| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ничего больше не остаётся, — кивал Торговец головой, и мчался в иное, стоящее у него на очереди место. Но когда вновь сталкивался с шафиками, вновь выплескивал на них очередные сомнения виде вопросов:
— Хорошо, допустим некий голос, или зов крови существует. Но тогда почему я не ощущаю свою мать? Или своего отца?
Флавия заглянула ему прямо в глаза:
— Извини, если разбережу раны, но с чего ты взял, что твои родители живы? Или, на крайний случай, что они именно в мире за данными болотами?
Светозаров опять убегал озадаченный, и возвращался с новым вопросом-сомнением:
— Тогда почему я не чувствовал раньше и не чувствую сейчас свою сестру Елену?
— А ты уверен, что не чувствуешь? Может, как следует не пробовал? Может у тебя умений не хватает? Или мужчинам такое вообще не дано?
Такие вопросы могли обломать кого угодно. Только граф не сдавался, и во время очередного спора восклицал:
— Но ведь я будущий отец! А значит просто обязан чувствовать своего ребёнка, которого мы ожидаем с Александрой.
— Ха! — уже с максимальным раздражением и с некоторой проскальзывающей ревностью в тоне отвечала колдунья королевства Ягонов. — Ну раз "обязан", так чего ты телишься и ничего не чувствуешь? Или тебе надо немножко мозги в голове пошевелить? Ну так это не ко мне, я такое не умею. Проси своего друга Титела Брайса, он всё-таки Верховный целитель аж чётвертого уровня, всё может. Вон, тебе за минуту всю память восстановил, когда ты покалеченный с мира Мерлан вернулся.
Обижаться за "покалеченного" — не стал. Как и за нотки ревности: в своё время между ним и ею вспыхнул короткий любовный роман, который был больше спровоцирован обстоятельствами, чем чувствами. Но, как видно, сожаления с ностальгией у Флавии о тех днях не развеялись временем.
Как ни был Торговец занят, метнулся в магическую академию в мир Зелени и с порога выпалил ректору:
— Тител, а вот ты так меня настроить можешь?
Когда старый друг понял, что от него просят, замахал на графа длинными руками и заявил категорически:
— Такие умения, подправлять мозги в нужную сторону, никому не дано. Либо у тебя есть зов крови, либо — его нет.
Дмитрий Петрович скривился, да так и умчался обратно в мир, который по одноимённому королевству в последнее время именовали миром Ягонов. Там сразу продолжить прежнюю тему не удалось, по причине столкновения с левитирующим ему навстречу Прусветом. Разумный кальмар из погибшего мира Шелестящего Песка, тоже, вторично в своей биографии напросился участвовать в рейде против подлого Крафы, и уже несколько часов как пытался освоиться в зелёном Хохочущем тумане с помощью новых, специально продуманных силовых полей. По логике, его уникальные умения проникать сквозь любые каменные породы, могли помочь невероятно. Да и умение кричать страшным, сбивающим с ног голосом недаром снискало ему прозвище Живого Ужаса. А уж если бы удалось привлечь к этому делу ещё нескольких собратьев Прусвета, то подобное содействие было бы трудно переоценить. Ради этого Торговец даже собирался метнуться с кальмаром на обломки его мира, теряя для этого час, а то и два.
Но, увы! С самого начала, умеющий дышать в камне, жить в нём, Прусвет стал ощущать себя в зелёном, почти всё разъедающем тумане неважно. Там где люди, баюнг, туюски да и всё остальные существа дышали свободно, то разумное создание в виде кальмара, банально задыхалось, а его тело покрывалось болезненными пузырями. Единственно, где кальмар чувствовал себя значительно лучше — это в толще камня. Пользуясь этим, он и решил попробовать проникнуть на глубины Болотного мира, и уже там, но плитам-основаниям материка добраться как можно дальше в нужном направлении.
Вот и сейчас, сморщенный, с посеревшей лысиной кальмар, хватал ртом воздух и никак не мог толком отчитаться:
— Уф! Что за гадость в той зелёной мгле! Да я в аммиаке дышать могу, а тут..., слёзы на глаза наворачиваются! — он и в самом деле смахнул одним из своих четырнадцати щупальцев выступившие слёзы. — Но самое противное и неприятное, что далеко я так и не успел забраться. Фактически по ту сторону ущелья преодолел такое же расстояние, как и от входа. Потом пришлось спешно возвращаться, даже отсидка внутри скал не помогла...
— Ну а что хоть увидел? — досадовал Дмитрий. — Хоть что-то ценное заметил?
— Там где я вынырнул в последний раз, болота вроде как кончились. Начинается новое, повышающееся плоскогорье, заросшее лесом уже совсем иных пород. Не скажу, что они мне привычны или знакомы, но хоть на порождение яда и злобы не похожи. Просвета — никакого. Те же клубы тумана и тот же мерзкий хохот. Мало того, что дышать трудно, так ещё и моральное давление довлело. Так и казалось, что это надо мной этот подлый старикашка Купидон Азаров издевается...
Упоминания о колдуне, которого они пленили и заключили живьём в плен камня, заставило Дмитрия на ходу обеспокоиться:
— Давно мы не присматривали за тюрьмой в Кабаньем. Часом этот злобный старикашка не сбежит?
— Из камня ещё никто не сбегал, если я лично туда пленника заволок! — гордо заявил Прусвет, и, не сдержавшись от неприятного хрипа в горле, натужно закашлялся. — Чтоб эти болота разорвало! — выдавил он из себя, сочувствующе поглядывающему на него Торговцу.
— И неужели никак дыхание не очищается?
— Такое впечатление, что во мне нечто мерзкое и противное скопилось.
После чего друзья решили, что отдых со сном — лучшее лекарство, и разумный кальмар поспешил в отведённое лично для него персональное место королевского дворца. Тогда как Дмитрий опять с головой окунулся в организационные вопросы.
На тему зова крови, до конца напряжённого дня удалось переговорить не только с королевскими шафиками и прибывшими из мира Зелени Арчивьелами, но и с самой Ледой, которая до сих пор пафосно именовала себя Ледяной Владычицей. Да и канги её иначе не называли, несмотря на плен. Почти четверть часа Торговец выспрашивал у молодой красавицы (да уже в принципе и не первый раз!): как именно она настраивается, что чувствует и каким образом определяет нужное направление к томящейся в плену у Крафы матери. Толку это никакого не дало, но до самой поздней ночи Дмитрий старался даже выслушанные, пусть и сильно неконкретные объяснения использовать в работе подсознания.
Тогда ничего не получилось.
Да и почти вся ночь, пронизанная кошмарными снами и переживаниями, можно сказать пропала даром. Ну разве что отдохнул всё-таки.
А вот под самое утро оно и случилось!
Причём ни на какой призыв или тянущее чувство, о котором рассказывала Власта, ощущение не походило. Скорей его можно было сравнить и игрой солнечного зайчика, который не видно, и который в то же время приятно щекочем теплом. Вот этот зайчик как бы и предложил поиграть с ним. Будучи во сне, Дмитрий попытался подставить ладонь под невидимую тёплую точку. Ладонь ничего не ощутила. Тогда Торговец попросту присел, пытаясь подставить странному лучику лицо. Никакого ослепления не произошло, которое ожидалось подспудно, зато в подсознание неожиданно ворвался образ. Может и не столько образ, как некие чужие ощущения, которые можно было бы трансформировать условно в слова: "Мне хорошо. Мне тепло. Я в полной безопасности. И мне уже не страшно". Но самое интересное, что эти ощущения как бы экстраполировались кем-то свыше. Кем-то немыслимо огромным, невероятно сильным, и несомненно могущественным.
И получалось, что это нечто огромное тёплое и родное ещё не так давно было сильно испугано, пребывало в жуткой депрессии и невероятных переживаниях. А сейчас вот спокойно, уравновешенно и смиренно ожидает развития дальнейших событий. Мало того, это нечто большое чётко пытается внушить меньшему в себе одну и ту же фразу: "Теперь уже с нами всё в порядке и нам нечего бояться. А наш папа обязательно вскоре за нами заявится... И всё будет хорошо!"
Вот после этого момента Светозаров чётко, окончательно и проснулся. Конечно, ему подспудно захотелось продолжить сон, проверяя мелькнувшие догадки, но как он ни старался, как себя ни настраивал, вернуться в ту ипостась нахождения в пропасти сна — уже не удалось.
Тогда он, не меня ни на йоту своего положения, попытался анализировать своё состояние и припомнить всё из прочувствованного до последней детали. И в сознание всё больше и больше стала закрадываться шальная мысль:
"И с кем это я только что пообщался? Неужели с собственным сыном? Скорей всего... Ведь именно это ощущение у меня возникло, когда я его впервые почувствовал внутри Александры. Именно эти эмоции с первого дня зарождаются вместе с маленьким кусочком жизни, который за девять месяцев превращается в полноценного младенца. И эти эмоции проникают ко мне только с одной стороны... Причём с довольно конкретной стороны... А что это значит?.. Только одно: некий зов крови во мне всё-таки проснулся! Ура! Только..., не стоит спешить и радоваться преждевременно... Надо бы всё это тщательно проверить..."
По сути, логичные сомнения можно проверить, большого труда это не составит. Если уставший мозг просто выдаёт желаемое за действительное, то мираж рассеется при столкновении с голой правдой жизни. А правду эту голую поможет вскрыть не сложный эксперимент. Точнее говоря, каскад экспериментов.
Аккуратно вначале покрутил головой, стараясб не упустить из поля внутреннего зрения направление лучика. Потом подвигал корпусом, смещаясь на кровати в стороны. После чего перекатился на живот. Получалось! Солнечный зайчик теперь пытался прогреть черепную коробку с другой стороны!
Дальше: большие сложности. Встал. Вначале прокрутился медленно. Тонюсенькая нить контакта — не терялась. Потом раскрутился сильно, чуть позже сделал кувырок на полу. Открыв глаза сделал целый каскад упражнений с переворотами и верчением.
Получалось! Трудно в это было поверить, но солнечный зайчик всё так же подмигивал и мерцал в сознании с одного и того же направления!
Завершили эксперименты — перемещения в пространстве. Вначале на короткие дистанции, затем на длинные. В финале — Торговец запрыгнул непосредственно в Зелёный Перекрёсток. Шаг к нужной двери, и подсознание отыскивает родную тёплую ниточку в клубящейся зелени Хохочущего тумана. Причем в том же глобальном направлении, где Власта ощущает и свою мать. Есть! Теперь уже твёрдо можно было заявлять: есть чёткий контакт! Зов крови либо дал возможность себя ощущать после определенной настройки, либо сам проснулся и действует теперь постоянно!
Глава вторая
ВСЁ ОСТАВЛЯЯ ПОЗАДИ
Узнав, что главный шафик после сна сразу вдруг переместился в подвалы своей башни, туда же разбуженные дозорными поспешили и Флавия с Аристархом, и король Бонзай Пятый с супругой. Он и начал отчитывать друга на правах существующей у него власти местного монарха:
— Ну и чего ты так рано вскочил? Тебе ведь выспаться надо, только пять часов спал. Ещё и нас стража разбудила почём зря.
— Твоя стража, ты её и ругай, — пожал плечами Дмитрий, но всё-таки не удержался и поведал о самом главном: — Насколько я понял, некий голос крови во мне проснулся. И я сейчас не только общее состояние ребёнка чувствую, но и через него, косвенно, Александры.
— И как она там? — опередила всех с вопросом королева Ягонов. Нахмуренный и сосредоточенный Торговец отвечать не спешил:
— Трудно в это поверить..., но вполне хорошо. По донёсшимся ко мне ощущениям, полностью спокойна и теперь ждёт только меня...
Естественно, что оба шафика тут же устроили диспут, основная тема которого звучала так: "Такого быть не может! Потому что Крафа (гад и сволочь по всем характеристикам!), такой райской жизни устроить пленнице не мог по умолчанию".
Из-за нехватки времени, обсуждения пришлось продолжить на ходу. Ибо дружно решили: раз не спят, то можно и позавтракать. Ну и главными поводами для возражения, Дмитрию служила логика:
— Может быть, может! И должных критериев для такого моего утверждения несколько: Резон! Дальний расчёт. И вполне реальный взгляд на мои способности. Вот что может заставить Крафу отнестись к моей жене с идеальной вежливостью, беспредельным уважением и тактом. Уверен, она окружена максимально возможным комфортом и находится в полной безопасности.
— Тогда это — ловушка! — безапелляционно заявил Бонзай. — И бедная Саша — это натуральная приманка, пойдя на которую и ты будешь пленён в нечто страшное и нерушимое. Не забывай, раз уж Крафа сумел вырваться из ловушки, которую ты установил для него возле мира Ба, то наверняка сумеет придумать нечто более коварное и надёжное. Так что не спеши с выводами...
В самом деле, такое упоминание было более чем уместно. Ловушка, разрушенная Гегемоном, считалась не просто тюрьмой, а настоящей магической машиной тотального уничтожения. Сам Дмитрий считал, что попади он в такую, скорей всего не выжил бы. А Крафа, величающий себя Гегемоном, Трибуном Решающим, Всемирным императором и прочими титулами, вырвался каким-то невероятным способом. И при этом, хоть и остался гол, как сокол, но не получил ни увечья, ни тяжких ранений, ни потери памяти. То есть сила самого древнего из известных Торговцев оказалась сродни его легендарной подлости и коварства.
А посему мысль об ответной ловушке не следовало сбрасывать со счетов, если вообще не следовало принять её за основную. Во власти и при возможностях Гегемона, ему ничего не стоило поселить пленницу в истинно райском уголке, среди своих избранных родственников, которыми он хвастался, и попутно при этом навешать на уши любой сопроводительной лапши. При всём своём уме и здоровом недоверии, юная графиня Светозарова может и запутаться в словесной шелухе, узреть подменные понятия совсем в ином свете, и принять на веру то, что с невероятными талантами демагога и оратора впаривает ей хитрющий и подлый враг.
К примеру, её поселили в каком-нибудь дворце на берегу моря, да ещё и окружили не кем-нибудь, а Торговцами. Причём такими образчиками, которые едят с рук Крафы, во всём ему поддакивают и готовы на любую мерзость ради счастливого и безбедного существования своих семей. Ведь будучи узурпатором сразу сорока шести миров, Гегемон всегда отыщет как идеальное место для обмана, так и рьяных, талантливых подельников для такого действа. Вот потому любимая женщина совершенно спокойна, что ни ей, не зародившемуся в ней потомству ничего не угрожает.
И в этой своей мысли граф Дин убеждался всё больше и больше. Во время завтрака он несколько раз замирал, прикрывал глаза и сосредотачивался на поиске невидимого солнечного зайчика. Это удавалось с каждым разом всё быстрей и уверенней. Ласковый лучик из неведомой дали существовал постоянно и всё с той же уверенностью говорил о себе: "Мне хорошо, тепло, спокойно и комфортно!" Разве что порой проскальзывали на грани восприятия размытые понятия, которые можно было принять за грусть и желание поскорее встретиться с любимым человеком. То есть мизерный человеческий зародыш продолжал экстраполировать во всемирное пространство самое главное, что переживала сейчас его мать. И вера, что это и есть тот самый зов крови, укреплялась всё больше и больше.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
