Темный рыцарь

Кого-то другого такие слова бы заставили ускорить шаг и постараться как можно скорее затеряться среди пестрой толпы. Кто-то бы даже мог остановиться, повинуясь властности в голосе. Однако, господин Рейнольдс в таких ситуациях предпочитал делать вид, что он не замечает таких голосов, или искренне недоумевает как его можно считать злодеем. Иногда это действительно помогало сбивать людей с толку, но не сегодня.

— Именем Императора, приказываю тебе остановиться, зловредный некромант! — голос раздался близко. Чересчур близко, учитывая то, что его обладателю бы пришлось проталкиваться сквозь толпу. К тому же на сей раз притвориться, что он не понимает к кому обращено требование, не получится. В Валье некроманты предпочитали именоваться черными магами.

Взвесив все 'за' и 'против', Рейнольд замер на месте, и медленно, осторожно повернулся к источнику звука. Его взгляд уперся в стену. Пришлось отступить на шаг назад (благо, что толпа как-то резко предпочла держаться от мага и его собеседника на расстоянии), чтобы нормально разглядеть того, кто к нему обращался. И не только отступить, но еще и задрать голову. Плохие приметы.

— Отвечай, как пред лицом Последнего Суда, — пророкотал трехметровый гигант, закованный в такое количество стали, которого бы хватило вооружить целый отряд городской стражи. — Ты ли есть злодейский некромант, что оскверняет могилы, тревожит покой умерших, да творит непотребства навязывая им свою волю без письменного разрешения достопочтенного Консорциума Магов?

— Нет, — ответил Рейнольд. Некоторая часть его души, твердо знавшая, что жизнь коротка, а смерть неизбежна, а потому лишенная страха так и подначивала его начать отвечать на просторечном говорке жителей Щитового королевства, чтобы отразить торжественность в голосе великана. — Я не тревожу души... Да и письменное разрешение у меня есть.

Внешний вид гигантского рыцаря в угольно-черной броне не оставлял сомнений, что ему не повезло повстречаться с одним из овеянных славой Паладинов Империи. Этот воинский орден брал свое начало еще в те времена, когда Первый Император Валье бродил по земле, и был творением его рук. Сочетание диеты из каких-то таинственных грибов, трав и настоек, вкупе с жесточайшей тренировкой превращало простых людей в великанов, способных один на один выходить на бой с чудовищами, и выходить из него победителями. Короли Щитового Острова, всегда с завистью смотревшие на Императоров Валье, и во всем им подражавшие, пытались создать нечто подобное, и результатом была Гвардия Острова. Рейнольд знал одного такого воина, — его звали то ли Рико, то ли Райзак, и он отдал свою жизнь, сражаясь с выводком гигантских богомолов, прорвавшихся в традиционно безопасные окрестности столицы, убив одного из монстров голыми руками. В сравнении с текущим собеседником двухметровый и шкафоподобный гвардеец казался нескладным подростком — Имперский Паладин выглядел так, что, наверное, мог бы в одиночку обратить бегство весь тот выводок. Словом, с ним было лучше не шутить.

Некромант вытянул из карманов пластину с выгравированным на ней символом Консорциума — рукой, удерживающей пучок змей, и показал ее великану, прикидывая, что он будет делать, если гигант окажется безграмотным.

'Прикосновение Смерти в лицо', — пришел он к выводу. — 'Хорошо, что гостиница рядом, заскочить, взять вещи и...'

Мысль замерла точно мышь, поддавшаяся гипнотической силе змеи. Имперский паладин подошел к нему и аккуратно поднял некроманта за загривок, внимательно изучая символы, которые покрывали пластинку, в то время как Рейнольд беспомощно повис, лихорадочно пытаясь выстроить новый план 'Б', который не будет включать его мучительной смерти. В таком положении его и увидела Тарша.

Эльфийка выглянула из окна их гостиницы. Ее номер находился на втором этаже, и, видимо, от нее не укрылось, что шум городской жизни неожиданно прервался тишиной. Правда, судя по взгляду, брошенному ею на некроманта, что происходит и что делать, она понимала не лучше него...

— Ага! — победоносно заявил великан, подняв голову и увидев девушку в окне. — Эльфийская дева, что была силой вырвана из уюта своей подземной обители и низведена до роли сосуда удовлетворения похоти и извращенных желаний!

'Если бы', — чуть не брякнул Рейнольд. Несмотря на то, что он, безусловно, испытывал к Тарше теплые чувства, и, насколько он мог судить, эльфийка тоже имела на него какие-то виды, за тот месяц, что они были знакомы, самым интимным эпизодом в их отношениях был тот неловкий момент, когда некромант застал девушку за переодеванием. Но новый знакомый явно не отличался чувством юмора...

— Да еще и пребывающая на поверхности без письменного разрешения мудрых лидеров своего народа! — продолжал великан. Эльфийка, на лице которой отразилось явное недоумение, медленно порылась в складках своего платья и извлекла оттуда табличку, которая была почти идентичной той, что была у некроманта (хорошо, что она практически сразу достала ее, когда они оказались в ближайшем крупном городе).

— Отпустите меня, пожалуйста, — протянул Рейнольд, пока паладин изучал табличку. — Я ничего не делаю, по... подчиняюсь воле Императора.

Реплика попала в цель. Гигант отложил изучение табличек до лучших времен и поставил некроманта на землю.

— Подчиняешься воле Императора, да? — спросил он.

— Ага. Подчиняюсь воле Императора, пусть его враги будут сокрушены как глиняные горшки, упавшие со скалы.

Рейнольд решил двигаться в этом направлении дальше. После инцидента в лесном храме, с участием темной эльфийки, мага воздуха, его подручных, да чудовища, что было заточено в подземелье, некромант провел неделю, отдавшись на попечение сельской целительницы, которая оказалась заодно и местной проповедницей Имперского культа. В обмен на посещение ее вечерних проповедей, она согласилась выхаживать его бесплатно. До тех пор Рейнольд почти не соприкасался с имперской религией, однако, как выяснилось, их проповеди были не самым скучным делом. Основным их форматом были нравоучительные истории из жизни Императора Валье, отличавшиеся редкостным контрастом благостных заповедей, которые в них содержались, и кровавыми подробностями свершений основателя Валье. Основное их послание можно было сформулировать так: 'Будь благочестив, иначе Император сокрушит твою голову голыми руками, переспит с твоей дочерью, а затем разорит твой дом'. Учитывая то, что составитель священного текста не скупился как на красочные описания всех четырех элементов, истории действительно были достаточно запоминающимися.

— Отлично! — взорвался радостным ревом паладин, а затем поднял голову в сторону эльфийки. — А вы, благородная дева?

Тарша только осторожно кивнула, явно недоумевая, к чему великан клонит.

— Просто превосходно! — на сей раз, взрыв был более громким и некромант прикинул, что еще один раз, и у него, наверное, будут проблемы со слухом.

— Раз уж обстоятельства таковы, возрадуйтесь, — продолжал великан. — Ибо Император протягивает вас точно руку помощи мне, Ганцу Железноглавцу, в его праведной секретной миссии!

— А в чем будет заключаться наша помощь? — осторожно спросила Тарша.

— Мы пройдем по земле, поднимемся на вершины и опустимся в низины, — ответил темный рыцарь. — Мы преодолеем все преграды на пути! Мы сокрушим всех врагов!

— Что-что мы сделаем? — переспросил некромант. — В смысле... в какой миссии мы должны быть вам... благословенной рукой помощи?

— Как могу я изречь суть оной? — ответил рыцарь, и маг неожиданно понял что за его манерами скрывается не нахальство, а всего лишь искреннее простодушие. — Она же тайная.

Рейнольд ощутил желание прикрыть ладонью лицо... Вместо этого, правда, он посмотрел в небо. И тяжело вздохнул.

Глава 2.

497 год от основания Империи Валье. 28 июля.

Империя Валье, провинция Ралкрусс.

Шипя и разбрызгивая искры, огненный шар вырвался из руки рыжеволосой ведьмы и через мгновение взорвался, столкнувшись с телом зомби. Создания некромантов Щитового королевства были защищены от традиционных слабостей нежити, их тела горели не лучше, чем человеческая плоть, а потому огненные заклинания были против них не слишком эффективны. Однако в этом заклинании было столько разрушительной мощи, что от зомби остались лишь угольки.

Рейнольд выругался про себя. Теперь его даже как скелет не поднимешь. Угораздило же их нарваться на эту парочку? Волшебница кидалась боевыми заклинаниями огненной магии, точно ребенок у реки — камешками. Если бы не проливные дожди, что лились на землю уже вторую неделю и превратили лес в серо-бурое сочетание из грязи, прелых листьев, сырости, да деревьев, скорее всего она бы устроила настоящий пожар. Второго противника он в деле не видел, но об его мастерстве говорило уже то, что он ухитрялся противостоять Тарше уже минут десять. Любой, кто был способен на подобное без использования магического оружия, относился к тем людям, от которых Рейнольд старался держаться подальше. Все-таки эльфы — все эльфы, а не только темные, отличались от людей не только формой ушей, но и общим превосходством хотя бы в физических аспектах (сами остроухие так же предписывали себе и интеллектуальное, но гордость не позволяла магу с этим соглашаться). Они были сильнее, выносливее, быстрее, имели лучшую реакцию и так далее. В сочетании с долгой жизнью, позволяющей совершенствовать навыки в течении десятков, а то и сотен лет, они действительно во всем превосходили обычного человека. Поэтому блондинчик, несмотря на туповатый вид, должен был быть каким-то монстром, чтобы сражаться с Таршей на равных.

— Получай! — взорвалась криком волшебница и еще один зомби исчез в вихре всепоглощающего пламени.

'И где же имперский паладин, когда он так нужен?' — пронеслась в голове Рейнольда мысль, преисполненная страдания.

Некромант не имел понятия, где сейчас находится Ганц Железноглавец. В обычной ситуации, он был этому рад. Самопровозглашенный лидер имел ум может и острый, но очень необычной формы, наверняка приданной ему многочисленными ударами по голове. Как следствие, его стилю командования было даже сложно подобрать адекватное определение. Лучшим, что господину Рейнольдсу удалось придумать, был 'наивный пассивно-агрессивный идиотизм'. Взять хотя бы его приказ отправиться в лес и буквально найти что-то, о чем он даже отказывался говорить, упирая на секретность миссии. После примерно пяти минут беседы в стиле 'я хочу, чтобы вы нашли мне кое-что необычное, я не буду говорить что это, вы сами догадаетесь', обычно незлобивый Рейнольд испытал желание совершить преступление против порядка управления и прикончить уважаемого Железноглавца. Увы, было ясно, что если он это сделает или даже просто попытается дезертировать, коллеги Ганца обязательно начнут его преследовать. Учитывая то, что паладин — фигура заметная, гарантированно найдутся и те, кто видел, что, тот покинул город в компании некроманта и... словом, скрыться будет непросто. Оставалось только терпеть и надеяться на щедрую оплату. В принципе, ставка 'добровольного помощника' составляла один золотой в сутки, — достойная цена как на нее не взгляни, но учитывая своеобразный характер задания и то, что ему пришлось пережить за последнюю неделю, Рейнольд считал ее изрядно заниженной.

— Твоим слугам — хана, третьесортный колдунишка! — нахально провозгласила ведьма, обратив в прах последнего из зомби, которых Рейнольд бросил против нее. — Отдай мне Меч Леса, иначе я задам тебе такую трепку, что ты им позавидуешь.

Конфликт с этой парочкой, например, уже обошелся некроманту в два золотых с лишним, поскольку он потерял уже пятнадцать мертвецов — всю свою свиту. А ведь поначалу все выглядело так хорошо... После нескольких часов бесплодного блуждания по лесу некроманту и воительнице удалось найти нечто, что, в теории, могло быть предметом поисков паладина. Во всяком случае, точно соответствовало понятию 'необычное'. Расколотый камень, из которого вырастал меч, — не каждый день такое увидишь, верно? С большим трудом им удалось извлечь его из узилища, — вытаскиваться клинок не желал, и пришлось пойти иным путем, раскрошив камень на маленькие кусочки. Но тут пожаловали конкуренты, — слово за слово, оскорбление за оскорблением, и все пришло к тому, что Рейнольд прятался за деревьями, жертвуя зомби и пытаясь придумать план, который бы позволил ему выйти из ситуации живым и здоровым.

— Может быть я и третьесортный, — громко бросил он. — Зато ты — доска!

Потасовка, собственно, началась из-за не слишком дружелюбного замечания, которое Тарша отпустила по поводу размера груди волшебницы (Рейнольд, в принципе, находил, что она соответствует ее фигуре и выглядит довольно приятно), когда та проехалась по ее ушам. Из чего некромант сделал вывод о том, что эта тема является для ведьмы болезненной и надеялся вывести ее из равновесия и затем ударить ее мечом по голове. Все равно ничего другого он сделать не мог: какими бы чудесными свойствами не отличался меч, откликаться на призывы Рейнольда он не желал. А в магии он был рыжей не ровня, — его заклинания она отбивала с непринужденностью кошки, игравшей с мелким грызуном.

Рейнольд выскочил из укрытия и понял, что ошибся. Волшебница действительно взбеленилась, но это, похоже, лишь усилило ее желание оборвать жизнь Рейнольда. Взмах руки и навстречу некроманту понеслась сплошная стена огня. Тот замер на месте, парализованный ужасом, — мысли лихорадочно заметались, силясь сформировать план к спасению, но положение казалось безвыходным...

Как вдруг, нечто с силой врезалось некроманту в бок и он, совершив в воздухе почти акробатический кульбит, врезался в дерево. Сквозь боль, шок и дезориентацию он понял, что это был Железноглавец, отбросивший его с линии огня могучим ударом руки. Сам же имперский паладин, правда, не имел шанса уйти, и Рейнольд было поразился его самоотверженности, как вдруг гигантский меч Паладина взметнулся и... рассек огонь. Заклинание взорвалось, окутав паладина пламенем. Пламя бушевало несколько мгновений, но когда оно оказалось, что Ганц практически не пострадал — его доспехи раскалились, но не более того.

И некромант, и ведьма (хотя она, — в меньшей степени) были ошарашены. Как ни редки магические мечи, произрастающие из камней, люди способные пережить практически прямое попадание Огненной Стены, встречались еще реже. Несмотря на то, что после взрыва в его голове бушевал бардак, некромант неожиданно задался вопросом, — а насколько сильно Паладины вообще относились к человеческой расе? Три метра ростом, отбивают магию мечами, едят траву...

-... прекрасная и гениальная волшебница делает здесь? — донеслись до него слова беседы, в которую Ганц вступил с его недавней противницей.

Сквозь пелену оглушения и боли до господина Рейнольдса доносились лишь отрывки беседы между Паладином и 'прекрасной и гениальной', но, судя по всему, они были неплохо знакомы. Ганц подобрал Меч Природы, изучил его с интересом, а затем, невзирая на вялые протесты некроманта (сводившиеся к невнятному бормотанию, да укоризненному взгляду), протянул его довольной волшебнице, которая принялась звать своего спутника.