Демон Конохи. Долги отцов. (рабочее название)

Уперев свой взгляд в младенца, внутри которого уже месяцы как врастала чужая душа, проникнуть взглядом глубже, увидеть беснующегося в клетке лиса. Впервые, за многие века шинигами позволил себе удивиться, на такие изменения он даже не рассчитывал, это значило, что у мира будет на шанс больше, когда в него ворвется та яркая искра, пылая жаждой мщения.

Короткий взгляд на лиса. Который, моментально успокоился, под взглядом пустых глаз. Краткий диалог и некогда воплощенная стихия разрушения затихает.

Наказ, предупреждение, угроза. Лис понял и принял. Он будет ждать.

Осталось, самое малое. Сам сосуд, если изменить его сразу, это вызовет множество вопросов и помешает выполнению целей, значит, смертные, не должны, что-либо заподозрить. Легкое касание и поверх личности появляется вторая, искусственная, которая должна жить и защищать, до тех пор, пока тело не поменяется полностью и спящая не проснется. Все, теперь от него ничего не зависит и он может только

наблюдать.

* * *

Шесть лет спустя. Деревня, скрытая в листе.

Для части жителей этот день был и праздником и горем, шесть лет назад огненный лис унес множество жизней и отобрал их Каге, который ценой своей жизни все же победил демона. В тот день в каждой семье был траур, не было никого, кто бы ни пострадал в той бойне.

Неизвестно каким образом, слухами или чем другим, но жители знали, кого проклинать в своем некогда случившемся горе. Тот, кто нанес столько боли, был посажен на цепь и лишен своих зубов, будучи запечатанным в человеческом теле, стал тем, на кого можно заслужено выплеснуть свою боль и уже застоявшееся горе.

Маленький ребенок, семи-шести лет отроду вот-вот был готов проснуться в своей небольшой спальне. Уже два года как он был выдворен из приюта и оставлен жить один, за это время ему пришлось сильно повзрослеть, научиться что либо готовить (хорошо что первое время его навещали шиноби помогали в этом), понять ценность денег и злобу толпы. Сам ребенок так же изменился за эти недолгие шесть лет, постепенно, штрих за штрихом менялось его лицо, в котором уже было не различить того феноменального сходства с четвертым хокаге, сохранились лишь его черты, не больше.

Благодаря повсеместной ненависти шокирующий факт о том, что сын четвертого загадочным образом стал дочерью, прошел мимо власть имущих. Джинчурики жив? Под присмотром? Этого достаточно!

Детское тело и мешковатая одежда не давали повода заметить эти изменения, разве ставшие более мягкие черты лица и более плавные движения, но кому какое дело до воплощения демона?

В данный момент дыхание ребенка становилось прерывистым, глаза под закрытыми веками двигались с громаднейшей скоростью, будто он пытается уследить за чем-то очень быстрым. Секунда и тело выгибается дугой, рот открыт в беззвучном крике. Личность, что была ширмой и защитой этого тела распадалась, передавая все накопленные знания, которые стремились занять свое место, вытесняя другие, мешающие им, инстинктивные попытки помешать этому приносили боль, но боль не тела, а более глубокого и важного. Небольшой отрезок времени и ребенок успокаивается, кровь до этого пошедшая из носа уже успела свернуться.

— Где были мои мозги, когда я, на это все соглашалась? — В тишине комнаты раздался кашель. — Нет, захотела приключений, жалко видите ли стало, женщин детей. Дура! — Впервые, за всю свою жизнь Инари почувствовала себя настолько одинокой, воспоминания ставшие частью ее навалились разом, вызывая такую безысходность, еще секунда и она была готова разревётся в полный голос. — Соберись тряпка! — Звонкая пощёчина, которую она отвесила сама себе, отрезвила. — Отец смог, значит и я смогу. Я пройду через все, и он, будет, мной гордится! Я докажу, что я не беззубая лисичка!

Пошатываясь, она побрела в то место, которое ассоциировалась у нее с ванной. Умывшись и взглянув в зеркало, Инари остолбенела.

— Это что за чучело!? — Быстро скинув все вещи, попутно отметив разорванные сзади штаны, она бегло осмотрела свое тело. — Кожа да кости. — Констатировала она. — Так, похоже все на месте. — обернувшись своими же хвостами, что бы согреться она внезапно поняла, что до сегодняшнего дня, ей была недоступна эта форма и что более страшное, она не могла ее убрать. — И что делать? Местные судя по всему меня и так недолюбливают, если появлюсь в таком виде...уууууу, даже думать не хочется.

Сбегав за чистыми вещами и навесив иллюзию, что бы скрыть внезапно ставшие не убираемыми дополнительные конечности (коими она всегда гордилась), Инари еще раз осмотрела себя с ног до головы.

Все те же волосы насыщенного золотого цвета, такие же как были у отца до получения им девятого хвоста, после которого цвет его волос сменился на серебряный. Те же голубые глаза, только в отличие от простых людей с вытянутым вертикальным зрачком, а еще небольшие темные полосы на лице, которые помогали ей чувствовать тепло, это уже от мамы. Немного удлинённые клыки, самую малость, от обоих родителей, жалко, что яд в этих клыках, ей не светит, ведь от папы ей досталось больше. Средний рост, хрупкое телосложение, которое скрывает мешковатая и явно большая на два размера одежда, ядовитого рыжего цвета, который она терпеть не могла!!!

Урчание в животе напомнило о том, что неплохо бы было подкрепится. Деньги, которые выдавались раз в месяц, были в наличии, даже была небольшая отложенная сумма, которая скопилась за эти годы. Немного, каких то семь тысяч, но для сироты это было состояние. Память услужливо подсказала, где моно недорого и вкусно поесть. Решение было принято. Встречай меня мир, я иду.

Небольшое беспокойство, зудевшие на самом крою сознания, было проигнорировано. Из-за пробуждения и еще не полного слияния памяти, Инари пропустила мимо себя тот факт, что сегодня очередное празднование избавления деревни от лиса....

* * *

Для Учиха Кена не было повода для радости, из-за стычки с генинами, которые позволили себе открыто насмехаться над ним, его наказали. И теперь он вынужден провести этот день в патруле, вместо того что бы наравне с другими праздновать. Его, пробудившего все три тамое шарингана, в простой патруль!!! Отец знал, как наказать. Хотя сам виноват, а все вспыльчивый характер, которым славились все Учиха, наверно не стоило их так наказывать.

— Кен, я понимаю, что тебе скучно и это твое наказание, но все же, хотя бы сделай вид, что занят делом!

— Какой вид? Да я могу тебе наперед сказать что будет, — огрызнулся в сторону напарника Кен, — вначале все будут веселится, потом толпа приняв на грудь для храбрости пойдет бить "демоново" отрепье. В конце концов, нам придётся наложить массовое гендзютцу что бы успокоить их...хотя по моему стоило бы подвесить за шею десяток недовольных и проблема с нападениями на джинчурики решилась бы сама собой.

— Это не нам решать. Придержи подобные мысли при себе или хотя бы до кланового квартала. — Шикнул на него второй.

— Да все об этом говорят! Даже Хьюги начали возмущаться той политике, которая ведется вокруг джинчурики. Такими темпами мы получим не защитника деревни, а разъярённого зверя кидающегося не только на протянутую руку, но и на тех, кто рядом!

— Хватит! Для подобных разговоров ты выбрал неудачное место... Смотри ка, а джинчурики не откажешь в храбрости. Интересно куда это он собрался? Или ему было мало прошлого года, ты этого не знаешь, тебя не было тогда в деревне, но досталось ему знатно. Эй, Кен, что с тобой? Такое впечатление, что бы увидел биджу в живую! Ахахахахаахах!

— Сока. — От голоса напарника, веселящийся Генин моментально осекся. — Код тревоги желтый, ветром в сторону ближайшего патруля! Направишь их ко мне в помощь, потом в клан. Не знаю, как ты это сделаешь, но Фугаку-доно должен быть тут! Исполнять! — Проводя взглядом сорвавшегося с места напарника, Учиха Кен еще раз неверующе посмотрел в сторону джинчурики. — Кай. КАЙ. КАЙ! — Даже самый бредовый вариант, что он под гендзютцу отпал. На его глазах, джинчурики девятихвостого демона лиса, спокойным шагом куда-то направлялся, не обращая внимания на удивленные и переходящие в злобные взгляды, на его голове красовалась пара лисьих ушей, а со спины были отчетливо видны четыре хвоста, на которые никто не обращал внимания.

* * *

— Бр-р-р-р-р, ну и атмосфера. — Пробурчала Инари идя знакомым по памяти маршрутом. -В Азкабане и то наверное приветливей. — После того как ее отец вместе с крестным и владыкой зачистили то гнездо низших демонов, Азкабан прекратил быть тюрьмой, став одним из сильнейших темных источников. — И чего им надо? Смотрят так, как будто я их любимую кошку зарезала на их глазах, по полному ритуалу некромантии.

Поворот, еще один, пройти до конца, вот оно... И-ч-и-р-а-к-у Р-а-м-е-н с трудом по слогам прочитала девушка понятные иероглифы. Что примечательно, ей достался только язык, та личность, что была до ее, читать просто неумела, хорошо что отец настаивал на всестороннем развитие каждого из отпрысков, добавляя в обязательном порядке два-три языка.

— О, Наруто. Чего это ты? — Старик стоящий за прилавком смотрел с тревогой.

Черт, точно, меня ведь тут все знают под этим именем. Интересно хоть один идиот догадается что я девушка, а не парень? Хотя пока не разберусь что здесь, да как, придётся откликаться на это имя. Зато, какие у них будут лица когда узнают...надо будет хорошенько все запомнить, а потом показать отцу в зеркале памяти.

— Привет старик. Не поверишь, проголодался. — От моей улыбки старик едва заметно вздрогнул. Черт, клыки! Хоть и не большие, но они выделяются.

— Наруто. Не стоит тебе в этот день разгуливать по улице, хотя ты знаешь, что я тебе всегда рад. У тебя ведь сегодня день рождения? Давай я тебе несколько порций сделаю с собой, в честь праздника.

— Хорошо старик. — На этот раз улыбка получилась не такая широкая, черт бы побрал рефлексы тела.

Затарившись едой Инари поспешила в то место которое называлось ее домом, постепенно все глубже и глубже усваиваемая память била тревогу.

— Не стоило мне сегодня выходить из той каморки. — Сама себе прошептала девушка когда немного не доходя до ее дома, ее окружила толпа явно подвыпивших людей.

— Демоново отродье совсем страх потеряло!!! Оно нам еще и праздник решило испоганить, осквернить день памяти нашего Хокаге. — Один из толпы, которая окружила девушку, надрывался сильнее всех. — Зададим этой твари! — С этим криком он бросился на ребенка с явным намерением ударить, вот только качнувшаяся за ним толпа резко сдала назад от надрывного крика неудачника. Никто не понял что произошло, вот он кидается на воплощение демона и в следующую секунду завывая катается по земле обхватив оставшийся рукой обрубок другой руки.

Инари трясло от того что она только что сделала, нет, она не боялась крови, да и принципы семьи не пропагандировали всепрощение, но сейчас она отчетливо понимала, эта бешеная свора собак, уже не людей, готова ринуться на нее что бы разорвать. Ей придётся убивать, пускай морально она была к этому готова...но на практике ей было страшно. Ее братья всегда со снисходительностью относились к ней, защищая и оберегая, не раз и не два повторяя, что пока они рядом, она никогда не заляпает свои руки в крови. Любой, кто знал о ее семье мог быть полностью уверен, попытка навредить прекрасной половине, как минимум лишится жизни. И вот теперь, Инари оказалась в той ситуации, когда ей самой пришлось защищать себя, не опираясь на помощь и поддержку семьи, пускай ей страшно и ее всю трясет от содеянного, но она не опозорит свою фамилию!!!

— Тварь! Она убила его! — "Убитый" катался по земле не прекращая завывать во весь голос. — Бей демона! — Вся толпа с диким криком бросилась на одинокого ребенка.

Крутанувшись на месте, Инари отбросила первых подбежавших к ней ударом хвостов, которые простые люди не видели. Еще нескольких поразили непонятные лучи выстрелившие из ее руки, от попадания которых неудачники застывали парализованными. Еще одного-двух она успела ударить удлинившимися когтями на руке, после чего ее всё-таки достали. Сильнейший удар отправил ее в сторону стены одного из домов, простой человек не мог так ударить, а ведь и правда, среди толпы было несколько тех, на ком были повязки с железной бляхой. Боль в боку не давала двигаться, вот один из нападавших занес дубину над ее головой, оскал исказил его бешеную улыбку.

Дальше события понеслись с невероятной быстротой. Перед Инари появилась, чья то спина, в красной кирассе, послышался крик боли и страха. Отовсюду были слышны звуки боя, крики, несколько раз, что то взорвалось. Тишина наступила мгновенно. Природная регенерация Китцуне брала свое, вот только силы уходили слишком быстро.

*Не стоило лезть наружу, не придя в себя полностью* — это была последняя мысль, перед тем как ее поглотила тьма.

* * *

Учиха Фугаку брезгливо окинул взглядом то, что некогда было кучкой самоубийц решивших кардинально решить проблему с джинчурики. Поднятый по тревоге одним из сыновей отряд прибыл вовремя, необычная просьба заставила главу клана лично возглавить отряд и теперь ему нужны были ответы на вопросы. Старейшины и Хокаге, не оставят так просто уничтожение этой кучи отбросов, среди которых было и несколько низкосортных ниндзя.

— Шисуи. Как он. — Ответа не последовало. — Шисуи!

— Фугаку-доно...вам стоит это увидеть. — Впервые за долгие годы глава клана видел Шисуи непросто удивленным, тот, кого прозвали призраком за манеру боя и смертоносность был в шоке, который испытал и сам глава, когда перевел свой взгляд на джинчурики.

— Это невозможно! — Губы сами шептали слова. — Как? — Перед глазами главы клана возле стены с хорошей вмятиной лежал ребенок из уголка губ которого текла кровь, но не это шокировало Учиха. Лисьи хвосты и уши, которые судя по всему были укрыты качественной иллюзией, сквозь которую судя по всему мог видеть лишь шаринган с тремя томое. — Доставить джинчурики в клановый квартал и передать его ириньенам, объявить высший уровень опасности!

— Фугаку-доно, Каге, старейшины... — Начал было один из бойцов.

— На джинчурики было совершено покушение. Есть подозрение, что это спланированная акция вражеской деревни. До тех пор пока не выясняться подробности, он под нашей защитой! Всем все понятно?

— Хай. — Раздалось слаженное со всех сторон.

Один из Учиха бережно поднял ребенка и в окружении большей части отряда направился в сторону кланового квартала.

— Фугаку. — Шисуи подошел вплотную к главе. — Есть еще одна деталь, и это не менее шокирующие. Не знаю, как это никто не заметил, до сих пор. Если меня не обманывают мои глаза, то он.....

Глава 2.

Просторная комната, без всяких окон и всего одним входом. Любой шиноби, хоть отдаленно слышавший о ней, вздрагивал. Вражеские шиноби предпочитали покончить жизнь ударом куная, чем сдаться, и попасть в руки того, кто тут обитает. Их всегда было только двое, пленный и ОН. Вот только на этот раз традиция была нарушена, в комнате находились несколько человек, одни из сильнейших шиноби листа и по совместительству главы крупных кланов.