Монетка

* * *

В кабинете директора Северуса настигла апатия. Он сидел, рассматривая часы с золотым циферблатом, и прислушивался к галлюцинациям, которые у него начались от нехватки сна.

Казалось, что ему на ухо кто-то шепчет, чьи-то пальцы с острыми ногтями гуляют в волосах на затылке, предметы на мгновение расплывались и вновь возвращались в фокус, когда он сбрасывал сонную одурь.

На исход дела он все равно повлиять никак не мог. Технически он был совершеннолетним и оставаться в Хогвартсе еще на два года не было никакой необходимости. ЖАБА было важно для карьеры, но ему она и так не светила.

В общем и целом, нахрен. Ему было все равно.

Директор отвлекся от бумаг на столе и посмотрел на Северуса поверх очков. Вид у него был как у педарастического Санта-Клауса. По Хогвартсу с незапамятных времен ходили слухи, что он любитель этого дела, но дальше пересудов не заходило.

Впрочем, неважно. От Альбуса Дамблдора, кавалера многих наград и регалий, Снейпу нужна была только определенность — собирается ли он привести в исполнение свою угрозу, сделанную, когда Северус чуть не попался оборотню, и как насчет обещания, сделанного тогда же.

— Северус. Рад, что вы нашли время заглянуть.

— Директор, — голова сама собой мотнулась в кивке.

Дамблдор снова склонился к бумагам, перелистнул несколько страниц, и, наконец, со вздохом отложил:

— Письмо из Мунго. Похоже, что бедному Питеру придется провести там большую часть каникул. Укусы рогатых саламандр довольно тяжело вылечить, а его сильно покусали, — Дамблдор вздохнул. — Печальное происшествие, весьма печальное. Кажется, мистер Снейп, мы обсуждали это не так давно. Вы все еще сердитесь на выходку Сириуса Блэка?

Северус кивнул. Еще одно напоминание, о чем пойдет разговор.

— И, позвольте предположить, вы решили отплатить им той же монетой? Око за око, не так ли, мистер Снейп? Но, в отличие от вашего обидчика, вы все тщательно спланировали.

— Я не планировал ничего подобного, сэр. — Правда и ничего кроме правды.

— Однако свидетельства говорят об обратном, — Дамблдор посмотрел Снейпу прямо в глаза.

— И вы им верите? — Северус не стал отводить взгляда. — Я могу поклясться, что и не думал о том, чтобы натравить на кого-то саламандр.

— Весьма интересно, — директор спрятал свои льдисто-голубые глаза за линзами очков. — Я не могу понять, лжете вы мне или нет, а опыт, поверьте мне, у меня богатый.

Поверхностной легилименции Северус не боялся с третьего курса. С палочкой, конечно, другое дело — директору он тут не соперник. И самое плохое, если дойдет до этого, то он потом и не вспомнит, что с ним что-то было. По мнению Северуса, это было хуже, чем изнасилование.

— У меня нет желания в чем-то вас обманывать, — отчетливо проговорил Снейп. — Вчера был худший день в моей жизни, и все, чего я хочу — закончить этот фарс и лечь спать.

— И почему же вы считаете это фарсом? — Дамблдор мягко улыбнулся.

— Ремус Люпин. Мы покинем Хогвартс вместе, или же не покинем вовсе. Вы не сможете прибегнуть к телесным наказаниям, поскольку сами же их отменили. Снятие баллов и отработки — бессмысленны, как вы уже знаете на примере мистера Поттера и мистера Блэка. У вас нет никаких рычагов давления на меня.

— Как и на прочих студентов, мистер Снейп, в том смысле, который пытаетесь вложить. Наша задача учить, а не принуждать и шантажировать. За все время, что я здесь директор, ни один студент не был исключен. — В голосе Дамблдора послышалось разочарование. Похоже, что он ожидал услышать что-то другое. — Почему вы решили, что я собираюсь изгнать вас из школы?

— Потому, что вы этим уже угрожали? Потому, что пострадали ваши любимчики? Вы пришли к выводам, даже не выслушав меня? Я учусь на неправильном факультете c маггловской фамилией? — Северус понимал, что срывается и скорее всего пожалеет о своих словах, но не мог остановиться, — Простите, директор, но с меня хватит. Делайте что хотите.

— Ну, сейчас я всего лишь хочу выслушать вас, Северус, так что удивите меня, — бодро заявил Дамблдор.

— Поттер и Блэк унизили меня перед всей школой. Я потерял единственного друга. Я провел ночь в пустом классе. Вернулся в гостиную утром, переоделся и пошел на экзамен.

— Весьма любопытно, — сказал Дамблдор. — Чаю?

Он поднялся из-за стола, подошел к столику и своими руками разлил чай по фарфоровым чашкам, и взмахом руки отлевитировал одну из них Северусу. Дамблдор отпил немного и повернулся лицом, держа чашку около рта:

— Наверное, стоило объяснить раньше, но лучше поздно, чем никогда, не так ли, мой мальчик? Поверь моему опыту, а он, замечу, у меня достаточный, жизнь подкидывает чаще всего те уроки, которые нам необходимы. Эта школьная вражда, ручаюсь, забудется, и через несколько лет ты сам будешь вспоминать ее с улыбкой. Но в будущем, не сомневайся, у тебя могут появиться настоящие враги, не чета безобидным шутникам-однокурсникам, и важно понимать, когда стоит идти до конца, когда стоит отступить, а когда признать поражение. И, я надеюсь, что тебе не придется убедиться самому, что бывают победы, которые куда хуже поражения.

Многоречивая свинья. Северус почувствовал, как дрожит верхняя губа — директор умудрился достать его даже в полностью вымотанном состоянии. Интересно, это так влияет его собственная аура? Перестаешь следить за словами потому, что большинство собеседников пялятся на тебя, как на течную вейлу? 'Безобидные шутники'. Значит, это теперь так называется?

— Конечно, директор, — кивнул он, пряча глаза.

Дамблдор вздохнул, отпил глоток из чашки и неожиданно улыбнулся:

— Я не буду выяснять истину о вчерашних событиях, тем более что, скорее всего, она где-то посередине. Недавно я разговаривал на эту тему с мистером Блэком. Его ваша вражда тоже чуть было не завела слишком далеко. Мог пострадать совершенно невинный человек. Я не сомневаюсь, что вы способны одержать победу в этом вашем соперничестве. Вчерашний день это прекрасно показал. А заодно причинил серьезный вред студенту. И на его месте мог оказаться кто угодно — саламандры не отличаются разумностью. Если вы хотите победить именно так, то я считаю, что вам стоит научиться проигрывать. Или же вам придется на своем опыте выучить урок о победах, которые хуже поражений.

Отвечать на эту тираду не стоило.

— Идите, мистер Снейп.

Он с радостью покинул кабинет и напоследок щелкнул по носу гаргулью на входе. Полнейшее ребячество, если подумать.

2. Июнь 1976

В купе Хогвартс-экспресса Северус прислонился лбом к холодному стеклу и закрыл глаза. Никаких репрессий не последовало. Даже формального снятия баллов. И золото, депозит, нужный для обучения у мастера зелий, осталось нетронутым.

Похоже, что директор решил не раскачивать лодку — последнее, что ему сейчас нужно — скандал с оборотнем и министерство, лезущее в дела школы для демонстрации 'сильной руки' министра Минчума.

Блестящее будущее, мой мальчик, блестящее будущее, как прокомментировал заглянувший в гостиную факультета Слагхорн.

И это казалось вполне возможно еще полгода назад, до того как ему открыли глаза. Правда заключалась в том, что он был чужаком, белой вороной, пешкой. Неудивительно, что его мать вышла за маггла. Она была такой же. Может быть, это показалось ей лучшим выходом.

В коридоре послышались шаги, раздался смех. Сдача экзаменов, каникулы — повод порадоваться. Снейп взмахом палочки наложил запирающее заклятье на дверь. Делить купе ни с кем не хотелось.

— Ой, прости, — вырвал Северуса из полудремы девичий голос.

Он повернул голову к незваной гостье. Синяя мантия — Равенкло — неудивительно, что у нее не возникло проблем с замком. Ее каштановые волосы были подобраны в пучок, заколотый длинными деревянными шпильками. Лицо под очками было скорее миловидным, чем красивым. Привлекательным. Подбородок и пальцы правой руки были перепачканы чернилами.

— Прости, — повторила она, слабо улыбнувшись. — Я не думала, что тут кто-то есть.

— Было же заперто, — пробурчал Северус.

— Кто-то позапирал двери во всем вагоне. И в предыдущем. Если хочешь, я попытаю счастья дальше по коридору, — она прижала руки к груди в просящем жесте. Грудь у нее производила впечатление даже под мантией. Северус поймал себя на том, что непроизвольно пялится на нее, и виновато отвел взгляд.

— Да нет, все хорошо, садись, — он прекрасно знал парочку придурков, способных на подобную шутку.

Северус снова запер дверь и вернулся к созерцанию пейзажа. Взгляд поймал в стекле отражение гостьи, севшей напротив. Та, кажется, поняла, что он на нее смотрит, и подмигнула.

Снейп почувствовал вину за то, что позволил себе в мыслях изменить Лили. Он был по-настоящему одержим ею, и даже теперь, когда она окончательно вычеркнула его из своей жизни, внутри теплилась надежда, что он придумает что-то, чтобы все исправить. А вместо этого Снейп пялился в окно, набираясь смелости завести разговор с незнакомкой.

— Северус, — наконец представился он, практически ожидая хихиканья в поднесенную ко рту ладошку. Тот самый придурок, что светил своими мудями перед всей школой на озере.

Вместо этого она протянула ему свою руку с длинными тонкими пальцами:

— Шейла.

— Рад знакомству. Я не видел тебя раньше, — выпалил он, пожимая ее ладонь.

Снейп отметил, что глаза Шейлы горят как звезды за стеклами очков. Раньше такой взгляд он видел только у Беллатрикс, но вместо сумасшествия Блэков, у Шейлы в них был интеллект, искренняя заинтересованность и немного усталости.

— Я недавно в Хогвартсе, — ответила она. — Переехала из Италии.

На итальянку она не походила. Ни капли.

— И как тебе здесь? — дежурно поинтересовался Снейп.

— Колоритно, — хмыкнула Шейла. — Замок этот ваш, лошадки зубастые. В первый раз жизни вижу, чтобы в экзаменационной комиссии сидел призрак.

— Ты сдавала СОВы?

— Что, прости?

— Стандарты Обучения Волшебству, — протянул Снейп, выделяя первые буквы.

Шейла хихикнула:

— Купите пска.

— Что?

— Акцент, — Шейла улыбнулась. — Английский мне не родной, и я не поняла, про какого Ала ты говоришь. Вроде среди экзаменаторов его не было.

Северус улыбнулся в ответ, но внутри что-то царапнуло. Эй, Нюнчик, скажи подкомитет. Не, ты слышал, пот-комитет!!!. Его говор, характерный для индустриальной глубинки, был предметом насмешек курса до третьего. В других обстоятельствах Северус бы замкнулся или едко ответил, но сейчас он был слишком уставшим, чтобы демонстрировать характер. И в какой-то степени он чувствовал, что заслуживает случайно вырвавшейся насмешки. Неудачник. Самый низ бочки с рыбой.

— Помимо акцента у меня прекрасная внешность и исключительный вкус в одежде, — констатировал он.

Шейла оглядела его с головы до ног.

— Точно, — протянула она.

— Так что не будем о грустном. Возвращаешься в Италию на каникулы? — спросил он, пытаясь отвести обсуждение от собственной персоны.

— Что ты! В Англии столько всего, что нужно посмотреть!

За свои шестнадцать Снейп видел только вонючие закоулки Коукворта и ближайшие окрестности железнодорожных путей, по которым шел поезд до Лондона. Он обоснованно сомневался, что в маггловской Англии есть что-то заслуживающее внимания, но Шейла вывалила на него длиннейший список названий, и Северус осознал, что для того, чтобы все это посетить, летних месяцев может и не хватить.

А еще он жутко позавидовал — маггловская Англия была гораздо привлекательнее каникул в пустом доме. Денег еле-еле хватало на еду и необходимый минимум — поездки по стране были Снейпу не по карману.

— Сев, ты меня слушаешь?

Ответ вырвался автоматически, быстрее, чем он мог сам понять, что именно произносит:

— Конечно, Лилс.

— Лилс? — Шейла лукаво посмотрела на него. — Кто такая Лилс?

Северус на секунду замялся:

— Знакомая. Ничего особенного, — выдавил он. Прозвучало фальшиво.

— Вижу, — она улыбнулась кончиками губ, — поссорились?

— Так очевидно?

— Разумеется.

Они замолчали. Северус перевел взгляд в окно.

— Ладно, извини, не стоило тебя об этом спрашивать. Надеюсь, вы помиритесь, — наконец произнесла Шейла.

— Боюсь, что не получится, — вздохнул Северус, — я очень сильно обидел ее.

— Знаешь, — сказала Шейла, посмотрев прямо ему в глаза, — меня очень сильно обидел отец, мы до сих пор не разговариваем друг с другом, но если бы он дал мне хотя бы один шанс...

— Это другое. Вы — семья, в конце концов. А мы с Лили просто оказались слишком разными, чтобы оставаться друзьями.

Шейла, к счастью, уточнять не стала. Она просто ухмыльнулась, указывая на серебряно-зеленый галстук Северуса:

— Ты разберешься. Я слышала, что у вас на факультете учатся те, кто могут решать проблемы.

— Мой факультет обучает только пятиминуткам ненависти по отношении к грязнокровкам и прочим унтерменшам, — горько ответил Северус.

— Я думала, это закончилось с Гриндевальдом.

— Ну в чистокровной волшебной Британии это самый писк моды. Ты или в списке избранных, или тебя не существует.

Шейла хмыкнула:

— В Хогвартсе мне так не показалось, или это была хваленая британская вежливость?

— Это, и вороны меньше загоняются. Грифы и змеи — самый рассадник.

— У вас только общественный движ, или еще и красные бригады присутствуют?

В отличие от своих чистокровных друзей, Северус читал маггловские газеты и понимал, о чем идет речь — 'красные бригады' — террористы-комми, захватывающие заложников.

Он хмыкнул. В волшебном мире коммунизм не прижился. Еще перед тем, как Снейп пошел в Хогвартс, были попытки побороться за права сквибов. Закончилось все быстро и печально.

— У нас все сложно, но вот 'красных бригад' точно нет. Идея о диктатуре пролетариата как-то не прижилась.

— А как же ваши знаменитые оборотни?

— Знаменитые?

— У нас много писали о выступлениях за права больных ликантропией.

Северус поперхнулся. О таком взгляде на банду Фенрира Грейбэка он и подумать не мог. Они нападали на магов по всей Британии, обращали всех, до кого могли дотянуться. Прочие волколаки представляли собой жалкое зрелище — стаи, маскирующиеся под цыганские таборы, сквибы, проводящие каждое полнолуние на четвереньках. Оборотней, что ни говори, он не любил.

* * *

На платформе Кинг-Кросс было как всегда шумно. Северус подал Шейле руку, когда они выходили из вагона, которую она приняла с грацией королевы.

Пристроив багаж на тележку, они направились к выходу с платформы, уворачиваясь от торопящихся встретиться с родственниками младшекурсников.

Из соседнего вагона выгрузился Уилкс с компанией выпускников, проводивший их с Шейлой подозрительным взглядом. Северус только хмыкнул и выпрямил спину.

В толпе мелькнули знакомые рыжие волосы. Обычно Северус возвращался в Коукворт на том же поезде, что и Лили. Он не был уверен, что это хорошая мысль. Намеренно идти в другой вагон, задерживаться, чтобы не столкнуться, или испытывать неловкость, оказавшись рядом... Северус повернул голову — Шейла смотрела прямо перед собой, отчего-то напрягшись.