовой амулет. Она выпрямилась, с подозрением смотря в мою сторону. Я обтекал, готовясь не понятно к чему. Но тут она перевела свой взгляд и убрала щупальце. Уф, пронесло.

— Плохая девочка, — Натина несколько раз звонко шлепнула Нилику. Та только тихонько пищала, перебирая ногами в попытках увернуться, ее роскошные ягодицы вздрагивали и колыхались от шлепков. Натина ударила напоследок посильнее и отпустила вторую руку, которой удерживала девушку. И рассмеялась, глядя как та упала и отползла, крутя красной задницей.

— Хватит уже валяться, забыла что нас ждут? — она быстро натянула на подружку трусики с юбочкой и вздернула ее на ноги. Потом сунула в руки небрежно собранные цветы и поспешно утянула за собой явно плохо соображающую эльфийку.

— Ты на меня не сердишься? — донесся издалека голос Нилики.

Я скорчился в своем шкафу, упираясь лбом в дверцу. Надо было идти к отцу, рассказать о некромантке, пока она тут всех не подчинила. Он быстро со всем разберется. Но этого как раз и не хотелось. Идти. К нему. Я был так зол на него. И к тому же очень страшно сейчас с ним встречаться. Скоро меня отправят к дроу на заклание, и это будет не моя проблема. Пусть он здесь развлечется. Такая вот месть. У мамочки такой же защитный амулет, как и у меня, ей навредить будет трудно.

Я вылез из убежища и медленно потащился обратно — к отцовскому кабинету. С каждым пройденным метром трясло все сильнее. Уже у порога меня посетила гениальная мысль: а почему некромантка так хотела попасть ... скажем так, в постель к папочке? Ведь не зря явно, не просто так же ей приспичило. Что-то нам говорили, что так можно обойти самые сильные щиты. А если она сможет достать отца — под угрозой весь род.

Я толкнул дверь и встретился с ледяным взглядом князя.

— Сударь... Натина, она... она хочет...

— Что за Натина, — сказал он, вставая.

Мандраж забил мой мозг к бесам, и я крикнул самую смелую и самую идиотскую фразу за всю свою предыдущую жизнь:

— Натина! Служанка! Подружка вашей любовницы! Ей надо...

— Что ты сказал, щенок, — прорычал отец, хватаясь за хлыст (блин!! ЧТО ЭТА ШТУКА ДЕЛАЕТ НА ЕГО РАБОЧЕМ СТОЛЕ?!?!). На всегда бледном лице князя вспыхнули красные пятна, а серые глаза побелели. Я, не помня себя от ужаса, ломанулся обратно в еще открытую дверь, но был схвачен (12 метров с препятствиями взбешенный воин-маг преодолевает за 2 миллисекунды, как выяснилось) и с размаху впечатан мордой в столешницу.

— Нет! Пожалуйста! Я не хотел! Она... — я задергался с заломленными назад руками и потерял дар речи, когда с меня содрали штаны. Боги, что он собирается... Раздался свист, и мои ягодицы обожгло болью. Я взвыл, задыхаясь, и опомнился только получив уже с десяток ударов хлыстом: — Некромантка, отец!

Меня мгновенно отпустили и я упал, запутавшись в полуспущенных штанах. По бедрам текла кровь, а задницу просто разрывало от боли. Отец молча вытащил из ящика именной Драгонслэй и снял с предохранителя. Я, рыдая, закрыл голову руками и забился под стол — не знаю уж, с чего это мне помстилось, что на меня собираются тратить патроны; хватило бы и двух пальцев придавить.

— Здесь сиди, — рыкнул он и вышел, а до меня дошло, наконец, что убивать будут все-таки некромантку.

Пока я, всхлипывая и жалобно постанывая, натягивал штаны, мою голову посетила вторая за сегодняшний день гениальная идея. Я решил посмотреть, как отец схлестнется с Натиной. Это, наверно, будет настоящий магический поединок! В парадной, где она, наверняка сейчас находится, есть стеклянная галерея сверху. Оттуда все будет прекрасно видно.

Глава 4. Магический поединок.

Я побежал в сторону предполагаемой битвы. В доме было тихо, очень тихо, и я успел навернуть три круга по периметру и насквозь, прежде чем понял, что к парадной мне не пройти. Никак. Я расстроенно завернул в чайную и некоторое время грустно разглядывал маленькие церемониальные чашечки, метелочки и щипчики.

Чаю что-ли попить? В конце-концов, глупо от всех прятаться. Буду позорить дом своей разбитой мордой... кажется так изволил выразится намедни отец? Вот-вот, пусть ему будет стыдно, а меня все жалеют... Я представил себе это и съежился от стыда на маленькой кушетке, подбирая под себя руки и ноги. Устроился я на ней, сами понимаете, попой кверху... Ладно, всходим к столбу позора: я потянулся к кнопке вызова.

Но моему светлому плану опять не суждено было воплотиться: на звонок, который я терзал минут 10, не меньше, никто не явился. Вот блин. Где этот Нолаш, когда он так нужен? Вот уж кому стоит продемонстрировать свои побои, чтоб знал, до чего довели его прогулки под носом у князя. Сейчас бы он пришел и долго исполнял занудную чайную церемонию. И смазал бы чем-нибудь горящую от порки кожу...

Ага, и приласкал бы заодно, подумал я, нахмурившись. Нет, Нолашу свою задницу доверять нельзя теперь! Но потом представил себе его виноватые глаза, тонкие ласковые руки и мягкие губы: "Простите, господин"... И снова намерился вдавить кнопку: подобрался для удобства продолжительного давления поближе к краю и перегнулся через изголовье. Навел палец на серебристый бутончик, воображая, что целюсь из Драгонслэя (именного, блин), и с размаху воткнул. Гадская кнопка сломалась в районе соцветия, а я потерял равновесие и кувыркнулся с кушетки.

Чтоб тебя, папочка, бесы при жизни так каждый день драли, шипел я, в раскорячку вставая с пола. Да только ему ж все равно. Утрется, исцелится — и дальше пойдет. Обидно. О! Исцелиться я, конечно, не смогу, но ведь можно попробовать наложить на лицо иллюзию. Это же магия воды, моей стихиии. Вообще-то мои способности к магии (хорошо, вроде, имеются) еще себя не проявили, и проявят, скорее всего, только где-то ко второму совершеннолетию. Так что пока мне были доступны только мелкие заклятья чистоты, как простолюдину. А еще я воду вкусную умею делать из любой жижи... это уже первый маленький дар стихии. Так что вдруг с иллюзиями тоже получится?

Я окунул руки в чашу омовений и подошел к зеркалу. Боги, до чего жалкий вид! На меня смотрел худенький бледный эльфенок с взлохмаченными рыжевато-коричневыми волосами и испуганными синими глазами. Под левым глазом весело цвел синяк, губы разбиты, нос опух... Тьфу! Я сосредоточился, взывая к воде и помахивая перед лицом руками. На месте мановений засверкала радужная дымка. Получается! Я вообразил себе собственное прекрасное чело и принялся усиленно взбивать этот туманчик. Приди! Приди!

Туманчик вдруг вспыхнул белесыми клубами и расползся в стороны, скапливаясь по углам. А на меня из зеркала взглянула золотыми глазами омерзительная харя. Полностью золотыми, без белка, радужки и зрачка. Кроме того, это золото переливалось и воронкообразно шевелилось. Собственно харя вместе с хареносцем была залита кровью, изъязвлена пятнами и прорастала отростками. И обтекала какими-то ошметками. Это, что я теперь так выгляжу?!

Я завопил, отшатнулся и провалился в склизкую яму. Откуда здесь это?!? Я не хотел этого сотворить, честно!! Я бросился на стенки и забился в попытках выкарабкаться, но каждый раз соскальзывал обратно. Что-то схватило меня за шиворот и со звонким смехом вытянуло из ямы. Упав на четвереньки, я оглянулся (тварюга вылезла из зеркала!) и попробывал быстро уползти.