6 Обитаемых планет

Глава 6На родине вернувшихся из похода, приняли как самых настоящих героев, конечно, не все, лишь только посвященные: друзья, родственники и соратники парней ушедших на задание. Давно уже этот космопорт не видел подобных праздников, таких радостных лиц встречающих... К сожалению, среди этого праздника жизни было и почти — что не меньшее количество горя. Горя родственников, друзей и подруг тех пилотов, что не вернулись из похода. Уже извещенные военным штабом они сиротливо толпились в самом дальнем углу зала ожидания, в бесполезной надежде на чудо. На то, что произошла ошибка и на самом деле их сын, друг, жених живой, а руководство просто ошиблось. К сожалению, возможность таких ошибок минимальна. Потому — как все прекрасно понимают насколько они дорого обходятся родственникам и списки погибших проверяются и перепроверяются по многу раз.После того как экипажи боевых катеров покинули гостеприимный борт лайнера и выстроились перед встречающими, по толпе вначале пролетел тихий шорох, а потом кто-то зарыдал в голос, уже не скрываясь.Их было до боли мало, даже меньше чем в списках выживших. Среди них не было видно Корга, его так и оставили сидеть, запершись в своей каюте, а также еще двоих, чья психика также не выдержала нагрузки. У каждого это выражалось по-разному: один, к примеру, не мог находиться в одиночестве, даже когда принимал душ, он оставлял дверь открытой. Просил своего соседа постоянно разговаривать с ним в это время, чтобы он мог чувствовать его присутствие. В остальном он вел себя абсолютно адекватно. И это он сам попросил разрешения у командования по прибытию не покидать борт лайнера вместе с остальными.Корга по окончанию торжеств с большим трудом уговорили покинуть каюту. Для этого пришлось отключить замок от его двери посредством пульта управления на капитанском мостике. После этого дежурившие в коридоры санитары, с большой сноровкой ворвались в каюту и завернули мгновенно обмякшего Корга в смирительную рубашку. Тот даже не пытался сопротивляться. Удивился, конечно, а потом вполне мирно последовал за врачами. Но это уже были те детали, что не стали достоянием широкой публики...

* * *

— А сейчас министр армии планеты Арх, специально прибывший сюда для вручения наград нашим героям, произнесет торжественную речь! — разнеслось над толпой.На специально перевезенную в зал ожидания сцену поднялся мужчина в возрасте лет пятидесяти на вид, с бритой наголо головой. Несмотря на возраст и гражданский костюм, в нем с первого взгляда чувствовался бывший офицер. Хотя, что такое бывший офицер? Нет в природе бывших офицеров! Офицер это не профессия это стиль жизни, манера мышления.— Мэй, командир группы специального назначения! — восхищенно прошептал на ухо Грэму Рихард — Стрелок. — Говорят, он даже в свои шестьдесят два года может сделать восемьдесят отжиманий за полторы минуты! — Ух, ты! — совсем по-детски восхитился собеседник.— Звено смирно! — скомандовал остававшийся невидимым руководитель церемонии.— Звено вольно! — это уже был министр Мэй.— За свою жизнь я видел много добрых воинов, вместе с некоторыми из них ходил на задания, с другими жизнь нас сводила при других декорациях, но больше всего мне нравится встречаться с воинами здесь! На вручении боевых наград! — начал свою речь министр армии Мэй. — К сожалению, далеко не все заслуживающие этой награды воины сейчас присутствуют здесь. Многие из них обрели свой смертный покой вдали от родины. Однако поверьте мне никто из них не будет забыт! Скажу даже по-другому, не должен быть забыт! Потому как они сражались за наше будущее и, не смотря ни на что, они победили! И пусть они не дожили до счастливых моментов победы, но они ее заслужили! Они заслужили эту победу даже больше чем их боевые товарищи, что стоят сейчас перед нами!Толпа, ранее обменивавшаяся радостными выкриками, замолчала и лишь молча, внимала речи министра. Раньше они ослепленные радостью возвращения своих родных живыми и думать не думали о тех, кто не вернулся. Только сейчас они взглянули на группу тех, кто молча дистанцировался от их праздника. А те, кто пришел сюда в своей последней надежде на чудо, лишь тихо смотрели на оратора. И было что-то в их взгляде такое, от чего кровь застывала в жилах и хотелось выть по-волчьи. Даже привыкший к такому министр Мэй, пересекшись взглядом с заплаканной женщиной, запнулся на полуслове, остановился и сменил тему.— Итак, перейдем к официальной части. Орденом героя награждается экипаж катера N 1.Вперед вышли Командир и Рихард. Строевым шагом они подошли к министру и по очереди приняли от него награды. Командиру министр вручил коробочку с медалью первому, потом пожал ему руку. За ни пришла очередь Рихарда, принимая награду, он очень раскраснелся и перед тем как пожать руку министру Мэю, долго вытирал ладонь о штаны. А тот похлопал его по плечу и что-то прошептал на ухо. Грэм стоял, смотрел и не мог представить, что он вот так же вскорости выйдет вперед и ему сам министр армии будет вручать орден героя. Грэм стоял и смотрел, как из шеренги выходят его товарищи. — Первое задание, а уже орден героя, — думал он, ожидая своей очереди. — Что же после десятого будет? Может быть генерала дадут!Вот подошел и его черед, Грэм прошагал вперед, подошел к министру и лихо, щелкнув каблуками, отдал честь.— Вы один? — поинтересовался министр Мэй.— Так точно, сэр! Заглянув в список, министр объявил о вручении второму пилоту катера за номером 13 ордена героя. Перед тем как пожать протянутую ему руку Грэм долго вытирал вспотевшую от смущения и нервного напряжения ладонь.Когда всем присутствующим ордена были вручены, министр Мэй назвал имена трех отсутствующих на церемонии, объяснив, что они не смогли принять участия в церемонии вручения, по причине плохого самочувствия. И в конце, в наступившей тишине, были названы имена тех, кто не вернулся из своего первого похода. — Орденом героя, награждается второй пилот борта номер 15 Леон! — закончил читать список посмертно награжденных министр.А перед глазами Грэма чередой проплывали лица его невернувшихся однокурсников: Веселого, Океана и других. — Интересно, а как там Корг? — вдруг подумалось ему. — Мертвым помочь уже нельзя, значит надо думать, как выручать живых! Едва дождавшись окончания церемонии награждения, Грэм со всех ног кинулся обратно в лайнер. И как раз успел к тому моменту, когда Корга уводили санитары. — Доктор как он? — На первый взгляд у вашего друга тяжелая психологическая травма, вызванная нервными нагрузками, перенесенными за время боя, — не оборачиваясь, произнес врач первой категории, в ответ на вопрос Грэма. — Для постановки более точного диагноза понадобится провести анализы и дополнительные наблюдения. — А можно мне будет навестить его? — Пока, что нет, — покачал головой доктор. — Так, а этого, — врач указал на второго больного, которого как раз вывели из его каюты. — Связывать не обязательно, он совсем мирный, а вот с третьим нашим подопечным будьте аккуратнее. Всем ясно господа?— А когда мне можно будет навестить Корга? — Я извещу ваше начальство, а оно уже передаст дальше вам. — Спасибо доктор.— За такое не надо говорить спасибо молодой человек, — поправил Грэма врач. — Надо к нам не попадать, это да, а за лечение спасибо говорить не следует!— Хорошо, я запомню, но все равно спасибо вам доктор! И присмотрите за ними хорошенько! Ладно?Грэм побежал прочь, не успев закончить свою последнюю реплику, он не хотел слышать гневной отповеди врача за очередное "спасибо". А не сказать его он не мог, привычка.Так он и бежал по коридору, хохоча в голос, словно бы стараясь убежать, прочь от тех страшных воспоминаний, что были связаны с этим местом.

* * *

Две недели отпуска пролетели совершенно незаметно. Казалось, еще вчера он получил свой орден и две недели отдыха, а сегодня уже пора возвращаться на базу.За это короткое время Грэм успел съездить покататься на каруселях с меньшим братом, посетить клуб, где когда-то занимался легкой атлетикой, а также послужить предметом гордости родителей. Каждый вечер у них в доме собиралось от трех до пяти гостей, единственной целью визита которых было пообщаться с ним. Пару раз заходили и родители Корга, приносившие известия о своем сыне. Тетя Роза, мама Корга, Грэма ни в чем не винила, наоборот была рада, что с ним все хорошо. Единственным упреком, который она позволила себе, была неизменная печаль во взгляде.Как она сказала с Коргом, ничего непоправимого не произошло. По словам врачей у него глубокий психологический шок, но обещают сделать все возможное, для его реабилитации. Однако, к военной службе он был признан непригодным. Судя по тону тети Розы Грэм решил — она рада тому, что ее сын уволен в запас. Однако она боится, что цена, которою пришлось за это заплатить, может оказаться непомерно тяжелой.После того как тетя Роза ушла, к Грэму подошла его мать и спросила:— Сынок, а может и тебе в запас?Взяв руки матери в свои ладони, он заглянул ей в глаза и произнес:— Мам ты же понимаешь! Кто-то должен делать эту работу, почему не я? — Но, тебя ведь убьют!— Не, мам, меня не убьют. А вот, если все уйдут то, что делать будем? Также наберут, тех кто ничего не умеет, и отправят умирать. Уж лучше я пойду! Мама верь, когда будет можно, я уйду из армии и пойду учиться! Как ты и хотела. Больше они к этой теме не возвращались, но все равно Грэм видел как с каждым днем, мать становиться все более грустной и ему ее было невыносимо жалко. Поэтому он старался не оставаться с ней наедине, боялся продолжения тяжелого для себя разговора.

* * *

Незадолго до конца отпуска, к Грэму подошел отец и произнес:— Сынок, мы с мамой подумали, ну что ты постоянно вечерами дома сидишь? Сегодня вечером в городском парке будет большой праздник, говорят даже с концертом, там сцену поставили. — Хорошо пап, я подумаю, — без особой радости ответил благодарный сын.— Ты подумай, подумай... — покачал головой отец и ушел.Заигравшись с братом, закрутившись по домашним делам, Грэм как-то и забыл о предложении отца. Ему совершенно не хотелось никуда идти, хотелось побыть вечером с семьей, включить какое-нибудь кино и посидеть перед экраном. Вместо того чтобы идти толкаться в толпе. Однако после того как за окном стемнело, раздался звонок в дверь, мгновенно появился запропастившийся куда-то отец. Послышался звук открывающейся двери и папа ввел в гостиную молодую девушку в строгом черном костюме.— Грэм позволь представить тебе Лизу, она дочь одного из наших сотрудников. Лиза, это мой сын Грэм, — прокашлявшись, произнес хозяин дома.— Здравствуйте, — произнесла гостья и немного покраснела.Согнувшись в шутливом поклоне, Грэм поцеловал протянутую ему ладонь. — Рад приветствовать вас мадам в своей скромной обители!— Грэм, вот Лиза очень хочет сходить сегодня вечером на концерт, но ей не с кем, а в одиночку она боится, — взял на себя роль переговорщика отец. — И что? — не понял Грэм.— Вот ваш папа и сказал, что может быть вы, будете столь любезны и составите мне компанию? — вступила в разговор Лиза. У нее оказался бархатный грудной голос, который словно бы исходил из самых глубин ее естества. Выразительно посмотрев на отца, Грэм показал глазами на кухню.— Пап, разреши тебя на пару слов?— Думаешь? — сделал "хитрые" глаза отец. — А я так считаю что, мы вполне можем и здесь поговорить. — Да!? А вы тоже так считаете Лиза? — обратился Грэм к гостье. — Конечно, конечно, вы можете совершенно меня не стесняться, — ответила Лиза и, отойдя вглубь гостиной, присела в одно из стоявших в ней кресел. — Папа это что такое? — зашептал Грэм в ухо отцу. — Почему я должен ее выгуливать? Я не хочу никуда идти!— Во-первых, не выгуливать, сын она же не собака, чтобы ее выгуливать, а красивая свободная девушка! Я повторяю свободная девушка. А во-вторых, твоя мама волнуется, что ты никуда не выходишь, она считает, что ты ведешь себя так из-за нас. Ну, сделай маме приятное сходи на концерт, сам ведь развлечешься. А заодно и двум женщинам радость доставишь, своей матери и вот Лизе, — принялся уговаривать его отец. — Ты подумай одинокая, красивая девушка, сама приехала сюда и жаждет вытащить тебя на праздник!Отвернувшись от отца, Грэм пожевал губами, было видно, что он сильно задумался. Сделав два шага в сторону, он повернулся, быстро посмотрел на сидящую в кресле Лизу, потом на отца и сказал:— Хорошо. Я согласен, — потом повернувшись к гостье. — Лиза, вы подождите меня здесь. Буквально десять минуток, я схожу, переоденусь, да побреюсь еще.Быстро поднявшись на второй этаж, Грэм бросился под душ, смывая с себя налет оставшийся от прошедшего жаркого дня. По-военному быстро вымывшись, он принялся намазывать свои щеки и подбородок пеной для бритья, параллельно доставая бритву. Так же быстро выбрившись, Грэм побрызгался лосьоном после бритья, обычно он им не пользовался, но всегда держал под рукой, для особых случаев. Сегодня такой как раз наступил. Надев черные штаны без стрелок, и рубашку с короткими рукавами. Сама по себе она не являлась шедевром портняжного искусства, все дело было в ее пуговицах. По мнению Грэма они были настоящим произведением искусства: каждая пуговица была сплетена вручную из искусственного волокна, которое под сильным направленным освещением начинало переливаться разными цветами, причем цвет менялся в зависимости от угла освещения. Выбор Грэма пал именно на эту рубашку, потому как он рассудил, что на празднике наверняка будет лазерное шоу и направленный луч света, для его пуговиц обязательно найдется. У него возникло ничем не объяснимое желание поразить эту девушку. Он понимал, что по роду своих занятий ему это удастся без труда, стоит только рассказать несколько историй, без разницы случились ли они с ним, или просто несколько услышанных им когда-то армейских баек. И все — результат достигнут. Но, ему не хотелось этого, ему хотелось, поразить ее своим внешним видом, а не выдуманными солдатскими историями.Спустившись по лестнице вниз, он подошел к креслу, в котором дожидалась Лиза и по своему обыкновению щелкнув каблуками склонил голову и произнес:— Мадам, позвольте пригласить вас? Грациозно поднявшись, гостья произнесла:— Позволяю.Пройдя в коридор, она приняла от его отца легкую курточку и первой вышла на улицу. Немного помедлив и "испепелив" на прощание отца взглядом, Грэм последовал за ней.Лиза ждала его на крыльце. Грэм топтался рядом с ней, не зная что следует делать в подобных случаях.— Куда желаете мадам? — наконец произнес он, собравшись с духом.— Называйте меня Лизой, — дернула плечиком девушка. — И потом, мне ваш отец говорил, что мы пойдем на праздник в парке. — Ах, да конечно. Пошлите туда... Лиза.

* * *

Так как добираться до парка пешком заняло бы не менее сорока минут, Грэм принял решение заказать глайдер в компании пассажирских перевозок.Пока они его дожидались, он пытался завести беседу со своей очаровательной спутницей, но у него ничего не получалось. Грэм вообще не обладал особым талантом к поддержанию беседы, ему больше нравилось молчать. — А вы чем занимаетесь Лиза? — Стою здесь, с вами, — рассмеялась она.— Нет, я имел ввиду по жизни, ну работаете там, учитесь? — поправился Грэм.— Учусь.— А на кого? — На инженера космических кораблей, — показав в улыбке белоснежные зубки, ответила Лиза.— Ничего себе! — запнулся на шаге солдат. — Вот это даа! Вы что и в самом деле, лайнеры строите?! — Да, я на самом деле будущий инженер космических кораблей, — терпеливо повторила Лиза. — Вы мне не верите?— Нет, почему же, — смутился ее спутник. — Я не хотел сказать, что я вам не верю. Просто я бы никогда так не подумал по вашему виду. Такая хрупкая девушка и космические корабли. — Ну, я же их только проектирую, а не строю лично! — снова рассмеялась Лиза.— А, ну тогда конечно! — улыбнулся и Грэм.— Ой, смотрите, а вот и наш глайдер!И действительно, к дому уже подлетал глайдер с эмблемой фирмы пассажирских перевозок на дверце. Грэм обрадовался его прилету, как нежданному подарку на день рождения, даже этот короткий разговор был, по его мнению, верхом диалектического искусства. А теперь они могут спокойно усесться в удобные кресла, смотреть в окно на проплывающие за ним улицы и молчать...Галантно подав руку в помощь поднимающейся Лизе, Грэм тихо спросил:— Может быть, вы в курсе, кто сегодня выступает?— Да "Блуждающие кометы". Знаете такую группу?Отрицательно покачав головой, Грэм запрыгнул в глайдер и произнес:— Отвезите нас, пожалуйста в парк, в тот в котором сегодня будет происходить праздник.— Да, конечно, только он уже начался, — невозмутимо ответил шофер.— Давайте тогда поедем немного побыстрее, — принял решение пассажир.Минут через семь они прибыли на место. Высадив пассажиров на углу парка, водитель развернул свой глайдер и поехал на следующий вызов. Грохот музыки бил по барабанным перепонкам. Подойдя к ограде и покрутив головой по сторонам Грэм восстановил в памяти схему парка и решил идти к главным воротам. Несмотря на то, что праздник уже минут двадцать как начался, там еще продолжал толпиться народ. Билеты продавались прямо на входе, поэтому пропускная способность ворот была низкой и Грэму с Лизой пришлось отстоять еще около десяти минут в очереди.— А вы знаете какие-нибудь песни этой группы?— Знаете Грэм, давайте уже перейдем на "ты" хорошо? А то у меня такое чувство, словно я не на прогулке, а на экскурсии времен первого обучения.— Хорошо Лиза, давай на "ты". Кстати, раз уж мы теперь настолько близко знаем, друг друга, я рискну сделать комплимент. Ты очень красивая!— Спасибо, интересное у тебя понятие, о близком знакомстве с девушкой, — прыснула Лиза. — А вот за комплимент спасибо.— Пожалуйста, только спасибо не мне говорить надо.— А кому?— Вашим маме и папе, — улыбнулся Грэм.Лиза на мгновение застыла, задумавшись, а потом в голос захохотала, весело и задорно. — А ты забавный, — отсмеявшись, сказала она. — А ты так и не ответила насчет песен этих "комет", — насупившись, произнес Грэм, ему не понравилось то, что девушка назвала его забавным.— Твой папа говорил, что ты военный, это правда?— Правда, — жестко произнес Грэм, — второй пилот боевого катера N 13, триста двадцатого звена. — Ой, а "Блуждающие кометы", тоже армейская группа! Вернее ее участники, когда-то служили в космическом флоте! Правда, здорово!? — восхищенно проорала ему в ухо Лиза. Они уже успели пройти внутрь парка, где музыка была настолько громкой, что Грэм почувствовал себя так, словно бы он был в коконе, внутрь которого никакой другой звук пробиться не мог. — Вам понравиться, я уверена, — кричала ему в ухо девушка. — Посмотрим! — проорал Грэм в ответ и показал знаками — все разговоры потом.

* * *

Грэм с Лизой уже, наверное, минут двадцать стояли посреди толпы, собравшейся перед сценой в ожидании начала выступления. На самой сцене же пока проходили выступления самых разных коллективов: чаще всего это были разнообразные детские коллективы, свезенные для этого выступления со всего города. На периферии были расставлены различные будочки, из которых торговали: напитками и бутербродами, разного рода безделушками, а в одном месте даже делали татуировки. Скучая, Грэм уже начинал подумывать, а не предложить ли своей спутнице прогуляться среди них, может даже купить себе по стаканчику в одном из таких многочисленных торговых павильонов. Но, только он повернулся, чтобы показать знаками — пойдем, отойдем к павильонам, перед сценой стоял такой шум, что все могли общаться только знаками, как появились гимнасты. В отличие от предшествующих участников, это были уже взрослые люди, занимавшиеся гимнастикой в свободное время и делавшие это не ради денег, а для собственного удовольствия.Вот это уже было что-то более близкое к его интересам. Поэтому Грэм решил не уходить, а подождать и не пожалел об этом. Гимнастов не зря позвали! В тот вечер они показывали воистину удивительные трюки. Зрители наблюдали за ними, буквально затаив дыхание.Когда десятиминутное представление было окончено и запыхавшиеся гимнасты вышли на поклон, зрители разразились бурными аплодисментами. После того как буря восторгов утихла на сцену вышел какой-то человек и объявил:— А сейчас на сцену выйдут те, кого мы ждали весь вечер — "Блуждающие кометы"! Только что вынырнувшие из самых недр гиперпространства!Зрители, заполнившие всю поляну перед сценой от самого подножия практически до забора, при этих словах засвистели, завопили и замахали руками. Из колонок полилась легкая мелодия и на сцену строевым шагом по одному вышли семь мужчин. Все возрастом — немного за тридцать. Одеты мужчины были в форменные комбинезоны военного космического флота. По-военному четко рассредоточившись, со своими инструментами по сцене музыканты замерли, ожидая пока солист произнесет приветственную речь:— Наше сегодняшнее выступление мы посвящаем триста двадцатому звену боевых катеров военно-космического флота тем, кто вернулся и всем кто не сумел вернуться, навсегда оставшись в глубинах космоса. Услышав посвящение, Грэм смутился и не заметил того, каким взглядом на него посмотрела Лиза, запомнившая его слова:— Второй пилот боевого катера N 13, триста двадцатого звена. А певец в это время продолжал свою речь:— Наши друзья действующие офицеры сообщили нам, что в данный момент экипажи вернувшихся катеров находятся в краткосрочном отпуске. Понимая всю нелепость данного вопроса, я все-таки задам его — может быть, кто-нибудь из пилотов сего героического звена присутствует сейчас среди наших зрителей? Пряча глаза вниз Грэм даже отшатнулся, услышав последний вопрос, а Лиза наоборот запрыгала на месте и замахала руками крича:— Здесь, он здесь!Зрители стоявшие поодаль, поначалу шарахнулись в стороны, от "взбесившейся" как им показалось девушки, но уяснив в чем дело так, же засвистели и замахали руками указывая на окончательно залившегося краской Грэма.— Тут он! Здесь! Сюда!Музыканты, привлеченные шумом, повернулись в ту сторону, откуда он исходил. Гитарист, он же и второй вокалист подошел к своему микрофону закрепленному на стойке и спросил:— Мы правильно поняли здесь есть пилот из того самого звена?— Да есть! Здесь он! — закричали из толпы.— Ну, тогда просим вас сейчас подняться на сцену, — добавил певец.— Меня!? — удивленно переспросил Грэм, не трогаясь, однако с места. Он совсем не хотел этого, слава его никогда не интересовала.Но, тут чьи-то руки начали подталкивать его в спину и ему ничего не оставалось, как пройти вперед и подняться на сцену. Подойдя к лестнице из трех ступеней, он решительно, так словно прыгал в холодную воду, взбежал по ней и оказался на виду у толпы, он был на сцене! На него с интересом уставились тысячи глаз. Он чувствовал это так, будто взгляды зрителей были осязаемы физически.— Представьтесь, пожалуйста, кто вы? — спросил в микрофон стоящий перед ним на стойке гитарист, а певец подошел, пожал ему руку и протянул свой беспроводной микрофон. — Грэм, второй пилот борта номер тринадцать, входящего в триста двадцатое звено военно-космического флота планеты Арх, — по-армейски четко отрапортовал Грэм в микрофон певца. — Позвольте нам продолжить расспросы? — продолжал гитарист.Грэм хотел было покачать головой, он не понимал, зачем они устроили все это? Но, решил доучавствовать в навязываемом ему представлении до конца и поэтому кивнул положительно.Увидев этот знак согласия, гитарист продолжил:— Если то, что вы сказали, правда, то это значит — вы принимали участие и в последней операции вашего звена?— Так точно, принимал, но деталей ее называть не стану. Не имею права на разглашение, — спокойно ответил Грэм.— Конечно, конечно, — замахал руки интервьюер. — Скажите, а вы, наверное, пришли сюда не в одиночку?— Да, я пришел сюда с девушкой, вот она, — Грэм кивнул на то место где он с Лизой стоял до того как его вытолкали на сцену.— Можно попросить вашу даму также подняться к нам?Раздался легкий визг, хохот и несколько людей начали подталкивать Лизу к сцене. Увидев такое, Грэм попытался было броситься ей на помощь, но стоявший рядом певец схватил его повыше локтя и удержал. Хватка его была поистине железной. Спокойно забрав у Грэма свой микрофон, он осуждающе произнес:— Что вы делаете? Зачем девушку толкать, я уверен она и сама прекрасно сумеет до нас добраться.После его слов Лизу и вправду оставили в покое. И она спокойно дошла до лестницы, нагнувшись вниз, певец подал ей руку и как истинный джентльмен помог даме подняться. — Скажите, вы спутница нашего героя? — обратился он к ней, после того как она поднялась наверх.— Да, я пришла сюда с ним! — гордо произнесла Лиза. Было видно, что в отличие от Грэма она нисколько не смущается из-за случившегося, а наоборот получает удовольствие от столь пристального внимания к своей особе.— Скажите, а вы давно с ним знакомы? — не остановил свои расспросы заново завладевший своим микрофоном певец.— Уже целых полтора часа, — с улыбкой ответила Лиза, посмотревшая на элегантные часики у себя на запястье. — Ну, раз вы такие хорошие друзья, — подумав произнес музыкант. — То мы больше не будем мучить вас расспросами и начнем наше выступление.— Друзья! — повернулся он к зрителям. — Я думаю, пора начать наш концерт, а вы как считаете?Ответом ему был восторженный рев толпы.— Но перед этим я хочу пожать вам руку! Вы позволите? — последний вопрос снова был адресован Грэму. Пожав плечами, тот протянул ему руку и певец пожал ее. Его пожатие оказалось сухим и крепким.— Как я уже говорил ранее, сегодняшний концерт мы посвящаем пилотам триста двадцатого звена боевых катеров, а первую песню мы сыграем для присутствующего здесь Грэма! Спасибо вам парни!После этих слов певец развернулся к залу спиной и рубанул воздух рукой с зажатым в ней микрофоном, это послужило сигналом остальным музыкантам. Грэм же подошел к стоявшей в середине сцены Лизе, взял ее за руку и отвел к краю сцены. Он решил, что там они будут менее всего мешать музыкантам.Слова песни заворожили его с первой же строчки, он стоял и заново переживал свой боевой вылет и без разницы, что он у него пока лишь только один! Все равно он уже оказался засосанным в кровавый водоворот под названием война по самую макушку! И выплывет он или нет, зависит уже не только от его умения, профессиональных навыков и силы воли. Не менее важным в этом фактором остаются: решения командования (как его родной армии, так и сил противника) и, пожалуй, от самого важного фактора — банальной человеческой удачи.А слова песни все звучали и звучали, каждой строчкой до боли врезаясь в его сердце. Звездная война Длится без конца.О чем молчит она, Взирая на бойца?О том, что никогда,О том, что навсегда,Не сможет позабыть,Не сможет рассказать!