Выбор

Сочно рыкнул двигатель — имитация, конечно, при желании электромотор может работать почти бесшумно, но все равно приятно. Выезжая со двора, Басов резко выкрутил руль и газанул, покрышки взвизгнули — ничего страшного, все равно никого здесь не бывает, можно чуть-чуть полихачить. И — вперед!

До города было минут пять езды, и машина шла мягко и ровно, легко поглощая любые выбоины в традиционно не самом лучшем асфальте. Как ни странно, это вызвало легкое раздражение — к звездам лететь собрались, а порядочных дорог как не было, так и нет, да и автомобили в той же Японии почему-то делают лучше. Впрочем, Россия всегда была сильна другим.

Хорошо еще, с парковками проблем нет. Это вам не Москва, где не приткнуться, здесь, в Сибири, народу поменьше, а места побольше. Так что спокойно припарковаться, выйти, с удовольствием вдохнуть морозный воздух и идти по усыпанной яркими, не успевшими еще побуреть листьями дорожке к зданию университета. Так же, как двадцать лет назад, когда он бегал сюда еще молодым да наглым студентом.

Эта лекция у него была последней. Все, дальше предмет начнет вести молодой коллега, главное достоинство которого постоянное присутствие на работе. А Басову через какие-то шесть часов садиться в самолет — и все, минимум четыре месяца его здесь не увидят. И не откажешься ведь, за такую возможность очень многие его коллеги душу бы дьяволу продали. Сестра заберет со стоянки машину, мать присмотрит за домом, а он отправится к Сатурну и, если повезет, станет одним из тех, чьи имена положено выговаривать с благоговейным придыханием. Основоположники космической геологии, однако. Если не повезет, там, в космосе, и останется. Случались прецеденты.

— Сергей Павлович!

Басов удивленно обернулся, только для того, чтобы обнаружить в трех шагах позади себя Александру, старосту группы, которой он сейчас и должен был, собственно, читать лекцию. Девчонка выглядела чуть смущенной и слегка запыхавшейся. И, кстати, очень красивой. Лет пятнадцать назад он бы с ней — ух! Увы, не та ситуация, не тот возраст.

— Слушаю вас, — как можно более сухо ответил он.

— Сергей Павлович... — тут она смутилась еще больше. — Я... Мы...

— А если короче? — происходящее его забавляло, в свои сорок Басов еще не успел окончательно забыть, каким сам был в студенчестве, и потому, несмотря на строгость, считался довольно лояльным преподавателем.

— В общем, мы вас приглашаем, — выдохнула девушка.

Интересно, куда... А с другой стороны, не все ли равно? Он уже практически никто и звать его никак, так что начальнички вряд ли прицепятся. А этих ребят увидеть больше, скорее всего не получится, когда он вернется, они, может статься, уже закончат обучение и разлетятся, кто куда, страна большая. Так что почему бы нет?

— Ну так ведите, — усмехнулся профессор и потопал следом за Александрой, отметив мимолетом, что одета она, скорее, по-походному.

Идти оказалось недалеко, всего минут десять, а дальше город заканчивался. Потом еще метров триста (Басов похвалил себя за то, что надел не туфли, а более привычные высокие ботинки) — и река, неширокая, холодная даже на вид. И его студенты, все два десятка человек. Мангалы, аппетитный запах шашлыка... Это он удачно зашел!

Действительно, удачно. Когда еще удастся вот так, плюнув на условности, посидеть совсем как в молодости? Разве что летом, в экспедиции. Жаль только, что он за рулем, а это означает табу на спиртное. Впрочем, как раз отсутствие выпивки быстро пьянеющего, а потому сдержанного в такого рода развлечениях Басова не слишком расстроило.

Тот же день. Москва

В столицу он прилетел вечером, и, выйдя из самолета, едва не задохнулся от жары. Это у них там осень, а здесь лето упорно отстаивало свои права, температура держалась целых двадцать пять градусов, и одет Басов оказался совсем не по сезону. К счастью, в здании аэропорта царила прохлада, и машина уже ждала его на парковке. Небольшой, юркий седанчик — в городах центральной части России монстрам вроде тойоты профессора зачастую было попросту не развернуться. Конечно, благодаря удачно перепланированной транспортной развязке от пробок в Москве удалось, в основном, избавиться еще полвека назад, но места все равно не хватало.

— Профессор Басов? — шустрый парень, подвижный, словно капелька ртути, и улыбчивый, как будто смешинку проглотил, выскочил ему навстречу, едва Сергей Павлович миновал пункт досмотра.

— Да, с утра меня звали именно так.

Парень рассмеялся и сунул ему раскрытую ладонь:

— Виктор, водитель. Меня прислали за вами.

— Прислали — это хорошо. Ведите, не будем мешать людям.

Виктор свой пепелац вел шустро и, на первый взгляд, бестолково, но Басов видел, насколько ловко он вписывается в любую щель плотного транспортного потока и при этом ухитряется не рисковать. Кто другой и не заметил бы, но его, надо отдать должное, в свое время учили изрядно, и толк в вождении профессор понимал. Именно поэтому он расслабился и просто смотрел в окно, разглядывая пейзажи.

Москва, надо сказать, разрослась довольно сильно, однако когда ее основательно почистили от нежелательных элементов вроде гастарбайтеров, всевозможных диаспор выходцев из бывших союзных республик и их потомков, да криминального элемента всех мастей, невзирая на национальные признаки, оказалось, что освободилось довольно много пространства. Так что лет пятьдесят назад рост города практически остановился. И все равно, издали город смотрелся просто здорово. Издали потому, что заезжать в него никто не собирался, цель их путешествия располагалась несколько в стороне, километрах в пятидесяти.

Люди, которые выбирали место для базы, оказались не чужды прекрасному, тренировочный центр располагался в великолепном сосновом бору, словно кинжалом рассеченном небольшой речушкой. Правда, деревья, которые постарше, росли очень уж ровно — видать, их высаживали, когда заработала программа восстановления экологии, но эта некоторая искусственность компенсировалась обильной молодой порослью, растущей уже как попало. И грибы здесь росли, Басов увидел парочку у самой дороги. В общем, приятное место.

Встречал его здесь крепкого сложения молодой человек, тоже приветливо улыбающийся. Впрочем, что-то подсказывало, что улыбка в два счета может превратиться в прищур снайпера — видали уже таких, было дело.

— Здравствуйте, профессор. Виктор.

— Это дежурное имя?

— А? Что? — тут он бросил взгляд на ухмыляющегося водителя. — Простите, не сообразил. Просто тезки. Признаться, мы ждали вас еще утром.

— Были дела. Взятые на себя обязательства надо выполнять, не так ли?

— И не поспоришь. Работа не волк, а удав — живьём заглатывает. Пройдемте.

Номер, который ему предоставили, тянул на хороший гостиничный, звезды этак на четыре. Профессор успел бросить вещи, сполоснуться под душем и переодеться в более приличествующие сезону рубаху и джинсы, когда в дверь деликатно постучали, и пришлось шустро идти следом за Виктором в малый конференц-холл, где, собственно, и должна была произойти встреча с будущими сослуживцами. Правда, вначале пришлось зайти к непосредственному начальству. Хорошо хоть, встречались уже, так что можно было обойтись без лишних экивоков.

Генерал Ничипоренко был такой же, как и при первой встрече, когда он не поленился прилететь в их городок ради личного разговора. Высоченный, грузный, с коротким ежиком начинающих седеть волос. Правда, когда он улыбался, его больше напоминающая булыжник физиономия становилась вдруг чрезвычайно обаятельной. При виде Басова, он полез из-за стола, напоминая матерого медведя — вроде бы неуклюжий, а за движениями не уследишь.

— Приветствую, Палыч! Как твое ничего себе?

Поразительно, но в прошлый раз на 'ты' они перешли уже через пять минут разговора, и нарушать сложившийся стиль общения привыкший к такому же в своих странствиях Басов не собирался.

— Твоими молитвами, Семен Семеныч. А сам как?

— Не дождетесь, — Нечипоренко рассмеялся, показав ровные белые зубы — на стоматологе он явно не экономил. Действительно, медведь. И, хоть и говорят, что звериное приятно человеку, пока сам зверь человека не нашёл, опасений генерал у Басова не вызывал ни малейших.

— Неужели так плохо?

— Честно? Да, — посерьезнел генерал. — Геморроя столько, что страшно становится. Тем более, я идеалист, и хочу, чтобы мой пулемет пребывал в идеальном состоянии, а добиться этого никак не могу.

— Ничего, справишься.

— Конечно, справлюсь. Куда мне деваться... Так как долетел?

— Нормально. Извини, что поздно.

— Ничего страшного, хотя, конечно, ты последний. Пошли, познакомлю тебя с остальным экипажем, и готовься — с завтрашнего дня наступают суровые будни. Так что жировую прослойку сгонишь моментально.

— Тем лучше, хотя бы скучать не придется.

— Ну, тогда вперед!

Конференц-холл производил впечатление разумной достаточности, иначе и не скажешь. Вроде бы ничего лишнего — и в то же время все есть, все под рукой. И группа людей, собравшихся здесь, разом прервала свой разговор, до того весьма оживленный.

— Сидите-сидите, — остановил Нечипоренко тех, кто хотел встать. Четверо, впрочем, успели — вскочили, будто подброшенные невидимыми пружинками. Сразу видна военная косточка. — Итак, товарищи, позвольте вам представить последнего члена экипажа. Басов Сергей Павлович, руководитель геологического сектора.

— Романов Игорь Петрович, — один из вскочивших, невысокий коротко стриженный брюнет с тонкими чертами лица и почти незаметным шрамом над бровью, протянул ему руку. — Командир корабля, пилот и ответственный за все это безобразие.

— Ты на себя много не бери, ответственный. Командовать начнешь, когда взлетите, а пока что за вас отвечаю я, — хмыкнул генерал, но от дальнейших комментариев воздержался.

Рукопожатие у Романова оказалось резким и твердым, словно в тиски попал. Командирское рукопожатие. Да и вообще, с первого взгляда он Басову понравился. Решительный, наверняка знающий свое дело, другого командиром не поставят, с чувством юмора порядок, словом, генерал знал, кого ставить на этот полет.

— Демьяненко Ирина Васильевна, — сухо представилась высокая симпатичная женщина с короткими, на удивление для такого возраста седыми волосами. — Второй пилот.

— Тимбитханов Владимир Салдыкбеевич, — широкий, как шкаф, мужик с восточными чертами лица, то ли казах, то ли вообще монгол, протянул могучую длань, едва ли не более широкую, чем у самого отнюдь не маленького Басова. — Штурман.

— Коршунов Виталий Сергеевич. Можно просто Виталий. Механик, — парень лет двадцати пяти-тридцати, высокий и худой, почему-то смутился.

— Серегин Илья Борисович. Врач, — мужчина, ровесник Басова, с деланным кряхтением встал со стула, критически оглядел его с головы до ног и обратно. — В поле много работали?

— Хватало, — осторожно ответил профессор.

— Оно и заметно. Пол года физической нагрузки, а потом столько же ваши любимые виды спорта, — Серегин говорил брюзгливо, но в глазах его, это не укрылось от Басова, плясали веселые чертики. — Какие они там у вас? Литрбол и бабслей?

— И еще метание пончиков, — в тон ему ответил Басов.

— Вот видите, формой своей вам следует заняться, формой...

— Я... подумаю над вашим предложением. Но не уверен, что его приму.

— И почему это?

— Очень часто желудок и мозг не дружат... А мои — даже не здороваются.

— Гы! Сработаемся.

— Может, хватит? — поинтересовался, вставая из глубокого кресла у стены высоченный блондин, весь вид которого говорил как минимум о ста поколениях благородных предков. Поглядел на Басова чуть свысока, все же был на пол головы выше ростом, церемонно представился: — Иванов Петр Геннадиевич. Руководитель научного сектора. Получается, ваш непосредственный начальник. Биолог.

— Кривоносова Людмила Алексеевна. Астрофизик, — девица из тех, кому можно дать и двадцать пять, и тридцать, и все тридцать пять. Неопределенного возраста мелковатая серая мышка с собранными в жиденький хвостик светлыми волосиками. Именно волосиками — нормальными волосами то, что произрастало у нее на голове, назвать было сложно.

— Петрова Владислава Тихоновна. Планетолог, — эта женщина была прямой противоположностью астрофизику. Среднего роста, черноволосая, мощная, способная на ходу не то что коня — танк остановить. Голос низкий, грудной. — Очень приятно с вами познакомиться.

— Э-э... Первая Меркурианская?

— Да, было дело. По молодости, — Петрова вдруг весело улыбнулась. — У вас первый полет?

— Да.

— Ну и нормально. Освоитесь.

— Исмаилов Валерий Валерьевич. Физик. Просто физик, безо всяких 'астро', — очень спокойный на вид темноволосый мужчина чуть моложе Басова. Почему-то не вызывающий никаких эмоций — средний рост, среднее сложение. И рука тоже — средняя.

— Павлов Степан Васильевич. Можно Степан. Специалист по физической подготовке, повар и диетолог, — мужчина среднего роста, с фигурой, не оставляющей сомнений в спортивных достижениях хозяина и крепким и спокойным от осознания собственной силы рукопожатием.

— Ну, раз все в сборе и даже познакомились, то проведем краткую беседу, — генерал решительно взял бразды правления в свои руки. — Значит, так. Я человек, и ничего бесчеловечное мне не чуждо, поэтому с завтрашнего дня начинаете курс усиленной подготовки. И не плакать потом, что не предупреждал — будет тяжко. Впрочем, все вы тут не инвалиды, справитесь. Подробную информацию, кто еще не читал, получите вечером, в общих же чертах все просто. Идете к Сатурну, по пути заходите на марсианскую базу, передаете им груз, заправляетесь топливом. Затем в поясе астероидов сбрасываете груз для наших разведчиков. Потом к Юпитеру, опять сбрасываете груз и производите дозаправку. Дальше — к Сатурну. Ваша задача — первичная разведка, застолбить окрестности планеты за Россией, организовать постоянно действующую базу, чтобы те, кто придут за вами, не теряли время и силы, а спокойно разместиться и начинать работать. Помните, в тех дебрях еще никто не был, что ожидать — вопрос открытый. Ну и дополнительная задача — испытать новый тип двигателей в реальных условиях. Вследствие секретности экспедиции, установки дальней связи будут опечатаны. Без крайней на то необходимости связь с Землей только с наших баз. Вроде бы все.

Судя по виду слушателей, для всех, кроме Басова и, похоже, Коршунова, это перечисление было далеко не первым. Кстати, странно, Коршунов — из постоянных членов экипажа, а сюда, видимо, прибыл чуть раньше профессора. Ну да ладно, это уже не его дело. Остальные же, кроме, разумеется, пилотов и штурмана, едва не зевали.

— Все поняли? — генерал вздохнул. — У вас сейчас последний момент, когда вы еще можете отказаться. Не хотите? Ну, пеняйте на себя. Все по номерам и отдыхать, завтра с утра приступаем.

И приступили, да так, что Басов в первый момент буквально взвыл. Подъем в шесть утра. Десятикилометровых марш-бросков с полной выкладкой он не бегал с самой армии. Потом стрельба — это в качестве передышки. Отстрелялись — общефизическая подготовка. Снова стрельба. Рукопашный бой. Зачем? Положено! После обеда — занятия уже имеющие прямое отношение к полету. Общие принципы управления кораблем. Навигация в космосе. Основы ремонта и настройки механизмов. Основы движения в невесомости (Басов с удивлением обнаружил, что ветераны тренируются вместе с новичками). В общем, куча всего. В конце каждой недели — вылет на орбиту, на строящуюся орбитальную станцию, для практического закрепления полученных навыков. Словом, до койки он доползал только затем, чтобы вырубиться, и, кажется, через секунду услышать отвратительно-реальный звонок будильника. И никаких тебе книжек перед сном! Впрочем, жаловаться было грешно — на соседних полигонах точно так же, на их глазах, гоняли еще несколько групп. Экспедиция к Сатурну явно была не единственной, которую в ближайшие месяцы отправляла Россия.