— И не забудь зайти ко мне сегодня после уроков, пожалуйста, — последнее слово она произнесла с такой слащавой интонацией, что её можно было на хлеб намазывать. — Будем тебя перевоспитывать, — с этими словами она громко цокнула каблуками и завернула к лестнице.
— Если день выдастся таким же, как это утро, я просто не доживу до вечера! — Милена вежливо постучалась в дверь. Но, когда ответа не последовало, вошла без приглашения. Несмотря на размер комнаты, свободных мест почти не осталось. Всё было заполнено учениками. Но вместо обычного беспорядка, который царил на уроке, сейчас в классе стояла тишина. Школьники что-то усердно строчили на листиках и даже не взглянули на Милену. Она прокашлялась, чтобы учитель обратил на неё внимание:
— А... Мисс Каролл? — мистер Боунс поправил очки, съехавшие с переносицы на кончик носа. — Присаживайтесь! Правда, у нас сейчас контрольная... Но тут уж ничего не поделаешь! Опоздали, так опоздали. Кстати, ребята, у вас осталось двадцать минут до конца урока, — мужчина снова склонился над стопкой раскрытых тетрадей. Ученики заворчали. Послышалось скрипение ручек, шорох карандашей и шёпот подсказок. Милена прошлась между рядами парт. Кинув сумку на своё место, она села за стол.
— Где ты была? — шёпотом спросила соседка по парте. Милена мельком на нее взглянула, даже не зная, с чего начать. Лиза Сквойн была её лучшей подругой и знала про конфликт с миссис Шейп. Но даже с ней Милене сейчас не хотелось обсуждать эту тему. Пухленькая девушка с облаком русых волос и вечным любопытством в глазах. Вот, как можно кратко охарактеризовать Лизу. Но тут мысли снова вернулись к завучу. И как она с такой лёгкостью клюнула на удочку? Ведь учительница только делала вид, что собирается её куда-то вести! А сама просто ждала, когда рыба присосётся к приманке и её можно будет достать из воды.
— Шейп. Сегодня буду отрабатывать, — лаконично пояснила Милена. Она пригляделась к своему листику с заданиями и присвистнула. От количества геометрических фигур закружилась голова. Милене вдруг вспомнилась встреча с чёрной кошкой. Да, она не перешла дорогу. Но неприятности всё-таки доставила! Страшно только подумать, что бы произошло, если б она это перебежала дорогу! Припадок бабушки, опоздание, вечернее наказание у миссис Шейп, контрольная.... Что может быть хуже? Землетрясение? Пожар? Конец света?
Милена незаметно подглядела в листик Лизы. Но тот был чистый и нетронутый, как первый снег... Как-то раз Лора попыталась объяснить Милене геометрию. Но всего через час занятия осознала, что она не такой уж терпеливый человек, каким до этого себя считала.
Пытаясь вспомнить хоть что-то из предыдущих уроков, Милена заглянула в окно. И уже не могла от него оторваться... Облака, похожие на размокшую вату, завораживали. От их красоты у Милены перехватило дыхание, и появилась мечта выпрыгнуть из окна и взлететь в небо. Желание было таким острым, что только локоть Лизы, пихнувший бок, заставил её отвернуться от окна.
— Эй, ты чего?! — встрепенулась Милена. Она кинула ещё один взгляд на контрольную. Но и его хватило, чтобы окончательно впасть в отчаяние. Скорее миссис Шейп похудеет, чем она напишет этот тест! Одно слово
'параллелограмм' чего только стоило! Написать его без ошибки уже
казалось целым достижением! Не говоря о том, чтобы решить с ним задачу.
— Ты слышала о новеньком из десятого класса? — прошептала Лиза, довольная тем, что смогла завладеть вниманием Милены. Она поправила русый хвостик, который вдруг стал длиннее второго. — Ах, ты же опоздала... И не видела, как он зашёл в класс! — толстушка покачала головой, отвечая собственным мыслям. Милена придвинулась ближе, чтобы было удобнее слушать. Надежда на то, что она решит контрольную, с каждой секундой казалась всё более наивной.
— Ох, Ми, ты такое пропустила! Он такой лапочка! Все девчонки из нашего класса... Да чего уж тут темнить! Со всей параллели — только о нём и говорят! Даже у нашей выскочки Глэн Хэнкс на него слюнка потекла! — контраст между серьёзным тоном и весёлым содержанием слов отражал беспорядочный ход мыслей Лизы. Милена сощурилась, пытаясь разглядеть зализанный хвост Глэн. Но все ученики так часто кивали друг другу, помогая с контрольной, что сделать это было непросто. Такое впечатление, будто ты оказался в лесу, где все шапочки грибов тянутся к небу. Милена фыркнула. Глэн — была её одноклассницей и единственным человеком, которого она ненавидела примерно так же, как и завуча.
— Ну, и как зовут этого новенького Дон-Жуана? Я надеюсь, мальчики им хотя бы не заинтересовались? — Милена попробовала сделать заинтересованное лицо. Но попытка провалилась. Какое ей дело до какого-то новенького? И, вообще, как можно судить о человеке только по его смазливой мордашке? Но говорить об этом Лизе, любительнице всевозможных сплетен, она не решилась. Подруга бы просто не поняла.
— Ах, его зовут Кристиан Воган! — мечтательно произнесла Лиза, словно перекатывая это имя на языке. Прозвенел звонок. Толстушка поспешила сдать нетронутую контрольную. Милена собрала учебники. Чувствуя, как от долгого сиденья в одной позе затекла спина, она размялась и двинулась к выходу. Там она застыла и стала дожидаться Лизу. Но подруга явно не спешила. Она подошла к группе хихикающих девушек и что-то им сказала. По классу пронеслась новая волна смеха. По довольному виду подруги, Милена догадалась, что та поделилась сплетнями о новеньком.
Теперь было ясно, почему устное народное творчество до сих пор популярно. И так быстро распространяется по школе. Проще говоря, это были обыкновенные сплетни, которые также передаются из уст в уста.
* * *
К середине дня Милену начала тяготить сегодняшняя бессонница. А желудок, не отведавший завтрака, весело отыгрывался на истории. Он так громко урчал, будто хотел ответить на вопросы учителя. Но Милену беспокоил не столько голод, сколько заваленная контрольная. 'Может подойти к учителю и попросить переписать тест? Хотя какая разница? Великим доктором математических наук мне точно не стать!' — подумала Милена и свернула в узкий коридор. Но идеи, как выкрутиться от геометрии, постепенно иссякли. А вскоре прозвенел звонок с последнего урока. Обычно биология тянулась безумно медленно. Но сегодня пронеслась на удивление быстро и интересно.
— Эй, Лиза, мне тебя ждать? — окликнула подругу Милена. Но торопить её не стала. Не хотелось идти к миссис Шейп отрабатывать наказание. Все девушки поспешили к выходу, продолжая о чём-то оживлённо беседовать.
— А вы видели, какой он высокий? — одна из старшеклассниц встала на цыпочки, пытаясь изобразить рост новенького. — Правда говорят, что у него уже есть девушка... — после этой фразы все заметно упали духом, — Но лично я в это не верю! — одноклассницы энергично закивали в знак согласия. Обмен сплетнями возобновился.
— А я слышала, что за него всерьёз взялась наша Глэн! — встряла в разговор Лиза. Её хвостики заметно растрепались за день. Несколько прядей спало на лоб. Но сама толстушка даже не заметила этого.
— Что, правда? — девушки сделали вид, будто обрадовались этой новости. А одна из девятиклассниц даже прижала к груди учебники, чтобы захлопать в ладоши. Глэн уже давно числилась, как охотница за парнями. Некоторые из-за этого побаивались её, считая, что дружба с ней оградит их личную жизнь.
Одноклассники со вздохами вышли из класса. Видно их, как и Милену, уже достала эта болтовня о Кристиане Вогане. Но тут толпа девушек расступилась. В центр вышла сама Глэн Хэнкс. Светло-платиновый хвост вился вокруг шеи как змея. На фоне бледной кожи большая фамильная родинка под носом смотрелась особенно ярко и необычно. Этой родинкой Глэн гордилась больше любой другой части тела, что давало её недоброжелателям повод для насмешек. Завидев возле двери Милену, салатовые глаза Хэнкс распахнулись шире:
— О, Каролл, какие люди?! Какие у тебя прекрасные синяки под глазами! Сама цвет выбирала или кто-то специально фингалов надавал? — она противно ухмыльнулась, отчего выражение её лица стало хищным. Как у зверя, который загнал жертву в угол. Милена нахмурилась. Но пропустила колкость мимо ушей. К подобным выходкам Глэн она уже привыкла. Неприязнь у них возникла ещё при первом знакомстве, когда Хэнкс разглядела в ней соперницу. И всё же Милена так и не могла решить для себя, кого больше ненавидит. Самоуверенную Глэн или миссис Шейп.
— Ой, Хэнкс! Как я рада встрече! Знаешь, а у тебя, кажется, тоже маленький синяк на лице! — Милена сделала вид, будто разглядывает её лицо, — Ах, прости, это же твоя любимая родинка! — несколько старшеклассниц, включая Лизу, громко засмеялись. Остальные наоборот неодобрительно покачали головами. Класс всегда делился на две группы. Тех, кто поддерживает Хэнкс и кто за Милену.
— Ха! — Глэн раздражённо фыркнула и буквально пулей вылетела из комнаты.
— Молодец, Ми! Эта выскочка получила по заслугам! Нечего нашего Кристиана охмурять! Представляешь, она сказала, что влюбит его в себя за две недели! Вот зараза! — Лиза заговорщицки подмигнула подруге и первой вышла из кабинета. Милена последний раз глянула на опустевшую аудиторию и поплелась за толстушкой.
— Да, что ты так привязалась с этим новеньким?! Я скоро вас обоих задушу! — смеясь, пробурчала Милена, — Ты, наверное, скоро вывесишь плакаты с его фотографиями! А подпишешь их так: 'Полюбим Кристиана Вогана! ' или
'Вступайте в наш Фан-клуб по адресу — Психушка номер семь, палата девять...'! — они вместе захохотали, направляясь к главной лестнице.
— Но знаешь, мне чего-то не хватало во время вашего разговора с Глэн... Какой-то перчинки, вроде: 'Твоя родинка мне не нравится, давай помогу её снять!' А потом удар кулаком справа, слева... В следующий раз обязательно учти мои наставления! — саркастически потребовала Лиза. Они остановились у двери в учительскую. Милена твёрдо решила переписать тест. Но не сейчас. А на следующей неделе, чтобы было время подготовиться. Она уже сделала шаг вперёд, как толстушка остановила её жестом:
— Давай, я сама пойду за математиком. Я ведь тоже паршиво написала контрольную... Вернее, вообще не написала. А так мы попробуем переписать её вместе, — Милена послала ей благодарную улыбку и отступила. Лиза неуверенно постучала в дверь. А затем на цыпочках проскользнула внутрь.
— Только давай побыстрее, ладно? Мне ещё к Шейп идти, — добавила Милена. Но подруга уже скрылась за дверью. Время, казалось, тянулось часами. А Лиза всё не возвращалась. От нечего делать, Милена решила пройтись вдоль коридора. С каждой стены выглядывали портреты бывших директоров и директрис, обрамлённые тяжёлыми рамами. Некоторые снимки были совсем некачественные. Ещё чёрно-белые. Милена стала задумчиво их разглядывать. На одной из фотографий красовался тощий лысый старик. Он был одет в полосатый пиджак с висячими рукавами и высокими подплечниками. Милена удивлённо моргнула и пошла дальше. Её внимание привлекла круглолицая директриса, держащая на коленях пышный букет роз. Смуглая кожа женщины никак не гармонировала с длинным фиолетовым платьем. А распущенные волосы лишь подчёркивали полноту щёк.
Милена перевела взгляд на следующую фотографию. Уже цветную, но от времени потускневшую. На ней была изображена черноволосая женщина, которая держала за руку маленькую девочку. На голове ребёнка красовался большой красный бант. Похожий бант, только белого цвета, был сегодня прикреплён к пиджаку миссис Шейп.
Милена посмотрела на надпись внизу, гадая — знает она эту директрису или нет. Подпись гласила: 'Миссис Вильтон со своей дочерью в день поступления в школу'. Нет, эта фамилия встретилась ей впервые. Она скользнула взглядом по следующей фотографии. На ней позировал теперешний директор — мистер Пинкинс. Казалось, даже рама не может удержать его большое лицо с безмерным двойным подбородком. Приплюснутый сломанный нос делал его похожим на индюка. Отсюда и пошла его школьная кличка 'Мистер Индюшка — толстая тушка'. Милена остановилась. На стене висела ещё одна фотография, хотя этот директор был последним. Подойдя ближе, Милена обнаружила, что это портрет миссис Шейп. У неё на руках сидел противный белый кот — такой пушистый и жирный, что еле умещался в раме.
— Интересно, а что здесь делает миссис Хрю? — искренне возмутилась Милена. Конечно, всем в школе было известно, что мистер Пинкинс слабохарактерный мякиш, из которого можно лепить что угодно. Но личное фото в ряду с директорами — это уже чересчур. Даже рама у миссис Шейп отличалась! Она была не чёрной, как остальные, а ядовито-малиновой. А подпись внизу говорила: 'Виржиния Шейп с любимым котом Аллигатором вторым, вступающим в клуб 'Благородных котов и
кошек'; лауреатом на премию 'Усики года' и 'Шёлковая шерстинка'. Миссис Шейп была прославлена на всю школу особыми заслугами перед начальством и исключительным желанием учить детей'.
— И почему никто не написал имя дочери директрисы Вильтон? Зато расписал всю биографию кота миссис Шейп? — рассердилась Милена. Она подавила желание дорисовать завучу рожки, которых ей так по жизни не хватало, и отошла от стены. Ещё издали она заметила автомат с кофе и сразу ринулась к нему. Точно утопающий к спасательному кругу.
— О, вот, что мне нужно! — Милена наклонилась, рассматривая варианты горячих напитков. Больше всего на свете ей хотелось сейчас выпить чего-нибудь тёплого и сладкого. Милена пересчитала мелкие монеты и всунула их в отверстие автомата. Но он запищал и вернул деньги.
— Ах, ты дьявлючка! Ну, что сегодня за день?! — она пихнула машину ногой. Но только ударилась и рассвирепела ещё больше. От злости слова 'дьявол' и 'злючка' смешались между собой. Если б здесь стояла Лиза, она бы точно рассмеялась. Толстушка уже много лет имела одно хобби: придумывать новые слова из нескольких старых. А с недавних пор она даже завела блокнот, куда записывала самые удачные 'соединения'.
Звук шагов по пустому коридору вернул Милену к реальности. От неожиданности она чаще задышала. Но не обернулась. И так знала, что шаги направляются к ней. Лиза не могла так незаметно подкрасться. Так кто это?
— Спрашиваешь, что сегодня за день? Понедельник, вроде, — голос, несомненно, принадлежал парню. Но почему-то от одного его звучания у Милены всё внутри сжалось. Спиной она ощущала чей-то пронзительный взгляд. Но сдержалась и не оглянулась, хотя очень хотела. А через минуту шаги стихли, так как парень подошёл совсем близко. Почти прижался вплотную. Он заметил её опущенную руку с монетами и снова заговорил:
— Не можешь засунуть деньги в автомат? Ничего, такое бывает. Хоть я здесь и недолго, но уже успел приловчиться, — голос незнакомца был таким мягким и тягучим, что, казалось, его можно переливать из одной ладони в другую, точно струю воды. Его спокойствие и тембр обволакивали, как прикосновение шёлка. Лёгкого, но прохладного. И почти осязаемого.
Парень взял монеты из её ладони и засунул их в автомат. Машина довольно заурчала и поглотила деньги. Из крохотного крана в стаканчик полился кипяток. Незнакомец отошел. Милена воспользовалась этим и повернулась.
