За кадром

— Какой

* * *

* момент?

— Ну уж точно не длину твоей бороды.

— Ах, тыж, сволота какая. — дернулся было курсант, но замер, когда перед ногами вспух фонтанчик от выстрела.

— Предупреждений больше не будет. Советую еще раз хорошенько подумать, что делаешь и говоришь.

— Хорошо, что тебе нужно?

— Для начала отключи коррекцию психо.

— Отключил. Как ты узнал?

Оператор навострил уши. Ему тоже было интересно откуда это стало известно другому курсанту.

— Обнаружил, не я, а мои программы анализа. Технология хорошая, но имеет ряд недостатков, один из которых — кратковременно эхо, при ее включении и выключении. Побочный эффект настройки нейросети. Мелочь, которая незаметна, если не имеешь данных прямого мониторинга состояния человека.

— Это новая технология и я один из первых ее пользователей. Откуда про нее знаешь?

— У вас да, у нас нет. Ты меня плохо слушал. Ранее я говорил, что в техно-мирах прогресс ушел значительно дальше. Там эта маскировка психо используется уже много лет. В принципе несущественная мелочь — встроенная опция искусственного языка, часть его шифрования. Но... это может быть сигнал к действительно большим проблемам.

— И у тебя была случайно включена программа, которая анализирует подобные вещи?

— Программа была неактивна, сама активировалась, при обнаружении нано-машин.

— При чем тут они?

— В техно-мирах эта маскировка еще используется при захвате колонией нано-машин носителя.

— Игрока?

— Да. Я пару раз обжегся с этим и обычно анализ медицинских данных висит у меня в фоновом режиме постоянно.

— Знаешь, а ты параноик.

Оператор согласно кивнул и сделал пометку. В личном деле курсанта все было нормально. Но... некоторые вещи не всегда явно видны при первом взгляде. Лучше перепроверить.

— Может быть, зато живой.

— Логично. Я так понимаю это не все?

— Понимаешь в чем проблема. Ты не должен был выжить. Целитель обязан был переломать тебе кости, повредить внутренние органы. Но... ты живой и относительно целый. Кроме того, когда ты голыми руками открыл заклинившие бронепластины скафандра. Применил усилия, которые соответствуют... примерно 60% физическому усилению тела. Хотя уровень разрешенных модификаций ограничен, даже в ВКС он не должен превышать 35%. Учитывая это, а также то, что мы пока не проходили эти изменения — возникает ряд вопросов. И я хотел бы услышать от тебя объяснения.

— А если мои ответы тебя не устроят?

— Я пристрелю тебя. Понимаешь ли, подобные изменения, очень хорошо укладываются в данные при захвате носителя нанитами. Рисковать, сам понимаешь, я не могу. Тебя сразу блокировали, как только я получил первоначальные данные, а потом и отключили от сети. Все твои последующие действия только подтверждают мои опасения. Помоги мне их развеять.

Курсант глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

— Я вхожу в одну из тестовых групп программы "Золотой стандарт генома Человечества".

— Было бы наивно считать, что таких групп нет.

— У нас самый высокий уровень физических модификаций организма. Поэтому я и не получил существенных повреждений при открытом столкновении и спокойно раздвинул поврежденные бронепластины.

— Я так понимаю, что уровень возможных модификаций даже выше шестидесяти процентов. Наверное, долго привыкал к внесенным изменениям?

— Мы рождаемся такими это наследуемые изменения.

— Что категорически запрещено...

— Кто-то скажет, что на нас ставят противоестественные, бесчеловечные эксперименты. Я же считаю, что мы те, кто идет впереди, прокладывая дорогу остальному человечеству.

— Спорный момент. Уверен, что найдутся те, кто сочтет вас угрозой или посчитают, что вы, в какой-то момент времени, посчитаете само человечество угрозой вам. Вас сотрут с лица Земли в туже секунду, несмотря на всю вашу силу и способности. В истории немало таких примеров, когда несущие свет превращались в искры на огне пожаров.

— Историю надо знать, знать откуда мы пришли, кем мы являемся — иначе мы не будем понимать куда нам идти. Без этого стержня, путеводителя, несмотря на все наши достижения, через несколько поколений, мы превратимся в дикарей, ползающих в грязи и молящихся богам. Которые даже не понимают смысла заветов, которым они следуют. Ведь люди внутренне практически не изменились, хотя прошли тысячелетия. Но история также показывает, что не все так плохо, всегда есть надежда.

— Надежда это достаточно расплывчатое, эфемерное понятие. У тебя уже есть дети?

— Пока нет, но ребенок должен скоро родиться.

— И ты готов обречь своего будущего ребенка на такую судьбу? Сделать за него выбор. Ведь сам он уже не сможет вырасти и принять свое личное, взвешенное решение. Захочет ли он пойти этим путем? Не сделаешь ли ты его изгоем в этом мире?

— Дети вообще не выбирают, где им родиться и от кого. Задача родителей состоит в том, чтобы обеспечить им лучшее будущее.

— И что же ты предлагаешь? Как сделать так, чтобы человечество вас не боялось? А оно будет вас бояться. По этому вопросу я не испытываю иллюзий — люди редкостные ксенофобы, даже среди себе подобных найдут кого ненавидеть, что уж говорить о вас.

— Делать то, что мы делаем на протяжении многих лет. Воспитывать подрастающее поколение. Давать им всестороннее образование. Учить мыслить не шаблонно. Открывать мир во всей его красе, во всем его бесконечном многообразии — расширяя их кругозор. Ведь те горизонты, которые они увидят, это наше с тобой будущее. Будущее Человечества. Наше же настоящее — это их стартовая площадка.

— Наши дети должны быть лучше нас...

— Правильно, только благодаря этому есть надежда, что мы не скатимся в эпоху средневекового варварства. Поэтому я пошел в ВКС и приложу все усилия, чтобы это будущее наступило.

— Немного наивно, но люди вообще любят верить во всякую... наивность. Пожалуй, я помогу тебе, чтобы у нас было такое будущее. Давай, прыгай на броню. Поехали, достанем тебе новый скаф.

— Вот так просто? Это все?

— Да, а ты что хотел? Программа посчитала, анализируя твои ответы и ментальные отклики на мои вопросы, что ты достаточно человек.

— Все-таки ты редкостный

* * *

*.

— Приму за комплимент. Двигай давай, а то пешком пойдешь.

—

* * *

*!?!

Курсант вскочил на спину инженерного скафандра и несколько раз шлепнул по бронированному плечу.

* * *

Дикий вой сопровождался тяжелым сотрясением стен. Целитель слепо пробивался вперед, напрямую, пока не вылетел в помещение, где ждала его точная копия и маленький, смуглый человек с обнаженной катаной.

— Замри, брат!

Человек подскочил и в прыжке сделал резкий, рубящий удар сверху вниз. Задняя часть черепа целителя, часть спины плавно сползла на пол. Целитель перестал хрипеть, тяжело дыша. Его тело на глазах восстанавливалось, становясь нормальным. Правда, явно уменьшилось в размерах — это было ясно видно, когда он стоял рядом с другим целителем — стал как-то худее, что ли.

— Я его убью. Найду и убью, он у меня будет умирать очень долго.

— Нет. Ты его не убьешь. Ты скажешь ему спасибо!

— Ты не понимаешь, брат...

— Я все прекрасно понимаю. Я разделил твою боль. Иначе бы ты там и отключился.

— Но почему...

— Скажи, брат, когда мы последний раз испытывали боль?

— Давно, очень давно.

— Вот именно. Мы заигрались. Мы забыли то зачем мы пришли в виртуальные миры. Что мы хотели сделать. Ради чего мы живем! Поэтому, когда ты его найдешь — ты скажешь ему спасибо. Мы — скажем ему спасибо!

— Хорошо. Можно потом его убить? Всего один раз. Быстро.

— Потом можно..., но где ты собрался его искать?

— Я этого гаденыша... на Перекрестке найду. Он разговаривал на языке гномов, которые там ошиваются.

— Клан гномов на Перекрестке? Надеюсь, ты понимаешь, что это будет война.

— Мы живем ради войны и это будет отличный способ проверить наши наработки.

— Согласен. Но сначала нам нужно будет закончить тут дела, а потом уже думать, как и когда его там найти.

— Боюсь, это будет не так просто сделать. — в разговор вмешался человек.

— Что не так?

— Ваш противник использовал молекулярный меч. Это очень мощное, но в тоже время и чрезвычайно хрупкое оружие. Им можно пользоваться, только если ты мастер клинка и имеешь все необходимые физические модификации десантника. Потому что любое неверное приложение вектора удара и клинок ломается.

— Молекулярное оружие — это конечно проблема, но решаемая проблема.

— Проблема не это оружие. Проблема что нам противостоят не просто десантники ВКС. Так уж получилось, что я имею отношение к тренировкам с таким оружием. Скорее всего это первый набор на Ледышке, кому позволено иметь такое оружие. Сказать деталей не могу, но нам нужно быть предельно осторожными и по возможности не убивать их — покалечить, вывести из строя это можно.

Глава шестая

Вставка цитаты

[Планета Земля: купель]

— Мы не можем до него достучаться.

— Что будем делать?

— Стимулировать... на счет...

Сквозь пелену до меня доносился разговор. Я словно находился где-то очень глубоко под водой и постепенно поднимался наверх. Нехотя, неторопливо, но понимая, что нужно — просыпался, выплывая на поверхность разума.

— Я тут.

— Очнулся! Ты слышишь нас? Понимаешь?

— Да, вполне.

— Ты заснул. Погрузился в сон. Настолько глубокий, что мы забеспокоились.

— Нет, нет не переживай. В купели тебе ничего не может угрожать.

— Просто ты мог запросто проспать и сутки реального времени. Такие случаи уже были. Избыток информации. Перегруженность и организм, почувствовав безопасность купели выключался, расслабляясь.

— Но теперь ты с нами и все хорошо.

Голова еще была как бы в тумане, но раз хорошо — то хорошо.

— Мы нарастили новый блок в твоей нейросети. Это блок — модуль связи, задействуешь его сразу как очутишься на Ледышке, он поможет тебе передать координаты.

— Ты слышишь? Это очень важно для нас, ты нам всем очень сильно поможешь.

— Не переживайте сделаю все, что нужно.

— Главное, запомни — не перегружай модуль. Возможно, его работа покажется тебе медленной, но несколько часов полежишь, помедитируешь и все. Можешь пообщаться с личным помощником, он встроен в модуль.

— Да, я все понял. Не торопиться.

— Хорошо, тогда мы тебя подключаем. Вход.

[Вирт: полигон ВКС #00234 — 005]

"Вашу

* * *

!", — я чуть не закричал во все горло. Холодно, холодно — очень холодно! Ах тыж... Горячо, горячо — как же горячо! Тело поочередно окунали то в холодную, то горячую воду. Если до этого я купался в остатках сна — тут же мгновенно проснулся. Ох тыж... внезапно все тело зачесалось. Попытался шевельнуться и не смог. Перед глазами поплыли темные пятна. От желания почесаться аж скулы свело. Что тут вообще происходит?

Кто-то или что-то зашуршало рядом. Прыгнуло на правую ногу, быстро поднялось наверх и перед глазами появился Черныш. Обнаружив, что я пришел в себя, радостно запрыгал на груди и быстро перебирая лапами, освободил мне голову — позволив оглянуться. Я висел в коконе из паутины, в центре сферы, покрытой разнообразными символами и печатями. Вокруг плавали плазменные шары. На границы сферы, что-то вспыхивало и взрывалось. Где я?

Приступ боли снова накрыл меня. Сквозь тело как будто пропустили электрический разряд. Это совпало с очередной вспышкой снаружи сферы. Потом навалилась тяжесть — боль все усиливалась. Что там? Я прищурился, но рассмотреть, что происходит за границей сферы, не смог. Темно, хоть глаз выколи. Точно! Активировав глаз Одина, чуть не ослеп. Вокруг все переливалось от множества энергий.

От плавающих вокруг плазменных сфер тянулись, незаметные простому глазу, прозрачные жгуты из нитей паутины, крепясь к моим рукам, ногам и позвоночнику. Через них шли энергетические импульсы, которые вызывали разнообразный спектр ощущений — меня бросало то в жар, то в холод, мышцы то трясло, то сводило и мучительно, до боли, хотелось чесаться.

Энергия, проходя через тело, концентрировалась в солнечном сплетении. Где находился горячий, пульсирующий клубок, больше похожий на маленькое солнце. Периодически из него происходил выброс чистой маны, которая, проходя через голову, мощным потоком вырывалась наружу. Подпитывая развернутую защитную сферу. Разум в этот момент плыл, перед глазами возникали красные точки, казалось, что череп сейчас взорвется. Стоп! Что это? В центре клубка явно что-то было, что-то... живое? Когда я попытался это рассмотреть, на меня повеяло теплом и радостью — Огонек?

Очередной удар пришелся спереди. Ощущение будто кто-то лягнул меня в живот. Символы на сфере ярко вспыхнули. Потом последовал еще один удар и еще. Удары, наносимые по сфере, все учащались и так как она была связана со мной — отражались на мне.

Я попытался разглядеть, что происходит снаружи. Перед глазами высветилась группа существ. Центральная фигура подняла руку и из нее ударил темный луч, который вонзился в сферу, причиняя мне боль. Кто? Я прищурился. Череп, на меня смотрел череп. Лич — окруженный охранной и таких групп, становилось все больше. С каждым мгновением, с разных сторон, все новые лучи вонзались в сферу. С каждым мгновение усиливалась вся та боль, которую я испытывал.

Нежить в центре базы ВКС? Да, что тут твориться вообще? Я задохнулся. В какой-то момент боль стала просто невыносима.

На периферии зрения мелькнула надпись и в голове отчетливо прозвучал женский голос.

— Рекомендую провести реконфигурацию защитной сферы. Это ослабит влияние на носителя. Прямое управление опасно разрушением...

— Ты еще кто?

— Ваш личный помощник. Я здесь, чтобы помочь вам послать сигнал.

— Точно. Сигнал. Что тебе для этого нужно? Как видишь тут больше нет плазменного генератора.

— Вокруг достаточно чистой энергии для активации передатчика, что даже предпочтительней.

— Тогда давай действуй быстрее, а то у нас тут некоторые сложности.

В этот момент я задохнулся от совершенно жуткой боли. На мгновение даже поплыл, теряя ощущение реальности. В ушах набатом забили барабаны.

— Мне нужно ваше разрешение на разворачивание модуля связи. Ориентировочное время составляет три часа. — донеслось до меня.

— Слишком долго.

— Ускорение развёртки модуля несет опасность возможного физического распада носителя.

— Ускоряй.

— Мне нужно ваше разрешение для ...

Меня накрыло волнами боли. Да, что же мне так везет-то? В голове билась лишь одна мысль продержаться.

— Мне нужно ваше разрешение для полного...

Сколько я смогу еще так, но я должен справиться.

— Мне нужно ваше разрешение для полного разворачивания...

Кажется, я плыву в океане боли. Я растворяюсь в нем.

— Мне нужно ваше разрешение для полного разворачивания модуля...

— Выжить.

Что? Кто? Я должен выжить. Выжить? В памяти внезапно всплыло. Откуда-то сверху кто-то очень могущественный, чрезвычайно сильный и в тоже время такой знакомый, смотрел на меня. Я его знаю? Откуда? Кто он? До меня донесся мощный ментальный голос, неся с собой неоспоримый приказ "Выжить. Любой ценой. Ты должен рассказать. Предупредить. Остальное неважно".