Бальтазар. Магический практикум.

— Хаос? — удивлённо вскинул я брови, затем размял пальцы, включая уже давно отросший мизинец, и принялся рисовать иллюзию рядом с его моделью.

— Так? — спросил я, нарисовав три окружности и подписав полюса.

— Совершенно верно, — кивнул Блейз. — Таким образом трёхмерную модель нашего мира образуют три оси. Свет-Тьма, Стихия-Разум, Хаос-Порядок. По сути, условно положительное направление магии определяют направления Свет, Порядок и Разум, а условно отрицательное — Хаос, Тьма и Стихия.

— Бррр, — замотал я головой, укладывая информацию в голове. — А что с промежуточными?

— Они, конечно, важны, но не являются определяющими для нашего пространства.

— Нет, я имею ввиду у этих двух, — я подсветил линии на двух рисунках с не до конца подписанными осями.

— А вот это и есть самая большая загадка модели Мерлина. И этот сукин сын всё-таки сумел уговорить меня на эксперимент, — вздохнул старик.

— Эксперимент?

— Давай вернёмся к вопросу о том, почему ты здесь, — предложил Блейз. Мне ничего не оставалось, как кивнуть и Архимаг продолжил: — Как ты знаешь, аура мага обычно статична. Да, с помощью учителя ты можешь расширить доступные энергетические каналы и структурировать ауру для работы с определёнными энергиями, что и является целью ученичества, но аура в целом останется той же самой.

— И это как раз определяет существующие способности мага, — подтвердил я. Блейз усмехнулся.

— Современная модель магии позволяет как раз объяснить, как можно изменить суть твоей ауры.

Он замолчал и вопросительно посмотрел на меня, ожидая ответа. От этого взгляда повеяло чем-то давно забытым: точно так же на меня смотрел Мерлин, задавая очередную задачку. Поэтому я внимательно вгляделся в три светящихся в воздухе кружочка.

— Не понимаю, — в конце концов сдался я.

— Ты забыл кое-что, — улыбнулся Блейз. Конфетки выстроились в прямую, пересекающую все три плоскости и на двух её концах зажглись огненные буквы 'Время+' и 'Время-'.

— А, то самое 'N плюс один'? — спросил я.

— Совершенно верно. Вариативность модели по времени заключается в том, что энергия Стихии по прошествии времени может стать энергией Хаоса или Тьмы, а потом — энергией Разума, сиречь противоположным полюсом.

— Гм. То есть маг-стихийник через какое-то время может стать магом Разума? — удивился я.

— Нет же! — раздражённо воскликнул Блейз. — Суть не в замещении, а в мультиплицировании!

— Э-э-э, хорошо, — осторожно произнёс я.

— И ты даже не спросишь меня, почему это не соответствует закону о сохранении энергии? — иронично выгнул Блейз бровь.

Я отрицательно замотал головой, будучи не вполне уверен, как этот закон вообще формулируется.

— Эх, как был неучем, так и остался, — пожаловался Архимаг. — Ну ладно, спросишь у Александры, она объяснит.

— Э, стоп, — я вдруг вспомнил момент, на который раньше не обратил внимания. — А как ты используешь и магию Разума и магию Огня?

Блейз хмыкнул и надписи потухли.

— Не торопись. Вернёмся к нашему вопросу. Благодаря вариативности модели по времени, Мерлин нашёл способ сделать из тебя Архимага путём заморозки на две тысячи лет. Плюс-минус век.

У меня, кажется, челюсть отвалилась.

— Какого ... вы, старые ... в ... пердуны ... без моего согласия ... ... ..., ... ... и ... вашу мать! — заорал я, вскочив. — Кто вас просил?

— Провалы в памяти? — деловито уточнил Блейз. — Это нормально. В конце концов твой мозг пару тысяч лет не работал.

Я, зло прищурившись, смотрел на Блейза. Джахи, видя моё состояние, подобрался, словно кобра перед прыжком.

— Забыл, отрок? — улыбнулся Блейз, но, несмотря на улыбку, взгляд его стал колючим и цепким.

— Забыл что? — процедил я.

— Ты сам согласился на этот эксперимент.

— Я?! Не верю!

— Мерлин тебя спросил, хочешь ли ты стать одним из сильнейших магов в мире, и ты тут же ответил 'да!'.

Я упал обратно в кресло. Не, ну в это я охотно верю. Кто ж не хочет-то... Но не путём уничтожения всех остальных магов же?

— И что? Вы запихнули меня в двухтонную ледяную глыбу и выбросили в космос?

— Нет, с космосом, если честно, случайно получилось, — почесал подбородок Блейз. — Не рассчитали. Но, впрочем, так даже к лучшему.

— Я боюсь спрашивать, что вы пытались сделать, если вы 'не рассчитали' и меня выбросило в космос.

— Эгм... Давай Мерлин тебе расскажет? — отвёл глаза Блейз.

— Где он, кстати? Он жив? — быстро спросил я.

— Пять лет назад был ещё жив, но где он — я не знаю. — Архимаг задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла. — И не знаю, жив ли ещё. Последний раз, когда я о нём что-то слышал, он был в Империи.

— Что он там забыл?

— Вроде бы там нашёл кого-то из магов Хаоса...

— Э-э-э? — протянул я.

— Ну так я и говорю, Мерлин же сейчас маг Хаоса и Порядка. А я — маг Разума и Стихий. А Архимаг у нас сейчас только один, да и тот недоделанный.

— Че-е-го?! — Я озадаченно уставился на Блейза. Он поморщился.

— Мерлин решил, что есть смысл попытаться найти и освоить остальные два 'измерения' магии. Но для этого надо было перевести ауру в новое 'измерение'.

Я ошеломлённо смотрел на старика, а тот добродушно улыбался, наблюдая моё изумление.

— И вы просто так взяли и решились... Я не понимаю!

— Эх, вьюноша, это ты две тысячи лет в куске льда провёл, — вздохнул Блейз. — А мы за это время такого навидались, что от магии уже и воротит.

— А для чего ж вы тогда эту Семинарию сделали?

— Как для чего? — удивился Архимаг. — Для тебя, конечно.

— Для меня?

— Ну да. Мерлин решил, что ты рано или поздно найдёшь это место, а весь курс 'псионики', коей эти придурки называют магию Разума, был им создан специально для развития твоей ауры в нужном направлении.

— То есть... А ты тут для того, чтоб проконтролировать?

— Упасите боги! — рассмеялся старик. — Я здесь проездом, хоть и числюсь ректором. Ты, должно быть, уже заметил, что всё управление энергией Разума здесь осуществляют через ауры?

Я кивнул.

— Ну вот это было задумано как раз для упражнения твоей ауры, Бальтазар. А вовсе не для того, чтоб дать Церкви агентов-магов Разума.

— Но Лекса сказала, что у меня стоят блоки на нужном направлении в ауре. Как я смогу...

— Ерунда, — перебил меня старик. — Как только ты бы попытался использовать энергию Разума на уровне заклинания, блок слетел бы. Ты просто не пробовал.

Задумавшись, я понял, что Блейз прав — я ни разу не пробовал использовать что-то сложнее ментального удара с помощью ауры. Ну то есть, вот здесь, в Семинарии учат управлять аурой для контроля над предметами, мыслями и так далее. И происходит это вроде как 'представьте невидимую руку, которая поднимает предмет'. Но для настоящего мага разума телекинез должен выглядеть как 'представьте, что предмет поднимается в воздух' — и это будет прямой контроль энергии Разума.

Я задумчиво перевёл взгляд на одну из рассыпанных по столу конфеток и мысленно представил, как она поднимается в воздух. Разумеется, ничего не получилось, пока я не направил в эту мысль немного энергии Разума.

Каждая энергия похожа на что-то своё. Например, энергия Стихии — она тёплая, живая, эмоциональная. Энергия Света — яркая и невесомая.

Работа с Разумом похожа на программирование. Такое ощущение, что я не зачерпнул этой энергии из своей ауры, а просто пометил кванты этой энергии галочками. Вроде как 'использовать эти'.

С громким хлопком конфета впечаталась в потолок.

Я и Блейз одновременно посмотрели на прилипшую к потолку конфету.

— Работает, — удивился старик.

— Сам в шоке, — ответил я.

Мы с ним переглянулись и расхохотались.

— Ох, — смеясь, выдохнул Блейз. — Честно говоря, я был совершенно уверен в том, что у Мерлина ничего не получится.

— Так это... — растерянно начал я. — Получается... я уже Архимаг?

— Архимаг? — успокоившийся было Блейз снова расхохотался. — До Архимага тебе еще учиться и учиться, вьюноша. Доступная тебе энергия Разума в твоей ауре уже примерно такая же как и энергия Стихии, но энергетические каналы, позволяющие использовать эту энергию, тебе ещё развивать и развивать. Тоже мне, Архимаг, хе-хе.

Раздался мелодичный сигнал сенсора двери.

— Войдите, — негромко сказал Блейз.

Епископ Веллер перешагнул через порог отсека, вежливо поклонился Блейзу и коротко кивнул мне и Джахи.

— Учитель, мы ищем нарушителя. — Он с подозрением посмотрел на меня.

— Соломон, этот юноша находится здесь по моему приглашению, — твёрдо заявил Архимаг. — И кем-кем, а нарушителем быть не может.

Веллер, прищурившись, смотрел на меня. Я догадался, что он знает, что я и есть тот нарушитель, которого они ищут.

Блейз нахмурился и лицо Соломона внезапно разгладилось.

— Конечно не может, — уверенно сказал Веллер. — Как я и сам не догадался. Простите, что помешал вашей беседе, Ваше Высокопреосвященство.

Архимаг пожал плечами.

— Кстати, адепт Эмрис. Правилами Семинарии запрещено нарушение вентиляционного режима и вмешательство в работу систем безопасности личных отсеков. — Он перевёл взгляд на Блейза. — Ещё раз прошу прощения.

— Всё в порядке, Соломон. Идите и ищите вашего нарушителя.

Епископ ещё раз поклонился и вышел из отсека.

— Учитель? — спросил я, выгнув бровь.

— Так вышло, — пожал плечами старик. — Да и как ещё он стал бы епископом в таком юном возрасте?

— А ты его...

— Не говори ерунды, — перебил меня Блейз. — Конечно, я не учил его правильному применению магии Разума. Ещё не хватало, чтобы он сверил методики и понял, что вся эта его псионика — сплошная чепуха. К тому же он артефактор по натуре, его только контролю ауры и научишь. А вот тебя...

— Так, стоп! — Ох уж эти жадные глаза учителя. Точь-в-точь как у Лексы. И чего им неймётся-то? Может, учитель от этого процесса какой-то свой кармический оргазм получает? — Сначала остальные вопросы.

— Спрашивай, — пожал плечами он.

— Мерлин ускакал в Империю, но не оставил никаких средств экстренной связи?

— Ну почему же, оставил. Только что такого экстренного произошло, чтоб с ним связываться?

— К примеру, его любимый ученик выбрался из ледника и жаждет встречи.

— Как-то это у тебя кровожадно получилось, вьюноша. Впрочем, может ты и прав.

Блейз достал из кармана маленький стеклянный шарик, сдул с него какие-то пылинки и сфокусировался на нём.

Я переключился на магическое зрение, тут же, ослеплённый, зажмурился и помотал головой — перед глазами плыли разноцветные пятна. Шарик светился в магическом спектре так, будто был крохотным кусочком звезды.

— Дурак, — беззлобно буркнул Блейз, заметив мою реакцию. — Как и всегда.

Я промолчал.

— Ага! — вдруг воскликнул Архимаг, затем вздохнул и спрятал шарик в карман. — Ничего не понимаю. Так, заодно давай перейдём к уроку номер раз. Мысленные образы.

Он посмотрел мне в глаза и я отчётливо услышал его голос внутри головы.

— Расслабься. Просканируй ауру. Нашёл?

Я действительно почувствовал в ауре посторонний объект, но совершенно не понимал, как к нему подступиться.

— Нашёл.

— Отлично. Теперь влей в него энергию Разума и лови ответный импульс.

Послушно проделав все манипуляции, я заметил, что объект выстрелил тонкой нитью-аурой в направлении моей головы, но я так ничего и не почувствовал.

— Это что? — озадаченно спросил я.

— По задумке, ты должен был связаться с Мерлином, — ответил мне архимаг.

— Но ничего не получилось, — нахмурился я.

— Может, он помер, — пожал плечами Блейз. — А может, просто занят. Мы, знаешь ли, не могли без тебя проверить, как работает этот артефакт. Да и вообще не особенно надеялись, что ты появишься.

— А если бы я так и не появился? Если бы так и болтался в космосе?

— Если тебе что-то не нравится — только скажи...

— ...Конечно, мне не...

— ...И я сделаю так, что ты будешь от этого просто в восторге, вьюноша.

Я моментально заткнулся.

Блейз потянулся, хрустнул костяшками пальцев и заявил:

— Ладно, хватит болтать. Входи в транс, я поработаю над твоей аурой.

Я послушно сполз с кресла, сел на пол, скрестив ноги, и, закрыв глаза, отдался на волю подсознания.

Глава 2.

С Блейзом в качестве наставника Семинария перестала быть для меня скучным местом. Ну то есть обычные упражнения с аурой, которые выдавались учителями за самые настоящие откровения, для меня были полезны, но не особенно интересны. А вот Блейз начал по-настоящему работать с моей аурой.

Хотя толку не было никакого. Кроме прямого контроля энергии мне ничего не удавалось, да и то, контроль был не слишком... ну, контролирующим. Блейз злился и ругался, но стоило мне пытаться воздействовать на объект силой энергии Разума, и объект твоирл всё, что ему в голову придёт. Левитировал, взрывался, улетал за пределы атмосферы Аркадии. Кто бы мог вообще представить, что маленький поролоновый мячик может пробить армастиловую дверь?

Впрочем, сами по себе занятия были всё ещё тоскливыми и утомительными. Да-да, я всё понимаю, необходимость упражнения с энергией Разума и так далее... Но боги, как же это было скучно!

Поэтому на очередном практикуме по 'бытовому телекинезу' — знаю, кошмарное название, впрочем, сам практикум ещё хуже — я сидел и, сосредоточенно высунув кончик языка, мастерил небольшой артефактик, который позволил бы мне превращать вкус местного шмурдяка во вкус настоящего 'Альдебаранского тёмного', которое тут днём с огнём не сыскать. Мне было по большому счёту совершенно неинтересно, чего там от нас хочет мать Матильда, 'лучший телекинетик Семинарии', потому как эти дурацкие упражнения я делал самостоятельно, после всех уроков, перед визитом к Блейзу.

— Адепт Эмрис! — гаркнули у меня над ухом. Я вздрогнул, энергетическую линию закоротило и камешек, пропитанный стихийной энергией Воды с силой шмякнулся в лицо матери Матильды. Она подавилась клейкой массой, в которую превратился бывший кусочек гранита, закашлялась и, сделав несколько шагов назад, споткнулась о рюкзак Мелиссы — которую я про себя называл Некродевочкой — и, со страшным грохотом опрокинув мою парту, рухнула на пол.

Я едва-едва успел подхватить её потоком магии воздуха, буквально в сантиметре от угла армапластовой столешницы.

— Вон отсюда! К декану! Немедленно! — заорала мать Матильда. Я пожал плечами, обходя висящую в воздухе преподавательницу, чуть отодвинул стол и убрал 'подушку'.

Шмяк! Толстая мать Матильда брякнулась на пол, словно мешок с навозом. И, кажется, потеряла сознание. То ли с перепугу, то ли ударилась в самом деле.

Декан факультета псионики, епископ Кальмейер, за глаза именуемый всей Семинари ей Кальмаром, был, как обычно, занят своим любимым делом — подрезал веточки карликового дуба, завезённого сюда аж с Земли.

Именно за этим я его и застал.

— Адепт Эмрис? — удивлённо спросил Кальмейер, нехотя отрываясь от своего занятия.

— Прибыл по приказу матери Матильды для соответствующего наказания.