Подлянка для попаданки

Я рыдала в голос, отбросив в сторону рогатину. Плакала так, что появись в тот момент этот урод, прибила бы, наверняка. Не важно, как, вот точно бы смогла.

Из-за порвавшегося ремешка на одной из босоножек я уже не стала расстраиваться. Их всё равно зимой носить нельзя. Они были дороги скорее, как напоминание о моём прекрасном мире, где у меня было почти всё, что хотела. Если бы ещё сиськи сделала, то вообще сказала бы, что идеальная жизня была. И за что меня сюда только пихнули? А главное — зачем?! Хотела ещё пореветь, но поняла, что слишком есть охота и в туалет. Пришлось встать, вытереть слёзы и подумать о более насущном.

Всё равно бежать, завернувшись в шкуры, невозможно, тем более, не зная, где находишься и куда можно податься. В лесу есть волки, а, может быть, ещё и кто покруче. Здесь же только монстр, своей зеленью и тупостью напоминающий Халка. Но с ножом он не так страшен, как дикое зверьё.

Правда, он куда-то запропастился, но это только на руку пока. А тем временем, желудок начал ворчать, а мочевой пузырь ныть. Так прихватило, что совсем не осталось времени поругать себя за не вовремя напавшую сонливость. По-быстрому я натянула на себя помятое, будто кем жёванное платье, и принялась за повторный осмотр.

Я облазила ещё раз все углы в доме и поняла, что придётся загнуться с голодухи или начать жрать сухую крупу, запивая растопленным снегом из ведра.

В поисках места для справления нужды необходимо выйти наружу. Тем более, уже так подпёрло, что можно лопнуть. Между рубахой аля балахон и одеялом-шкурой выбрала сначала второе. Закуталась в него как в сари и тут же грохнулась. Поняла, что ходить в этом невозможно. Долго думала, не отрезать ли часть и не сварганить себе этакую меховую жилеточку, но решила, что чудище, если вернётся, может за такое прибить. Побоялась. В итоге, стянула одно из его одеялок, то, что было потоньше, обмоталась, обулась в какие-то старые валенки больше моей ноги раза в три и мужественно шагнула к двери, естественно, с рогатиной, хотя копьё тут куда больше пригодилось бы, или лопата.

Не очень мне нравилось, что из-за своей округлости и загнутых кончиков опасность моего орудия сильно понижена. Чтобы в глаз ткнуть, надо прицеливаться. А живот точно не проткнёшь, так, синяков только наделать, или по спине долбануть. Для чего вообще она нужна — непонятно, подозрительное вооружение какое-то, будто специально для девичьей шеи. Вот так между ржавыми округлыми распорками зажать, за рукоятку удерживать, а сам твори, чего хочешь. Ужас. Недаром, я его в маньячестве подозревала.

В конце концов, решила, в случае чего, именно так рогатулину и использовать. Укрепив этой мыслью свою смелость, выдохнув, как перед опрокидыванием стопаря, я толкнула дверь. Ещё раз, и посильнее. В конце концов, поднатужилась, навалилась плечом и... не открыла. Билась с полчаса, а дверь ни в какую. Я уж думала, что запер меня этот козлина свинорылый, но когда решила подергать ручку, то дверь неожиданно открылась внутрь. Лёля Зарецкая не глупая, всё из-за этого Халка недоделанного, на кой чёрт он дверь внутрь сделал?! Её же братки с пол пинка снесут!

Выйдя, я решила оглядеться. Смотреть только особо оказалось не на что. Вокруг тот же дурацкий лес, где я замерзала. Высокие-высокие ёлки, так что верхушку чтобы разглядеть, приходится голову задирать, хотя макушек я так и не заметила. В обхвате эти ёлочки такие, что я в жизни не видела. Даже у монстра, наверное, не получилось бы. Может, это не ёлки а баобабы какие? Стволы здоровенные. Пыталась засвистеть, но только заплевала себе подбородок. С художественным свистом как-то не задалось.

А снега-то вокруг, прямо тьма. Сугробы высились почти в мой рост, обступили избушку и сараюшки по соседству, один чищенный пятачок между ними и остался нетронутым, и то не по своему желанию. А сверху снег валит, не прекращая. Хлопья огроменные, одна полглаза залепляет.

Тут у всего гигантизм что ли? Я от всех этих видов себя блохой стала чувствовать, показалось, того и гляди, чей-то толстый палец меня к земле придавит. Аж, замутило от страха.

Если бы очередной позыв не случился, я бы от накатившего испуга сбледнула бы. Заозиравшись по сторонам, поохала, и кинулась дверями сарайчиков хлопать, выискивая нужный. Больше всего боялась, что ничего не найду и придётся мне осваивать дикую жизнь и все её прелести. Зря. Деревянная будочка, о которой ранее только слышала отыскалась. Конечно, поморщилась от запахов, но что делать. Не помирать же теперь. Как-то в парке пришлось воспользоваться биотуалетом, вот уж, где был кошмар, а тут всё вполне себе ничего, экологичненько так, целиком из дерева. Если представить, что это стилизация под старину, то вообще а-ля русская деревня. Только холодно очень.

Две другие сараюхи рядом с домом имели непонятное для меня назначение. В одной с потолка какие-то пахучие сушёные кусты свешивались, и на полках несколько бочек закрытых стояло, а в другой только стог сена зачем-то, несколько хлипких закутков и какие-то палки друг под другом на расстоянии от стенки.

Покрутившись ещё немного по двору и не найдя для себя ничего полезного, кроме разве что широкой лопаты, вернулась продрогшая в дом. Отсутствие Халка начинало беспокоить.

3

Оказавшись снова в тепле, я искренне порадовалась, что хоть и в таком виде, но цивилизация в этом долбанном мирке присутствует. Чтоб я делала, если бы судьба занесла меня в допотопный мир, населённый обезьянами, живущими в пещерах. Лёле жарка мамонта на кострище и ухаживания дубиной вместо комплементов задарма не сдались.

Кстати, я была совсем не против узнать, кто и на кой чёрт меня сюда ткнул, но особо на это не рассчитывала. Если б чего хотели — уже бы явились и рассказали. А раз я сильно успела подмёрзнуть прежде, чем объявился Халк и оттащил в эту избушку на сугрев, значит, рассматривают в качестве игрушки. Что ж, сидим и ждём, когда халява придет. Раз уж я не скопытилась в снегах, значит, сто пудово — попрёт. А как же иначе? — Иначе быть не может. Закон Лёли.

Эх, жрать-то как охота! Ладно, раз обо мне позаботиться никто не спешит и даже монстр куда-то сгинул, придётся самой о себе подумать. Ща всем богам и божкам продемонстрирую, чего стою. Лёлю никакие неприятности не сломят!

Хорошо сказала. Прямо, аж всколыхнулась вся от позитива. Только чёго-то в перспективе так и остались крупа да ведро воды. Решив ещё раз, но уже с особой тщательностью перебрать все мешочки в импровизированном шкафу между печью и стенкой, я тут же приступила изучению содержимого. Справилась довольно быстро. А чего не справиться, когда там их и есть-то всего ничего, а остальное — банка с ложками да несколько горшков разной величины. Энтузиазма это не прибавляло.

С сомнением запустила руку в один из мешков, чтобы получше рассмотреть зёрнышки. Крупа оказалась мелкой, круглой и жёлтой. На зубах скрипела, чтобы разгрызть приходилось подолгу гонять её во рту языком, чтобы на зуб хотя бы попала. Непруха. Чёрная.

Только и осталось, что запить её топлёным снегом. А он, кстати, точнее вода из него, оказалась очень даже вкусной. Я-то было побрезговала, мало ли кто по нему бегал и чего делал, но потом всё же приложилась к полному ковшу, который, скорее всего, специально висел над ведёрком на гвоздике. Всё ж таки на улице бывала, аж два раза, снег там чистый, искрится весь, если кто где его и успел загрязнить, то далеко от нашей избушки. По крайней мере, я на это надеялась. Лёля городская, Леля знаете, что только цветной снег непригоден в пищу.

А меж тем водица разбудила во мне не шуточный аппетит. Я даже о монстре вспомнила. В смысле, подумала, что этот жлоб зелёный наверняка жрёт много, а, значит, еда в избушке должна быть. Просто я её найти не могу.

Окинув помещение соколиным взором, остановилась на печи. Такая здоровенная, пышущая жаром печь. Но меня заинтересовало в первую очередь не это, а две ниши в ней: одна побольше, что прикрыта железным полукруглым заслоном с ручкой, как бабы Яги в сказке, куда, по идее, должны ставить горшки, а в том, что поменьше и ближе к полу было подозрительно темно. Здраво рассудив, что за то время, пока маньячины нет, вся еда в топке давно бы сгорела, я принялась примериваться к нижней, подумав, что там как раз еду спрятать хорошая идея, потому что из-за темноты ничего не видно и руку сунуть страшно.

Но не на ту напали! Лёля на таких подлостях собаку съела. Я взялась за свою рогатулину и давай там шебуршать. Что-то определённо нашла, но понять, что именно, не смогла.

Через некоторое время с ужасом осознала, что сунуть руку всё-таки придётся. Утешала себя только тем, что никого живого и страшного там точно нет, иначе давно бы выскочил, сколько я рогатиной там ворочала.

— Иииии!!!

Нет! Не могу. Там реально огроменный провал, вдруг меня туда засосёт, а там вход в местную преисподнюю. Если уж у них сверху только снег да гигантские ёлки, какая ж чертовщина может быть внизу? Не-не-не, ни за какие коврижки не полезу. В крайнем случае, ещё пожую крупы да возвращения Халка.

Где этот придурок только столько времени шаландается? Есть ему не охота, что ли? По моим внутренним ощущениям уже несколько часов где-то шляется. Куда его нелёгкая могла занести? Может охотится? Такой и медведя вполне может завалить. Голыми руками, причём. Такую ряху наел, что свинья позавидует. С ним рядом и Шварц ребёнком покажется.

Интересно, они тут все такие? Как-то я не слишком хочу замуж за подобную образину, даже если благородного происхождения. Вообще такому страшиле в пору быть скорее прислугой, телохранителем каким-нибудь. Хотя, если подумать, он будет королевских кровей, то тут есть место для размышлений, а просто так терпеть такую образину... Ну, уж, увольте!

Эта мысль мне понравилась, настолько, что я немедленно принялась за её развитие. А что? Хорошая идея. На самом же деле, принцы не бродят в одиночестве по глухим лесам: им это делать незачем. Уж я, коли была бы на их месте, точно бы с трона не слезала. А то так уйдёшь на час, а там бах! и уже революция, а ты никто.

Не-не-не, принцам шататься где-то, кроме дворца, совершенно противопоказано. Значит, встретиться с ним можно, только оказавшись спасённой кем-то из его верных слуг, которые непременно обо мне расскажут. Обо мне? — Ну да, обо мне, конечно же, что мне о ком-то ещё думать. А что может быть необычнее, чем красавица-блондинка, внезапно оказавшаяся посреди сугробов и едва не замёрзшая там без должного ухода. Вот оно! О, берегись принц, моё загадочное появление надолго займёт твою голову. Надеюсь, монстр не забудет заодно живописать о всех моих прелестях, что точно увеличит нетерпение перед нашей встречей.

За этими мыслями, я вновь оказалась у печи. На этот раз мой взгляд привлекла лежанка, что так скромно была наполовину прикрыта простенькой занавесочкой. Вот эта белёсая тряпка меня и заинтересовала. Мысль о том, что она там ни к селу ни к городу, меня не оставляла и, в конце концов, побудила залезть и разведать обстановку.

Теплынь какая, будто в сауне греюсь. А широко-то как: прямо царское ложе, никак не меньше. Я там мёрзну в этих вонючих шкурах, а этот хмырь тут, понимаешь, дрыхнет. Нет бы, меня сюда положить, а самому, как полагается любому мужику, на полу спать. Скотина безжалостная.

Опа! Внезапно, когда я уже хотела было слезать, на глаза мне попалась старенькая замасленная книжка. "Ничего себе, это чмо зелёное и читать умеет?" — удивилась я, открывая книгу примерно на середине и тут же понимая, что в отличие от него, мне это не светит. Шрифт был не слишком крупный, не слишком мелкий, но важнее было то, что буквы совершенно ни на что не были похожи. Сплошные палки. Я бы это даже иероглифами не решилась назвать.

Я-то в них шарю, у самой татуха на запястье как раз китайский иероглиф. Написано "мечта". Хотя ботан Юркин, с которым я единожды встретилась, и пытался меня убедить, что на самом деле написано "маленькое животное". Глупость какая! Какой дурак стал бы на себе такое писать? Я ж её в Китае делала, а самим китайцам лучше знать, что означает их чёрточки-закорючки.

Сейчас я бы тоже не отказалась от возможности знать, о чём в этой книжке писано такими чудными палками. Вдруг, это кулинарная книга каннибала, и Халк всю ночь ею зачитывается, выбирая рецепт как меня приготовить, а с утра побежал за остальными ингредиентами, а не докладываться своему хозяину-принцу?

Ни одной нормальной буквы. Одни куцые куриные лапки и стрелки: в прямом положении, перевёрнутые, обрезанные или просто палки. Различить удалось только подобие "П" и английской "R", но и те выглядели как-то непохоже, слишком острые, прямые. И ведь ни одной картинки, зараза! Чем больше её листала, тем страшнее мне становилось. Слишком много текста для зеленорылого монстра, без оттенка образования на лице. По его виду вообще сложно подумать, что такой кусок мяса умеет читать. Покрутила книжку в руках, перевернула другой стороной, пытаясь угадать с какой стороны её положено читать, но с любой выглядело одинаково непонятно.

За этим занятием меня и застал внезапно вернувшийся Халк. Кубарем скатившись с лежанки, кинула книжку куда подальше, но не рассчитала и та, ткнувшись в печной угол, тут же плюхнулась к моим ногам, выразительно распластав страницы. Чёрт! Я застыла, не зная, что и предпринять: то ли заранее вдавливаться в стенку, то ли книжку поднимать или же рискнуть до рогатины первой добраться.

А этот недоделанный стоит тоже и пялится на меня, а в руке целый ворох шкур и тряпок. Не хорошо пялится, и вроде как с осуждением или злостью. Не совсем поняла, но точно знаю, что нехорошо. Пробурчал что-то непонятное на своём тарабарском и отвернулся к лавочке, чтобы свалить туда свою модную охапку. Не иначе, как бегал в местный магазин за этим тряпьём, хотел для меня принарядиться.

Я же шустренько дотянулась до рогатины, и, встав в позу, нацелив её на монстра, почувствовала себя куда защищённей.

Только Халк чего-то не сильно впечатлился. Уверен был в себе на все сто процентов. Попытался ещё о чём-то спросить, но я, конечно, ни черта не поняла. Как там поймёшь, когда он не говорит, а будто рычит: у меня аж поджилки затряслись от его голоса. Чего удивляться, что когда он попытался ко мне приблизиться, я так заорала, что у самой уши заложило. И рогатиной в его сторону ткнула — для острастки пока.

— Хопц! — выкрикнул Халк.

Я почему-то без перевода поняла, что это значит. Оторопела на мгновение, а потом хотела продолжить ор, но тут увидела его кулак. Эдакий булыжник из костей и мяса. Даже с рогатиной в руках от его вида стало как-то стрёмно. Уж не знаю, как там кто, но я вот вообще не была уверена, что монстр меня не тронет. А когда я не уверена — нагнетать не буду, по щам могу получить. Один раз получила, кстати. Больше я в такие места не ходила. Кое-кто из охранников моего папеньки точно прописал бы, не запарился.

А тот, будто издеваясь, протянул руку, как бы жестом предлагая мне отдать ему рогатину. Я отступила, автоматически прижав к себе своё допотопное оружие. Расставаться с ним не хотелось. Халк взглядом настаивал на своём. Я сделала ещё шаг назад и упрямо замотала головой, безмолвно давая понять: хрен тебе! И, на всякий случай, выставила вперёд рогатину, нацеливаясь на его толстую шею. С разбегу могу попасть.