Носитель разума Арана

— Надеюсь, очкарик, ты не "крысятничаешь"? Поймаю? Прибью! Помни об этом!

Первый раз я по своей глупости пошутил:

— К чему прибьёшь и чем?

Он, молча, ударил меня в ухо и ответил:

— Узнаешь, если попадёшься! Но я уверен, что тебе это не понравится!

Ухо распухло и болело неделю. Мне это тоже не понравилось. Выводы сделал и больше не шутил. Слова Гены и его ответ запомнил и больше вопросов не задавал, выводы сделал. Мне не понравилось и то, что мне уже досталось, узнавать имеющееся в запасе? Желания не имел.

Виктор платил мне 10 рублей с каждой проданной пары джинсов и 15 рублей с каждой проданной куртки. Получалось неплохо. Но много денег не бывает и через полгода я начал создавать свою сеть. Бабушки-пенсионерки охотно продавали поставляемый им товар, увеличивая свою пенсию и получая возможность чаще ходить в магазин. Отпускную цену на изделия увеличил на 5-10 рублей, платил им эту надбавку, частично. Себя тоже премировал. Мой оборот рос, и Виктор на 5 рублей поднял мою долю от продаж. Учёбе торговый бизнес не мешал. Во-первых, как и любой студент приспособился. Во-вторых, кто учится на пятом курсе? Успевал всё. Даже ухитрился заводить знакомства в среде кооператоров. Теперь моя сеть торговала не только товарами Виктора. Всё было хорошо, кроме одного. Несмотря на мои достижения и усилия, девушки игнорировали меня, могли "полюбить" только за деньги. А их было жаль! Копил на машину, у отца был "Москвич 407", но я мечтал о "ВАЗ 2108".

Так в трудах, заботах и мечтах подошло время преддипломной практики, её проходил в институте археологии и ездил на своей осуществившейся мечте. Именно тогда и был счастлив, всем имеющимся. Пришло счастливое время окончания учёбы в университете. Отец подсуетился, защитив диплом, я пошёл работать в исторический музей, младшим научным сотрудником! Это было очень круто и престижно, но, увы, в более ранние годы. А в 92 году это звание вполне соответствовало званию дворника, по крайней мере, по уровню зарплаты. Виктор к тому времени уже поднялся прилично. Его ТОО "ЗАЛЕК", название составляли первые буквы фамилий и имён его учредителей, Зубов, Андреев, Лёня, Елена, Костя был уже торговым предприятием с хорошим оборотом наличных денег. Трое учредителей были моими соучениками, а двое со стороны. Я продолжал горбатиться на "акул" бизнеса новой страны, занимался сбытом, но теперь сбывал вещи, которые закупались партиями в Турции. В силу этого на низкую свою зарплату не жаловался. В уже указанные годы, музеи не ломились от посетителей, охраной тоже не могли похвастаться, а вот запасники имели большие и без хорошего учёта. Несколько отвлекусь и расскажу о них.

Глава 2.

Здание музея размещалось в старой усадьбе, кому она принадлежала? Почему музей разместили именно в ней? Выяснить не пытался, мне это было не интересно. В годы правления отца всех времён и народов, была проведена реконструкция, которая увеличила и здание, и подвал. Сюда свозились не только то, что находили археологические экспедиции при раскопках, но и многое из конфискованного имущества, у именитых граждан старой России. Разбирать всё не успевали, работников в музее всегда было не густо, вот поэтому привозимые ящики копилось.

После революции в новой стране, не смотря на разруху и проблемы, проводились раскопки, реквизировали имущество буржуев, врагов новой власти, искали золото, драгоценности, их отправляли в ГОХРАН, а всё остальное, чему безграмотные представители власти цены не знали, шло в подвалы музея. Гражданская война, становление Советской власти, все эти годы подвалы музея наполнялись ящиками.

Наступили 30 годы. Но изменилось немногое, власть уничтожала своих противников. Репрессии продолжались, теперь это называлось борьбой с врагами народа. Врагов было множество, в их число попали учённые, среди которых были и археологи. Обычно участвовавшие в раскопках археологи запаковывали в ящики все находки за полевой, летний период, отправляли их в музей, от которого были командированы. Закончив полевой сезон, экспедиция распускалась, после положенного отпуска научные сотрудники экспедиции сами же изучали, описывали находки в остальное время года. Начались репрессии 30-40, следователи из рабочих, крестьян и солдат со всей пролетарской ненавистью искали врагов народа. Особо поощрялось раскрытие организаций врагов народа. Когда, кто первым из следователей и оперативников карающего меча революции начал подтасовывать факты? Вряд ли теперь можно выяснить, ведь могло быть и так. Желая выслужиться или привлечь к себе внимание, так могли начать делать многие. Экспедиция всё лето на раскопках, понятно, что раскопками эти враги занимались для отвода глаз, а так вели противоправную деятельность против народной власти. Следователи из народа, народными методами, добивались признания у членов экспедиции. Понятно, те не имели стержня и пролетарской убеждённости, вот и признавались во всём, очень быстро то, что их тела становились кусками кровоточащего мяса с изломанными костями. Так раскрывались тайные организации врагов. Правда, потом многие из этих следователей оказывались тайными врагами, в чём они признавались, попадая в руки своих бывших товарищей, которые усердно калечили их тела. Естественно тайные враги, когда лишались маски настоящих партийцев, теряли и твёрдость духа, признавались во всём, как когда-то это делали их подследственные. Но выявленные этими врагами, враги уже были расстреляны, сгинули в лагерях ГУЛАГА. Затем пришла война и много людей науки, погибли при разных обстоятельствах. Всё наследство тех времён и тех людей копилось в этом подвале, получившем название "запасники музея". Штаты музея и в лучшие времена были небольшими, а уж "перестройка" совсем обескровила личный состав тех, кто разбирал "запасники". На тот момент, о котором рассказываю, кроме бабушек и дедушек, смотрителей и хранителей, в наличии было семь научных сотрудников. Да и те, думали не о работе, а о том, как выжить. Но новое время не только проредило ряды научных работников музея. В стране росло количество своих коллекционеров, да и зарубежные товарищи проявляли интерес к стране снявшей "железный занавес". В ней было много ценных вещей, был "бардак" и за небольшие суммы можно было приобрести очень дорогие вещи. Все эти любители "халявы" забывали одно. Мы умеем не только брать то, что плохо лежит, но умеем и быстро соображать. Не я первый заметил эту нишу обогащения, меня просто привлёк Миша ЛЕФАР, такой же младший сотрудник, как и я, но на три года старше меня. Он этим занимался уже два года и имел нужные связи.

Привлёк он меня на определённых условиях. Я должен был ковыряться в запасниках музея, находить ценные вещи и передавать ему. Просто и легко! Легко говорить, а сделать? Знания мои после университета были очень скромные. Да и как понять, что ценное, а что нет? Выход был один, пришлось мне изучать каталоги аукционов, разную другую литературу, читать специальные издания о коллекциях. Так набирался нужных знаний. Любая учёба требует времени и полной отдачи, это влечёт отсутствие средств на сытую жизнь, зарабатывать их просто не остаётся времени.

Наступил 93 год, а вместе с ним наступили тяжёлые времена. Рубль падал, страна становилась страной миллионеров. Она менялась, менялась жизнь, менялись реалии. ТОО "ЗАЛЕК" исчезло, превратившись в ЗАО "Торговый дом Зубова". Виктор избавился от своих учредителей, за исключением Лёни, стал хозяином и президентом ЗАО, плюс учредителем, а по существу хозяином, ему принадлежало 80% акций ООО "Торгово-закупочной фирмы "АИР" модного в то время профиля совместного предприятия, российско-немецкого. Немецким партнёром и генеральным директором был Лёня, который имел фамилию ГЕНЕРТ, он происходил из семьи немцев и уехал на свою родину по программе переселения соотечественников проводимой ФРГ. ЗАО уже мелкой рыночной торговлей не занималось, у него были магазины в разных городах. ООО "Торгово-закупочная фирма "АИР" поставляла оборудование для магазинов и многое другое из Германии. Ещё несколько фирм, с подставными директорами, шили разные изделия под брендами знаменитых имён и сбывали их оптом. В этой империи мне с моей торговой сетью из старушек места не было. Об этом мне сказал Гена, добрый "друг" моего уха, к которому он когда-то приложился кулаком. Теперь он ходил в обычном костюме, а не в спортивном, пил меньше и был начальником службы безопасности в империи Виктора. Из отданных ему мной денег, долга за последний, поставленный мне, для реализации на рынке товар, он дал мне 10 000, эквивалент 10 рублям, по старому, издеваясь, дружески похлопал по плечу, едва не сломав мне ключицу, и нежным голосом радостно сказал:

— Это тебе расчёт. Ты уволен! Мы в твоих услугах больше не нуждаемся. Свободен!

Так я остался жить на одну честную зарплату, младшего научного сотрудника. Родители тоже не вписались в новую жизнь. Другие организовывали гимназии, лицеи, а мои родители не смогли. Отец так и остался директором еле живой муниципальной школы, единственное, что было хорошим, это то, что мама теперь работала с ним вместе. Материально помочь мне они ничем не могли. Сами еле выживали. Резко упасть на дно, очень нелегко. Едва не впал в депрессию. Пересчитал всю заначку и решил жить очень экономно, оставив денег на отдых. Была зима 94 года, а по весне, решил съездить в Турцию, оторваться по полной программе, на последние деньги. Новых поступлений пока не было, в запасниках музея золота, бриллиантов ещё не нашёл. Но самообразование не бросал, отступать было некуда, других предложений не имел, а кушать и разбогатеть продолжал хотеть. Теперь, оставшись без забот о торговой сети своего бизнеса, свободного времени имел много, его проводил в "ЛЕНИНКЕ", так народ называет библиотеку имени В. И. Ленина. В новом государстве от обожания этого вождя пролетариата отказались, но название библиотеки, районов и некоторых других мест носили это имя. Думаю, это сделали на всякий случай. Вдруг народ захочет вспомнить учение и тезисы этого вождя?

Путёвку в АНАТАЛИЮ, в отель класса три звезды с 14 мая, приобрёл в апреле и спокойно ждал дня отлёта. Прошли майские праздники и судьбоносный день наступил. Собрал сумку и городским транспортом направился в аэропорт Шереметьево, тогда единственные ворота из страны в большой мир. Благополучно прошёл таможню, паспортный контроль и наконец, занял кресло на борту ИЛ-86. До этого услугами Аэрофлота пользоваться не приходилось. Основным транспортом был поезд, им и ездили в Крым и Сочи, массовые народные курорты старого времени, а единственный государственный перевозчик Аэрофлот очень зависел от погодных условий. Но новое время изменило отношение к перемещению у граждан, теперь все летали, спрос родил предложение. Появились новые компании, и теперь летел самолётом компании ТРАНСАЭРО. Было страшновато, но старался держать себя в руках, сохраняя беспечный вид бывалого авиапассажира. Взревели двигатели, самолёт тронулся с места. Отреагировал адекватно, вспотел, сжался в комок. Чего боялся, чего ожидал? Об этом говорить не буду. Все эти чувства, страхи, знакомы каждому, они хоть и индивидуальны, но в тоже время и общие. Самолёт взлетел и начался мой путь к морю, солнцу и новым впечатлениям. Полёт проходил нормально. Только раз, минут на 10 попали в зону турбулентности. Вот тогда и натерпелся страха. Самолёт проваливался в воздушные ямы и вместе с ним в эти ямы проваливались мои внутренности в полном составе. Эти 10 минут показались очень долгими и страшными. Ревели двигатели, самолёт опускался и поднимался вместе с моими внутренностями и страхом. Сидел, закрыв глаза и вцепившись в подлокотники кресла, не обращая внимания на окружающих. Когда всё закончилось, ещё некоторое время не мог прийти в себя. Меня привела в чувство стюардесса, предложив воды или сока. Смотрел на неё непонимающе, затем её вопрос дошёл и с трудом выдавил:

— Воды ..., пожалуйста ...

Взял пластиковую чашку, поднёс ко рту, глотнул ..., и ожил. Страх ушёл и смог осмотреться. Самолёт был полным. Люди шумели, разговаривали, некоторые пили вино и более крепкие напитки. Русский человек отдых всегда понимал своеобразно, по своим традициям и понятиям. Хорошо это или плохо? Судить трудно, но именно по ним всегда узнавал своих соотечественников в будущем, они не менялись, не сдавались и не изменяли этим традициям. Но тогда позавидовал им. Мне казалось, что даже если самолёт будет падать или разваливаться в воздухе, мои соотечественники от своего занятия отвлекаться не будут, мужественно продолжая начатое дело. Такие мысли подняли мой боевой дух, вернули хорошее настроение. Съел предложенный стюардессой обед, запил его кофе и блаженно развалился в кресле самолёта, мои скромные габариты позволяли это сделать. Посадку перенёс уже спокойно. Покинув борт самолёта, сошёл по трапу.

Жаркое, яркое солнце заставило зажмуриться, радостное чувство, что всё закончилось, и я снова стою на твёрдой земле охватила меня. Это была земля нового мира, таинственной заграницы, о ней мечтали многие, а я уже был здесь! Полный гордости и счастья, пошёл, вслед за остальными пассажирами, покидавшими борт самолёта в автобус. Автобус отъехал. Покружив по полю аэродрома, он довёз нас до здания аэропорта. Разъехавшиеся стеклянные двери впустили нас в прохладу здания и начались очереди ...

Вначале усатый пограничник за 10 долларов вклеил в мой загранпаспорт марку и поставил печать. Второй очереди, за получением багажа, избежал. Мой багаж, сумка с немногими вещами, был при мне. Вышел в зал аэропорта. Возле выхода из зоны контроля стояла толпа людей с табличками, на которых были напечатаны названия встречающих от турфирм. Нашёл табличку с названием своей и встал за спиной гида, предстояло ждать остальных туристов воспользовавшихся услугами этой фирмы. Ждать пришлось около часа. Но я не скучал, с интересом осматривая пёстрые толпы людей, сновавшие по этому, шикарному зданию из стекла. Народа было много. Одни прилетали, другие улетали. Отличать их было не сложно. Золотисто-коричневый загар отъезжающих и белая кожа прибывших, безошибочно позволяли отделить улетающих от только прилетевших людей. Вокруг говорили на многих языках. Английский немного знал, русский естественно тоже, остальные были неизвестны. Тогда и вспомнил слова песни:

"Заграница, заграница, а кругом родные лица ..."

За точность слов не ручаюсь, но смысл передаю верно. Русская речь звучала отовсюду, перекрывая остальные. Тогда этот аэропорт казался мне удивительно чистым и светлым, дивным и прекрасным. Первый раз всегда всё видится прекрасным, таинственным, неизведанным. Обилие киосков, баров, рекламы поражало. На душе было радостно. Ожидание не утомляло. Но вот гид дал команду двигаться за ним к автобусам. Мы гуськом последовали за ним. У выхода из здания аэропорта нас атаковали добровольные носильщики разных возрастов. Они старались выхватить чемоданы и даже сумки, за свои услуги просили от 10 долларов, но соглашались и за 1 доллар. Был атакован ими и я, но сумел отбиться. Пока шли к автобусам, успел заметить броневик и патруль из солдат возле здания аэропорта. Тогда не знал, что всё побережье Турции, курортные зоны охраняет армия. После видел патрули и броневики у отелей. Зачем это нужно? Не понял и особо на этом не останавливался, других впечатлений хватало.