Я дар речи потеряла. А дознаватель собрал бумаги и ушел. Так мы снова остались наедине со своим горем. Оставив Сиару под присмотром сиделки, я отправилась в комнату мамы, чтобы просить объяснений.

Леди Верена будто резко постарела на несколько лет, может быть, так казалось из-за черного траурного наряда. Увидев меня, она молча подошла к комоду, порылась в нем и достала знакомую вещицу... Длинный серебряный ключ, потемневший от времени.

— Ты знаешь, что это, Роуз?

— Это ключ от Хранилища. Где ты нашла его? — удивленно просила я.

Дедушка всегда говорил, что прячет ключ от своей сокровищницы очень тщательно.

— Отец сам дал его мне. Роуз, ты должна знать... Твой дедушка уже очень долгое время просаживал наше состояние в игорном доме. Ты не представляешь, каких усилий мне стоило уговорить его отдать мне ключ. Иначе он просадил бы и все, что хранится в сокровищнице. Он был очень нервным в последнее время, часто просил ключ назад... А недавно я узнала, что у нас практически ничего не осталось. Роуз, ты понимаешь, мы разорены! На днях отец опять устроил скандал, требовал ключ, уверял, что все понял и осознал, что больше не будет играть, а лишь возьмет из Хранилища несколько вещей, чтобы покрыть долги. Но я уже не верила ему. Я решила, что должна во что бы то ни стало уберечь хотя бы эту часть нашего состояния, думала, разберусь сама... А он заявил, что мы все еще пожалеем...

— Это просто уму непостижимо, — проговорила я. — Ты думаешь, что он и вправду мог специально...

— Я не знаю, Роуз. Вы с Сиарой очень любили его, да и он всегда очень хорошо к вам относился. Но поверь, у моего отца было достаточно темных сторон, — печально произнесла мама, смахнув слезу. — Он не мог терпеть, если кто-то идет ему наперекор, если хочет его ослушаться. Так было и с твоим отцом...

В эту грустную историю меня почти не посвящали. Я знаю лишь, что мой отец и дед что-то не поделили, и папа уехал далеко, когда Сиара была еще совсем малышкой. С тех пор мы его не видели. Мама, бывало, намекала мне, что во всем виноват дед. Его тяжелый характер...

— Мы разорены, Роуз. Не знаю, как долго сможем протянуть. Отец умер, а значит двери Хранилища запечатаны родовой магией. Открыть их сможет только тот, кому он завещал ключ...

— Но ведь это наверняка кто-то из нас, — с надеждой проговорила я. — Мы откроем Хранилище и решим все наши проблемы!

— Не думаю, что это будет так просто...

А я не верю, что дедушка мог навредить семье! Хотя конечно уже навредил, промотав состояние... Но все же я хочу его запомнить добрым и ласковым, несмотря на все мамины слова.

Перед сном я пошла проведать Сиару. Завтра будет тяжелый день. Сначала похороны, потом оглашение дедушкиного завещания... Приятного мало...

Сестренка спала, укутавшись одеялом до самого носа. Я погладила ее белокурые кудряшки и хотела уйти, как вдруг она меня окликнула.

— Роуз!

Я присела на кровать и взяла ее за руку.

— Роуз, я кое-что видела вчера ночью... Я проснулась от какого-то шума в коридоре. Мариза спала, и мне не хотелось ее будить. Тогда я надела кольцо и сама вышла посмотреть...

— Сиара, зачем ты это сделала? Не нужно было выходить одной! А если бы упала, сознание потеряла!

— Я видела его... — шепотом произнесла она.

— Кого?

— Не знаю... Высокий... Я разглядела только длинный темный плащ. Он будто растворился в темноте...

— Сиара, может быть, тебе просто показалось. Что-то привиделось спросонья...

— Нет! Он был настоящим, уверена! Наверняка, он и столкнул дедушку.

— Почему ты днем ничего не рассказала? — устало спросила я.

— Я боялась, что взрослые мне не поверят... Роуз, но ты ведь поверишь?

Сиара смотрела на меня с такой надеждой, что мне ничего не оставалось, как кивнуть. Не знаю, что видела она на самом деле. Мне ясно лишь одно — в произошедшем не все так просто. И я непременно постараюсь все выяснить. Ради памяти близкого человека.

Весь следующий день мне казалось, что я заснула и вижу кошмарный сон. В доме было полно народу. Какие-то незнакомые люди без конца говорили мне почти одинаковые слова соболезнования. Я устала отвечать всем благодарностями, поэтому в дальнейшем просто кивала. И вообще сегодня я постаралась взять на себя часть обязанностей хозяйки дома. Так уж случилось, что остались мы одни, три женщины, и некому о нас больше заботиться. Я чувствовала, что сейчас как никогда должна быть сильной, чтобы сохранить наш дом, семью, благосостояние.

Позже я узнала, что в доме присутствовали некоторые из дедушкиных кредиторов. Матушка о чем-то долго разговаривала с ними в кабинете. После этого я заметила в глазах матери некоторое облегчение, видимо ей удалось таки выпросить хотя бы небольшую отсрочку оплаты по долгам. Я же расталкивала по углам бесчисленные черные розы и выслушивала, каким мой дедушка был хорошим человеком. Очень странно слышать, ведь у него не было друзей. О вообще с трудом находил общий язык с посторонними. Но люди все равно шли, ведь дурным тоном стало бы не проводить в последний путь представителя одного из древнейших родов.

Еще одним неприятным сюрпризом на сегодня стал приезд моего дядюшки Джейсона Клауфера. Мама ничего не сообщила ему о трагедии, но все равно узнал каким-то образом и явился. Они с дедушкой поссорились в пух и прах много лет назад. Тогда Джейсон решил жениться. Его избранницей оказалась женщина, весьма известная в городе свободными нравами, уже дважды разведенная, к тому же имевшая сына. Кроме того, она была почти на десять лет старше дяди. Дедушка пришел в ярость от выбора сына и строго-настрого запретил тому жениться. Джейсон не послушался и женился, прервав все отношения с нами. Дедушка тогда был очень зол, кричал, что больше никогда не станет помогать сыну, и пусть тот выкручивается, как хочет. Так и вышло. Джейсон с женой и приемным сыном живут на средства, которые хитрая женщина отсудила от бывших мужей. Общих детей у них так и не получилось. Чего греха таить, дядюшка никогда не стремился работать, чего-то добиться, и поэтому надеялся всю жизнь беззаботно существовать на отцовские деньги. Но не получилось. С тех пор он страшно обижен на нас. Мама всегда безропотно слушалась дедушку, поэтому с братом особо не общалась. Я тоже не стремилась к общению. Джейсон всегда казался мне неприятным типом. На это матушка всегда шептала мне на ухо, что он просто вылитый отец.

Джейсон явился не один, а с приемным сыном Грэгори. Братских отношений у нас с ним не сложилось. Грэгори очень редко бывал у нас, но все его редкие посещения неизменно приводили к ссоре, особенно в детстве. Он был ужасно избалованным и капризным ребенком. Впрочем, он и сейчас не лучше. Честно говоря, терпеть его не могу. Он старше меня на два года, но почти на голову ниже ростом, тощий и неуклюжий. Еще у него все лицо в прыщах и жидкие русые волосы, собранные в куцый хвостик. Мы время от времени встречались с ним на городских балах. Я вообще-то бываю там редко, не люблю толпы людей... Однажды Грэгори пригласил меня на танец. Я согласилась сдуру, о чем потом жалела. Его рука во время танца с моей талии постоянно перемещалась ниже. Пришлось даже грубо оттолкнуть его. А теперь этот неприятный тип стоит, улыбаясь, и протягивает мне две хилые черные розы.

— Мои соболезнования, Роуз, — буркнул Джейсон и удалился. Грэгори тут же поплелся за ним. Ладно, хоть не стал врать, каким дедушка был для него замечательным человеком. Да и не пытается изобразить, будто убит горем из-за кончины отца.

Тело дедушки отправилось в фамильный склеп к остальным почившим родственникам. Надеюсь, там ему намного уютнее, чем в окружении людей, которым он безразличен. Наш дом наконец-то опустел. Оставалось немного времени до прихода поверенного дедушки, можно было отдохнуть чуть-чуть. Скоро мы узнаем, кому дедушка завещал ключ от Хранилища, и тогда наверняка все станет потихоньку налаживаться.

Джейсон уходить не захотел. Они с сыном удобно устроились на диване в гостиной. Сиделка увезла Сиару в сад. Сегодня я не разрешили ей пользоваться кольцом, и без того достаточно стрессов. Разговор не клеился... Лично меня не особо интересовало, как поживает дядюшка, а приличия соблюдать абсолютно не хотелось в такой скорбный день.

— Чего ты ждешь, Джейсон? — наконец спросила мама. — Ты выполнил долг сына, теперь можешь уезжать домой.

— Может быть, я соскучился по обожаемым родственникам, — ехидно произнес дядя. Как же, соскучился он. Небось завещания ждет. Видимо, мама подумала также.

— Неужели ты надеешься, что отец тебе оставил что-нибудь? — удивленно спросила она.

— Ни на что я не надеюсь, — отмахнулся Джейсон. — Папочка всегда терпеть меня не мог, что кстати было взаимно.

Меня невольно передернуло от его слов. Все-таки отношения в моей семье никак нельзя назвать нормальными...

— Ты сам виноват, Джейсон, — устало ответила мама.

— Ах, я виноват? — воскликнул дядя, вскочив. — В чем я виноват? В том, что под его дудку не плясал? Уж прости, но это по твоей части! Я знаешь ли не хотел, как ты, торчать в этом доме в одиночестве, без близкого человека рядом, только потому, что он чем-то не угодил отцу!

Мама побледнела. Джейсон явно намекал на ее разрушившийся брак.

— Роуз, ну хоть ты понимаешь меня? Верену он совсем затюкал, но ведь не такая.

Я смотрела на него, совершенно не зная, что ответить. Не хотелось обсуждать человека, которого уже нет на этом свете. За меня ответила мама:

— Ты просто даже не пытался договориться с отцом. Ты ведь знал, что к нему нужно искать подход, что человек он непростой...

— А ты, значит, нашла этот самый подход? Всегда слушаться и со всем соглашаться! Поэтому твои дочери росли без отца!

— Дядюшка, перестаньте! — воскликнула я.

— Живите, как знаете, — сказал Джейсон, снова присаживаясь на диван. — Я все-таки послушаю завещание. А знаете, почему? Нет, я вовсе не надеюсь, что папаша что-то оставил мне. Просто я почти уверен, что и для вас у него припрятана парочка неприятных сюрпризов!

После этих слов Грэгори рассмеялся.

Этот неприятный разговор прервал поверенный дедушки, мистер Янг. Он достал из саквояжа лист бумаги, завязанный ленточкой. Но это была не простая ленточка, а связывающее заклинание. Поэтому завещание можно было прочесть лишь после смерти человека, а исполнение всех условий неотвратимо магически контролировалось.

Мистер Янг очень долго перечислял все имущество, которым владел дедушка. Как я и предполагала, дед все завещал моей матери. Джейсона это, кажется, ничуть не расстроило. Видимо, он тоже ждал самого главного, как и мы... Мистер Янг закончил с имуществом и перешел к части завещания, связанного с ключом к Хранилищу. Я почти не сомневалась, что он тоже достанется маме...

"Дорогие мои, обожаемые родственники! Прежде всего, я хочу попросить у всех вас прощения. Да, я был резок порой. Но я всего лишь хотел сохранить нашу семью, хотел, чтобы все было под контролем. Да, у меня ничего не вышло. Я скорее разрушил все, чем сохранил... Но и ваша вина в том есть! Вы всегда хотели все делать по своему, не слушая советов! Не хотели сохранять порядок вещей! Ну что ж, живите, как знаете. Мою главную драгоценность, ключ от Хранилища я завещаю..."

В комнате все разом затаили дыхание, прислушиваясь к каждому слову...

"Новым хозяином ключа станет тот из вас, кто первым заключит брак! Да, Верена, ты ведь вечно упрекала меня в том, что я выставил из дома того проходимца... Вот и попытай вновь счастья! А ты, Джейсон, может, наконец, оставишь свою престарелую женушку и поищешь новый вариант, тем более с такой мотивацией! Да и Роуз уже взрослая. Дорогая внучка, может быть, ты уже перестанешь воротить нос от всех претендентов и задумаешься наконец о замужестве? Итак, простор для фантазий весьма широк. И учтите, Хранилище откроется только через три месяца после брачного обряда. Так что не надейтесь на мимолетный фиктивный брак! Удачи, родственнички!"

В комнате повисла тишина. Мистер Янг молча собрал бумаги и ушел. Я была просто в шоке! Почему дедушка написал так про меня? Да, он часто говорил, что мне пора замуж, все время оправлял на дурацкие балы, но чтоб так...

Первым отмер дядюшка Джейсон. Он разразился прямо таки дьявольским смехом.

— Я же говорил вам! Вот и сюрприз! Сам промотал все, да и вас решил по миру пустить! А с браком он остроумно придумал... Впрочем, я все решил!

Мы с мамой насторожились. Джейсон, похоже, даже здесь нашел для себя выгоду.

— Я разом решу все наши проблемы! Папочка изрядно задолжал мне и моей семье, поэтому я считаю себя полноправным владельцем Хранилища! Это будет честно, Верена. Тебе отписали все имущество, а я хочу лишь забрать то, что мне причитается! А вам, так и быть, выделю часть на долги...

— Ты в своем уме, Джейсон? — вскричала мама. — Хранилище закрыто! Или ты решил снова жениться?

— Зачем? — удивился он. — У меня есть Грэгори.

— Он не наследник!

— Он женится на Роуз!

— Что? — вскричали мы хором с мамой. — Ни за что на свете!

— Тогда кредиторы заберут у вас этот домишко вместе с бесполезным Хранилищем. Я получу свое, Верена, не отступлю, даже не надейся. Возьму за все те годы, что папаша меня игнорировал. Роуз получит ключ, а моя семья — долгожданный достаток! Уж поверь, я не стану, как последний идиот, хранить безделушки, за которые можно выручить кучу денег! И не смейте мне перечить! Теперь я здесь хозяин!

Грэгори мерзко улыбнулся и подмигнул мне. Никогда в жизни я не выйду замуж за этого урода, никогда! Я должна что-нибудь придумать, найти выход...

— Что ты сделаешь, Верена? — продолжал изгаляться дядя. — Найдешь бывшего муженька и уболтаешь снова жениться на тебе? А ты, Роуз? Может, у тебя и жених есть? Не смеши, всем в округе известно, что ты у нас королева снежная! Разговор окончен! Я договорюсь о свадебном обряде на днях, и начнем делить наследство! Грэгори, за мной!

Мой прыщавый женишок бросил на меня очередной плотоядный взгляд и засеменил вслед за отцом. Я была просто разбита. Весь мой мир рушился на глазах. Я чувствовала, что обязана попытаться все исправить, я должна быть самой сильной! Должна попытаться сохранить хотя бы осколки своей семьи... Мать молча скрылась в своей комнате, утирая слезы. Всю жизнь она починялась во всем отцу, а теперь придется брату.

Я пошла к Сиаре и рассказала ей обо всем, что случилось. Мы с малышкой поплакали вместе, посетовали на судьбу. Время идет, кредиторы долго ждать не будут, Хранилище закрыто, а мне... мне срочно нужен муж. Надо было слушаться деда! Зачем я отвергала все ухаживания? Все мечтала, чтоб как в книжках было, романтично все... Дурочка! Реальность намного прозаичнее... Еще красивого хотела, как мой идеал... Алексис Блайт... И чего опять о нем вспомнила?

— Грэгори такой мерзкий, ужас! — произнесла сестричка.

— Ты права. Меня тошнит от одной мысли о жизни с ним! Их противная семейка вмиг разграбит Хранилище! Дедушка тоже хорош... Всю жизнь трясся над своими сокровищами и так поступил. Потому что видите ли обиделся на всех нас за непослушание!