Мы - Предвестники. Книга 2. Поток

— Ещё раунд на "Сокол"?

— Деньги меня не интересуют, — категорично.

— А я не деньги имею в виду.

Над столом зависает голография второй "Нормандии". Контрабандист смотрит заинтересовано.

— Мистер Моро, — в голосе Три Пи О слышна некоторая растерянность, — Согласно реестру, этот корабль принадлежит не вам, а мистеру Шепарду...

— Это... маленькая формальность. Сейчас всё улажу.

Отхожу в угол, активирую уник.

— СУЗИ? Ты всё видела?

— Да, мистер Моро. Я настоятельно рекомендую вам прекратить игру.

— Слушай, СУЗИ, ты не могла бы временно, всего на пять минут, переписать "Норму" на меня?

— Скажите, мистер Моро, вы узнали мистера Соло?

— Он показался мне знакомым, но я так и не понял, откуда.

— Он фигурировал в известном Вам фильме.

— Сииитх...

Ситх, ситх, ситх! Точно! И он, и его "Тысячелетний Сокол". Единственный в галактике корабль с двумя звёздочками на борту. Корабль, атаковавший обе "Звезды Смерти". Самый. Быстрый. Корабль. В. Галактике. Я идиот!!! Он ведь был у меня в руках, а я позарился на какой-то дурацкий пентхаус. Да, со мной и в самом деле играл муж бывшей Главы Государства...

— Хэн Соло — опытный игрок в сабакк. Я рекомендую вам немедленно прекратить игру.

— СУЗИ. Пожалуйста. Мне это надо. Очень. Перепиши "Норму" на меня. Я обязательно выиграю.

— Это противоречит моим базовым установкам, мистер Моро.

— СУЗИ. Ты самая лучшая. Самая добрая. Самая умная. Ты... ты можешь помочь мне?

Молчание. Долгое. По меркам квантовых вычислителей — вечное.

— Могу, Джефф.

Капитан Шепард

— Алло-алло, СУЗИ, какие вести?

Весь день в Сенате я провёл.

В порядке ль всё на новом месте?

Как на борту отгул прошёл?

СУЗИ

— Всё хорошо, коммандер Шепард,

Отгул прошёл как никогда.

Ни одного печального сюрприза,

За исключеньем пустяка.

Так, ерунда, пустое дело,

Тут рыбка Ваша околела.

А в остальном, коммандер Шепард,

Всё хорошо, всё хорошо.

Капитан Шепард

— Алло-алло, Келли, вот это странно,

Я точно рыбок покормил.

Я вас прошу докладывать пространно —

У нас несчастный случай был?

Келли Чамберс

— Всё хорошо, коммандер Шепард.

Всё хорошо как никогда.

К чему скорбеть от глупого сюрприза?

Ведь это, право, ерунда.

А рыбка что? Чуть-чуть убилась,

Когда аквариум разбился.

А в остальном, коммандер Шепард,

Всё хорошо, всё хорошо!

Капитан Шепард

— Алло-алло, мне, право, неудобно,

Но на аквариум плевать.

Я вас прошу докладывать подробно —

Как вы смогли его сломать?

Гаррус Вакариан

— Всё хорошо, коммандер Шепард,

И хорошо идут дела,

Ни одного ужасного сюрприза —

Попойка тут у нас была.

В каюте кэпа мы кутили,

Аквариум чуть-чуть разбили,

А в остальном, коммандер Шепард,

Всё хорошо, всё хорошо!

Капитан (вроде бы) Шепард

— Алло-алло, весьма занятно,

Но тут какая-то фигня,

Попойка — это мне понятно,

Но у меня — и без меня?

Джефф "Джокер" Моро

— Всё хорошо, коммандер Шепард,

Но мы кутили не "у вас",

А пили мы в каюте кэпа,

И он присутствовал средь нас.

Он с кучей выпивки пришёл,

Осмотр "Нормандии" провёл,

А в остальном, коммандер Шепард,

Всё хорошо, всё хорошо!

Шепард, бывший капитан

— Алло-алло, мне что-то стало дурно...

Куда девался валидол?

Тали, хоть ты скажи культурно:

Кто как куда зачем провёл?

Тали'Зора вас Тысячелетний Сокол

— Прекрасно всё, о мой любимый!

Навеки вместе — ты и я.

В порядок "Норму" приводила,

И тут случилася фигня.

Отгул — это всегда беда,

Все разбрелися кто куда

А Джокер наш пошл в кабак,

И в карты стал играть, в сабакк,

Неслыханно ему везло,

Но с Хэном Соло вдруг свело.

Он пару партий замутил,

И "Сокол" в выигрыш получил.

Но Джо потом слегка зевнул,

И "Сокол" Соло свой вернул.

Но отыграться Джо решил,

И с СУЗИ что-то замутил.

Поставил "Норму" он на кон,

И обстановку всю вдогон.

Но тут ему не повезло,

И всё имущество ушло.

Поднялся на борт Соло Хэн,

И офигел от наших сцен.

Запить удачу он решил,

И всю команду пригласил.

Хотел он рыбок покормить

И смог аквариум разбить.

У всех какие-то дела,

И рыбка ваша умерла.

Помочь никак ей не могла,

Так как на "Соколе" была.

Ремонтом ведь я занялась,

И к кэпу Соло нанялась.

Мы безработные теперь —

Крутиться нужно, ей же ей.

Команда Шепарда, хором

— А в остальном, коммандер Шепард,

Всё хорошо, всё хорошо!

41. Хлещет кровь из ран, зло стучит в висках

Кэй Галфридиан, принцесса Арториаса

Дождь.

С метаново-аммиачных небес хлещет бесконечный дождь серной кислоты. На холмистой равнине, что расстилается перед моим отрядом, не найдёшь и следа жизни. Мёртвая пустошь, бесполезная для живых. Мёртвая пустошь, в которой устроили своё логово йуужань-вонги.

Почему-то при виде каменистой пустыни и бесконечных полей изъеденной щебёнки в памяти всплывает иная картина. Картина зелёной, цветущей планеты, с чистым до звона воздухом, тёплыми и умопомрачительно синими океанами, ласковыми зверушками и экзотическими растениями, с привольными лугами и светлыми лесами. И с городами, белыми и гармоничными, утопающими в зелени холмов. Не знаю, каковы Итор, Борлеас, Корускант — но та планета была раем.

Арториас. Жемчужина Внешнего кольца. Родина.

Разумеется, жизнь может быть невыносимой даже в самом прекрасном месте — но к Арториасу это не относится. Отец долго трудился и добился своего. Политические бури, бесконечные звёздные войны последней четверти века обошли Арториас стороной. Наш мир стал счастливым, благополучным и мирным уголком, королевством социальной справедливости. Что уж говорить, если мама и я — королева и принцесса — ходили на рынок за покупками!

Да. На рынок. Всё началось именно на рынке. Я навсегда запомнила тот день.

Он начался с веселья и счастья. Наша семья отмечала день рождения папы, короля Кэледа Галфридиана. Отец задул "светоч жизни" и в шутку загадал себе детей попослушней, братик Финн подарил ему новый прибамбас — очки с электронной начинкой, мы завтракали и дурачились, а потом мама решила развеяться и пошла за покупками. Я отправилась с ней. Отца и брата больше не видела.

Помню, как мы пришли в лавку Дженни, нашей хорошей знакомой. Её смуглая кожа, как и всегда, блестела от масел, на лбу поблёскивал обруч с ярким зелёным камушком, а экзотические одеяния развевались при каждом движении. Дженни предложила маме симпатичный кувшинчик, жёлтенький такой, инкрустированный синей и белой лазурью. Почему-то многие подробности и того дня, и всех последующих стёрлись из памяти. Бой и плен, унижения и оскорбления, рабство и освобождение... а вот каждая чёрточка кувшина засела намертво.

Мама поднесла его к лицу, и он лопнул мелким крошевом. В первый миг я не поняла, что происходит, а потом меня толкнуло, закрутило, оглушило, повалило на землю, и я окончательно растерялась. Пришла в себя через несколько секунд, но окровавленная Дженни уже лежала на руках у мамы, а повсюду были взрывы, осколки, обломки, искорёженные трупы, очень много крови, мама крикнула "Беги!", и я побежала. Тогда я не знала, что таковы обычные последствия орбитальной бомбардировки, причём довольно слабой. Теперь знаю.

Помню искажённое лицо мамы, её идеально уложенные ореховые волосы растрепались, в обычно ласковых зелёных глазах плескалось что-то страшное и чуждое. Помню, как бежала, бежала со всех ног, пытаясь найти папу, а вокруг меня умирали люди, рушились здания, агонизировал город. Помню, как бежала сломя голову, а всё вокруг заливало огнём и затягивало дымом, и что-то ударило меня по ноге, и я упала и взглянула вверх...

Надо мной высился йуужань-вонг.

Йуужань-вонги. Бич цивилизации. Первопричина бед и страданий. Чистое, кристальное, незамутнённое ЗЛО.

Точнее, тогда я не знала, что это йуужань-вонг. Надо мной стоял какой-то жуткий безносый урод, весь в костяном панцире с выступающими шипами, с горящими красными глазами и извивающейся змеёй в руке. Это было даже не страшно — жутко. До дрожи, до мурашек, до вставших дыбом волос. Сердце билось где-то в горле, живот скрутило, зрение сузилось до узкого тоннеля с двумя щёлочками глаз на конце. Слепо шаря руками в поисках спасения, я нащупала на поясе подарок Финна — небольшой, но очень острый ножичек. Не помня себя от страха, я махнула рукой и куда-то его воткнула. Как оказалось — в ногу гиганта.

Йуужань-вонг засмеялся. Засмеялся. Засмеялся, вытащил ножичек из раны и кинул его мне, как бы предлагая повторить. Я ударила ещё раз. И ещё раз. И вонг умер.

Как? Куда я попала? Каким образом меня скрутили и доставили на корабль? Не помню. Хоть убей, не помню. Но тогда я испытала страх в последний раз.

Кажется, больше я вообще не способна бояться.

Я оказалась на "Тсам П'а", йуужань-вонгском корабле для перевозки рабов. Там было множество арториасцев, знакомых и незнакомых, включая маму и Дженни. Впрочем, потом торговка умерла, ведь никаких врачей рабам не полагалось. Вскоре вонги выяснили, что Найна Галфридиан — королева захваченной планеты, и попытались отвести её к командующему. Мать начала сопротивляться, я поняла, что её сейчас убьют, и вызвалась вместо неё. Принцесса королевского рода Арториаса захватчиков тоже устроила.

Так и пошла. В той самой одежде, в которой ходила на рынок — в несерьёзном чёрном топике и коричневых брючках. Интересно, что бы я сделала, если бы йуужань-вонги были повёрнуты не на боли, а на сексе? Не знаю. Хотя нет, знаю. То же самое. Стиснула зубы и пошла бы.

Меня привели в зал управления к командиру Ша'келу. Вообще, внутренние помещения "Тсам П'а" выглядели странно и отталкивающе: отсутствие прямых углов, чавкающие стены, изогнутые коридоры, похожие на кишки какого-то чудовища. Впрочем, они и были внутренностями чудовища: "Тсам П'а", как и остальные корабли йуужань-вонгов, был живым существом.

Ша'кел развалился в... креслом назвать это язык не поворачивался. Скорее — некая аморфная масса, колышущаяся, причмокивающая, липкая даже на вид. Такие у вонгов интерфейсы системы управления, да. Командиру уже доложили о моих подвигах на планете. Он впечатлился, накормил меня вкусным обедом, рассказал о йуужань-вонгах, а на прощание ударил ножом в плечо. Не в наказание, а просто так, чтобы я училась "принимать боль".

Боль была жуткой, практически невыносимой, но я сдержалась, стиснула зубы и приняла её "достойно". Прежде чем бунтовать, следовало узнать многое, очень многое, и дождаться подходящего момента.

С тех пор так и повелось. Ша'кел приглашал меня к себе, я прислуживала командующему, помогала ему практиковаться в языке, расспрашивала о йуужань-вонгах, жадно впитывала новые знания. Иногда училась принимать боль, так сказать, на практическом опыте. Командир практически не скрывал, что я предназначаюсь для какого-то "эксперимента". Звучало это жутковатенько, но я не боялась. Весь страх остался внизу, на поверхности Арториаса.

Шрамы меня не волновали, меня беспокоила мама. После той, первой стычки, мама замкнулась в себе. Днями и ночами она сидела на одном месте, безучастно глядя в пустоту, не отвечая на вопросы и мольбы. Когда я приносила ей пищу, она ела, машинально и без эмоций, как какой-то жуткий механизм. Тогда мне казалось, что плен сломил её полностью и окончательно. Как хорошо, что я ошибалась!

С каждым днём я всё лучше и лучше узнавала йуужань-вонгов. Жестокие и фанатичные завоеватели мечтали полностью захватить нашу галактику и превратить её в галактику Боли. О да, эти чокнутые на всю голову ублюдки превозносили боль, и свою, и чужую. Они возносили молитвы своим чудовищным богам и мечтали очистить вселенную от механической мерзости. И да, всё, что их окружало, было живым. Предметы утвари, средства связи, броня, оружие, корабли. Казалось бы — что стоят эти живые существа по сравнению со всей технологической мощью Новой Республики? Оказалось — многого. Йуужань-вонги взяли хороший старт и были нацелены на победу. А я, в свою очередь, планировала сделать всё, чтобы помешать им.

На корабле я близко сошлась с одним из пленников, Арбелоа. Гигантский мужчина, последний выживший из некогда гордого народа воинов, он висел в путах, связанный по рукам и ногам. Его тело бугрилось мышцами, лицо было иссечено шрамами, густые борода и усы дисгармонировали с практически лысым черепом. Ещё совсем недавно я сочла бы его облик устрашающим, теперь же равнодушно заметила, что помощь такого гиганта мне бы пригодилась. В обмен на свою поддержку Арбелоа потребовал голову Ша'кела. Я согласилась: мне-то голова командира без надобности. А вот гигант после освобождения изготовил из черепа йуужань-вонга отличный шлем.

Я тайком помогала Арбелоа освободиться, ходила на встречи с Ша'келом, ждала и дождалась. Что-то началось на мёртвом, обезлюдевшем Арториасе, и основную массу воинов забрали с корабля на планету. Настало время действовать.

Воин полностью освободился от пут и тут же взял меня в заложники. Охранники йуужань-вонгов увидели, что хрупкая девушка болтается в руках гиганта, а исполинский локоть в любой момент может сломать мою шею. Арбелоа пообещал сохранить мне жизнь, если его выпустят на свободу. Вонги рассмеялись и сказали, что командир Ша'кел с лёгкостью найдёт другую игрушку. Но всё же подошли поближе и попытались меня освободить.

Ошибка.

Я и Арбелоа прикончили охранников. С помощью какого-то органического лезвия я откромсала руку одного из воинов — именно в неё был вживлён органический имплантат, открывающий клетки с пленниками.

Дальнейшее плохо отложилось в моей памяти. Сотня, или две, или больше пленников против десятка, или двух, или больше тюремщиков... это была бойня. Йуужань-вонги были отлично вооружены и обучены, они не боялись терпеть боль и причинять её, они сражались как озверевшие ситхи. Но пленников было больше, гораздо больше. Отступать им было некуда. Они сражались как смертники.

В памяти, помимо воли, всплывают картины схватки. Вот воин втыкает амфижезл в тело паренька, а со спины на него прыгает старуха и мёртвой хваткой вцепляется в шею. Вот Арбелоа размахивает своей исполинской дубинкой. Вот маленькая девочка проскальзывает между ног вонга и вонзает подобранный амфижезл ему в пах. Вот стонет какой-то мужчина, его тело буквально изрешечено жуками-пулями. Вот вонг резко разворачивается и поскальзывается на полу, скользком от крови, подняться ему уже не суждено. Вот я рву какую-то тряпку и машинально заматываю полученную царапину, а в голову приходит нелепая мысль, что совсем недавно я сочла бы её страшной раной и постаралась бы залезть в бак с бактой. Вот гигант опускается на одно колено и называет меня "Госпожой", а я небрежно роняю "Просто Кэй". Вот толпа врывается в рубку, глаза Ша'кела удивлённо распахиваются, а я спокойно сообщаю ему: